TATARICA: LANGUAGE

LITERARY TRANSLATIONS OF AIAZ GILYAZOV’S PLAY “THREE ARSHINS OF LAND” INTO THE KHAKAS LANGUAGE

Viktoriia Alekseevna Karamasheva, N. F. Katanov Khakas State University, 90 Lenin Pr., Abakan, 655000, Russian Federation. [email protected].

The article presents the results of a comparative analysis of “Pyrom Tasta, Chirim” (“Forgive Me, Land”), the Khakas production created by Tatiana Mainagasheva and based on A. M. Gilyazov’s story and drama “Och Arshyn Zhir” (“Three Arshins of Land”). The target text of the drama in Khakas by T. Mainagasheva demonstrates the translator’s literary and culturological approach to the original: she manages to preserve the artistic concept in the text, being not limited to the “theatre idiolect” of one director, and she successfully reflects the linguistic and cultural features of the original text.

Key words: cultural linguistics, translation, Tatar literature, Khakas language, A. M.Gilyazov, “Three Arshins of Land”, “Forgive Me, Land”.

The works of the famous Tatar writer A. M. search is the specifics of reflecting the linguistic Gilyazov have already attracted attention of schol- and cultural features of the original text in the ars (see e.g. [Kurakova], [Khabutdinova, 2009], translation to the Khakas language. [Khabutdinova, 2010], [Khabutdinova, 2011], The purpose of the research is to reveal the etc.). Some of his works have been translated into most characteristic elements of the translator’s lin- the languages of the peoples of the Russian Federa- guistic world view in the dramatic discourse. tion and the CIS, into English, Hungarian, Turkish The studies of the language ethno-cultural spe- and Czech. The study of the writer’s work with re- cifics reflected in the idiolect of its speaker are still gard to translation was very promising relevant today, which, in its turn, determines the [Khabibullina]. relevance of this study. Tatiana Mainagasheva translated A. M. Gilya- Today, the issue of translation of drama is one zov’s drama “Three Arshins of Land” into the of the least studied aspects of translation studies. Khakas language in 2015. The object of our re- As L. L. Babaeva correctly notes, the analysis of search was the text of the production of “Pyrom contemporary literature on the problem convinc- Tasta, Chirim” (“Forgive Me, Land!”) based on A. ingly demonstrates the insufficient study of theatre M. Gilyazov’s story “Och Arshyn Zhir”(“Three translations. Almost all the research on the transla- Arshins of Land”) and the drama of the same name tion of drama published since the beginning of the [“Pyrom Tasta, Chirim”]. The subject of the re- 1990s start in the same way: translators and phi-

7 V.A.KARAMASHEVA lologists whose work is connected with the theatre play differently than it was done in translation will have received little attention from the researchers need significant changes in the text and consider- until now” [Babaeva, p. 71]. This was also pointed able efforts made by the troupe. Therefore, canoni- out by other researchers [Schultze, p. 178], [Bass- zation of a single, standard and exemplary transla- nett, p. 119]. tion can be justified for the drama less than for any Among the main reasons why the translation of other genre [Levyi, p. 216]. drama has not received a comprehensive theoreti- When translating a dramatic text, the translator cal justification yet, the researchers point out the should achieve the “speakability” of lines. M. following ones: the ambiguous nature of drama, Snell-Hornby explains “speakability” (German – difficulty in determining characteristics of drama, “Sprechbarkeit”) as the properties of the language the connection between the translation of drama and organization of the text of the play which al- and its interpretation on the “other” stage. low actors with their voice and breathing as “in- I. Levyi, a representative of the translation struments” to reach every person in the audience. school in former Czechoslovakia, was one of the To achieve this, the rhythm of sentences in transla- first people to define the potential purpose of tion should coincide with the natural rhythm of the drama for the stage as a separate problem of trans- actor’s breath [Snell-Hornby, p. 107]. P. Pavis, a lation and to give it a scientific justification. His French theatre theorist, and A. M. Wachsmann, a conception proceeds from the basic characteristics German researcher, argued against this primitiviza- of the stage dialogue, which requires the immedi- tion of the translation [Pavis, p. 224], ate attention of the translator working on the text [Wachsmann, p. 51]. of the play [Levyi, p. 188–196]. According to D. A. The key idea of Pavis’s concept is to subordi- Olitskaia, the key idea in the Levyi’s concept is to nate the translated text to the production, since perceive the target text of the play not as the ulti- only in this case it will be connected to the situa- mate goal, but as a means to create scenic images tion of the stage statement: “This property of the in interaction with the rest elements of the play on theatre translation allows the actor to substitute the its basis [Olitskaia, p. 20]. Such interaction re- text with all kinds of acoustic, plastic, mimic and quires a certain degree of flexibility from the text, body language techniques” [Pavis, p. 224]. so I. Levyi denotes a specific measure of accuracy The German theatre critic E. Fischer-Lichte in the dramaturgic translation as “uneven”. It is addresses the issue of drama translations in an even caused by the translator’s flexible attitude to the broader context, notably in the context of a cultural text, as sometimes the most important thing is to transfer: the theatre “interprets” the drama trans- convey the subtlest connotation accurately; and lated from a foreign language into one’s own lan- sometimes it is vital to preserve the style, or into- guage, from another culture (source) into one’s nation [Levyi, p. 209]. However, in general, the own, embodying it on the stage in the conditions in translator should translate and artistically recreate which the theatrical processes take place in the re- the entire text of the drama. ceiving culture [Fischer-Lichte, p. 129]. As D. A. Olitskaia notes, I. Levyi includes not As D. A. Olitskaia points out, the presented only the stage of interlingual transformation of the points of view on the problem of the translation of text of the play in the process of theatre translation, drama demonstrate diversity of approaches (liter- but also the possible prospect of its further trans- ary, linguistic, pragmatic, theatrical, and cultur- formation into a theatrical text. At the same time, ological) merged into one and thus revealing its in- direct interference appears between the translation terdisciplinary nature. Firstly, it is caused by the and the production: on the one hand, taking every “borderline” position of drama between literature specific decision, the translator should be guided and theatre, on the other hand, by the status of the by his conception of the principle idea of the play. theory of translation itself. Secondly, contempo- On the other hand, the interpretation of the play is rary studies describe the specifics of translation of of direct practical importance for the production, drama at the intersection of translation and theatri- and sometimes it can be crucial, for example, when cal (stage) discourse. In this common space, trans- interpreting the characters on the stage. However, lation and production converge organically based these relations can remain quite free due to the on such concepts as transformation, interpretation, phenomenon of translation plurality, which Levyi concretization, and adaptation. Thirdly, when considers the best alternative to the method of translating a drama, the translator views the target stage interpretation [Olitskaia, p. 20]. I. Levyi em- text as an a priori given goal in two different ways: phasizes that a director who wants to interpret the the first one presupposes the preservation of a po-

8 TATARICA: LANGUAGE tential set of stage implementations in the transla- of the Year of Literature, gave a new impetus to tion included in the original text (e.g. as “theatrical the strengthening of friendship between two related potential”); in the second case, the target text is fo- peoples. The play was favourably received by both cused on the “theatrical idiolect” (E. Fisher- ordinary spectators and experts [Kilchichakova, Lichte’s term) of a specific director, that is, it con- Sagataeva], [Kashapova], [Tatar klassigy…], tains one of their own “ideal” productions [Olit- [Tolmashova], [Khabetdinova, 2016]. skaia, p. 23]. Thus, it is obvious that the controver- Among the first people to respond to the pro- sial issue of theatricality as “the quality or integral duction were the staff of the “Khakas publishing nature of the text”, or as “the pragmatic use of the house”. In her response, N. A. Tolmashova notes stage tools” plays an important role in the theory of the universal aspect of the theme of A. M. Gilya- drama translation [Pavis, p. 366]. zov’s work: “The tragic story narrated in the play Tatiana Mainagasheva’s “Pyrom Tasta, and the fate of the main characters are relevant not Chirim” is a dramatic text generated to be staged. only for the Tatar people, but also for the Khakas In Khakassia, she is known as a translator of W. and many other peoples living in Russia”. The Shakespeare (“King Lear”), G. Figueiredo (“Ae- methodologist of the publishing house believes that sop”), Ch. Aitmatov (“The Day Lasts Longer than Tatiana Mainagasheva managed to convey “the a Century”, “Mother’s Field”, “Mankurt”), S. Zlot- main idea of the work, which is that the land of an- nikov (“A Man Came to A Woman”), F. Buliakov cestors, the language and the faith should not be (“Old Women Got Married”, “You Love Me –You betrayed, sold or destroyed. Thousands of Khakas Do Not Love Me”), etc. into the Khakas language. families experienced the events narrated in the T. Mainagasheva is truly experienced in translating play. The translator was able to successfully con- dramatic texts and staging prose. When creating vey the theme of the return to historic and national the production based on the story “Three Arshins roots in the Khakas language. She seeks to bring of Land” and the same drama by A. M. Gilyazov, up a sense of love for “the small homeland” in the T. Mainagasheva took into account the fact that reader, the land where, during the “crisis”, the fate she was doing it for staging the production in the brought much bitter experience to the protagonist: Khakassian theatre. the life lived in a foreign land, longing for the “I learned about the play “Three Arshins of homeland, disappointment, etc.” [Tolmashova]. Land” at the festival a year ago, I happened to see As she was not proficient in the Tatar lan- only the end of the play just before our group left guage, T. Mainagasheva had to translate A. M. Gi- the festival. Unfortunately, and maybe fortunately, lyazov’s work [Gyilazhev, 2002, pp. 48–101], us- I did not see the whole performance. But those last ing the sources written in Russian as well: the scenes hooked me up so much that I became en- translation of the story “Three Arshins of Land”, thusiastic about staging the play in Khakas”, said written by I. Gizzatullin [Gilyazov] in 1964, and Iurii Mainagashev about his idea concerning the the translation of the same tragedy, done by A. M. production of “Forgive Me, Land” [“For me this Gilyazov himself [Archive of A. M. Gilyazov]. In performance is a penance”] in his interview about the 20th century, the Russian language became an The Seventh Karim Tinchurin International Thea- important means of expressing the ethnic culture, tre Festival of the National Drama (September fulfilling the role of a “bridge” language, “that for 2014) and the production of “Three Arshins of the first time in history connected the artistic Land” by the Naberezhnye Chelny Tatar State shores of peoples who have not known about each Drama Theatre (Premiere on March 15–16, 2014) other before”, wrote Ch. Aitmatov [Aitmatov, p. [Khabutdinova, 2014, Stsenicheskaia istoriia…], 82]. [Khabetdinova, 2016]. During the discussion of the Literary connections with other peoples were play, Iu. Mainagashev got acquainted with Nakiia crucial during many periods of Tatar literature, Gilyazova, the writer’s widow. The fate of the though the amount of translated works was always work tugged at heartstrings of the Khakas director: different. The share of translated literature and its it took him a whole year to think through the mate- significance increased during transitional periods. rial. “It is vitally important for Tatar literature not to The premiere of the play “Pyrom Tasta, become isolated in its own space, to grow and de- Chirim” (“Forgive Me, Land”) based on “Three velop, including being translated into other lan- Arshins of Land”, the story and the drama by A. guages…”, says Alena Karimova, an interpreter. M. Gilyazov, took place on the Khakas stage on “It is the only way for Tatar literature to get a real November 27, 2015. This project, realized as part

9 V.A.KARAMASHEVA opportunity to be inscribed in the world cultural (BRIGADIER.What if we try it at the station literary context” [Karimova, p. 35]. “Kudriavyi les”?… I’ll be in trouble. Will you sign the There are general requirements for literary act?) [Archive…, p. 6]; translation. The main thing is that such translation must be true to the original; must accurately con- • names of national dishes and clothes: vey the content of the original, not only in general коймак (rus. оладьи; eng. pancakes), солыкесəле terms, but also in detail. According to E. F. Nagu- (rus. oвсяный кисель; eng. oatmeal jelly– thick manova, “the translator’s work differs from the mushy meal made of oatmeal flour), токмач (rus. original work in its dependence on the subject of суп-лапша; eng. noodle soup), күмəч (rus. translation, which must be reproduced in another булочка; eng. a bun), шулпалы бəлеш (rus. language” [Nagumanova, p. 73]. большой пирог, подаваемый с бульоном; eng. a Language is a bright indicator of a particular big traditional pie served with broth), бəбəй national culture. The language in which the work is итəкле күлмəк (rus. платье с мелкими written often abounds in the realities of life, his- оборками; eng. a dress with small frills), мескен tory, culture, which are characteristic of particular бүрек (rus. шапка с полусферическим верхом; native speakers. The difficulties in translating lit- eng. a hat with a hemispherical top), etc.; erature result exactly from this. There is a socio- • tools and objects of everyday life: cultural barrier between languages, which appeared бастырык (rus. дрын; eng. a bludgeon), due to the differences between the source culture җилкапка (rus. жердяные ворота; eng. sectional and the target one. Thus, translation from one lan- gates), намазлык (rus. молитвенный коврик; eng. guage to another is not just a replacement of the a prayer rug), чиккəнсөлге (rus. вышитое language, but also a functional replacement of cul- полотенце; eng. an embroidered towel), tural elements. Fortunately, Tatar and Khakas lan- агачдөмбе (rus. ботало – рыбная снасть; eng. guages belong to the Turkic languages of the Al- botalo – a fishing tackle), etc. taic language family, spoken by numerous peoples For example: Ворота дрыном не закрепили and ethnic groups of Russia: the majority of the (“You didn’t fix the gates with a bludgeon”) [Ar- population of Uzbekistan, Kazakhstan, Azerbaijan, chive…, p. 21]; Kyrgyzstan, Turkmenistan, Turkey, some part of • idioms: чытырман кул (rus. крепкие ру- the population of Iran, Afghanistan, Mongolia, чища; eng. strong big arms) кан калтырап (rus. China, Romania, Bulgaria, Albania [Gadzhieva, p. дрожать от страха; eng. shiver with fear), җене 527]. However, the absence of translations of Tatar котыра (rus. рассердиться не на шутку; eng. works into Khakas from the source language and burst into anger), каракөю (rus. c хмурым лицом; almost lost contacts between these kindred peoples eng. frowning face), уйнашчы өтек (rus. вшивая have made the work of a translator very difficult. невеста; eng. a lousy bride), чүпрəкбаш (rus. ря- According to the translator’s own admission, пичная голова; eng. a numb-head) etc. before starting the work on the production, she Я-то думал, что Мирвали к своим дружкам умо- conducted a linguistic and cultural analysis of the тал, а он, оказывается, увел коня, чтобы привезти в text to identify the discourse units, the cultural мой дом эту вшивую невесту! Я же возвращаюсь meaning of which could interfere with the transla- домой, как жалкий бедняк, опустив низко голову. tion and the perception of the performance by the Ну, тряпичная твоя голова, что застыла?! (I thought audience. To that group T. Mainagasheva referred Mirvali took off to his buddies, but he stole a horse to those units that are the most significant “markers” bring me this lousy bride! I will come back home, like a of the linguistic and cultural meaning of the Tatar miserable beggar, keeping my head down. And you, a language: numb-head, why are you standing here frozen?!) [Ar- • proper nouns, toponyms (Мирвəли, Шəмсе- chive…, p. 22]. гаян, Милəүшə, Шəрифҗан, Шəйхразый, When preparing an authorized translation into Таифə, Карачура, Чуал, Чуке, Кызыляр,etc.); Russian A. M. Gilyazov replaced Tatar idioms For example, when translating from Tatar into with similar ones from the Russian language: Russian, the meaning of the set expression кые-

курман was turned into the exact opposite with the <…>шул хəерче тастымалы өчен ярминкə кадəр element of idealization –Kudriavyi les (Curly for- ярминкəне ташлап качкан диген! Беренче тапкыр est): ярминкəгə ике ат җигеп бардым!.. Һəм кайтып килəм, ярлы-ябагайсыман, сыңар ат белəн БРИГАДИР. А если попробовать на станции теркелдəп!… Хурлыгыңнан үлəрлек! Йə, кибəкбаш, Кудрявый лес?.. Попадет мне. Акт подпишете? ни терəлеп каттын? [Gilyazov, 2012, p. 72].

10 TATARICA: LANGUAGE

to go bad), олактыру (rus. сослать, загнать; eng. Shakhrazyi Bai calls his daughter-in-law to exile, to hunt down), чаукалык (rus. молодой хəерче тастымалы– ‘the towel of a beggar’, calls березняк, березовый кустарник; eng. young himself ‘a miserable beggar’– ярлы-ябагай, and birch forest, a birch shrub), шырлык (rus. чаща, he refers to his wife with an insulting phrase чащоба, густые заросли; eng. a thicket, dense кибəкбаш– “a numb-head’. thickets), кəпрəю (rus. задаваться, высокомерни- M. Gilyazov even translated the idiom кызыл чать; eng. to peacock, to behave arrogantly), пəҗү утлы йорттагы кəнтəй түгел [ibid.] with a pe- (rus. смягчиться, терять эластичность (об ово- jorative word – шлюха (a whore) [Archive…, p. щах не первой свежести); to soften, to lose 22]; elasticity (about not fresh vegetables)), əтмəллəү • mythological figures: Нəнкир-Мөнкирлəр (rus. слепить, кое-как устроить, соорудить; eng. (the angels interrogating the deceased afterlife), to form, to make , to build of the things available, газраил (rus. Азраил; eng. Azrail – the angel of usually not of a good quality), etc.; death), аждаһа (an evil demon in shape of a ser- • words used to address people in the Tatar pent). Ачып та җибəрəм – эченнəн мəңге туй- language: абый, кызым, туганкай, җизни; бах- мас аждаһа килеп тə чыга [Gilyazov, 2012, p. бай is word used by Mirvali to address a hospital 78]. While editing the authorized text, A. M. horse; колыным, сарыбылбылым, җанашым are Gilyazov resorted to omission (Вот, вот… Са- nicknames given to close people (a child, a be- мый большой…; eng. This, this… the biggest loved person, a husband, a wife, etc.); адаш is the one…), which deprived the line of expression; word used to address the namesake, etc. • mythical images. Thus, the faith of the The list of the lexical units that require clarifi- Tatars in the return of the soul-bird was reflected cation in the target text were identified as follows: in the Horus’s song: Акбузатis Белокрылый, Аргамак (White- winged, Argamak horse) in Russian translation; На старом кладбище, в In the old cemetery, linear measures – чакрым – верста (1,5 km) сторонке, there is a pine further off (verst), the distance at which the voice can be стоит сосна, как бы об- as if embracing a thin birch heard; weight measurements – пот – пуд (16 kg) нявшись forever. с березкой тонкою наве- In the native land, under (pood), an obsolete unit of weight measurement, ки. their branches, Shamse- etc. Под тихий полог их вет- gaian was buried Having revealed the culturological potential вей by her fellow villagers. contained in such units and “having deciphered the Шамсегаян в родную Many of those, who re- cultural codes” of the Tatar people, T. Maina- землю membered her name, gasheva filled it with Khakass ethnic content in or- односельчане положили. came to say goodbye to her der to make the text more understandable for the Их было много, сохра- for the last time, Khakass audience. нивших and, following the ances- The translator always follows the basic re- в душе ее простое имя, tors’ tradition, quirements, which is to preserve the semantic and пришедших встретиться, they fixed four new star- проститься ling houses structural equality and equal communicative and и, по обычаю отцов, on the angles of the functional properties. Despite these requirements, четыре новые скворечни fence… T. Mainagasheva decided to change the name of в углах ограды укрепи- The more relatives and the original text completely: instead of “Three Ar- ли… friends you have, the shins of Land”, the translated work was entitled Чем больше у тебя род- longer you will be remem- “Pyrom Tasta, Chirim” (“Forgive Me, Land”). In ни, bered! this case, the pragmalinguistic goal of the transla- друзей, – тем дольше и tion is to achieve the desired impact (communica- светлее tive effect) on the recipient of the translation. The продлится память о тебе! task of the translator was to give a summary of the [Archieve…, p. 40] plot of the Khakass production. This method of • metaphors, proverbs, vulgarisms, dialec- translation is aimed at improving the perception of tisms, etc.: шəңкəю (rus. вянуть, обвисать; eng. to the content of the work by the audience. The trans- fade, to sag), өтек (rus. непривлекательный, не- lator made the motive of penance the leading one. полноценный (человек), оборванец; eng. an Yu. Mainagashev builds the play as penance; how- unattractive, defective (person), a ragamuffin), ever, in A. Gilyazov’s version, the main character бурсу (rus. преть, тухнуть; eng. to become rotten,

11 V.A.KARAMASHEVA did not repent and did not apologize to fellow vil- people. The creators of the play focus on the politi- lagers [Khabetdinov, 2016]. cal process of the formation of the Soviet power in The literary critic M. Khabutdinova argues that the region. The storyline of Andrus and Altynakh translated into the Khakas language, the structure is dominated by the political conflict. The main of the original Tatar play underwent a radical re- traits of Andrus, the features of his inner world, structuring: “The action of A. Gilyazov’s story appearance and behavior, are determined by his at- “Three Arshins of Land” (1962), on the basis of titude to collectivization. All this is reflected in the which the drama in three acts was created (1972), stylistics of the stage interpretation of Gilyazov’s comprises a whole era in itself: New Economic story. The production “Forgive Me, Land!” is dis- Policy1, collectivization, the Great Patriotic War of tinguished by its documentary nature and strict ad- 1941 – 1945, post-war construction, the Khru- herence to the facts. As the plot develops, the play shchev “thaw”2. The life of the main characters – takes the form of a tragic chronicle [Ibid., p. 10- Mirvali and Shamshegaian – is inscribed in this 11]. huge frame. The writer’s attention focuses on the According to the responses in the press, in her ordinary representative of the people – an ordinary literary translation, T. Mainagasheva managed to worker who became a victim of the era of “the convey the feelings and emotions of the characters great breakthrough”. In his play, A. Gilyazov from A. M. Gilyazov’s work. The production is shows what a gap there was between the human characterized by scrupulousness in depicting the striving for creation and destructive tendencies of images. Grammatical means are of great impor- the era. tance in depicting the psychophysical state of the The social life violated the natural course of characters. At the syntactic level, emotionality is life, took the hero away from the ground, from the achieved by changing the usual order of words, us- origins. The author considers it the main cause of ing ellipsis, inversions, repetitions, rhetorical ques- the character’s tragedy, his moral degradation. tions, exclamation sentences: With A. Gilyazov’s idea in mind, director Yu. Mainagashev follows the interpreter and “in- Андрус: Ниме? Арачылан халарuа итчезер scribes” the life of his main characters– Andrus бе? Вагонда ла тоозыл парбазын, я? Табырах хыйа and Altynakh – into the chronicle of collectiviza- идiбiзерге кeстенчезер бе? Мисет ле полбазын, tion and political repressions in the Republic of сiрерде ле пыро полбазын, я? [Pyrom Tasta, Chirim, p. 8]. Khakassia. One of the consequences is the change of toponyms: Abakan is used instead of Karachur, Below is the comparison of the original and its the Abakan River, one of the largest left-bank translation: tributaries of the Yenisei, is used instead of the river Chual. The outlines of the Tatar village van- МИРВАЛИ. Что? Избавиться поскорее хотите? ish and the Tatar homeland is turned into the land Лишь бы не здесь, не в вагоне, умерла, а? [Ar- of Khakassia, to which the protagonist repents. chive…, p. 3]. (MIRVALI. What? Do you want to get The chorus of forces of nature turns into rid of me as soon as possible? Hoping I would not die NKVD3 officers who dominate in the Khakas pro- here, not in the train car, eh?) duction and performance. They read decrees, documents, orders of the Soviet authorities, whis- To reflect the state of the character in the text tling and commanding to give the rhythm to the of the performance through the dialogue, T. performance. Thus, the audience witness a political Mainagasheva resorts to graphic means (pauses are conflict between the totalitarian power and the marked with dots, dashes, etc.). The emotional pauses in Andrus’s remarks express his irritation, protest against interference in his life: 1 (In the Soviet Union) a program in effect from 1921 to 1928, reviving the wage system and private ownership Андрус: Кем? Хаxан? Хайдаy? Кjп пiлерге of some factories and businesses, and abandoning grain хынчазыy. Полыс полар ползаy, полыс, полыс requisitions (Translator's Note). полбазаy… [Pyrom Tasta, Chirim, p. 10]. 2 The Khrushchev “thaw” is an unofficial name of the period in the history of the USSR after the death of Jo- Below is the comparison of the original and its seph Stalin (from 1953 to 1964) (Translator's Note). translation: 3 NKVD, The People's Commissariat for Internal Af- fairs abbreviated NKVD was the leading Soviet secret МИРВАЛИ. Ее нельзя класть в больницу… police organization from 1934 to 1946. (Translator's Нельзя ее оставлять. (MIRVALI: We shouldn’t take Note). her to hospital… We shouldn’t leave her alone.)

12 TATARICA: LANGUAGE

<…> Russian literature (S. Yesenin “Sorokoust”) [Kha- МИРВАЛИ (загораживая дверь в купе). Нет!.. betdinova, 2014, p. 571]. (Глядя то на Фельдшера, то на Бригадира.) Или вы In her translation, T. Mainagasheva restores the думаете, я по своей охоте собрался в дорогу?.. Ска- religious elements of the Tatar and Khakas lan- жи ей, что ее хотят высадить, покажет она вам!.. Все guages, which are not used in the Russian lan- равно она не останется, хоть на четвереньках, да по- ползет за поездом … До Карачурово она торопится guage, e.g. Ходай – God, Lord, Allah: доехать!.. (Осекшись и словно вспомнив что-то.) Ладно!.. В самом деле… Как я раньше не сообразил? Марис: Ооллар кeлет саапча поларлар. Худай Надо оставить нас. Останемся мы. Хотьсилой, дана- оларны кjрзiн [PyromTasta, Chirim, p. 6]. дооставитьее [Archive…, p. 5]. (MIRVALI (blocking the door in the compartment). No!..(Looking at Para- It is the specific choice of words and phrases medic, then at Brigadier.) Or do you think I really that helps the translator to create the ethnic atmos- wanted to go?.. Tell her that they want to drop her off, phere. For example, the word пала (child) can also she will teach you a lesson!.. She will not stay here be found in the Tatar language: anyway, even if she has to crawl by the train … To Ka- rachurovo, she hurries to get there!..(Stopped talking as Андрус: (хазырланып): Синiy кeн if remembering something.) Okay!.. In fact … How did чахайахтарыy маuаа кирек пе? Чeрек аuыртарuа ба? I not realize it before? You should leave us. We will Син хуруп парuан аuассыy… пала даа тjрiт stay here. We must keep her here even if we have to полбадыy!!! [Ibid, p. 34]. force her). In an authorized translation, Mirvali angrily ad- While preparing the translation, T. Maina- dresses the following charge to his wife: gasheva restored the words related to Turkic lan- guages, which allows the translator to transfer the Ты же пустоцвет! Бесплодный пустоцвет! [Ar- ethnic spirit of the original text. chive…, p. 33]. (You're a barren fig-tree! A fruitless For example, we observe this by using the tree!) word “ат”, which stands for the horse both in Tatar and Khakass: The literary Khakas language, not completely identical with any of its dialects, selectively com- Андрус: Парза, iкjлеy парарбыс. Iкjлеy сых- bines phonetic (as well as morphological and lexi- хабыс, iкjлеy айланарбыс. Ат пирiнер, хазаада ат cal) features peculiar to different dialect groups. кjргем [PyromTasta, Chirim, p. 16]. Thus, in the literary norm, the sibilant sounds [c] ([s]), characteristic of the speech of the Sagais In an authorized translation of the drama, this line people and the Beltyr people are placed instead of is presented in the following way: common Turkic fricative sounds [ч], [ш] ([ʧ], [ʃ]), which are preserved in the Kachinsk dialect–тас МИРВАЛИ. Если уж ехать, то только вдвоем… (stone) (compare it with the Tatar таш), common Вдвоем выехали, вдвоем и вернемся. (Пауза.) Коня! Turkic “пq”, “qa”, “ta”. Дайте мне коня! Если уж не смогли сохранить ей The same is observed when using the word жизнь, то не пожалейте, дайте коня!.. В конюшне я приметил… Белого, белокрылого!.. Дайте мне его дверь (door) in the target text (compare with the [Archive…, p. 10]. (MIRVALI. If you really want me to Tatar word ишек): go, then only together with her… Together we left, to- gether we will return. (Pause.) The horse! Give me the Асап (iзiк тохлатча): Эйлер! Тун пардыyар horse! You failed to save her life, then don’t be mean, ба? Iзiк азыyар? [PyromTasta, Chirim, p. 18].– give me the horse!.. I saw one in the stable… The one Эй, оглохли что ли? В дверь стучат (hence for- that is white, white-winged!.. Give it to me) ward the translation is done by the author – V.K.) (Hey, are you deaf? There is someone knocking at However, we think that when translating, T. the door) Mainagasheva narrowed the capacity of this word, When reading attentively, it is easy to notice as in the source text the image of the horse has a phonetic correspondences found in Khakas and deeper meaning. M.Khabutdinova argues that the Tatar languages, but absent in the text of the au- image of the horse takes an important place in thorized translation of the work: хул (Khak.) – кул A.M. Gilyazov’s novel. Akbuzat appears in the (Tat.) ‘hand, кус (Khak.) – күз (Tat.) ‘eye, палты work as an “assistant”. The Tatar writer depicts (Khak.) – балта (Tat.) ‘axe’, чир (Khak.) – жир him as a character of Tatar epos (“The Dastan (Tat.) ‘land’, пычах (Khak.) – пычак (Tat.) about Chur Batyr”, “Zyiatyuliak and Susylu”), and

13 V.A.KARAMASHEVA

‘knife’, худай (Khak.) – ходай (Tat.) ‘God’, той Below is the comparison of the original and its (Khak.) – туй (Tat.) ‘wedding’. translation: For example: ВРАЧ (прикрыв Шамсегаян простыней). Из Андрус (кинетiн): Хайда палты? [Pyrom района машина прибыла. Хотя крюк порядочный, Tasta, Chirim, p. 31]. они согласны довезти покойницу до Карачурова. Свидетельство о смерти мы вам напишем [Ar- Below is the comparison of the original and its chive…, p. 10]. (DOCTOR (covering Shamshegaian’s translation: body with a sheet). The car has arrived from the district town. Although they will have to make a detour, they МИРВАЛИ (после паузы). Время еще…есть… agree to take the deceased to Karachurov. We will issue Есть время… Где топор? [Archive…, p. 30]. the death certificate to you). (MIRVALI (after a pause).We still have time … we have … We have time … Where is the axe?) This is a good example of using semi-calque, consisting partly of the word-forming elements of Creating a portrait of the people, Tatiana the Russian language. We can observe the same Mainagasheva retains in the text the fragments re- example when using ideonyms, such as колхоз (a lating to the characteristics of the ethnic cuisine. collective farm): So, the translator preserves the episode with a tea ceremony: Алтынах: Клубта чыылыu иртiрчелер. Пар килерге полuан. Хабзар хыuырuан. К e н Чарии: Улуu пабам, чей iзерге парааy. Пабамколхозхакiрче [PyromTasta, Chirim, p. 28]. Игнат: Амох, хызыxаuым, амох…(тудып ал- ча). Кiчiг сыртлоxаuым, хусхаxаuым минiy… Само- Below is the comparison of the original and its вар турuыс салuазар? [PyromTasta, Chirim, p. 41]. translation:

Below is the comparison of the original and its ШАМСЕГАЯН. Нам надо было сходить на соб- translation: рание. И Хайдар-абзый велел прийти… Знаешь, отец мой тоже собирается вступить в МИЛЯУША. Дедушка, чай пойдем пить! колхоз<…>[Archive…, p. 29].(SHAMSHEGAIAN. ЛЕСНИК. Сейчас, доченька, сейчас… (Поймав We should have attended the meeting. And Haidar- ее.) Эх, ты, кузнечик маленький… Соловушка… abzyi told me to come … You know, my father is also Самовар, значит, поставили? [Archive…, p. 42]. going to join the collective farm <…>) (MILIAUSHA. Grandpa, let's have some tea! FORESTER. In a minute, darling, in a minute… Or кулак (kulak, a prosperous landed peasant (Catching her.) Oh, you, my little grasshopper … my in czarist Russia, characterized by the Communists nightingale … They put on the Samovar, huh? [Archive during the October Revolution as an exploiter): …, p. 42]. Хабзар: Хараа чjрчебiс, пыробыс таста. Translating the text, T. Mainagasheva restored Чыылыuдаy тарасхлапчабыс.Син ноuа чыылыuа the vocabulary of kinship characteristic of the килбеезiy? Пiс кулактарны чалаастирuа speaking culture of the Tatar and Khakass people, саuынчабыс… мал-хустарын мыннаy сeрерге. which A.M. Gilyazov did not preserve in the Rus- Iкiнxiлес саuыстыuлардаyар чоох парuан… sian text: words such as пабам – бабам “my Синнеyеркjпталастарпарылuан [PyromTasta, Chirim, p. 28]. grandfather” portray the ethnic atmosphere. This is how the translator pays tribute to the ethnographic Below is the comparison of the original and its traditions of the Tatar and Khakass people. translation: At the same time, there are loan words from the Russian language in the text, functioning both ХАЙДАР. Не обессудьте, что потревожили вас in Tatar and Khakass languages. среди ночи. С собрания идем, сосед Мирвали. С со- брания… У кулаков решили отнять хозяйства, а са- Имxi (Алтынахсар кjрiп): Орай… районнаy мих их выслать из деревни. О колеблющихся серед- имxi килген… Орай… няках тоже разговор был… И о тебе там много раз- (Андрусха) Районнаy имxi машиналыu кил- говору было <…> [Archive…, p. 29]. (KHAIDAR. ген. Ол сiрернi апар салар чирiyерзер. Sorry for disturbing you in the middle of the night. We Пiчiктертимнеппирем [PyromTasta, Chirim, p. 14]. are coming back from the meeting, neighbour Mirvali. From the meeting… They have decided to take away the farms from the kulaks, and kick them away from the

14 TATARICA: LANGUAGE village. There also talked about the indecisive medium task not only to convey the meaning of the popular peasants, too,… And there was a lot of talk about you… saying, but also to preserve its ethnic colour, mak- <…>) ing the translated unit understandable for represen- tatives of other worldviews and culture. To achieve These historicisms convey the atmosphere of this, the translator, according to L. S. Barkhudarov, the era of collectivization in the country. should not only have a perfect command of a for- Toponyms, for example, Берлин (Berlin) and eign language, but also “…take into account the Будапешт (Budapest) did not undergo any lin- real situation lying behind the text” [Barkhudarov, guistic transformations in the translation: p. 22]. According to A.V. Fedorov, a disdainful at- titude toward this requirement leads to the text los- Тайu аээзi. Кjп нимес… Син ол eс хаалаu чирнi тjреен-jскен чирiyнеy сурчазыy? Тjреен чир – ing its individual peculiarity, and due to the im- аарлыu чир. Уuаа арлыu чир. Нинxе чир- pression caused it will acquire some other features, суuxыларыбыстыy пастары хыйын парuан, пу чирнi but never identical literary work” [Tsvetkova, p. арачылап. Гражданскай чаада, соонаy немецтернеy 152]. чааласханнар, ибзер айланмин, пасха чирде чады- For example, the reader is exposed to the trans- бысханнар… Берлинде, Будапеште… Син саuынма, lated proverbs in the dialogue between Mirvali and jчезiп саuаа чоохтанчам тiп. Че пiс пу чирiбiстi кjп Shamshegaian standing at the well. In Tatar and чыллар арачылап, хайраллапчабыс. Eс хаалаu чир Khakass cultures the attitude to the well is ambiva- аuаа асхынах чир. Син кjп сурчазыy, Андрус. lent. On the one hand, both peoples demonstrate Полuан на пулуyас чирнiy аарлыu… Синiy соонда obvious reverence for the well as a source of water, пу чир кeлге айлан парuан полuан, че пiс тиспеебiс, чирiбiстi оyдайли турuысхабыс… and hence a source of life. On the other hand, they (Тапсаспинчалар.)[PyromTasta, Chirim, p. 41]. are superstitious and fearful of the well, as they perceive its sacred significance, which is the en- Compare the original and its translation: trance to other realms [Khabutdinova, 2014, Folk- lornye obrazy…] ЛЕСНИК. Не много? Ты ведь эти три аршина у родной земли просишь! А она дорога – родная зем- Андрус Прай хомай саuыстарыyны, ля! Ох, как дорога! Сколько наших земляков погиб- хорuыстарыyны, iкiнxiлестерiyнi пу кjнектерге ло на кровавых межах в гражданскую войну? А чыыпчам, хутух тeбiнзер тастапчам. сколько батыров сложило голову из-за нее на чужой Алтынах. Андрус!.. Ниме ит салдыy? Пу ап- стороне? В Берлине, в Будапеште!.. Не подумай, что арыu хара сууxахтыu eс хутух, син аныy тeбiне я из-за жестокости, но у меня есть полное право за- кiрлiг саuыстарыбысты тастабыстыy… Арыu суuны щищать каждый вершок этой земли!.. Три аршина кiрлебе – iзерге дее килiзер. [PyromTasta, Chirim, мало ему!.. Кажется, жизнь тебя еще не научила? p.43].– Многого ты просишь, Мирвали! Каждый вершок Андрус. Все черное горе, которое подстере- земли дорог! Ушел тогда из Карачурово, уничтожил гало нас, все стражи и тревоги, тоску и сомнения, все, оставил после себя золу! Сколько дворов тогда наветы злых людей – все, все это я бросаю в эти сгорело!.. [Archive…, p. 41]. (FORESTER.Few? You ведра и отправляю на темное дно колодца. are asking for these three arshins from your native land! Алтынах. Что ты сделал? Это же три колодца, And it is dear, the native land! Oh, how dear it is! How три чистых ключа. Они должны быть всегда чисты- many of our fellow countrymen perished on foreign soil ми. Боюсь. during the civil war? And how many batyrs fell on the (Andrus. All the black grief that has been waiting battlefield for it in foreign lands? In Berlin, in Buda- for us, all the guards and anxieties, longing and doubt, pest!.. Do not think that I don’t give it to you because of evil people’s slander –all these, I throw all these in these cruelty, but I have every right to protect every inch of buckets and send them to the dark bottom of the well. this land!.. Three arshins are few to him!.. It seems that Altynakh. What have you done? These are the three life has not taught you yet? You ask a lot, Mirvali! wells, the three clean springs. They should always be Every inch of the land is precious! When he left Kara- clean. Now I'm terrified.) churovo, having destroyed everything, there were noth- ing but ashes behind him! How many houses burned T. Mainagasheva resorts to word for word down then!..) translation for the proverb about the sacredness of water in the well, which exists both in the Tatar In the authorized translation of the drama and Russian languages: “Three Arshins of Land”, as in the story, there are many elements of folklore that play a special role Коега төкермə, кайтып суын эчəрсең [Isanbat, p. in the source text. Obviously, the translator faced a 318]. – Не плюй в колодец – воды испить придется. certain difficulty translating proverbs. She had the (Don't foul the well, you may need its waters)

15 V.A.KARAMASHEVA

shins of Land” in her works [Khabutdinova, 2014, N. Isanbat gives a number of proverbs about Stsenicheskaia…]. Shamsegaian believes in the the well testifying to the sacred attitude of Tatars power of curses, so he does not want the inhabi- to well water: tants of the village to curse them for desecrating the well. She understands that during the cleaning Коега су ташылмый.– Воду в колодец не of the well, the buckets will be found and their носят.(One should not bring water into the well) owner will be recognized (see more for details: Коега таш ташлау җиңел, алуы авыр. – В коло- [Khabutdinova, 2011]). дец легко бросить камень, но нелегко поднять об- ратно.(It is simple to throw a stone into the well, but it The opposite tendency may be observed when is not easy to take it back) translating proverbs of the episode in which Mir- Коегатөкерепташтыраалмассың. – Плюнув в ко- vali and his wife come back to their native home: лодец, не заставишь его выливаться (Once you spit into the well, you do not make it pour out)[Ibid, p. 318– МИРВАЛИ. Ну, Шамсегаян!.. Сколько времени 319]. прошло, как мы обручились, а ты еще не переступи- ла порога этого дома. Занимай самое почетное In his drama, A.M. Gilyazov resorts to a hex: место! [Archive…, p. 35]. throwing buckets into the well, Mirvali seeks to (MIRVALI. Well, Shamsegaian!.. Much water has protect his fate from sorrows, programming his life flowed under the bridge since we got engaged, and you have never crossed the threshold of this house. Occupy for happiness: the most honourable place!)

Ə хəзер белгəннəреңе укы. Безне сагалаган кара T. Mainagasheva complements the episode кайгыларны, үткəннəрен һəм күрəчəген, сагыш- хəсрəтне, усал кəнтəй гайбəтне шушы чилəклəргə with Khakas material – she introduces the ritual of тутырып кое төбенə салам [Gilyazov, 2002, p. 71]. fire worship. As part of the ritual of fire worship, old Taipa leads the young around the hearth and In the authorized translation of the drama, re- blesses them: membering that the text is written for a foreign au- dience, A. M. Gilyazov extends this dialogue so Чурт одын, Алтынах, that the meaning of the words spoken by the char- Амды син тут пар. Часкалыu полыyар, acters is more transparent to the reader: Пала-пархаа пай полыyар [PyromTasta, Chirim, p. 39]. – МИРВАЛИ. А теперь смотри и читай свои мо- Очаг, Алтынай, тебе держать. литвы! Все черное горе, которое подстерегало нас, Счастья вам в доме этом. все страхи и тревоги, тоску, сомнения, наветы злых Богаты будьте детьми и внуками… людей – все, все это я бросаю в эти ведра и отправ- Altynai, you will take care of the hearth. ляю на темное дно колодца! I wish you happiness in this home. ШАМСЕГАЯН. Что ты сделал? (В страхе You will have a lot of children and grandchildren… смотря на Мирвали.) Это же Три колодца, три чис- тых ключа!.. Они должны быть всегда чистым… Я The features of the eethnic worldview are re- боюсь!.. МИРВАЛИ. Ничего. flected in the following episode: ШАМСЕГАЯН. Не к добру это… Я хочу, чтобы аулчане никогда плохо о нас не говорили!.. [Ar- МИРВАЛИ. Бабушка Тайфа, мы с Шамсегаян chive…, p. 20]. решили, что если переедем сюда, то и тебя к себе (MIRVALI. All the black grief that awaited us, all возьмем. Что тебе оставаться там одной? the fears and anxieties, longings and doubts, the slander ТАЙФА. Нет, нет, дети мои. Разве я брошу свой of evil people –all these, I throw all these in these buck- дом? [Archive…, p. 26]. ets and send them to the dark bottom of the well. (MIRVALI. Grandmother Taipha, Shamsegaian and SHAMSEGAIAN. What have you done? These are I have decided that if we move in here, we'll take you to the three wells, the three clean springs. They should al- our place. Why do you need to stay there alone? ways be clean. Now terrified!.. TAIFA. No, no, my children. How can I leave my MIRVALI. Do not worry. house?) SHAMSEGAYAN. It's no good … I don’t want our fellow villagers to speak ill of us!..) T. Mainagasheva gives the following transla- tion: M. Khabutdinova reveals the evolution of the author’s idea in the story and the drama “Three Ar- Тайпа (на предложение молодых) (Taipa (an- swering the suggestion of the young couple)):

16 TATARICA: LANGUAGE

Чох, чох, иркелерiм, ибiмнi тастапполбаспын. ropes. In the play, this element is revealed in the Постыy туразы посха чылыu [Pyrom Tasta, Chirim, p. mise-en-scene, when Andrus talks with the fiancé. 40]. – В своем доме – себе тепло (Taipa (answering The lovers freeze in front of the audience, raising the suggestion of the young couple): “My house makes their hands upwards, holding the yoke. In this me feel at home”)) composition of images, the motif of the araba also

manifests itself. Remember the fact that the word In this episode, we face a problem of an un- “супруг” (“spouse”) was borrowed from the Old translatable meaning. The lineal translation does Slavonic language. It is the derivative from not reflect the potential of the words said in the съпрушти (singular – съпрягу), i.e., “стянуть, со- Khakas language. единить, запрячь” (to pull, to join, to yoke). Lit- As M. Khabutdinova notes in her review, re- erally, the word “супруги” (spouses) means “joint taining the structure-forming images characteristic with one yoke”. From that moment, the fate of of the original text (“арба / телега судьбы”; Andrus and the fate of Altynai were tied together. “araba / the cart of fate”), the translator “ethicizes” At the end of the performance, the towel turns Tatar images of the world or creates new ones, i.e. into an invariant of a tape used by the Khakas for Khakass ethnic images contributing to better un- funeral rituals. As V.A. Burnakov points out, the derstanding. “In the Khakass production, the trans- Khakas consider ritual textiles as an indispensable formable araba is given new meanings. Depending attribute of a person’s final departure. During the on the choir of NKVD officers, the araba turns into funeral ceremony, they tied ribbons to the mane a stove-bench, then into a house, then into an ala- and tail of a horse belonging to the deceased. This chykh (a wedding hut), then into the podium, then ritual took place when leading the funeral proces- into the Stolypin train car, then into the scaffold- sion and the horse to the cemetery [Burnakov, p. ing, then into the well, then into the arch symboliz- 180]” [Khabetdinova, 2016, p. 12]. ing the Gates of Eternity…”[Khabetdinova, p. 11]. Preparing the staging based on the story and the T. Mainagasheva also reinterprets one of the drama by A. Gilyazov “Three Arshins of Land”, T. author’s symbols – the image of a towel. As M. Mainagasheva studied the writer’s works and the Khabutdinova correctly noted in her review, “be- stories of their creation. The translator managed to ing in a foreign land, Altynakh is holding a white select the best linguistic means for revealing their towel with coloured patterns along the edges”. As scenic images and their speech as she thoroughly a detail of household, it turns into a symbol of “a studied the characters of the drama. long white road”. “Акюл” (“white road”) means Based on the analysis of theatre interpretations “the road of happiness” in Tatar. Homecoming be- of the work, T. Mainagasheva chose not to strictly comes an everlasting dream for the main charac- follow the plot of the original, but create a stage ters. At the same time, in the monologue of the version based on the original text in Tatar. She in- heroine, the “towel” turns into a capacious phi- scribed the private story of the couple in the era – losophical symbol – a symbol of life: “A white the era of collectivization and repression. On the towel is like a white road. But everything has an end, one hand, the translator tried to adequately recreate and our road has it too…” [Archive…, p. 37]. the ethnic component of the original drama in the Хор: Choir: target text; on the other hand, to bring the work Полотенце белое – белая A white towel is like a closer to the Khakas audience, to adapt the mate- дорожка, white road rial to the stereotypes of the Khakas reader and the Поперек дороги – черная A black path-way crosses audience, she had to make some necessary стежка… the road… changes. This manifested itself at the level of … …. proper names (the technique of using “characto- Полотенце белое и род- The white towel and the nyms”: Altynai, etc.). Moreover, T. Mainagasheva ной порог! native home! showed flexibility in choosing the translational Вот они, знакомые мес- There they are, familiar techniques from her toolbox and demonstrated the та! [Там же]. places! [Ibid.] ability to compromise in order to compensate for “The towel is used in the play very organically possible loss of meaning through bold inventions as an element of a wedding ritual: Yu. Maina- and successful substitutions. T. Mainagasheva is a gashev introduced the ritual of worshiping the sensitive and profound psychologist able to read hosts of heaven, the goddess of fire, into the pro- the implied senses between lines. The translator duction. The Khakas bride must come to the employs the cultural approach to translation and groom’s house on a horseback, holding the leading manages to retain the original potential set of stage

17 V.A.KARAMASHEVA decisions in the text thus liberating herself from the Kashapova, R. Iaktashybyz Aiaz Gyilezhev eseren “theatre idiolect” of the director. Khakasiia milli drama teatry sekhneleshtere [The Works of Our Fellow-Citizen Aiaz Gilyazov at the References Khakas Drama Theatre]. URL: http://www.zainsk-rt.ru Aitmatov, Ch. (1972). A. Materialy V s"ezda pis- (accessed: 21.02.2016). (In Tatar) atelei SSSR (26.06.1972) [Proceedings of the 5th Con- Khabibullina, E. (2016).Iazykovye transformatsii gress of Writers of the USSR (26.06.1972)]. Moscow, pri perevode tatarskoi literatury na turetskii iazyk: dis. Sov. pisatel', pp. 82–85.(In Russian) … kand. filol. nauk [Linguistic Transformations for Arkhiv A. M. Giliazova: drama v 3 deistviiakh “Tri Successful Translation of Tatar Literature into Turkish: arshina zemli” (rukopis'). Perevod avtora [The Archive Ph.D. Thesis]. Kazan, 283 p. (In Russian) of A. M. Gilyazov: Drama of Three Acts “Three Ar- Khabetdinova, M. M. (2014). Aiaz Gyilazhevnen shins of Land” (manuscript). The Author’s Translation]. bashlangych chor izhatyna gomumi kuzftu [Overview of 43 p. (In Russian) the Earlier Period of Aiaz Gilyazov’s Creative Work]. Babaeva, L. L. Peredacha kul'turnogo komponenta Gilyazov A. Sailanma asarlar 6 v. Vol. 2. Kazan, Tatar pri dramaturgicheskom perevode: vossozdanie imen kit.nashr., pp. 502–589. (InTatar) sobstvennykh i titulov personazhei teatral'nykh p'es Khabetdinova, M. M. (2016).Khakaslarda – “Och [The Transfer of the Cultural Component in a Dramatic arshyn zhir” [“Three Arshins of Land” in Khakassia]. Translation: Re-Creating Proper Namesand Titles of the Sakhna, No. 5, pp. 10–13. (InTatar) Characters in Theatrical Plays]. URL: Khabutdinova, M. M. Dnevnikgastrolei Chelnin- file:///D:/Desktop/Desktop/16-Babaeva.pdf (accessed: skogo teatra: podarki kazanskomu zriteliu v chest' 25- 12.12.2016). (In Russian) letiia...: Den' pervyi: drama A. M. Gilyazova “Tri ar- Barkhudarov, L. S. (1978).Chto nuzhno znat' per- shina zemli” (rezh. F. Ibragimov) [Tour Schedule of the evodchiku [What a Translator Should Know]. Tetradi Chelny Theatre: Celebrating the 25th Anniversary with perevodchika, No. 15, pp. 18–22. (In Russian) the Kazan Audience...: Day One: the A.M. Gilya- Bassnett, S. (1991).Translation Studies. 201 р. zov’sDrama “Three Arshins of Land” (directed by F. London, revised ed. London and New York. (In Eng- Ibrakhimov)]. URL: // http://kalebtatar.ru/article/240Q lish) (accessed: 01.03.2016). (In Russian) Burnakov, V. A. (2012).Tkan' v ritual'noi praktike Khabutdinova, M. M. (2014). Folklornye obrazy v khakasov [Use of Fabric in the Ritual Practice of the povesti A. M. Giliazova “Rana”.Fol'klor v sisteme Khakas]. Vestnik NGU, Seriia “Istoriia. Filologiia”, natsional'nykh i obshchechelovecheskikh tsennostei: Vol. 11, No.5, pp.175–186. (In Russian) materialy Mezhdunarodnoi nauchno-prakticheskoi kon- “Dlia menia eto spektakl'-pokaianie” [This Perfor- ferentsii, posviashchennoi 110-letiiu so dnia rozhdeniia manceis Penance for Me]. (2015). O. Karachakova’s in- Khamida Khusnutdinovicha Iarmukhametova [Folklore terview of dir. Iu. Mainagashev. Abakan, December 16– Images in the A. Gilyazov’s Novel “Rana”. Folklore in 22, pp. 17. (In Russian) the System of National and Universal Values: Proceed- Fischer-Lichte, E. (1988). Die Inszenierung der ings of the International Scientific and Practical Confer- Ubersetzung als kulturelle Transformation [The Staging ence Dedicated to the 110th Birth Anniversary of of Translation as a Cultural Transformation]. Soziale Khamid Khusnutdinovich Iarmukhametov]. Kazan, und theatralische Konventionen als Problem der Dra- ILLA, pp. 200–205. (In Russian) menubersetzung, Forum Modernes Theatre, Tubingen, Khabutdinova, M. M. (2009). Natsional'nyi mif v Vol. 1, pp. 129–144. (In German) povesti Aiaza Giliazova “Tri arshina zemli” [National Gadzhieva, N. Z. (1990).Tiurkskie iazyki [Turkic Myth in Aiaz Gilyazov’s Story “Three Arshins of Languages]. Lingvisticheskii entsiklopedicheskii slo- Land”]. Vestnik TGGPU, No. 1 (16), pp. 103–109. (In var', pp. 527–529. Moscow. (In Russian) Russian) Giliazov, A. (1964). Tri arshina zemli [Three Ar- Khabutdinova, M. M. (2010). Natsional'nyi shins of Land]. Druzhba narodov, No. 6, pp. 65–104. (In khronotop v tvorchestve A. Giliazova [National Russian) Chronotope in A. Gilyazov’s Works]. Vestnik TGGPU, Gyilazhev, A. (2012). Atach mengan chitanga [The No. 2 (20), pp. 188–196. (In Russian) Rooster Flew up on the Fence].431 p. Kazan, Tatar. kit. Khabutdinova, M. M. (2014).Stsenicheskaia istoriia nashr. (In Tatar) tragedii A. M. Giliazova “Tri Arshina Zemli” (na Gyilazhev, A. (2002). Sailanma asarlar 5 V [Se- primere odnoimennykh spektaklei rezh. F. Ibragimova, lected Works in 5 Volumes]. Vol. 5. 447 p. Kazan, M. Salimzianova) [The Story of Staging A. M. Gilia- Tatar. kit. nashr. (In Tatar) zov’s Tragedy “Three Arshins of Land” (Based on the Isanbat, N. (2010).Tatar khalyk makal'lare 3 V Plays of the Same Name Directed by F. Ibrakhimov, M. [Tatar National Proverbs in 3 Volumes]. 623 p. Vol.1. Salimzianov)]. Philology and Culture, No. 1 (35), pp. Kazan, Tatar. kit. nashr. (In Tatar) 215–222. (In Russian) Karimova, A. (2014). Perevod kak sviashchennaia Khabutdinova, M. M. (2011).Transformatsiia obiazannost' [Translation as a Sacred Duty]. Kazanskii ideologicheskikh konstruktov v povesti Aiaza Giliazova al'manakh, No. 12, pp. 34–43. (In Russian) “Tri arshina zemli” (1962) [Transformation of Ideo- logical Constructs in Ayaz Gilyazov’s Story “Three Ar-

18 TATARICA: LANGUAGE shins of Land”(1962)]. Vestnik TGGPU, No. 2 (24), pp. shins of Land”. Translated by T. Mainagasheva].A 242–245. Manuscript, 43 p. (In Khakas) Kil'chichakova, M., Sagataeva, E. (2015).Otzyv na Schultze, B. (1998). Highways, Byways, and Blind spektakl' “Pyrom tasta, chirim” (Prosti menia, zemlia), Alleys in Translating Drama: Historical and Systematic (perevod T. Mainagashevoi) [Review on the Perform- Aspects of a Cultural Technique. Translating literatures, ance “Pyrom Tasta, Chirim” (Forgive Me, Land!..), translating cultures. New vistas and approaches in Liter- (translated by T. Mainagasheva)]. Archive of T. Maina- ary studies. Ed.by K. Mueller–Vollmer and Michael gasheva: unpublished source, December 1, Sheet 1. (In Irmscher, Berlin, pp. 177–196. (In English) Russian) Snell-Hornby, M. (1984). Sprechbare Sprache – Kurakova, Ch. M. (2014).Tvorchestvo tatarskogo spielbarer Text: Zur Problematik der pisatelia A. M. Giliazova v otsenke sovetskikh kritikov Bьhnenьbersetzung [Talkable Language – Playable 1960–1970-kh godov (na primere povesti “Tri arshina Text: The Issue of Stage Interpretations]. Modes of In- zemli”) [Evaluation of the Tatar Writer A. M. Gilya- terpretation. Essays Presented to Ernst Leisi on the Oc- zov’s Creative Work by Soviet Literary Critics of the casion of his 65th Birthday, Tьbingen, pp. 101–115. (In 1960–1970s (Based onthe Story “Three Feet of Land”)]. German) Philology and Culture, No. 2(36), pp. 145–149. (In Rus- Tatar klassigy Aiaz Gyilazhev asaren Khakasiia sian) milli drama teatry sekhneleshtere [The Works of Tatar Levyi, I. (1974). Iskusstvo perevoda [The Art of Classical Author Aiaz Gilyazov at the Khakas Drama Translation]. 394 p. Moscow, Progress. (In Russian) Theatre]. URL: http://tatar-inform.tatar (accessed: Mainagasheva, N. S. (2016). Stsenicheskaia zhizn' 21.02.2016). (In Tatar) p'esy A. M. Giliazova “Tri arshina zemli”na Tolmashova, N. A. (2016).Otzyv na p'esu “Pyrom khakasskom iazyke (per. T. Mainagashevoi)[The Stage Tasta, Chirim” (“Prosti menia, zemlia”) po motivam Life of A. Giliazov’s Play “Three Arshins of Land”in povesti tatarskogo pisatelia A. M. Giliazova “Tri ar- the Khakass Language (translated by T. Maina- shina zemli” (per. T. Mainagashevoi) [The Review gasheva)]. August 10. (In Russian) ofthe Play “Pyrom Tasta, Chirim” (“Forgive Me, Nagumanova, E. F. (2017). Sovremennaia tatar- Land!..”) Based on the Story bythe Tatar Writer A. M. skaia poeziia v perevode na russkii iazyk: k postanovke Giliazov “Three Arshins of Land” (translated by T. problemy [Contemporary Tatar Poetry in Russian Trans- Mainagasheva)]. Archive of T. Mainagasheva: unpub- lations: On the Issues Related to the Problem]. Tatarica, lished source, August 2, Sheet 1.(In Russian) No.1 (8),pp. 63–82.(In Russian) Tsvetkova, M. V. (2000).Problema natsional'noi Olitskaia, D. A. (2012). Perevod dramy: spetsifika, identichnosti kak perevodcheskaia problema [The Prob- problemy, podkhody [Translation of Drama: Specifics, lem of National Identity as a Problem of Transla- Problems, Approaches]. Vestnik Tomskogo gosu- tion].Problema natsional'noi identichnosti v kul'ture i darstvennogo universiteta, No. 357, pp. 19–24.(In Rus- obrazovanii Rossii i Zapada, Voronezh, Vol. 2, pp. 87– sian) 93.(In Russian) Pavis, P. (1999). Slovar' teatra [Theatre Diction- Wachsmann, M. (1988). Die Architektur der Worte. ary]. 504 p. Moscow, Progress. (In Russian) Ьberlegungen zur Ьbersetzung Shakespeares ins Deut- “Pyrom Tasta, Chirim” (po motivam povesti A. sche [The Architecture of Words. Reflections on the Giliazova “Tri arshina zemli” i odnoimennoi dramy) Translation of Shakespeare into German]. Jahrbuch der Per. T. Mainagashevoi [“Pyrom Tasta, Chirim” (based Deutschen Shakespear Gesellschaft West, Heidelberg, on the A. Giliazov’s Story and the Drama “Three Ar- pp.33–44. (In German) ______

К ВОПРОСУ О СВОЕОБРАЗИИ ХУДОЖЕСТВЕННОГО ПЕРЕВОДА ПЬЕСЫ АЯЗА ГИЛЯЗОВА «ТРИ АРШИНА ЗЕМЛИ» НА ХАКАССКИЙ ЯЗЫК

Виктория Алексеевна Карамашева, Хакасский государственный университет им. Н. Ф. Катанова, Россия, 655000, г. Абакан, просп. Ленина, д. 90, [email protected].

В статье представлены результаты сравнительно-сопоставительного анализа хакасской инсценировки «Пыром таста, чирiм» («Прости меня, земля!»), созданной Татьяной Майнага- шевой по мотивам повести и драмы А. М. Гилязова «Өч аршын җир» («Три аршина земли»). В ходе анализа текстов были определены характерные элементы языковой картины мира перево- дчицы. Доказано, что Т. Майнагашева демонстрирует литературоведческий и культурологиче-

19 V.A.KARAMASHEVA

ский подход к переводу, ей удается сохранить в тексте потенциальное множество сценических решений, не ограничиваясь «театральным идеолектом» одного режиссера, а также удачно ото- бразить лингвокультурные особенности оригинального текста.

Ключевые слова: лингвокультурология, перевод, татарская литература, хакасский язык, А. М. Гилязов, «Три аршина земли», «Пыром таста, чирiм».

Творчество известного татарского писателя Среди основных причин, почему перевод А. М. Гилязова всегда было в центре внимания драмы так до сих пор и не получил комплекс- ученых (см. напр.: [Куракова], [Хабутдинова, ного теоретического обоснования, исследова- 2009], [Хабутдинова, 2010], [Хабутдинова, тели указывают следующие: двойная природа 2011] и др.). Отдельные произведения переве- драмы, сложность определения характеристик дены на языки народов РФ, СНГ, а также на драматургического текста, связь между перево- английский, венгерский, турецкий, чешский дом драматического произведения и его сцени- языки. Весьма перспективным оказалось изу- ческой интерпретацией на «чужой» сцене. чение творчества писателя в переводоведче- Одним из первых, кто потенциальное пред- ском плане [Хабибуллина]. назначение текста драмы для сцены определил Драма А. М. Гилязова «Три аршина земли» как отдельную проблему перевода и дал ей на- была переведена Татьяной Майнагашевой на учное обоснование, был представитель перево- хакасский язык в 2015 году. Объектом нашего доведческой школы бывшей Чехословакии И. исследования стал текст инсценировки «Пыром Левый. В своей концепции он исходит из ос- таста, чирiм» («Прости меня, земля!») по моти- новных характеристик сценического диалога, вам повести А. М. Гилязова «Өч аршын җир» которые требуют пристального внимания пере- («Три аршина земли») и одноименной драмы водчика, работающего над текстом пьесы [Ле- [«Пыром таста, чирiм»]. Предмет исследования вый, c. 188–196]. По мнению Д. А. Олицкой, – специфика отображения лингвокультурных «ключевым моментом в концепции Левого яв- особенностей оригинального текста в переводе ляется понимание переведенного текста пьесы на хакасский язык. не как окончательной цели, а как средства для Цель исследования – выявить в драматур- создания на его основе сценических образов во гических дискурсах наиболее характерные эле- взаимодействии с остальными элементами менты языковой картины мира переводчика спектакля» [Олицкая, с. 20]. Такое взаимодей- текста «Пыром таста, чирiм». ствие требует от текста определенной подвиж- Изучение лингвокультурных особенностей ности, поэтому И. Левый обозначает специфи- языкового сознания и коммуникативного пове- ческую меру точности в драматургическом пе- дения относится к ведущим направлениям со- реводе как «неравномерную». Она является ре- временной лингвистики. Вопросы отражения зультатом гибкого отношения переводчика к этнокультурной специфики языка в идиолекте тексту, так как «иногда важнее всего бывает его носителя на сегодня не теряют своей акту- точно передать тончайший оттенок смысла, а альности, что, в свою очередь, определяет акту- иной раз – стиль или интонацию» [Левый, с. альность настоящего исследования. 209]. Однако в целом переводчик должен пере- Проблема перевода драматургических тек- вести и художественно воссоздать весь текст стов на сегодня является одним из наименее драматического произведения. изученных аспектов переводоведения. Как вер- Как отмечает Д. А. Олицкая, «И. Левый но подметила Л. Л. Бабаева, «анализ современ- включает в процесс драматургического перево- ной литературы, посвященной этой проблеме, да не только этап межъязыкового преобразова- убедительно свидетельствует о недостаточной ния текста пьесы, но и возможную перспективу изученности драматургического перевода. Поч- его дальнейшей трансформации в текст теат- ти все работы по переводу драматургических ральный. При этом между переводом и поста- текстов, которые вышли с начала 90-х годов, новкой устанавливаются отношения прямого начинаются одинаково: до сих пор переводчи- взаимовлияния: с одной стороны, принимая кам и филологам, которые работают в области каждое конкретное решение, переводчик дол- театра и для театра, уделяется незначительное жен руководствоваться своим представлением внимание со стороны исследователей» [Бабае- о ведущей идее спектакля, с другой – перево- ва, с. 71]. На это также указали другие исследо- дческая интерпретация пьесы имеет прямое ватели [Schultze, с. 178], [Bassnett, с. 119]. практическое значение для постановки, а ино-

20 TATARICA: LANGUAGE

гда и решающее, например в вопросе трактовки ского) в рамках собственно переводоведческого характеров на сцене. В то же время эти отно- подхода и обнаруживают тем самым ее меж- шения могут оставаться достаточно свободны- дисциплинарный характер. Он обусловлен, с ми благодаря феномену переводной множест- одной стороны, «пограничным» положением венности, которую Левый считает лучшей аль- драмы между литературой и театром, а с дру- тернативой приему сценической обработки» гой – статусом самой теории перевода. Во- [Олицкая, с. 20]. «<...> Режиссеру, который за- вторых, описание специфики перевода драма- хочет трактовать пьесу иначе, чем это сделано тического произведения в современных иссле- в переводе, – подчеркивает И. Левый, – потре- дованиях закономерно осуществляется на пере- буются значительные изменения в тексте и зна- сечении переводческого и театрального (сцени- чительные усилия труппы. Поэтому для драмы ческого) дискурсов. В этом общем пространст- менее, чем для любого другого жанра, может ве происходит вполне органичное сближение быть оправдана канонизация единого стандарт- перевода и постановки на основе таких поня- ного и образцового перевода» [Левый, с. 216]. тий, как трансформация, интерпретация, кон- При переводе драматургического текста пе- кретизация, адаптация. В-третьих, постановка реводчик должен достичь «удобнопроизноси- как a priori заданная цель в случае перевода мости» реплик. М. Снелл-Хорнби (M. Snell- драмы согласно рассмотренным концепциям Hornby) под «удобопроизносимостью» (англ. может учитываться переводчиком двумя раз- Speakability, нем. Sprechbarkeit) понимает такие личными способами. Первый предполагает со- свойства языка и такую организацию текста хранение в переводе потенциального множест- пьесы, которые позволяют актеру, использую- ва сценических реализаций, тем или иным об- щему в качестве «инструментов» голос и дыха- разом заложенных в текст оригинала (напри- ние, охватить своей репликой весь зрительный мер, в виде «театрального потенциала»). Во зал. Для этого ритм предложений в переводе втором случае текст перевода ориентирован на должен совпадать с естественным ритмом ды- «театральный идиолект» (термин Э. Фишер- хания актера [Snell-Hornby, с. 107]. Француз- Лихте) отдельного режиссера, то есть содержит ский теоретик театра П. Пави и немецкий ис- в себе одну собственную «идеальную» поста- следователь А. М. Ваксманн (M. Wachsmann) новку [Олицкая, с. 23]. Таким образом, очевид- выступили против подобной примитивизации но, что важное место в теории перевода драмы перевода [Пави, с. 224], [Wachsmann, c. 51]. занимает дискуссионный вопрос о театрально- В концепции французского теоретика теат- сти как «о качестве или неотъемлемой сущно- ра П. Пави ключевой является идея подчинения сти текста» или как «о прагматическом исполь- текста перевода постановке, так как только в зовании сценического инструментария» [Пави, этом случае он будет подключен к ситуации с. 366]. сценического высказывания: «Это свойство «Пыром таста, чирiм» Татьяны Майнагаше- сценического перевода позволяет актеру заме- вой представляет собой драматургический нять текст всякого рода акустическими, пла- текст, ориентированный на сценическое во- стическими, мимическими, а также связанными площение. Она известна в Хакасии как перево- с положением тела приемами» [Пави, с. 224]. дчица произведений В. Шекспира («Король Немецкий театровед Э. Фишер-Лихте (E. Лир»), Г. Фигейредо («Эзоп»), Ч. Айтматова FischerLichte) рассматривает проблему перево- («И дольше века длится день», «Материнское да драмы в еще более широком контексте, а поле», «Манкурт»), С. Злотникова («Пришел именно в рамках такого явления, как культур- мужчина к женщине), Ф. Булякова («Выходили ный трансфер: «Постановка “переводит” пере- бабки замуж», «Любишь – не любишь») и др. веденную с чужого языка на свой драму из чу- на хакасский язык. У Т. Майнагашевой накоп- жой культуры (отдающей) в свою, воплощая ее лен опыт по переводу драматургических произ- на сцене в условиях, в которых протекают те- ведений и подготовке инсценировок по прозе. атральные процессы в принимающей культуре» При создании инсценировки по мотивам повес- [Fischer-Lichte, с. 129]. ти «Три аршина земли» и одноименной драмы Представленные точки зрения на проблему А. М. Гилязова Т. Майнагашева учитывала, что перевода драмы, как указывает Д. А. Олицкая, создает произведение для постановки на сцене демонстрируют разнообразие подходов (лите- Хакасского театра. ратуроведческого, лингвистического, прагма- «О пьесе „Три аршина земли“ я узнал год тического, театроведческого, культурологиче- назад на фестивале. Так получилось, что перед

21 V.A.KARAMASHEVA

самым отъездом нашей группы я посмотрел прожитая на чужбине, тоска по родной земле, лишь концовку спектакля. К сожалению, а мо- разочарование и др.» [Толмашова]. жет, и к лучшему весь спектакль я не увидел. Ввиду незнания татарского языка в совер- Но эти последние сцены так меня зацепили, что шенстве, Т. Майнагашева вынуждена была пе- я загорелся поставить пьесу уже на хакасской реводить произведение А. М. Гилязова основе», – так вспоминает об истории зарожде- [Гыйлəҗев, 2002, с. 48–101], пользуясь источ- ния замысла спектакля «Прости меня, земля!» никами и на русском языке. Речь идет о пере- режиссер Юрий Майнагашев [«Для меня это воде повести «Три аршина земли», выполнен- спектакль-покаяние»]. В интервью речь идет ном в 1964 г. И. Гиззатуллиным [Гилязов] и пе- VII Международном театральном фестивале реводе одноименной трагедии, подготовленном национальной драматургии им. Карима Тинчу- самим А. М. Гилязовым [Архив А. М. Гилязо- рина (сентябрь 2014 г.) и спектакле Набереж- ва]. В XX веке русский язык стал важным сред- ночелнинского татарского государственного ством выражения национальной культуры, вы- драматического театра «Три аршина земли» полняющим роль языка-моста, «соединившего (Премьера 15–16 марта 2014 г.) [Хабутдинова, впервые в истории, – по образному выражению 2014, Сценическая история…], [Хəбетдинова, Ч. Айтматова, – художественные берега наро- 2016]. Во время обсуждения пьесы Ю. Майна- дов, незадолго до этого не знавших о существо- гашев познакомился с Накией Гилязовой – вдо- вании друг друга» [Айтматов, с. 82]. вой писателя. Хакасского режиссера взволно- На разных этапах истории татарской лите- вала судьба произведения, на осмысление ху- ратуры на первый план выступали связи с ли- дожественного материала ушел целый год. тературами других народов. В разные годы Премьера спектакля «Пыром таста, чирiм» объем переводной литературы был различный. («Прости меня, земля!») по мотивам повести и Доля переводной литературы и ее значение драмы A. M. Гилязова «Три аршина земли» со- увеличивались в переходные периоды. «Для та- стоялась на хакасской сцене 27 ноября 2015 г. тарской литературы жизненно важно не замы- Этот проект, реализованный в рамках Года ли- каться в собственном пространстве, расти и тературы, дал новый импульс делу укрепления развиваться, в том числе и будучи переведен- дружбы между двумя родственными народов. ной на другие языки...», – считает переводчица Пьеса нашла отклик как у рядовых зрителей, Алена Каримова. «Ведь только так она получа- так и у специалистов [Кильчичакова, Сагатае- ет реальную возможность быть вписанной в ва], [Кашапова], [Татар классигы…], [Толма- мировой культурный, литературный контекст» шова], [Хəбетдинова, 2016]. [Каримова, с. 35]. Одними из первых на постановку отклик- Существуют общие требования, предъяв- нулись сотрудники ГБУРХ «Хакасское книж- ляемые к художественному переводу. Главное ное издательство». Так, в своем отзыве Н. А. – перевод должен быть верен оригиналу; дол- Толмашова отмечает общечеловеческий аспект жен точно передавать содержание подлинника проблематики произведения А. М. Гилязова: – не только в общих чертах, но и в деталях. По «Трагическая история, изложенная в пьесе, справедливому утверждению Э. Ф. Нагумано- судьбы главных героев актуальны не только вой, «отличие деятельности переводчика от для татарского народа, но также и для хакас- оригинального творчества заключается в его ского и многих других народов, проживающих зависимости от предмета перевода, который в России». Методист книжного издательства необходимо воспроизвести на другом языке» считает, что Татьяне Майнагашевой удалось [Нагуманова, с. 73]. передать «главную идею произведения – земля Язык – яркий показатель той или иной на- предков, язык и вера не должны быть преданы, циональной культуры. Язык, на котором напи- проданы или уничтожены. События, затрону- сано произведение, часто изобилует реалиями тые в пьесе, коснулись многих тысяч семей ха- жизни, быта, истории, культуры, которые ха- касского народа. Переводчица сумела удачно рактерны для данного народа-носителя, именно передать на хакасском языке тему истории воз- с этим связаны трудности при переводе произ- вращения к историческим и национальным ведения. Между языками существует социаль- корням. Она стремится воспитать в читателе но-культурный барьер, обусловленный разли- чувство любви к „малой родине“, земле, где во чиями между культурой отправителя текста и время „перелома“ судьба преподнесла немало культурой воспринимающей среды. Таким об- горьких испытаний главному герою: жизнь, разом, перевод с одного языка на другой – это

22 TATARICA: LANGUAGE

не просто замена языка, это одновременно и • фразеологизмы: чытырман кул (крепкие функциональная замена элементов культуры. ручища) кан калтырап (дрожать от страха), Благо, что татарский и хакасский языки отно- җене котыра (рассердиться не на шутку), кара сятся к ветви тюркских языков алтайской язы- көю (с хмурым лицом), уйнашчы өтек (вшивая ковой семьи, на которых говорят многочислен- невеста), чүпрəк баш (тряпичная голова) и др. ные народы и народности России, большинство населения Узбекистана, Казахстана, Азербай- Я-то думал, что Мирвали к своим дружкам умо- джана, Кыргызстана, Туркменистана, Турции, тал, а он, оказывается, увел коня, чтобы привезти в часть населения Ирана, Афганистана, Монго- мой дом эту вшивую невесту! Я же возвращаюсь лии, Китая, Румынии, Болгарии, Албании домой, как жалкий бедняк, опустив низко голову. Ну, тряпичная твоя голова, что застыла?! [Архив…, [Гаджиева, с. 527]. Однако отсутствие перево- с. 22]. дов татарских произведений на хакасский с языка оригинала и почти утраченные контакты При подготовке авторизованного перевода между этими родственными народами заметно на русский А. М. Гилязов заменил татарские затруднили работу переводчика. фразеологизмы на близкие по смыслу из рус- По собственному признанию переводчицы, ского языка: перед началом работы над текстом инсцени- ровки ею был проделан лингвокультурологиче- <…> шул хəерче тастымалы өчен ярминкə кадəр ский анализ текста с точки зрения выявления ярминкəне ташлап качкан диген! Беренче тапкыр единиц дискурса, культурный смысл которых ярминкəгə ике ат җигеп бардым!.. Һəм кайтып мог бы создать помехи при переводе и в про- килəм, ярлы-ябагай сыман, сыңар ат белəн цессе восприятия спектакля зрителями. К тако- теркелдəп!... Хурлыгыңнан үлəрлек! Йə, кибəк баш, вым Т. Майнагашева отнесла те языковые еди- ни терəлеп каттын? [Гыйлəҗев, 2012, с. 72]. ницы, которые являются наиболее значимыми Шахразый бай обзывает невестку хəерче «носителями» лингвокультурного смысла та- тастымалы ‘полотенце нищего’, себя называет тарского языка: жалким бедняком – ярлы-ябагай, а к жене об- • имена собственные, топонимы, являю- ращается с оскорбительным кибəк баш ‘мякин- щиеся основными языковыми маркерами та- ная голова’. тарской культуры (Мирвəли, Шəмсегаян, Фразеологизм кызыл утлы йорттагы Милəүшə, Шəрифҗан, Шəйхразый, Таифə, Ка- кəнтəй түгел [Там же] при переводе был свер- рачура, Чуал, Чуке, Кызыл яр и др.); нут А. М. Гилязовым до одного слова – шлюха Например, при переводе с татарского на [Архив…, с. 22]; русский смысл устойчивого выражения кыек • мифологические персонажи: Нəнкир- урман был превращен в прямо противополож- Мөнкирлəр (ангелы, ведущие допрос умершего ный с элементом идеализации – Кудрявый лес: на том свете), газраил (Азраил – ангел смерти), БРИГАДИР. А если попробовать на станции аждаһа (злой демон в форме змеи). Ачып та Кудрявый лес?.. Попадет мне. Акт подпишете? [Ар- җибəрəм – эченнəн мəңге туймас аждаһа ки- хив…, с. 6]; леп тə чыга [Гыйлəҗев, 2012, с. 78]. При под- готовке авторизованного текста А. М. Гилязов • названия национальных блюд и одежды: прибег к опущению (Вот, вот… Самый боль- коймак (оладьи), солы кесəле (овсяный кисель – шой…), что лишило реплику экспрессии; густая кашецеобразная пища из овсяной муки), • мифологизированные образы. Так, вера токмач (суп-лапша), күмəч (булочка), шулпалы татар в возвращение души-птицы нашла отра- бəлеш (большой национальный пирог с бульо- жение в песне Хора: ном), бəбəй итəкле күлмəк (платье с мелкими оборками), мескен бүрек (шапка с полусфери- На старом кладбище, в сторонке, ческим верхом) и др.; стоит сосна, как бы обнявшись • инструменты и предметы быта: басты- с березкой тонкою навеки. рык (дрын), җилкапка (жердяные ворота), на- Под тихий полог их ветвей Шамсегаян в родную землю мазлык (молитвенный коврик), чиккəн сөлге односельчане положили. (вышитое полотенце), агач дөмбе (ботало – Их было много, сохранивших рыбная снасть) и др. в душе ее простое имя, Например: Ворота дрыном не закрепили пришедших встретиться, проститься [Архив…, с. 21]; и, по обычаю отцов,

23 V.A.KARAMASHEVA

четыре новые скворечни дчица сделала мотив покаяния. Ю. Майнагашев в углах ограды укрепили… выстраивает спектакль как пьесу-покаяние, од- Чем больше у тебя родни, нако у А. Гилязова герой так и не раскаялся и друзей, – тем дольше и светлее не повинился перед односельчанами продлится память о тебе! [Архив…, с. 40]; [Хəбетдинова, 2016].

По наблюдениям литературоведа М. Хабут- • метафоры, паремии, просторечия, диа- диновой, при переводе татарского произведе- лектизмы и др.: шəңкəю (вянуть, обвисать), ния на хакасский язык кардинальной пере- өтек (непривлекательный, неполноценный (че- стройке подверглась и его структура: «Дейст- ловек), оборванец), бурсу (преть, тухнуть), вие повести А. Гилязова «Три аршина земли» олактыру (сослать, загнать,), чаукалык (моло- (1962), на основе которой была создана драма в дой березняк, березовый кустарник), шырлык 3 действиях (1972), вмещает в себя целую эпо- (чаща, чащоба, густые заросли), кəпрəю (зада- ху: НЭП, коллективизация, Великая Отечест- ваться, высокомерничать), пəҗү (смягчиться, венная война, послевоенное строительство, терять эластичность (об овощах не первой све- „оттепель“. В эту грандиозную раму вписана жести)), əтмəллəү (слепить, кое-как устроить, жизнь главных героев: Мирвали и Шамсегаян. соорудить) и т. п.; Внимание писателя приковано к рядовому • речевое поведение, закрепленное в татар- представителю народа – простому труженику, ском языке: абый, кызым, туганкай, җизни – ставшему жертвой эпохи „великого перелома“. слова, обозначающие лицо, к которому обра- А. Гилязов в своей пьесе показывает, какая щена речь; бахбай – обращение Мирвали к пропасть лежала между стремлением человека больничной лощади; колыным, сары былбы- к созиданию и разрушительными тенденциями лым, җанашым – примеры обращения близким эпохи. людям (ребенку, возлюбленному, мужу, жене и Социальная жизнь нарушила ход жизни ес- т. п.); адаш – обращение к тезке и др. тественной, оторвала героя от земли, от исто- Были выявлены лексические единицы, тре- ков. В этом видит автор первопричину траге- бующие пояснения в тексте перевода: Акбузат дии героя, его нравственной деградации. От- – в русском переводе Белокрылый, Аргамак; толкнувшись от замысла А. Гилязова, реж. Ю. меры длины – чакрым – верста (1,5 км), рас- Майнагашев вслед за переводчицей вписывает стояние слышимого голоса; единица меры веса жизнь своих героев – Андруса и Алтынах – в пот – пуд (16 кг), устаревшая единица измере- хронику коллективизации и политических ре- ния массы и др. прессий в Республике Хакасия. В результате Выявив культурологический потенциал, со- меняются ландшафтные названия: вместо Ка- держащийся в подобных единицах, «расшиф- рачура используется Абакан, вместо речушки ровав культурные коды» татарского народа, Т. Чуал – река Абакан, один из крупнейших лево- Майнагашева, , наполнила его хакасским на- бережных притоков Енисея. Контуры татарско- циональным содержанием, чтобы приблизить го аула, татарской родины размываются и пре- текст к хакасскому зрителю. вращаются в хакасскую землю, перед которой Перед переводчиком всегда стоят основные повинился главный герой. требования – сохранение семантико- Вместо Хора из Природных стихий, в ха- структурного равенства и равных коммуника- касской инсценировке и спектакле господству- тивно-функциональных свойств. Несмотря на ют офицеры НКВД, которые читают указы, данные требования, Т. Майнагашева решила распоряжения советской власти, озвучивают полностью изменить название оригинального документы, задавая свистками и командными произведения: вместо «Три аршина земли» пе- окриками ритм спектаклю. Так на глазах у зри- реводное произведение получило название телей обретает свои контуры политический «Пыром таста, чирiм» («Прости меня, земля»). конфликт тоталитарной власти и народа. В цен- В данном случае прагмалингвистическая цель тре внимания создателей спектакля оказывается перевода заключается в достижении желаемого политический процесс становления советской воздействия (коммуникативного эффекта) на власти в регионе. Сюжетная линия Андруса и реципиента перевода. Задача переводчика за- Алтынах развивается, подчиняясь политиче- ключалась в кратком отображении сюжета ха- скому конфликту. Основные свойства Андруса, касской инсценировки. Такой способ перевода особенности его внутреннего мира, облика и направлен на улучшение восприятия зрителем поведения определяются его отношением к содержания произведения. Ведущим перево-

24 TATARICA: LANGUAGE

коллективизации. Все это находит отражение в Ладно!.. В самом деле... Как я раньше не сообразил? стилистике сценической интерпретации гиля- Надо оставить нас. Останемся мы. Хоть силой, да зовской повести. Спектакль «Прости меня, зем- надо оставить ее [Архив…, с. 5]. ля!» отличает документальность, строгое сле- дование фактам. По мере развития сюжета При подготовке перевода Т. Майнагашева спектакль приобретает форму трагедийной восстановила слова, которые являются в тюрк- хроники» [Там же, с. 10–11]. ских языках родственными, что позволяет пе- Судя по откликам в прессе, Т. Майнагаше- реводчику передать в переводе национальный вой в своем художественном переводе удалось дух текста-оригинала. передать чувства и переживания героев произ- Например, мы это наблюдаем при исполь- ведения А. М. Гилязова. Инсценировку отлича- зовании слова «ат», которое и на татарском, и ет скрупулезность в изображении образов. на хакасском обозначает лошадь: Важное значение при передаче психофизиче- Андрус: Парза, iкjлеy парарбыс. Iкjлеy сых- ского состояния персонажей имеют граммати- хабыс, iкjлеy айланарбыс. Ат пирiнер, хазаада ат ческие средства. На синтаксическом уровне кjргем [Пыром таста, чирiм, с. 16]. эмоциональность достигается при помощи из- менения обычного порядка слов, использова- В авторизованном переводе драмы автором ния эллиптических конструкций, инверсий, по- эта реплика выглядит следующим образом: второв, риторических вопросов, восклицатель- ных предложений: МИРВАЛИ. Если уж ехать, то только вдвоем... Вдвоем выехали, вдвоем и вернемся. (Пауза.) Коня! Андрус: Ниме? Арачылан халарuа итчезер Дайте мне коня! Если уж не смогли сохранить ей бе? Вагонда ла тоозыл парбазын, я? Табырах хыйа жизнь, то не пожалейте, дайте коня!.. В конюшне я идiбiзерге кeстенчезер бе? Мисет ле полбазын, приметил... Белого, белокрылого!.. Дайте мне его сiрерде ле пыро полбазын, я? [Пыром таста, чирiм, [Архив…, с. 10]. с. 8]. Однако, как нам кажется, при переводе Т. Сравните с авторизованным переводом: Майнагашева сузила потенциал этого слова, так как в тексте оригинала образ лошади имеет МИРВАЛИ. Что? Избавиться поскорее хотите? глубокий смысл. Так, М. Хабутдинова в своем Лишь бы не здесь, не в вагоне, умерла, а? [Архив…, исследовании отмечает, что в повести А. М. с. 3]. Гилязова образ лошади занимает важное место.

Акбузат выступает в произведении в роли «по- Для отражения состояния персонажа в тек- мощника». В его разработке татарский писа- сте инсценировки через диалог Т. Майнагашева тель ориентируется как на традиции нацио- прибегает к графическим средствам (паузы пе- нального эпоса («Дастан о Чуре батыре», «Зыя- редаются при помощи многоточий, тире и т. д.). туляк и Сусылу»), так и опыт русской литера- Так, эмоциональные паузы в репликах Андруса туры (С. Есенин «Сорокоуст») [Хəбетдинова, выражают его раздражение, протест против 2014, с. 571]. вмешательства в его жизнь: Т. Майнагашева в переводе восстанавливает Андрус: Кем? Хаxан? Хайдаy? Кjп пiлерге религиозную лексику, встречающуюся у татар- хынчазыy. Полыс полар ползаy, полыс, полыс ского и хакасского народов, но чуждую рус- полбазаy… [Пыром таста, чирiм, с. 10]. скому языку, например Ходай – бог, всевыш- ний, Аллах: Ср. авторизованный перевод оригинала Марис: Ооллар кeлет саапча поларлар. Худай МИРВАЛИ. Ее нельзя класть в больницу... оларны кjрзiн [Пыром таста, чирiм, с. 6]. Нельзя ее оставлять. <…> Чтобы придать тексту национальный коло- МИРВАЛИ (загораживая дверь в купе). Нет!.. рит, вдумчиво отбирает лексику. Например, па- (Глядя то на Фельдшера, то на Бригадира.) Или вы ла (ребенок), имеющие место и в татарском думаете, я по своей охоте собрался в дорогу?.. Ска- языке: жи ей, что ее хотят высадить, покажет она вам!.. Все равно она не останется, хоть на четвереньках, да по- Андрус (хазырланып): Синiy кeн ползет за поездом ... До Карачурово она торопится чахайахтарыy маuаа кирек пе? Чeрек аuыртарuа ба? доехать!.. (Осекшись и словно вспомнив что-то.)

25 V.A.KARAMASHEVA

Син хуруп парuан аuассыy… пала даа тjрiт Игнат: Амох, хызыxаuым, амох… (тудып ал- полбадыy!!! [Там же, с. 34]. ча). Кiчiг сыртлоxаuым, хусхаxаuым минiy… Само- вар турuыс салuазар? [Пыром таста, чирiм, с. 41]. В авторизованном переводе Мирвали в гне- ве в адрес жены произносит следующее обви- Ср. с авторизованным переводом: нение: МИЛЯУША. Дедушка, чай пойдем пить! Ты же пустоцвет! Бесплодный пустоцвет! [Ар- ЛЕСНИК. Сейчас, доченька, сейчас… (Поймав хив…, с. 33]. ее.) Эх, ты, кузнечик маленький… Соловушка… Самовар, значит, поставили? [Архив…, с. 42]. Литературный хакасский язык, не будучи полностью одинаков ни с одним из своих диа- В процессе перевода Т. Майнагашева вос- лектов, выборочно сочетает фонетические (а становила лексику родства, характерную для также морфологические и лексические) осо- речевой культуры татарского и хакасского на- бенности, свойственные разным диалектным родов, которая не сохранилась в тексте автори- группам. Так, в литературной норме закрепле- зованного перевода А. М. Гилязова на русский ны характерные для речи сагайцев и бельтыров язык: такие слова, как пабам – бабам ‘мой де- свистящие «с» на месте общетюркских шипя- душка’, передают национальный колорит пере- щих «ч» и «ш», сохраняющихся в качинском – водного произведения. Это дань переводчика тас ‘камень’ (сравните с татарским таш), об- этнографическим традициям татарского и ха- щетюркское «пq», «qa», «ta». касского народов. То же самое наблюдаем при использовании В тоже время в тексте встречаются заимст- слова дверь в тексте перевода (ср. с тат. ишек): вования из русского языка, имеющиеся как в татарском, так и в хакасском языках: Асап (iзiк тохлатча): Эйлер! Тун пардыyар ба? Iзiк азыyар? [Пыром таста, чирiм, с. 18]. – Имxi (Алтынахсар кjрiп): Орай… районнаy Эй, оглохли что ли? В дверь стучат (здесь и да- имxi килген… Орай… лее подстр. пер. наш – В. К.) (Андрусха) Районнаy имxi машиналыu кил- ген. Ол сiрернi апар салар чирiyерзер. Пiчiктер тим- При внимательном чтении легко можно об- неп пирем [Пыром таста, чирiм, с. 14]. наружить фонетические соответствия, встре- чающиеся в хакасском и татарском языках, но Ср. с авторизованным переводом оригина- отсутствующие в тексте авторизованного пере- ла: вода произведения: хул (хак.) – кул (тат.) ‘рука’, ВРАЧ (прикрыв Шамсегаян простыней). Из кус (хак.) – күз (тат.) ‘глаз’, палты (хак.) – бал- района машина прибыла. Хотя крюк порядочный, та (тат.) ‘топор’, чир (хак.) – жир (тат.) ‘зем- они согласны довезти покойницу до Карачурова. ля’, пычах (хак.) – пычак (тат.) ‘нож’, худай Свидетельство о смерти мы вам напишем [Архив…, (хак) – ходай (тат.) ‘бог’, той (хак.) – туй (тат.) с. 10]. ‘свадьба’. Например: Это яркий пример использования перево- дчицей полукальки, состоящей частично из Андрус (кинетiн): Хайда палты? [Пыром тас- словообразовательных элементов русского та, чирiм, с. 31]. языка. То же самое мы наблюдаем при исполь- зовании идеологем, например колхоз: Ср. с авторизованным переводом: Алтынах: Клубта чыылыu иртiрчелер. Пар МИРВАЛИ (после паузы). Время еще…есть… килерге полuан. Хабзар хыuырuан. Пабам колхозха Есть время… Где топор? [Архив…, с. 30]. кiрче [Пыром таста, чирiм, с. 28].

Создавая портрет народа, Татьяна Майна- Сравните с авторизованным переводом: гашева сохраняет в тексте фрагменты, касаю- щиеся особенностей национальной кухни. Так, ШАМСЕГАЯН. Нам надо было сходить на соб- в переводе сохраняется эпизод с чаепитием: рание. И Хайдар-абзый велел прийти… Знаешь, отец мой тоже собирается вступить в колхоз <…> К e н Чарии: Улуu пабам, чей iзерге парааy. [Архив…, с. 29].

или кулак:

26 TATARICA: LANGUAGE

но, что переводчица испытывала известную Хабзар: Хараа чjрчебiс, пыробыс таста. трудность при переводе паремий. Перед ней Чыылыuдаy тарасхлапчабыс.Син ноuа чыылыuа стояла задача не только передать смысл народ- килбеезiy? Пiс кулактарны чалаастирuа ного изречения, но и сохранить его националь- саuынчабыс… мал-хустарын мыннаy сeрерге. ный колорит, делая постижение переводной Iкiнxiлес саuыстыuлардаyар чоох парuан… Синнеyер кjп таластар парылuан [Пыром таста, единицы доступным для носителей другого чирiм, с. 28]. менталитета и культуры. Для этого переводчик, по словам Л. С. Бархударова, должен не только Сравните с авторизованным переводом: в совершенстве владеть иностранным языком, но и «…учитывать лежащую за текстом реаль- ХАЙДАР. Не обессудьте, что потревожили вас ную ситуацию» [Бархударов, с. 22]. Пренебре- среди ночи. С собрания идем, сосед Мирвали. С со- жительное отношение к данному требованию брания… У кулаков решили отнять хозяйства, а са- ведет, по мысли А. В. Федорова, к утрате в мих их выслать из деревни. О колеблющихся серед- произведении «… его индивидуальной окраски няках тоже разговор был… И о тебе там много раз- и к тому, что по вызываемому впечатлению оно говору было <…> [Архив…, с. 29]. будет совпадать с каким-либо другим, но все

же не тождественным произведением литера- Эти историзмы передают атмосферу эпохи туры» [Цветкова, с. 152]. коллективизации в стране. Так, мы сталкиваемся с переведенными по- Вне языковых трансформаций остались в словицами в диалоге Мирвали и Шамсегаян у переводе топонимы, например Берлин и Буда- колодца. В татарской и хакасской лингвокуль- пешт: турах прослеживается двойственное отношение Тайu аээзi. Кjп нимес… Син ол eс хаалаu к этому сооружению. С одной стороны, оба на- чирнi тjреен-jскен чирiyнеy сурчазыy? Тjреен чир – рода демонстрируют явное почитание колодца аарлыu чир. Уuаа арлыu чир. Нинxе чир- как источника воды, а значит, источника жиз- суuxыларыбыстыy пастары хыйын парuан, пу чирнi ни, с другой стороны, относятся к этому со- арачылап. Гражданскай чаада, соонаy немецтернеy оружению с суеверным страхом, так как вос- чааласханнар, ибзер айланмин, пасха чирде чады- принимают его сакральное значение – вход в бысханнар… Берлинде, Будапеште… Син саuынма, другой мир: [Хабутдинова, 2014, Фольклорные jчезiп саuаа чоохтанчам тiп. Че пiс пу чирiбiстi кjп образы…] чыллар арачылап, хайраллапчабыс. Eс хаалаu чир аuаа асхынах чир. Син кjп сурчазыy, Андрус. Андрус Прай хомай саuыстарыyны, Полuан на пулуyас чирнiy аарлыu… Синiy соонда хорuыстарыyны, iкiнxiлестерiyнi пу кjнектерге пу чир кeлге айлан парuан полuан, че пiс тиспеебiс, чыыпчам, хутух тeбiнзер тастапчам. чирiбiстi оyдайли турuысхабыс… (Тапсаспинчалар.) Алтынах. Андрус!.. Ниме ит салдыy? Пу ап- [Пыром таста, чирiм, с. 41]. арыu хара сууxахтыu eс хутух, син аныy тeбiне кiрлiг саuыстарыбысты тастабыстыy… Арыu суuны Ср. с авторизованным вариантом: кiрлебе – iзерге дее килiзер. [Пыром таста, чирiм, с. 43]. – ЛЕСНИК. Не много? Ты ведь эти три аршина у Андрус. Все черное горе, которое подстере- родной земли просишь! А она дорога – родная зем- гало нас, все стражи и тревоги, тоску и сомнения, ля! Ох, как дорога! Сколько наших земляков погиб- наветы злых людей – все, все это я бросаю в эти ло на кровавых межах в гражданскую войну? А ведра и отправляю на темное дно колодца. сколько батыров сложило голову из-за нее на чужой Алтынах. Что ты сделал? Это же три колодца, стороне? В Берлине, в Будапеште!.. Не подумай, что три чистых ключа. Они должны быть всегда чисты- я из-за жестокости, но у меня есть полное право за- ми. Боюсь. щищать каждый вершок этой земли!.. Три аршина мало ему!.. Кажется, жизнь тебя еще не научила? Т. Майнагашева калькирует пословицу о Многого ты просишь, Мирвали! Каждый вершок сакральности воды в колодце, которая встреча- земли дорог! Ушел тогда из Карачурово, уничтожил все, оставил после себя золу! Сколько дворов тогда ется в татарском и русском языках: сгорело!.. [Архив…, с. 41]. Коега төкермə, кайтып суын эчəрсең [Исəнбəт, В авторизованном переводе драмы «Три с. 318]. – Не плюй в колодец – воды испить придет- ся. аршина земли», как и в повести, встречается множество элементов фольклора, выполняю- щих особую роль в тексте оригинала. Очевид-

27 V.A.KARAMASHEVA

Н. Исəнбəт приводит целый ряд пословиц о ла порога этого дома. Занимай самое почетное ме- колодце, свидетельствующих о сакральном от- сто! [Архив…, с. 35]. ношении татар к колодезной воде: Т. Майнагашева дополняет эпизод хакас- Коега су ташылмый. – Воду в колодец не носят. ским материалом – вводит ритуал поклонения Коега таш ташлау җиңел, алуы авыр. – В коло- огню. Старушка Тайпа в рамках ритуала по- дец легко бросить камень, но нелегко поднять об- клонения огню водит молодых вокруг очага и ратно. благословляет: Коега төкереп таштыра алмассың. – Плюнув в колодец, не заставишь его выливаться [Там же, с. Чурт одын, Алтынах, 318–319]. Амды син тут пар. Часкалыu полыyар, В драме А. М. Гилязов прибегает к загово- Пала-пархаа пай полыyар [Пыром таста, чирiм, ру: Мирвали, бросая в колодец ведра, стремит- с. 39]. – ся защитить судьбу от горестей, запрограмми- Очаг, Алтынай, тебе держать. ровать свою жизнь на счастье: Счастья вам в доме этом. Богаты будьте детьми и внуками… Ə хəзер белгəннəреңе укы. Безне сагалаган кара кайгыларны, үткəннəрен һəм күрəчəген, сагыш- Особенности национального мировидения хəсрəтне, усал кəнтəй гайбəтне шушы чилəклəргə отразились в следующем эпизоде: тутырып кое төбенə салам [Гыйлəҗев, 2002, с. 71]. МИРВАЛИ. Бабушка Тайфа, мы с Шамсегаян В авторизованном переводе драмы, помя- решили, что если переедем сюда, то и тебя к себе туя, что текст ориентирован на иноязычную ау- возьмем. Что тебе оставаться там одной? диторию, А. М. Гилязов расширяет этот диалог, ТАЙФА. Нет, нет, дети мои. Разве я брошу свой чтобы смысл произнесенного героями был бо- дом? [Архив…, с. 26]. лее прозрачен для читателя: В переводе Т. Майнагашевой читаем: МИРВАЛИ. А теперь смотри и читай свои мо- литвы! Все черное горе, которое подстерегало нас, Тайпа (на предложение молодых): все страхи и тревоги, тоску, сомнения, наветы злых Чох, чох, иркелерiм, ибiмнi тастап полбаспын. людей – все, все это я бросаю в эти ведра и отправ- Постыy туразы посха чылыu [Пыром таста, чирiм, с. ляю на темное дно колодца! 40]. – В своем доме – себе тепло. ШАМСЕГАЯН. Что ты сделал? (В страхе смотря на Мирвали.) Это же Три колодца, три чис- Здесь мы сталкиваемся с ситуацией непере- тых ключа!.. Они должны быть всегда чистым... Я водимого значения. Подстрочный перевод не боюсь!.. отражает потенциал произнесенного на хакас- МИРВАЛИ. Ничего. ском языке. ШАМСЕГАЯН. Не к добру это... Я хочу, чтобы Сохраняя структуробразующие образы, ха- аулчане никогда плохо о нас не говорили!.. [Ар- рактерные для текста оригинала («арба / телега хив…, с. 20]. судьбы»), переводчица, как отмечает в своей рецензии М. Хабутдинова, «национализирует» Эволюция авторского замысла в повести и татарские образы мира или создает новые – ха- драме «Три аршина земли» раскрыта в работах касские национальные образы, которые способ- М. Хабутдиновой [Хабутдинова, 2014, Сцени- ствуют углубленному пониманию. «В хакас- ческая…]. Шамсегаян верит в силу проклятий, ском спектакле арбе-трансформеру присваива- поэтому не хочет, чтобы жители аула прокляли ются новые значения. В зависимости от хора- их за осквернение колодца. Она понимает, что НКВДэшников арба превращается то в лежан- во время очистки колодца ведра найдутся и по ку, то в дом, то в алачых (свадебный шалаш), то ним узнают хозяйку (см. подробнее: [Хабутди- в трибуну, то в столыпинский вагон, то в нова, 2011]). строительные леса, то в колодец, то в арку - во- С обратной тенденцией при переводе по- рота вечности…» [Хəбетдинова, с. 11]. словиц мы сталкиваемся при переводе эпизода Переосмысляет Т. Майнагашева и один из возвращения Мирвали с женой в родной дом: авторских символов – образ полотенца. Как верно подметила М. Хабутдинова в своей МИРВАЛИ. Ну, Шамсегаян!.. Сколько времени прошло, как мы обручились, а ты еще не переступи- рецензии, «в руках Алтынах на чужбине мы видим «белое полотенце со цветными узорами

28 TATARICA: LANGUAGE

по краям». Из бытовой детали оно превращает- Изучив историю сценических интерпрета- ся в символ «длинной белой дороги». В татар- ций произведения, Т. Майнагашева не стала в ском языке «ак юл» («белая дорога») перево- сюжете строго следовать оригиналу, а предпо- дится как «дорога счастья». Возвращение до- чла создать инсценировку по мотивам татар- мой для героев становится неизбывной мечтой. ского оригинала, вписав частную историю се- В то же время в монологе героини «полотенце» мейной пары в раму эпохи – эпохи коллективи- превращается в емкий философский символ – зации, репрессий. С одной стороны, перево- символ жизненного пути: «Белое полотенце, дчица стремилась адекватно воссоздать в тек- как белая дорога. Но у всего есть конец, и на- сте перевода национальный компонент ориги- шего пути тоже…» [Архив…, с. 37]. нальной драмы, с другой стороны, чтобы при- близить произведение к хакасскому зрителю, Хор: адаптировать материал под стереотипы мыш- Полотенце белое – белая дорожка, ления хакасского читателя и зрителя, ей при- Поперек дороги – черная стежка… шлось внести необходимые изменения. Это … проявилось на уровне перевода имен собствен- Полотенце белое и родной порог! Вот они, знакомые места! [Там же]. ных (прием «говорящего имени»: Алтынай и др.). При этом Т. Майнагашева проявила гиб- «Полотенце используется в спектакле очень кость в выборе средств из переводческого ар- органично как элемент свадебной обрядности: сенала и продемонстрировала способность идти Ю. Майнагашев ввел в спектакль обряд покло- на компромисс с целью компенсировать воз- нения небесным светилам, богине огня. Невес- можные утраты смысла посредством смелых та у хакасов должна прибыть в дом жениха изобретений и удачных субституций. Т. Майна- верхом на коне, держась за чембур. В спектакле гашева является чутким и глубоким психоло- этот элемент явлен в мизансцене, когда Андрус гом, достаточно хорошо знает жизнь и мир че- договаривается с суженой. Влюбленные герои ловеческих переживаний, имплицируемых и замирают перед зрителем, воздев вверх руки, коннотатируемых в подтексте перевода. Пере- которые держат коромысло. В этой композиции водчица демонстрирует литературоведческий и образов также дает о себе знать мотив арбы. культурологический подход к переводу. Ей Вспомните, слово „супруг“ заимствовано из удалось сохранить в тексте потенциальное старославянского. Производное от съпрушти (1 множество сценических решений, не ограничи- л. ед. ч. – съпрягу), т. е. „стянуть, соединить, ваясь «театральным идеолектом» одного ре- запрячь“. Буквально супруги означает „сопря- жиссера. женные, в одной упряжи“. С этой минуты судь- бы Андруса и Алтынай оказались стянуты во- Литература едино. Айтматов Ч. А. Материалы V съезда писателей СССР (26.06.1972) // Пятый съезд писателей СССР. Полотенце превращается в финале спектак- Стенографический отчет. М: Сов. писатель, 1972. С. ля в инвариант ленты, используемой хакасами в 82–85. погребальном обряде. Как указывает В. А. Бур- Архив А. М. Гилязова: драма в 3 действиях наков, у хакасов „ритуальный текстиль высту- «Три аршина земли» (рукопись). Перевод автора. пал непременным атрибутом проводов челове- 43 с. ка в последний путь“. В процессе похорон они Бабаева Л. Л. Передача культурного компонента подвязывали ленты „к гриве и хвосту коня, при драматургическом переводе: воссоздание имеем принадлежавшего покойному. Это обрядовое собственных и титулов персонажей театральных действие происходило при отправлении похо- пьес // Исследования молодых ученых. URL: ронной процессии и самого коня на кладбище“ file:///D:/Desktop/Desktop/16-Babaeva.pdf (дата об- ращения: 12.12.2016). [Бурнаков, с. 180]» [Хəбетдинова, 2016, c. 12]. Бархударов Л. С. Что нужно знать переводчику Т. Майнагашева при подготовке инсцени- // Тетради переводчика. 1978. Вып. 15. С. 18–22. ровки по мотивам повести и драмы А. Гилязова Бурнаков В. А. Ткань в ритуальной практике ха- «Три аршина земли» познакомилась с творче- касов // Вестник НГУ. Серия «История. Филология». ством писателя и историей создания произве- 2012. Т. 11. Вып.5. С.175–186 дений. Подробно изучив характеры действую- Гаджиева Н. З. Тюркские языки // Лингвистиче- щих лиц драмы, переводчица выбрала опти- ский энциклопедический словарь. М., 1990. С. 527– мальные языковые средства для раскрытия их 529. сценических образов, а также передачи их речи. Гилязов А. Три аршина земли // Дружба народов. 1964. № 6. С. 65–104.

29 V.A.KARAMASHEVA

«Для меня это спектакль-покаяние» / Интервью Хабутдинова М. М. Трансформация идеологи- реж. Ю. Майнагашева с О. Карачаковой // Абакан. ческих конструктов в повести Аяза Гилязова «Три 2015. 16–22 декабря. С. 17. аршина земли» (1962) // Вестник ТГГПУ, 2011. № 2 Каримова А. Перевод как священная обязан- (24). С. 242–245. ность // Казанский альманах. 2014. № 12. С. 34–43. Хабутдинова М. М. Фольклорные образы в по- Кильчичакова М., Сагатаева Е. Отзыв на спек- вести А. М. Гилязова «Рана» // Фольклор в системе такль «Пыром таста, чирiм» (Прости меня, земля), национальных и общечеловеческих ценностей: ма- (перевод Т. Майнагашевой) // Архив Т. Майнагаше- териалы Международной научно-практической вой: неопубликованный источник. 01 декабря 2015 конференции, посвященной 110-летию со дня рож- г. 1 лист. дения Хамида Хуснутдиновича Ярмухаметова. Ка- Куракова Ч. М. Творчество татарского писателя зань: ИЯЛИ, 2014. С. 200–205. А. М. Гилязова в оценке советских критиков 1960– Цветкова М. В. Проблема национальной иден- 1970-х годов (на примере повести «Три аршина зем- тичности как переводческая проблема // Проблема ли») // Филология и культура. Philology and Culture. национальной идентичности в культуре и образова- 2014. 2(36) С. 145–149. нии России и Запада. Воронеж, 2000, Т. 2. С. 87–93. Левый И. Искусство перевода. М.: Прогресс, Гыйлəҗев А. Сайланма əсəрлəр 5 т. Т. 5. Казан: 1974. 394 с. Татар. кит. нəшр., 2002. 447 б. Майнагашева Н. С. Сценическая жизнь пьесы А. Гыйлəҗев А. Əтəч менгəн читəнгə. Казан: Татар. М. Гилязова «Три аршина земли» на хакасском язы- кит. нəшр., 2012. 431 б. ке (пер. Т. Майнагашевой). 10 августа 2016 г. Исəнбəт Н. Татар халык мəкальлəре 3 т. Т.1. Ка- Нагуманова Э. Ф. Современная татарская поэзия зан: Татар. кит. нəшр., 2010. 623 с. в переводе на русский язык: к постановке проблемы Кашапова Р. Якташыбыз Аяз Гыйлэжев эсэрен // Tatarica. 2017. №1 (8). С. 63–82. Хакасия милли драма театры сэхнэлэштерэ. URL: Олицкая Д. А. Перевод драмы: специфика, про- zainsk-rt.ru> (дата обращения: 21.02.2016). блемы, подходы // Вестник Томского государствен- Татар классигы Аяз Гыйлəҗев əсəрен Хакасия ного университета. 2012. № 357. С. 19–24. милли драма театры сэхнэлэштерэ. URL: Татар- Пави П. Словарь театра. М: Прогресс, 1999. информ ИА (дата обращения: 21.02.2016). 504 с. Хəбетдинова М. М. Аяз Гыйлəҗевнең башлан- «Пыром таста, чирiм» (по мотивам повести А. гыч чор иҗатына гомуми күзəтү // Гыйлəҗев А. Гилязова «Три аршина земли» и одноименной дра- Сайланма əсəрлəр 6 т. Т. 2. Казан: Татар кит. нəшр., мы) / Пер. Т. Майнагашевой. 43 с. (рукопись) 2014. Б. 502–589. Толмашова Н. А. Отзыв на пьесу «Пыром таста, Хəбетдинова М. М. Хакасларда – «Өч аршын чирiм» («Прости меня, земля») по мотивам повести жир» // Сəхнə. 2016. № 5. С. 10–13. татарского писателя A. M. Гилязова «Три аршина Bassnett S. Translation studies, London, revised ed. земли» (пер. Т. Майнагашевой) // Архив Т. Майна- London and New York, 1991. 201 р. гашевой: неопубликованный источник. 2 августа Fischer-Lichte E. Die Inszenierung der Ubersetzung 2016 г. 1 лист. als kulturelle Transformation // Soziale und theatrali- Хабибуллина Э. Языковые трансформации при sche Konventionen als Problem der Dramenuberset- переводе татарской литературы на турецкий язык: zung. Forum Modernes Theater. Tubingen, 1988. Bd. 1. дис. … канд. филол. наук. Казань, 2016. 283 с. S. 129–144 Хабутдинова М. М. Национальный миф в повес- Snell-Hornby M. Sprechbare Sprache – spielbarer ти Аяза Гилязова «Три аршина земли» // Вестник Text: Zur Problematik der Bьhnenьbersetzung // Modes ТГГПУ. 2009. № 1 (16). С. 103–109. of Interpretation. Essays Presented to Ernst Leisi on the Хабутдинова М. М. Национальный хронотоп в Occasion of his 65th Birthday. Tьbingen, 1984. S. 101– творчестве А. Гилязова // Вестник ТГГПУ. 2010. №2 115. (20). С. 188–196. Schultze B. Highways, byways, and blind alleys in Хабутдинова М. М. Сценическая история траге- translating drama: historical and systematic aspects of a дии A. M. Гилязова «Три аршина земли» (на приме- cultural technique // Translating literatures, translating ре одноименных спектаклей реж. Ф. Ибрагимова, М. cultures. New vistas and approaches in Literary studies. Салимзянова) // Филология и культура. Philology and Ed. by K. Mueller–Vollmer and Michael Irmscher. Ber- Culture. 2014. № 1 (35) С. 215–222. lin, 1998. S. 177–196. Хабутдинова М. М. Дневник гастролей Челнин- Wachsmann M. Die Architektur der Worte. Ьberle- ского театра: подарки казанскому зрителю в честь gungen zur Ьbersetzung Shakespeares ins Deutsche // 25-летия...: День первый: драма А. М. Гилязова Jahrbuch der Deutschen Shakespear Gesellschaft West. «Три аршина земли» (реж. Ф. Ибрагимов). URL: // Heidelberg, 1988. P. 33–44. http://kalebtatar.ru/article/240Q (дата обращения: 01.03.2016.). ______

30 TATARICA: LANGUAGE

АЯЗ ГЫЙЛƏҖЕВНЕҢ «ӨЧ АРШЫН ҖИР» ПЬЕСАСЫН ХАКАС ТЕЛЕНƏ ƏДƏБИ ТƏРҖЕМƏ ИТҮ ҮЗЕНЧƏЛЕГЕ МƏСЬƏЛƏСЕНƏ КАРАТА

Виктория Алексеевна Карамашева, Н.Ф. Катанов исем. Хакас дəүлəт университеты, Россия, 655000, Абакан ш., Ленин просп., 90 нчы йорт, [email protected].

Мəкалəдə А.М. Гыйлəҗевнең «Өч аршын җир» повесте һəм драмасы мотивлары буенча Татьяна Майнагашева тарафыннан сəхнəлəштерелгəн хакас телендəге «Пыром таста, чирiм» («Гафу ит мине, җир!») əсəренə чагыштырма анализ нəтиҗəлəре тəкъдим ителə. Текстларны тикшерү барышында тəрҗемəченең дөнья тел картинасына хас булган элементлар билгелəнə. Т. Майнагашеваның тəрҗемəгə əдəбият һəм мəдəният белемнəренə нигезлəнеп якын килүе, текстта бер режиссерның «театр идиолекты» белəн чиклəнеп калмыйча, сəхнəгə куелышның күп төрле мөмкинлеклəрен, шулай ук оригиналь текстның тел һəм мəдəни үзенчəлеклəрен саклап калуга ирешүе дəлиллəнə.

Төп төшенчəлəр: лингвокультурология, тəрҗемə, татар əдəбияты, хакас теле, А.М. Гыйлəҗев, «Өч аршын җир», «Пыром таста, чирiм».

31