Linguopoetic Significance of Connotative Elements in Translation…………………………………………………………………5 Ненарокова М.Р

АНГЛИЙСКИЙ ЯЗЫК НА ГУМАНИТАРНЫХ ФАКУЛЬТЕТАХ ТЕОРИЯ И ПРАКТИКА

Сборник научных и научно-методических трудов

Выпуск 8

Москва МАКС Пресс 2015

МОСКОВСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ имени М.В. Ломоносова Факультет иностранных языков и регионоведения

Кафедра английского языка для гуманитарных факультетов

АНГЛИЙСКИЙ ЯЗЫК НА ГУМАНИТАРНЫХ ФАКУЛЬТЕТАХ ТЕОРИЯ И ПРАКТИКА

Сборник научных и научно-методических трудов

Выпуск 8

Отв. редактор Г.А. Казимова

МОСКВА – 2015

УДК 811.111 ББК 81.2Англ А64

Английский язык на гуманитарных факультетах: теория и А64 практика: Сборник научных и научно-методических трудов/ Отв. ред. Казимова Г.А. – М.: МАКС Пресс, 2015. – Выпуск 8. – 216 с. ISBN 978-5-317-04981-2

Сборник содержит статьи, затрагивающие актуальные проблемы фи- лологии и философии, а также вопросы переводоведения, лингвокуль- турологии, лингводидактики. Несколько работ посвящены анализу ху- дожественного и публицистического наследия Ф.М. Достоевского. Ключевые слова: лингвокультурология, лингводидактика, лингвисти- ка, семантика, семиотика, Ф.М. Достоевский, «Восточный вопрос». УДК 811.111 ББК 81.2Англ

English Studies in Humanities, Linguistics and Pedagogy / Kazi- mova, G.A. (ed). – М.: MAKS Press, 2015. – Issue 8. – 216 p.

The present issue includes articles which consider actual problems of philology, philosophy, lingual-cultural studies, language teaching. Some articles are devoted to the analysis of F. Dostoyevsky’s artistic and publicist works. Key words: English studies, lingual-cultural studies, humanities, corpus analysis, pedagogy, F. Dostoyevsky, «the Eastern Issue».

ISBN 978-5-317-04981-2 © Авторы, 2015

ОГЛАВЛЕНИЕ

Раздел 1. Научные и научно-методические статьи

Поэтика, стилистика, аксиология Konurbayev, М. Linguopoetic significance of connotative elements in translation…………………………………………………………………5 Ненарокова М.Р. Детективный жанр как мост между культурами. Детективы Р.ван Гулика о судье Ди……………………………………...36 Филиппова М.М. Филология и вечные ценности……………...... 54

Семантика и семиотика Патенкова Т.А. Краткий обзор изменений в английской судебной терминологии в соответствии с Правилами гражданского судопроизводства 1998 года………………………………………………67 Перцев Е.М. Семантическая эквивалентность при переводе глаголов физического действия: от базовых значений к производным……...... 73 Поцыбина Е.П. Метафора как универсальное средство создания лексических значений слов……………………………………………….80

Ф.М. Достоевский – художник и публицист Казимова Г.А. О хронотопе в текстах разных жанров…………………90 Petrakova, A. Dostoyevsky's Views of Art and Politics on the Eastern Issue ………………………………………………………….. 96 Прокудин Б.А. Панславизм Ф.М. Достоевского……………………….100

Методика преподавания Мурза А.Б., Алферова Т.Л. Video-course for two films: “Pride and Prejudice” and “Jane Eyre”……………………………………………….108 Сазонова Н.М., Криштоф Е.М. Изучение художественного произведения на занятии по английскому языку (на примере романа Ф.С. Фицджеральда «Великий Гэтсби») ……………………...136

Раздел 2. Программы учебных и специальных курсов Kazimova, G.A. The City of London and its role in the UK economy, politics and culture………………………………………………………...142 Кочетова М.Г. Практические занятия по английскому языку. Программа общего курса (для студентов 1 курса философского факультета и 1 курса факультета политологии МГУ имени М.В. Ломоносова)………………………………………………………………144 Кочетова М.Г. Английский язык для специальных целей (Связи с общественностью). Программа курса………………………………....156

Кочетова М.Г. Английский язык делового общения. Программа курса…………………………………………………...……………….....163 Павлова Е.К. Программа дисциплины по выбору «Социолингвистические аспекты глобальной политики (на английском языке)……………………………………………………172 Старкова Н.Д., Рассошенко Ж.В., Ардельянова Я.А. Программа дисциплины «Английский язык» направления «Социология»………..179

Раздел 3. Работы студентов, выполненные под руководством преподавателей кафедры Ekba, M. Khozhenie of Vasiliy the Guest to Asia Minor, Egypt and Palestine as a phenomenon of Russian Middle-aged people’s Diplomacy…………………………………………………………………202 Kukharsky, D. The idea of Orthodox monarchy in Russian political thought of the XVIIth century……………………………………………..204 Sheveljova, V. GILLES LIPOVETSKY: apologia of the Post (Hyper-) Modern…………………………………………………………………….209 Smirnova, D. Unfathomable mystique of Sting…..……………………….211

Сведения об авторах……………………………………………………..214

РАЗДЕЛ 1. НАУЧНЫЕ И НАУЧНО-МЕТОДИЧЕСКИЕ СТАТЬИ

Поэтика. Стилистика. Аксиология

Marklen Konurbayev

Linguopoetic significance of connotative elements in translation

Abstract: The article focuses on the linguopoetic significance of connotative elements in literary texts and analyses the ways such elements are translated from one language into another. The author proposes to divide all contextually connotative elements into two classes – those whose semantic potential is broadly realised in the context of a literary work, on the one hand, and those which fulfil mostly expressive function in the text and do not realise their basic nominative meaning to the full, on the other. The author argues that the contextual broadening of the words’ semantics and the actualisation by such lexical elements of their expressive potential does not automatically ma ke them the centre of linguopoetic expression. This highly important for the theory of translation question is considered in close connection with the analysis of such concepts as the aesthetics of literary texts and the semiotic capacity of the connotative elements in a work of fiction.

Keywords: linguopoeitcs, translation, poetry, fiction, stylistics, connotation, Konurbaev, Milton, Hamlet, Pushkin, Bible, Psalms, Chekhov.

Oddly enough quite a lot of people honestly believe that if the translation preserves 70% of the author’s intention – the translation is good. I wonder what is left (or rather left out) in the remaining 30% and how much “salt” does the translation actually lose with the loss of those “negligible” 30 (or even less) per cents. A hypothetical answer to this question giving a thoughtful theoretician in translation so much food for thought could be found in the works of an outstanding Russian scholar Lev V. Scherba who claimed that the auditory image of a writer can be exceedingly diverse in brightness: certain elements are very clear and distinct for him, and every deviation in their interpretation, however insignificant, would be extremely painful for him. Other elements are as it were in the shade, while there are yet others which he can barely hear, and provided the general perspective of brightness is preserved he would agree to variations in interpretation. Such view would be in keeping with what we observe in the language in general, where we can always discern the important, the

significant on the one hand, and the so-called “packing stuff” on the other [cf. 19, 24-25]. If we apply this principle to translation it appears that the transposition of a text from one language to another always presupposes preservation of a certain minimum of conditions – linguistic means and conceptual bases – which are indispensable for its adequate understanding, while every other element which somewhat raises or decreases the expressivity of a translated text, without changing its basic original meaning may be broadly interpreted by the translator[1][1]. This seems very logical and yet there is a certain deficiency in it, for we all know of a specific emotional- expressive “flavour” of a text, which provides a luxury framing for a diamond of the author’s original ideas (especially if the author is of such calibre as Shakespeare or Milton). Change the framing – and the diamond will inevitable have a different sparkle. But in the majority of cases this seems to be the inevitable transformation or (in the worst cases) even the loss of a framing. It is easier to sacrifice an emotional-expressive framing in the informative styles, where the task of a translator boils down mainly to the transposition of a certain set of concepts that can be directly observed and verified by the readers. However, when it comes to fiction – all reality is there in the words and in their combination. Substitute a word or even a comma – and here comes a miracle! – reality changes as in the looking-glass Wonderworld of Alice. In philology we call this “miracle” – the aesthetics of the text. All efforts at interpreting literary works by linguists and literary critics are invariably directed at establishing the ways this fleeting and ephemeral reality is created. Hence the necessity to establish a certain hierarchy of the linguistic means used by the author in the text – for the play of light and shade on the canvas of a literary work is also a part of a beautiful ephemeral reality and without its consideration the whole picture shall remain absolutely flat. This incessant quest for balance in the intensity of “colours” and the shades of meaning – the expressive and evaluative overtones – and the attempts at comparing all linguistic means used by the author in creating a coherent meta-reality in the target language is called in philology the linguopoetics of translation. What is the ultimate goal of this analysis? What is the celestial city of aesthetic enjoyment it is driving at? Generally speaking it is the connotation in the broadest sense of the word – all emotional-expressive- evaluative overtones created in the text through a specific choice and arrangement of words. It appears that some words have incredible semantic potential which is variously realised in the context of a work of fiction. Additional semantic-evaluative overtones merge in the mind’s eye of the reader to create a specific meta-reality, the mental contemplation of which leads to the enjoyment of understanding.

In this sense there are two basic types of connotations: the first type is largely responsible for the creation of the meta-reality in the perception of the reader, the second – only enhances the overall aesthetic sensation created by other linguistic means. Roughly speaking this means that the basic nominative meaning of words can be either broadened in the context, acquiring additional shades of meanings and evaluative tints in a specific word surrounding or, contrariwise, – contextually narrowed, i.e. used either terminologically or purely expressively – for the sake of aesthetic decoration or enhancement of the semantic and evaluative scope of other words and phrases or bringing forward a particular concept or an idea. Let me first adduce and briefly consider a couple of the English extracts to illustrate the stated dichotomy and then proceed with a detailed analysis of the approaches to the translation of connotative elements from one language to another.

* In the beginning of John Milton’s Paradise Lost there is a description of Hell:

Seest thou yon dreary Plain, forlorn and wilde, The seat of desolation, voyd of light, Save what the glimmering of these livid flames Casts pale and dreadful? Thither let us tend From off the tossing of these fiery waves, There rest, if any rest can harbour there, And reassembling our afflicted Powers, Consult how we may henceforth most offend Our Enemy, our own loss how repair, How overcome this dire Calamity, What reinforcement we may gain from Hope, If not what resolution from despair.

In this extract there are two word-combinations which give a very succinct and emotional description of hell – a sort of quintessence of the whole description – seat of desolation and dire calamity. If we compare these two by the degree expressivity and semantic-emotional potential, it appears that the first one mentioned here is much richer in semantic potential than the second one – semantically it combines the description of the abode of the damned and its principal feature – wildness and desolation. Stylistically this image is strengthened by the figure of amplification with the elements of definition in the beginning of the microcontext (Seest thou yon dreary Plain, forlorn and wilde, / The seat of desolation, voyd of light) and the figure of correction at the end of it (Save what the glimmering of these livid flames / Casts pale and dreadful). The centre of the description is the

metaphoric phrase the seat of desolation, which makes a part both of the first and of the second figure. This specific position of the attributive phrase, the obscure characteristics of the denotation and also indirect association with the biblical phrase abomination of desolation make this phrase highly connotative in the first sense that we have mentioned above. An obvious example of the second type of connotation could be found in the sentence He was sweating from an avowedly insane bicycle trip where the word avowedly does not realise its semantic potential to the full and is used here only to emphasise the intensity of the bicycle ride. These are my brief illustrations of the two types of connotations that philologists have to deal with in the translation of fiction. The success of the translation would in many respects depend on the correct estimation of the role of a connotative element in the aesthetic entirety of a literary text. Not infrequently such an element would stand in the centre of a poetic image functioning as a kind of a reflective surface modulating through its various contextual shades of meaning, all other words in a piece of writing. Such cases are a great challenge for a translator for it is surely very difficult to find in the target language a word or a combination of words that would have exactly the same semantic implication and expressive-evaluative“aura” as in the source language. Let us consider a rather successful attempt made along these lines by an acclaimed translator of Alexander S. Pushkin – professor Walter Arndt – in transferring the poem“Echo” by a renowned Russian poet into English:

ЭХО ECHO

Ревет ли зверь в лесу глухом, Where beasts in trackless forest Трубит ли рог, гремит ли wail гром, Where horns intone, where Поет ли дева за холмом – thunders flail, На всякий звук Or maiden chants in yonder vale – Свой отклик в воздухе пустом To every cry Родишь ты вдруг. Through empty air you never fail To speed reply. Ты внемлешь грохоту громов, И гласу бури и валов, You listen to the thunder knells, И крику сельских пастухов – The voice of gales and ocean И шлешь ответ; swells, Тебе ж нет отзыва... Таков The shepherd’s hail in hill and dells И ты поэт! And you requite; But unrequited stay ... This spells The poet’s plight.

The centre of a poetic image in this Russian poem is in the last lines where the reverberative nature of a poet’s mind is directly compared to the personified sound-reflective echo. Personification allows Pushkin to introduce at the very end of the poem a sort of a new reflective edge which casts a very specific shade of meaning practically on every word in the poem. Demonstrative pronoun таков as it were generalises the image converging different sides of it into a narrow compass which are then re-applied to the figure of a poet. As a result nearly every word in the beginning of the poem acquires a double implication: one referring to the echo and the other – to the poet. It appears therefore that the main difficulty in translating this poem lies in the creation of a specific type of polyphony and personification which are contained in the last two lines:

И шлешь ответ; Тебе ж нет отзыва... Таков И ты поэт!

The word ответ is probably used here in its most general meaning registered in The Dictionary of the Russian Language compiled by S.I.Ozhegov: “Ответ – реакция, отклик на что-н., действие, выражающее отношение к чему-н”. This meaning is broad enough to be applied to many a phenomena connected with a reaction of human beings to events or actions and is conducive to the polyphonic expression of a poetic image of personified echo. The word отзыв, according to the same dictionary, means “отклик, отзвук (ответное чувство на что-н)”. While the word отзыв, which is used in the dictionary as the closest synonym of the word отзыв is directly connected with the sound reflection:“отражение звука, эхо”. Thus, the translator had to be very inventive and careful to preserve the central polyphonic image on which in fact rests the whole poem. The Russian words ответ andотзыв are close synonyms and there is hardly any observable difference between them in this context. However if we compare their basic nominative meanings we shall notice that the word ответ would be more frequently used either in the neutral or the formal style (ответ на письмо, ответ на зявление) and it also presupposes a question to which a certain response is given (ответ на поставленный вопрос), while the the word отзыв in the stated meaning would be used figuratively, built on top of the basic meaning of this word –отражение звука; эхо; звук, доносящийся издалека. This difference is only very delicately realised in the poem – for the word ответ closely the implied call or address of the shepherds:

И крику сельских пастухов – И шлешь ответ;

Another similar instance is found in the first stanza – but in a much broader meaning than merely a reply to an address:

На всякий звук Свой отклик в воздухе пустом Родишь ты вдруг.

In the English translation by Walter Arndt these minor differences between the words отклик, ответ and отзыв were reflected nearly exactly, and, which is probably most important here, the English words were chosen in such a way that their semantic potential would be the broadest and could be amply realised in the contextual polyphony. First, a more general word reply is used, which suits this context to perfection, for according to the OED it simultaneously realises four of its meanings creating the first sonorous polyphonic accord: 1.To respond by some gesture, act, or performance; 2.To return a sound; to echo. 3.To make counter-answer; 4.To return as an answer; to say in reply.

Then comes a finer distinction between ответ and отзыв. We believe it would be very difficult to find anything better than the opposition of a rather formal literary verb to requite and the past participle unrequited, for the difference between them is not in the mere negation of the action expressed by the verb to requite. Being nearly adjectivised in the process of conversion the word unrequited has acquired quite a few semantic features sufficient for the expression of the fine difference between the Russian words ответ and отзыв. The idea of an answer to a greeting which is implied by the opposition крик vs. ответ:

И крику сельских пастухов – И шлешь ответ;

is sufficiently expressed by the opposition of the English rather archaic opposition hail vs. requite. The contexts adduced in the OED are a sufficient proof of this fact:

Requite – To salute (one) in return. Obs. rare.

1590 Spenser, They him saluted, standing far afore; Who, well them greeting, humbly did requight. 1591 Lowly they him saluted in meeke wise; But he..scarce vouchsafte them to requite.

The implied here idea of an answer to a question (or rather an echo question to a question) is also expressed in this word – although in a rather formal way. OED:

Requite – To repay with the like; 1548 Udall, Jesus..requited their question with an other.

The idea of action which shows a particular attitude to something, a reaction of some kind expressed by the Russian word ответ is undoubtedly revealed by the English verb to requite as well (although probably in a rather specific way, for it presupposes a very particular type of reaction – it rather means amends, giving back or repayment than a verbal reaction or reverberation which is implied in this poem. OED:

Requite – 1. trans. To repay, make return for, reward (a kindness, service, etc.). b. To repay, make retaliation or return for, to avenge (a wrong, injury, etc.). 2. To repay, make return to (one) for some service, etc.

This implication is rather unusual in this context: the act of requital always means returning somebody’s good or bad with the same. Thus we know of requiting somebody’s love or wrong or a service of some kind. But it is not a neutral response expressed by the Russian word ответ. However this additional expressive shade is rather weak in the context of the poem and is not supported by any of the words used in the previous lines. The word unrequited as we have already mentioned is not entirely a negation of the act of requiting in all its meanings, although the opposition is almost exact. The principal implication of the past participle unrequited – is unrewarded, unthanked, unrecognised, unrecompensed [2]. This introduces rather strongly a shade of meaning which is only partially (if at all) expressed by the Russian word отзыв in this poem (отзыв о книге, отзыв о фильме). The figurative meaning of the word отзыв here – that of a sound reflection, an echo – is not realised in the translation at all.

In fact the only way for the reader to feel the implication of the figurative echo in this context and to complete in his mind’s eye the polyphonic image of the echo-reflection-response-reward in the last lines of the poem is to pay attention to the logical opposition requite vs. unrequited created by Walter Arndt in the English text as a compensation for the absence of the relevant correlate for the word отзыв. The verb requite being much broader in meaning and richer in connotations than its negative counterpart serves as a kind of a mirror projecting on to the word unrequited part of its emotional-expressive-evaluative shades and as a result the intended polyphony was not broken in spite of the insufficient for this purposes semantic scope of the word unrequited. All other images used by Pushkin in his poem are directly connected with sound-production and circle around the image of an echo, enhanced by a number of expressive means, such as alliteration, iambic cadence strengthening the sound-imitative ends of lines. Almost all of these expressive means were neatly reproduced in the English variant. Semantic polyphony is certainly a powerful means of linguopoetic expression. However it would be a mistake to think that it would always play the central role in a work of fiction. Not infrequently its part in a literary text is rather modest and is reduced to an expressive enhancement of the core poetic image or even less than that – to an ephemeral “seasoning” of the text with multiple associations which are not directly relevant for the expression of the principal aesthetic idea. Let us consider some of the examples to see how the translators cope with the task of finding the relevant “expressive framing” for such cases.

Expressive polyphony in the translation As we have already stated above emotional connotations play the role of a sort of expressive enclosure in a work of fiction giving its principal contextual features additional force and prominence. To translate this “ephemeral emotional-expressive mist” is an arduous task, one of the main dangers of it is a “Scilla and Charybdis alternative” where the translator should avoid giving either too much or too little of what he finds in the original. There is also another difficulty, which would require of a translator the application of all his creative potential. We mean those cases when the equivalent of the emotional-expressive devices used in the source language simply does not exist in the target language and to preserve the existing expressive background the translator needs either to provide a complex system of semiotic means that would create the required association with the necessary expressive context, on the one hand, (relying, as it were, on the erudition of the reader, hoping that he might have heard something about the uneducated speech of the Russian peasants, or the gypsies or the English soldiers in the docks or plenty of other similar contexts), or, on the other

hand, create his own system of expressive means providing the necessary emotional-expressive-evaluative background enhancing the aesthetic centre of the translated work of fiction. A similar approach should be exercised in reference to the translation of those elements of the text which have the greatest semantic potential and therefore create a peculiar polyphonic milieu around which form invariable other micropictures and traits and features of the imaginable reality created by the author in the context as he plays with shades of meaning and connotations. The point is that such elements have a very definite scope of polyphonic shades which should be very carefully preserved in the translation – not a “spec” can be added or removed from this picture lest it would change its emotional and aesthetic charge. Some words and word combinations can be interpreted more or less precisely because their polyphonic capabilities are relatively limited and one allegoric image used by the author stands exactly for some particular notion or object of reality. At the same time there are other linguistic units in the source text which could be interpreted this way or that way or in so many ways together and the translator is not in a position to break this kaleidoscopic image where so many shades of meaning and emotional tints are expressed simultaneously. And any attempt at precision in such cases would be a violation of the author’s original idea. In such cases the translator needs to estimate the semiotic potential of a translated linguistic unit and express it accordingly in the target language allowing the reader to enjoy “the rainbow effect” of concurrent shades of meanings and not the originality of the translator’s one-way interpretation of the author’s image. Let us consider some examples from the famous works of fiction to see if this preconceived linguopoetic stance dictating what the translator should or should not do in respect to the author’s intentions is really observed by the translators in their work. In our fist extract we are going to consider one of the most difficult cases for a translator when a word or a word combination polyphonically realizes several meanings or shades of meanings at a time. In Shakespeare’s tragedy Hamlet there is an episode when Hamlet learns from the ghost of his father who was his father’s real murderer. Hamlet becomes furious and vindictive and, overwhelmed with emotion, bursts into a soliloquy of extreme emotional tension variously commenting and reinterpreting the ghost’s last phrase: GHOST ... Adieu, adieu! Hamlet, remember me. Exit HAMLET O all you host of heaven! O earth! what else? And shall I couple hell? O, fie! Hold, hold, my heart;

And you, my sinews, grow not instant old, But bear me stiffly up. Remember thee! Ay, thou poor ghost, while memory holds a seat In this distracted globe. Remember thee! Yea, from the table of my memory I’ll wipe away all trivial fond records, All saws of books, all forms, all pressures past, That youth and observation copied there; And thy commandment all alone shall live Within the book and volume of my brain, Unmix’d with baser matter: yes, by heaven! O most pernicious woman! O villain, villain, smiling, damned villain! My tables,--meet it is I set it down, That one may smile, and smile, and be a villain; At least I’m sure it may be so in Denmark: Writing So, uncle, there you are. Now to my word; It is ‘Adieu, adieu! remember me.’ I have sworn ’t. MARCELLUS [Within] My lord, my lord,-- HORATIO MARCELLUS [Within] Lord Hamlet,-- HORATIO [Within] Heaven secure him! HAMLET So be it! One may detect at least five elements in this extract which are as it were polyphonically loaded:

1. Remember thee (me)! 2. In this distracted globe. 3. And thy commandment all alone shall live 4. Heaven secure him! 5. So be it! It does not seem to be very difficult to translate phrases 1,3,4,5. Purely lexically the first, the fourth and the fifth ones can be preserved as they are. The only thing which is required of a translator in this case is a delicate syntactic management of the phrases – for the commandment Remember me! is first addressed by the ghost to Hamlet, then it is reflectively pronounced by Hamlet himself and afterwards menacingly addressed by

Hamlet to his uncle whom he distantly observes at the court festivities through a window or an opening in a wall or a roof. The same applies to the phrase Heaven secure him! pronounced by Horatio, and while addressed to Hamlet – in Hamlet’s ears acquires a different sounding – a sort of an echo to his threat, to which he murmurs So be it! which again could either be applied to the phrase Heaven secure him! addressed to Hamlet or to the same phrase addressed to Claudius. The phrase thy commandment all alone shall live in this context is indirectly suggestive of the similar biblical phrase as in The Book of Proverbs 6:20 of the King James Version: My son, keep thy father’s commandment The greatest difficulty presents the translation of the second phrase – in this distracted globe where the word globe could be understood as either the earth, kingdom or the world, on the one hand or Hamlet’s own head, on the other. The descriptive adjective distracted can be equally applied to both. When used with the word globe as the kingdom it means“perplexed or confused by conflicting interests; torn or disordered by dissension or the like”(OED), while when it refers to Hamlet’s own head (or rather his distressed state of mind) it means “much confused or troubled in mind; having, or showing, great mental disturbance or perplexity” (OED). In Hamlet’s mouth this phrase actually realises both these meanings. Let us compare some of the more famous Russian translation of this episode to see if the described polyphony is preserved:

О небо! О земля! Кого в Господь земли и неба! Что придачу? еще? Быть может ад? Стой Не вызвать ли и ад? Нет, сердце! Сердце стой! тише, тише, Не подгибайтесь подо Моя душа! О, не старейте мною, ноги! нервы! Держитесь прямо! Держите персть возвышенно Помнить о тебе? и прямо! Да, бедный дух, пока есть Мне помнить о тебе? Да, память в шаре бедный дух, Разбитом этом. Помнить о Пока есть память в черепе тебе? моем. Я с памятной доски сотру Мне помнить? Да, с станиц все знаки воспоминанья Чувствительности, все Все прошлые рассказы я слова из книг, сотру, Все образы, всех былей Все изреченья книг, все отпечатки, впечатленья, Что с детства наблюденье Минувшего следы, плоды

занесло, рассудка И лишь твоим И наблюдений юности моей. единственным веленьем Твои слова, родитель мой, Весь том, всю книгу мозга одни испишу, Пусть в книге сердца моего Без низкой смеси. Да, как живут перед Богом! Без примеси других, О женщина-злодейка! О ничтожных слов. подлец! Клянуся в том благими О низость, низость с небесами ! низкою улыбкой! О, женщина преступная! Где грифель мой? Я это Злодей, запишу, Злодей, смеющийся, Что можно улыбаться, проклятый изверг! улыбаться Где мой бумажник? Запишу, И быть мерзавцем. Если не что можно везде, С улыбкой вечною злодеем То достоверно, в Дании. быть, (Пишет) По крайней мере в Дании Готово, дядя. А теперь возможно. девиз мой: (Пишет) “Прощай, прощай и Здесь, дядюшка. Теперь помни обо мне”. пароль и отзыв: Я в том клянусь. “Прощай, прощай и помни ГОРАЦИО И МАРЦЕЛЛ обо мне!” (за сценой) Я поклялся. Принц! Принц! ГОРАЦИО И МАРЦЕЛЛ МАРЦЕЛЛ (за сценой) (за сценой) Принц! Принц! Принц Гамлет! МАРЦЕЛЛО ГОРАЦИО (за сценой) (за сценой) Принц Гамлет! Небо ГОРАЦИО Да хранит его! (за сценой) ГАМЛЕТ Бог да защитит вас! Да будет так. ГАМЛЕТ (Перевод Б.Пастернака) Аминь! (Перевод А.Кронберга)

О, вы, все силы неба! О, Войска небесные! Земля! Еще земля! Еще что? что? Уж не призвать ли ад? Фу! Позвать и ад? Тьфу! Тише,

Тише, тише, сердце! сердце, тише! А вы, не разом одряхлейте, Мгновенно не дряхлейте мышцы, мышцы; вы Но силы мне придайте! Меня несите твердо! Помнить о тебе? Помнить? Помнить? Да, бедный дух, покуда в Да, бедный дух, пока сидит этой голове здесь память, Растерянной есть память. В безумном этом шаре. Помнить о тебе? Помнить, помнить? Да, с памяти страниц сотру Да, я со списка памяти сотру я все заметы Пустые, вздорные заметки, Пустые, вздорные, все все, книжные реченья, Что вычитал, увидел иль Все образы и все былые отметил, впечатленья, Все то, что наблюдение и Что наблюдательность и юность юность в ней вписали; Туда вписали. Лишь один И лишь твое веление приказ твой, одно, Без всяких низких примесей, Без примеси понятий теперь низких, будет Жить будет в книге мозга, я Жить в книге мозга моего; клянусь! да как пред небом! О гибельная женщина! О, женщина порочная! Подлец! Подлец с улыбкою! О, изверг, улыбающийся Проклятый! изверг, Таблички где? Я должен Проклятый изверг! Книжка записать, где? Заметить надо, Что можно улыбаться, Что можно улыбаться, улыбаться улыбаться И подлецом быть. Знаю И все ж быть извергом; уж твердо я, в Дании наверно Что в Дании наверно так Оно возможно. бывает. (Пишет) (Пишет) Здесь ты, дядя. – Так, дядя, здесь вы. Ну Лозунг мой теперь девиз мой: Теперь: “Прости, прости! И “Прощай, прощай и помни помни обо мне”. обо мне!” Я поклялся. Поклялся я. ГОРАЦИО И МАРЦЕЛЛ ГОРАЦИО И МАРЦЕЛЛ (за сценой) (за сценой) Принц! Принц! Милорд, милорд, милорд! МАРЦЕЛЛ МАРЦЕЛЛ

(за сценой) (за сценой) Принц Гамлет! Лорд Гамлет! ГОРАЦИО ГОРАЦИО (за сценой) (за сценой) Бог его храни. Небо сохрани его! ГАМЛЕТ ГАМЛЕТ Да будет так! Да будет так. (Перевод К.Р.) (Перевод А. Радловой)

Without going too deeply into the merits and faults of every translation let us briefly concentrate on the polyphonic lines and see if their “multi- layer” semantic structure was preserved.

пока есть память в шаре // Разбитом этом. (Б.Пастернак) Пока есть память в черепе моем. (А.Кронберг) In this distracted globe. покуда в этой голове // Растерянной есть память. (К.Р.) пока сидит здесь память, // В безумном этом шаре. (А.Радлова)

Out of the four variants of the translation only the last one made by A.Radlova seems to be the most faithful to the original: the Russian word безумный can be applied both to a man and to the world, while the word шар can be metaphorically used to mean the world and to the human head. The original polyphony therefore appears to be preserved in her translation:

И лишь твоим единственным веленьем Весь том, всю книгу мозга испишу (Пастернак) And thy Твои слова, родитель мой, commandment all alone одни shall live Пусть в книге сердца моего живут (Кронберг) И лишь твое веление одно, Без примеси понятий низких, будет

Жить в книге мозга моего; (К.Р.) Лишь один приказ твой, Без всяких низких примесей, теперь Жить будет в книге мозга, я клянусь! (А.Радлова)

None of the translators alluded to the Russian biblical expression “заповедь отца” (Сын мой! Храни заповедь отца...) which can probably be accounted for by the strong religious implication of the Russian word заповедь, while in the English original this allusion is felt but scarcely. The word commandment, although having as strong inherent religious connotation as the Russian word заповедь, was probably used by Shakespeare in this context to increase solemnity in Hamlet’s tone of voice. The English word appears to be less abstract, less generalising than the corresponding Russian word. The latter can be used broadly enough to mean a particular philosophical position or a credo and reproducing it with this implication would mean bringing undesirable shades of meaning into the context. It appears therefore that a very subtle biblical implication that we observe in this context created mainly through the use of the phrase thy commandment could not be adequately reproduced in the Russian translation. But the linguopoetic significance of this implication being as small as it is in this context, the loss of it does not affect considerably the aesthetic qualities of the overall context. Out of the four translations of this extract – Kronberg’s variant appears to be more successful than the others. Boris Pasternak’s твоим ... веленьем ... всю книгу мозга испишу is odd and outrageous. K.R.’s твое веление ... будет жить в книге мозга моего is better but a highly unconventional Russian word combination книга мозга creating undesirable physiological associations makes the whole phrase equally unacceptable. The Russian word сердце (heart) appears to be more conducive to the expression of the evaluative meaning which is required in this context, since the word brain used by Hamlet actually means memory and a strong desire to take revenge:

And thy commandment all alone shall live Within the book and volume of my brain...

The third connotative element that we mentioned in the beginning is the call Heaven secure him! uttered by Horatio in reply to the mentioning of

Hamlet’s name by Marcellus – and Hamlet’s response So be it! which logically and emotionally completes the monologue. In our opinion all the four translators coped with their task successfully enough, for in all of them, as in the original, the two phrases in equal measure apply to Hamlet and to his uncle after Hamlet gave a promise of revenge:

Небо//Да хранит его! ... Да будет так. (Б.Пастернак) Бог да защитит вас! ... HORATIO [Within] Аминь! Heaven secure him! (А.Кронберг) HAMLET Бог его храни. So be it! ... Да будет так! (Перевод К.Р.) Небо сохрани его! ... Да будет так. (А. Радлова)

Another interesting case of polyphony is King Claudius’s speech shortly after the death of Hamlet’s father and the marriage between his uncle Claudius and his mother Gertrude the Queen in Act I, Scene II of Shakespear’s Hamlet:

KING CLAUDIUS Though yet of Hamlet our dear brother’s death The memory be green, and that it us befitted To bear our hearts in grief and our whole kingdom To be contracted in one brow of woe, Yet so far hath discretion fought with nature That we with wisest sorrow think on him, Together with remembrance of ourselves. Therefore our sometime sister, now our queen, The imperial jointress to this warlike state, Have we, as ’twere with a defeated joy,-- With an auspicious and a dropping eye, With mirth in funeral and with dirge in marriage, In equal scale weighing delight and dole,-- Taken to wife: nor have we herein barr’d Your better wisdoms, which have freely gone With this affair along. For all, our thanks.

This extract abounds in emotional-expressive means – semantic contrasts, inversive constructions, extended parenthetical insertions, sound

repetitions, internal rhymes and polyphony of linguistic means – which all serve one single purpose: to expose the King’s hypocrisy in his attempt to justify his hasty marrying the dowager Queen. Again, as in the previous extract, our aim is not an exhaustive linguopoetic analysis of this piece but an estimation of how the translators manage (or on the contrary fail) to transpose such an extremely subtle and transitory layer of the literary text’s structure as expressive polyphonic shades. There were several occasions in this speech when Claudius in a very oblique way hints at his distracted state of mind and his relationship with Hamlet. A case in point is the line in the beginning of the King’s public statement concerning his decision to marry Gertrude the Queen:

Therefore our sometime sister, now our queen, The imperial jointress to this warlike state,

According to the definition of the Oxford English Dictionary the word jointress, being formed from the obsolete jointer (a joint possessor; one who holds a jointure) means “a widow who holds a jointure; a dowager” (OED). The morphological structure of both words is rather transparent which allows authors to play with their common root join and therefore use the word in such a way that its broader meaning is realised in the context[3][3]. The word state that is used in the same line in association with the word jointer on the surface means the country, the State of Denmark which at that time was in the state of war with Norway. However in this context it could certainly also mean a particular “condition (of mind or feeling); the mental or emotional condition in which a person finds himself at a particular time”(OED). In this sense the adjective warlike, meaning martial, bellicose, unpacific, contentious could in fact be equally applied to both meanings of the word state. After marrying Gertrude Claudius was constantly opposed by Hamlet who did not fail to pester his uncle with all sorts of venomous remarks. This certainly troubled the new king a lot, however he could not openly oppose him but secretly cherished the idea of doing away with his nephew and occasionally added to his utterances the implication of being in the state of secret war with Hamlet (see also later in the same speech: “...by our late dear brother’s death our state to be disjoint and out of frame...”). Let us see if this subtle polyphony is expressed in some of the most famous translations of Shakespeare’s tragedy:

С тем и решили мы в Итак – сестру, теперь же супруги взять королеву,

Сестру и королеву нашу, Наследницу воинственной Наследницу военных страны, рубежей, Мы нарекли возлюбленной Со смешанными чувствами супругой печали С восторгом, так сказать, И радости, с улыбкой и в лишенным силы, слезах. С слезой в очах и с ясною При этом шаге мы не улыбкой, погнушались Веселый гимн запев при гробе Содействием советников, во брата, всем За упокой при брачном алтаре, Нам давших одобренье. И на весах души развесив Всем спасибо. ровно ... Веселье и печаль. Мы Что после смерти братиной поступили у нас Согласно вашей воле, Развал в стране и все в одобрившей разъединенье, Наш брак, – и мы за все (Б.Пастернак) благодарим! ... Иль что со смертью дорогого нам От дел земных почившего Гамлета Распались связь и сила королевства... (А.Кронберг) И вот, доныне Поэтому мы с радостью Сестру, теперь же королеву неполной – нашу, В одном глазу слеза, в другом Владычицу страны, как улыбка – вдовьего удела, – Смешав со свадьбой Мы словно с радостью, похоронный плач подавленной в душе, И погребенье с свадебным С улыбкою в одном глазу, в весельем, другом с слезами, Уравновесив счастье и печаль, С стенаньем свадебным, с – весельем погребальным, Мы взяли в жены королеву Уравновесив горе и восторг, нашу, – Что некогда сестрою нам была, В супруги взяли. Мы не шли Наследницу воинственной наперекор страны. Мудрейшим между вас, и И в этом поступили мы

этот шаг они согласно Одобрили. За все Советам вашим мудрым, что благодарим. свободно ... Вы дали нам. За все Что смерть покойного нам благодарим. дорогого брата ... Наш край в разлад повергла ... смерть нам дорогого брата и упадок. ввергла (К.Р.) В расстройство и упадок королевство. (А.Радлова)

It appears that none of the translations adduced here expresses the “lateral” polyphonic implication of the word jointress, neither is the polyphony of the word state realised in the Russian translation. As far as the line our state to be disjoint and out of frame is concerned Boris Pasternak and K.R. in our opinion found the best variant possible conveying the idea of antagonism and discord between Hamlet and Claudius – the Russian words разлад and разъединенье express this idea well enough. Kronberg’sphrase распались связь и сила королевства is probably too abstract to imply this concrete shade of hostility between the members of the family, while Radlova’s расстройство и упадок does not have this implication at all.

Decorative and socio-cultural expressivity

In the preceding parts of this article I have introduced the division of contextual connotations into two big classes which I provisionally described as broad or polyphonic, on the one hand, and narrow or expressive, on the other. In this section I shall consider some examples of the second type of connotations and briefly discuss how these emotional-expressive and decorative elements are rendered from one language into another. These emotional expressive “clangors” are often used by the translators as a field for applying their creative hand in a more or less uninhibited way, for linguopoetically these elements are subservient to others which form the core of the overall aesthetic image of a literary text. Curiously enough such frivolities could even be found in the Holy Scriptures where tampering with the original Hebrew text was strictly prohibited and condemned. But due to their purely expressive nature these “aesthetic innovations” in the English Bible of 1611 hardly blurred the original meaning and had almost exclusively a decorative force like Psalms 38 and 42 of the King James Bible:

Ps 42:1 As the hart panteth after the water brooks, so panteth my soul after thee, O God.

The verb to pant in this beautiful comparison realises two of its meanings – direct and figurative: “to gasp (for air, water, etc.); hence fig. To long or wish with breathless eagerness; to gasp with desire; to yearn (for, after, or to with inf.) OED”. If we compare it with another line several Psalms earlier the originality of the word play implicitly contained in Psalm 42 would immediately “spring to our eyes and ears”:

Ps 38:10 My heart panteth, my strength faileth me: as for the light of mine eyes, it also is gone from me.

The homophony hart – heart semantically supported by the word soul which collocates with the same verb for all three nouns – to pant – creates a wonderful euphony which makes these two lines unforgettable. It should be admitted however that this linguistic frivolity of the English translators does not in any way affect the original meaning and has a purely expressive power, the sole function of which was to attract the reader’s attention to this particular comparison and thereby make it more memorable. However no such expressivity is found in the Russian synodal translation of the Bible, where the corresponding Russian words probably had a smaller homophonic potential than their English counterparts:

Псалом 42:1 Как лань желает к потокам воды, так желает душа моя к Тебе, Боже!

Псалом 38:10 Сердце мое трепещет; оставила меня сила моя и свет очей моих, – и того нет у меня.

* There is a view (and not entirely erroneous one) that statistics does not mean much in the estimation of a literary text’s aesthetic merits. However if a statistic analysis discovers that a certain linguistic unit is used extremely often in a piece of artistic writing and in about 50 or 70% of cases it occurs in one and the same meaning with one and the same implication a researcher has every ground to become suspicious about such unit’s linguopoetic significance, even if the word is registered in the dictionary with all sorts of stylistic markers indicating its“glorious service-record”, such as the word multitude for example which is marked in the dictionary as biblical, or the adverb and the adjective meet with a similar stylistic feature. Such words would fulfil a purely expressive function in the text and transferring them

into a different language usually is not a very great difficulty for the experienced translator. The word multitude occurs more than 80 times in the New Testament and nearly in all those cases it means a great number of people. In the Russian version of the Bible (the synodal translation) this word is almost exclusively rendered through the words народ, множество народа, множество людей. But even in the Old Testament where the word multitude is used in various contexts to imply more broadly numerousness and not just a crowd or a host – in the Russian text it is expressed uniformly through a fairly inexpressive word множество, which however acquired a certain stylistic elevation in such combinations as множество щедрот, множество милости, множество нечестия, etc. The number of such expressive units in a literary text can be exceedingly great. Taken together they create a unique emotional atmosphere without which a piece of writing would contain nothing but a record of certain facts of doubtful conceptual or aesthetic significance. Inability to find similarly expressive units in the target language in the course of translation may end up with a complete failure to render “the emotional spirit” of the original narration which in many cases appears to be the only “device” turning a trivial enough uneventful story with practically no philosophic generalisations into a masterpiece of literary writing. Not infrequently such domineering expressivity is achieved through the reproduction of dialectal peculiarities and speech habits of uneducated peasants, soldiers, sailors or some other social groups of a speech community. The whole pleasure and enjoyments from the reading of such texts lies in the comprehension of the implied integrated auditory image incorporating local speech characteristics of different personages of a literary text. The choice of a locally specific vocabulary and syntactic arrangement of lexical units in the sentence is invariably associated with a particular mode of enunciation and articulatory peculiarities and it is usually a great difficulty for a translator to find such lexical correlates in the target language that would create a similar auditory effect. Let me consider an example – two English translations of Anton Chekhov’s short story“Святою ночью” (On the Sacred Night). On the Easter Eve some man intends to cross the river by a ferry. While the ferry is taking him to the other side of the river where a festive celebration of Christ’s resurrection in the church has already begun, he is talking to the monk who laments the death of his friend – a talented writer of akaphists. But shortly before this man embarks on a ferry he exchanges a couple of words with a peasant who stands next to him on the river bank:

– Как, однако, ‘How long the ferry- ‘How slow the ferry is долго нет парома! – boat is in coming!’ I in coming!’ I said. сказал я. said. ‘It is time it was – А пора ему быть, ‘It is time it was here,’ answered the dark – ответил мне силуэт. here,’ the silhouette figure. – Ты тоже дожида- answered. ‘Are you waiting for ешься парома? ‘You are waiting for it, too?’ – Нет, я так ... зев- the ferry-boat, too?’ ‘No; I am just нул мужик, – ‘No I am not,’ waiting.’ yawned the люминации yawned the peasant--‘I peasant. ‘I want to see дожидаюсь. Поехал am waiting for the the ‘lumination. I would бы, да, признаться, illumination. I should go across, only I haven’t пятачка на паром нет. have gone, but to tell five copecks for the – Я тебе дам пята- you the truth, I haven’t ferry.’ чок. the five kopecks for the ‘I’ll give you five – Нет, благодарим ferry,’ copecks.’ покорно ... Ужо на ‘I’ll give you the five ‘No, thank you этот пятачок ты за kopecks.’ kindly; you can keep меня там в ‘No; I humbly thank them and burn a candle монастыре свечку you. . . . With that five for me when you reach поставь ... Этак kopecks put up a candle the monastery. It will be любопытней будет, а for me over there in the better so, and I will я и тут постою. monastery. . . . That stand here. And that Скажи на милость, will be more ferry-boat hasn’t come нет парома! Словно в interesting, and I will yet! Has it sunk?’ воду канул! stand here. What can it (Wordsworth mean, no ferry-boat, as Classics) though it had sunk in the water!’ (Translated by Constance Garnett, 1919)

This dialogue is only lightly marked by the local speech characteristics. Occasional expressive elements in the original Russian text featuring the peasant and his interlocutor are translated mostly by means of compensation. The peasant is trying to be polite to the stranger but his speech is slow and lazy and some of his remarks are logically incomplete and incomprehensible. For the Russian reader such features of speech are purely expressive – they do not carry any other information except the mood and the disposition of a speaker and are in fact very familiar to all of us:

– Ты тоже дожидаешься парома? – Нет, я так ... зевнул мужик, ...... – Я тебе дам пятачок. – Нет, благодарим покорно ... Ужо на этот пятачок ты за меня там в монастыре свечку поставь ... Этак любопытней будет, а я и тут постою. Скажи на милость, нет парома! Словно в воду канул!

The reply “Нет я так ...” is a sort of a conversational sleech which would usually leave the interlocutor baffled and confused. The translation of Constance Garnett – No, I am not –does not express this implication at all. Her variant sounds as a very categorical statement, which could hardly be followed by a yawn as we observe in this context. Wordsworth Classics’ translation seems to be more successful in this respect – ‘No; I am just waiting.’ yawned the peasant creates nearly the same effect as the Russian utterance does. Constance Garnett’s variant for the phrase благодарим покорно – I humbly thank you – is contextually inconsistent. The Oxford English Dictionary on CD-Rom gives three examples with this adverbial phrase and all of them imply the expression of gratitude to a socially superior person:

1705 De Foe in Lett. Lit. Men (Camden) 322, I humbly thank your Lordship for the freedom of access you were pleas’d to give my messenger. 1611 Middleton & Dekker Roaring Girl ii. i, I humbly thank your good mistresship. 1585 Hatton in Ld. Campbell Chancellors (1857) II. xlv. 273, I most humbly thank your sacred Majesty for your two late recomfortations.

In the 19th century the phrase благодарю покорно was just a polite way of expressing gratitude which did not necessarily suggest a social difference of the speakers. In this sense the Wordsworth Classics’ translation – thank you kindly – is certainly better. Another expressive element in this extract is the Russian archaic dialectism ужо, which according to the Dictionary of Vladimir Dal’ means later–“погодя, позже, после,как будет пора или досуг, не теперь”. Contance Garnet, it seems, omits this element altogether. The only attempt that she makes at somewhat colloquializing the speech of the peasant to make up for the absence of the relevant English archaic element that would be more or less easily comprehended by the modern readers is the use of the

wrong agreement between the numeral, the noun and the pronoun: . . . . With that five kopecks put up a candle for me over there in the monastery. . . . Although this expressive shade does not correspond to the original, roughly speaking it could be used here purely “semiotically” to indicate the style difference between the two speakers. Wordsworth Classics translation suggests a different solution: it transfers the essence of this part of conversation in pure English without marking the difference in style: you can keep them and burn a candle for me when you reach the monastery. I assume the correct translation of this Russian expressive element into English lies somewhere in between the two suggested variants, for neither of them is truly faithful to the original – one of them translates the meaning without expressing inherent stylistic qualities of the lexical element in question, while the other one completely ignores the meaning of it, obviously taking the semantic side of the word ужо as being absolutely linguopoetically irrelevant in this context, and only suggests some other expressive devices for the conversation. The same concerns the peasant’s remark Этак любопытней будет, а я и тут постою where the word любопытно does not realize its semantics to the full and is used purely expressively, realising several emotional shades at once. What the peasant could actually mean is not at all clear from the context. His usage of the word любопытно could imply simultaneously more unusual, more interesting, more adequate, better, etc. However none of these meanings is expressed clearly and distinctly in this context and the translators were in fact free to choose the variant they preferred – and so they did. The only tiny requirement that should have been observed by the translators of this story is that the English word standing for the Russian любопытнее should be “semantically deficient” and somewhat unusual in this context and bear purely attitudinal connotations – and none of the translator in fact achieves this goal:

That will be more interesting, and I will stand here. (Constance Garnett) It will be better so, and I will stand here. (Wordsworth Classics)

However a somewhat clumsier variant of Constance Garnett seems to be more suitable for the expression of a stylistic difference between the speakers. The same concerns the last exclamation of impatience Скажи на милость! On the whole the Wordsworth Classics translation of this episode sounds more refined than the translation of Constance Garnett, but surely less expressive. However the smooth flow of the conversation in Wordsworth Classics in correct and plain English throughout the whole dialogue allows

the reader to forget himself in the context much better than in the translation of Constance Garnett. The latter actually makes us feel that this is not a piece of authentic English writing but a translation. Besides, in my opinion, Wordsworth Classics made a much better preference in this short story ignoring the expressivity of smaller episodes and concentrating on the key situation – the dialogue between the stranger and the monk where the latter was describing humility and supreme spiritual purity of his friend, monk Nicolas who had just died and who had been exceptionally good at writing akaphists. The emotional and expressive essence of the description is in the combination of words depicting the character of monk Nicolas and occasional quotations of his and other akaphists. And again the Russian text abounds in all sorts of old-fashioned ways of expression interspersed with clerical vocabulary and ministerial syntax. The Russian tradition of ecclesiastic writing and homiletics – particularly at the end of the 19th century, when most of Anton Chekhov’s short stories were written – was invariably associated with the use of Church-Slavonic – the South Slavic language into which Kyrillos and Methodos translated the Gospels in the ninth century A.D[4]. Even at the time of Chekhov the language was extinct as vernacular Old Bulgarian but extant as the official language of the Orthodox Church and the use of it in the monk’s speech evoked a wonderful atmosphere of church service with its specific sumptuousness and resplendence. The monk’s speech flows slowly and melodiously and the reader is mesmerised by the simplicity and lucidity of ideas and solemnity of tone which the orthodox preachers would often use to win the hearts of their parishioners. This unique expressive feature of the text in question could hardly be adequately revealed in the English language without alluding to the language of the English Bibles of the 16th-17thcentury (Miles Coverdale, William Tyndale and the King James Version). This sort of stylisation was rather successfully used in the translation of Anton Chekhov’s short story. Generally speaking the translators make the right decision: being unable to render individual peculiarities of the monk’s speech they naturally concentrate on creating the expressivity of a different sort: monk Ieronim speaks of the verbal beauty of his friend’s akaphists and the translators, following his description, try to reproduce this specific beauty of expression in the English language as well. At least for the English reader this solution seems to be perfectly justified and certainly much better, than the necessity to force one’s way through the imperfections of the English style in the vain attempt to reveal in general the archaic syntax and vocabulary of the source text. Besides it seems to be perfectly in tune with Anton Chekhov’s own credo of a writer which he very clearly explained in his letter to editor A.N. Pleshcheev on October 4, 1888: “I am afraid of those who will look for

tendenciousness between the lines and who are determined to see me either as a liberal or a conservative. I am neither a liberal nor a conservative, neither a gradualist nor a monk nor an indifferentist. I would like to be nothing more than a free artist, and I regret that God did not give me the gift to be one. I hate falseness and coercion in all their forms . . . . Pharisaism, stupidity and arbitrariness reign not merely in merchants’ houses and police stations: I see them in science, in literature, among the young. That is why I have no particular passion for either policemen or butchers or scientists or writers or the young. I consider brand-names and labels a prejudice. My holy of holies is the human body, health, intelligence, talent, inspiration, love, and absolute freedom, freedom from force and falseness in whatever form they express themselves. That’s the platform I’d subscribe to if I were a great artist”. Here comes an extract from the short story “Святою ночью” followed by the translation of Wordsworth Classics which reads smoothly and easily in spite of occasional imperfections and omissions:

“Николай умер! Никто другой, а ... it was Nicolas who died – no Николай! Даже поверить трудно, one else but Nicolas! It is hard to что его уж нет на свете! Стою я тут believe that he is no longer on earth. на пароме и все мне кажется, что As I stand here now on the ferry, it сейчас он с берега голос свой seems to me as if every moment I подаст. Чтобы мне на пароме should hear his voice from the страшно не казалось, он всегда shore. He always came down to the приходил на берег и окликал меня. river and called to me so that I Нарочито для этого ночью с should not feel lonely on the ferry. постели вставал. Добрая душа! He used to leave his bed at night on Боже, какая добрая и милостивая! purpose to do it. He was so good. У иного человека и матери такой Oh, dear, how good and kind he нет, каким у меня был этот Нико- was! Even a mother is not to other лай! Спаси, господи, его душу! men what Nicolas was to me. Have Иероним взялся за канат, но тот mercy on his soul, O Lord!” час же повернулся ко мне. Jerome gave the cable a pull, but – Ваше благородие, а ум какой immediately turned to me again: светлый! – сказал он певучим го- ‘Your honour, how bright his лосом. – Какой язык благозвучный mind was!’ he said softly. ‘How и сладкий! Именно, как вот сейчас sweet and musical his voice was! будут петь в заутрени:“О, любез- Just such a voice as they would sing наго! о, сладчайшего твоего of now at mass: “Oh, most kind, гласа!” Кроме всех прочих челове- most comforting is Thy ческих качеств, в нем был еще и voice.” And, above all, other human дар необычайный! qualities, he had one extraordinary – Какой дар? – спросил я. gift.’ Монах оглядел меня и, точно ‘What gift?’ I asked.

убедившись, что мне можно вве- The monk glanced at me and, as рять тайны, весело засмеялся. if assured that he could entrust me – У него был дар акафисты with a secret, said, laughing gaily: писать...– сказал он. – Чудо, гос- ‘He had the gift of writing подин, да и только! Вы изумитесь, akaphists!’ he said. ‘It was a ежели я вам объясню! Отец архи- miracle, sir, nothing less. You will мандрит у нас из московских, отец be astonished when I tell you about наместник в Казанской академии it. Our father archimandrite comes кончил, есть у нас и иеромонахи from Moscow, our father vicar has разумные, и старцы, но ведь, studied in Kazan, we have wise скажи пожалуйста, ни одного тако- monks and elders, and yet – what го нет, чтобы писать умел, а Нико- do you think? – no one of them can лай, простой монах, иеродьякон, write. And Nicolas, a plain monk, a нигде не обучался и даже види- deacon, who never learnt anything мости наружной не имел, а писал! and had nothing to show – he could Чудо! Истинно чудо! write! It was a miracle, truly a Иероним всплеснул руками и, miracle!’ совсем забыв про канат, продол- Jerome clasped his hands and, жал с увлечением: entirely forgetting the cable, – Отец наместник затрудняется continued with passion: проповеди составлять; когда ‘Our father vicar has the greatest историю монастыря писал, то всю trouble over his sermons. When he братию загонял и раз десять в was writing the history of the город ездил, а Николай акафисты monastery, he tired out the whole писал! Акафисты! Это не то что brotherhood and made ten trips to проповедь или история! town; but Nicolas could write – А разве акафисты трудно akaphists, not just sermons and писать? – спросил я. histories!’ – Большая трудность... – ‘And are akaphists so hard to покрутил головой Иероним. – Тут write?’ и мудростью и святостью ничего ‘Very hard’ nodded Jerome. не поделаешь, ежели бог дара не ‘Wisdom and saintliness will not дал. Монахи, которые не help him to whom God has not понимающие, рассуждают, что для given the gift. The monks who этого нужно только знать житие don’t understand argue that you святого, которому пишешь, да с need only know the life of the saint прочими акафистами of whom you are writing and соображаться. Но это, господин, follow the other akaphists, but that неправильно. Оно, конечно, кто is not so, sir. Of course, to write an пишет акафист, тот должен знать akaphist one must know the life of житие до чрезвычайности, до пос- the saint down to the least detail, ледней самомалейшей точки. Ну и and of course, too, one must соображаться с прочими ака- conform to the other akaphists so

фистами нужно, как где начать и о far as knowing where to begin and чем писать. К примеру сказать вам, what to write about. To give you an первый кондак везде начинается example, the first hymn must с “возбранный” или“избранный”... always begin with “It is Первый икос завсегда надо forbidden”or “It is elected”, and the начинать с ангела. В акафисте к first ikos must always begin Иисусу Сладчайшему, ежели with “Angel”. If you are interested интересуетесь, он начинается in hearing it, in the akaphist to the так: “Ангелов творче и господи Lord Jesus the first ikos begins like сил”, в акафисте к пресвятой бого- this: “Angels of the Creator, might родице: “Ангел предстатель с не- of the Lord”; in the akaphist to the бесе послан бысть”, к Николаю Holy Virgin it begins, “An angel Чудотворцу: “Ангела образом, was sent, a messenger from земнаго суща естеством” и прочее. heaven”; in the akaphist to Nicolas Везде с ангела начинается. the Wonderworker it begins. “An Конечно, без того нельзя, чтобы не angel in form, a being of earth” – соображаться, но главное ведь не в they all begin with “Angel”. Of житии, не в соответствии с course, an akaphist must conform to прочим, а в красоте и сладости. other akaphists, but the important Нужно, чтоб все было стройно, thing is not the life of the saint nor кратко и обстоятельно. Надо. Чтоб its conformity, but its beauty, its в каждой строчечке была мягкость, sweetness. Everything about it must ласковость и нежность, чтоб ни be graceful and brief and exact. одного слова не было грубого, Every line must be tender and жесткого или несоответствую- gentle and soft; not a word must be щего. Так надо писать, чтоб моля- harsh or unsuitable or rough. It щийся сердцем радовался и must be written so that he who плакал, а умом содрогался и в prays with his heart may weep with трепет приходил. В богородичном joy, that his soul may shudder and акафисте есть слова: “Радуйся, be afraid. In an akaphist to the высото, неудобовосходимая чело- Virgin he wrote:“Rejoice, exalted веческими помыслы; радуйся, of men! Rejoice, beloved of the глубино, неудобозримая и ангель- angels.” In another part of the same скими очима!” В другом месте akaphist he wrote:“Rejoice, holy- того же акафиста сказано: “Ра- fruited tree that nourishest our faith; дуйся, древо светлоплодовитое, от rejoice, tree of merciful leaves that него же питаются вернии; радуйся, coverest our sins!” древо благосеннолиственное, им Jerome bowed his head and же покрываются мнози!” covered his face with his hands, as Иероним, словно испугавшись if he had taken fright or were чего-то или застыдившись, закрыл ashamed of something. ладонями лицо и покачал головой. ‘Holy-fruited tree – tree of – Древо светлоплодовитое... merciful leaves!’ he muttered.

древо благосеннолиственное... – ‘Were there ever such words? How пробормотал он. – Найдет же такие was it possible that the Lord should слова! Даст же господь такую have given him such a gift? For способность! Для краткости много brevity he used to combine many слов и мыслей пригонит в одно words and thoughts into one word, слово и как это у него выходит and how smoothly and truly his плавно и обстоятельно! “Свето- writing flowed! “Lambent Star of подательна светильника the world”, he says in an akaphist to сущим...” – сказано в акафисте к Jesus the all-merciful.“Lambent Иисусу Сладчайшему. Светопо- Star of the world!”. Those words дательна! Слова такого нет ни в have never been spoken or written разговоре, ни в книгах, а ведь before; he thought of them himself; придумал же его, нашел в уме he found them in his own mind! своем! Кроме плавности и But each line must not only be велеречия , сударь, нужно еще, fluent and eloquent, it must be чтоб каждая строчечка изукрашена adorned with many things – with была всячески, чтоб тут и цветы flowers and light and wind and sun были, и молния, и ветер , и солнце, and all other objects of the visible и все предметы мира видимого. И world. And every invocation must всякое восклицание нужно так ста- be written to fall softly and вить, чтоб оно было гладенько и gratefully on the ear.“Rejoice in the для уха вольготней.“Радуйся, land of the Kingdom of Paradise”, крине райскаго прозябения!” – he wrote in an akaphist to Nicolas сказано в акафисте Николаю the Wonder-worker, not чудотворцу. Не сказано simply “Rejoice in Paradise”. It is просто “крине райский”, а “крине smoother so and sweeter to the ear. райскаго прозябения”! Так глаже и And that is how Nicolas wrote; just для уха сладко. Так именно и like that. But I can’t tell you how Николай писал! Точь-в-точь так! И well he wrote.’ выразить вам не могу как он писал! *

By way of conclusion let me briefly repeat the main points of this article again:

1. Linguopoetic approach to the translation of fiction presupposes first and foremost the establishment of the aesthetic centre of the text i.e. those lexical and syntactic means which form the basis of artistic expression – linguopoetic hinges or pivots providing for the ample realization of other words’ semantic potential in the context of a literary writing.

2. Connotation – as a specific emotional and expressive shade of the lexical units is the result of the realisation of their semantic potential in the context of a literary writing. 3. There are basically two types of connotations viz. the broad and the narrow ones. Broad contextual connotation predetermines the appearance of polyphonic shades of meaning i.e. those which one or several lexical units realise in the context of a work of fiction simultaneously. Narrow (or expressive) connotations are on the contrary connected with the functional semantic limitations imposed on the lexical units in the context of a literary work when such units’ sole function boils down to the enhancement of some other words’ semantic potential. 4. In order to preserve the unique aesthetic atmosphere of a text of verbal art, the expressive and the semantic scope of the words used by the author needs to be carefully rendered i.e. the aesthetic semiotic potential of the lexical units should be neither extended nor reduced.

***

References:

1. Chekhov, Anton, Selected Stories. – Wordsworth Classics. 1996. 2. Milton, John, Paradise Lost. – Penguin Books, 1996. 3. Shakespeare, William, Hamlet // Tragedies. – Everyman’s Library, 1992. – Vol.1. 4. The Bible Reference Library on CD-Rom. – EEI, 1993. 5. The Oxford Dictionary of Quotations. Fourth Edition. – OUP, 1992. 6. The Oxford English Dictionary on CD-Rom. Version 1.10. – OUP, 1994. 7. Бархударов Л.С. Язык и перевод. – Москва: “Международные отношения”, 1975. 8. Библия. Книги Священного Писания. В русском переводе. – Москва: Библейские общества, [Biblija. Knigi Svjashhennogo Pisanija. V russkom perevode. – Moskva: Biblejskie obshhestva], 1995. 9. Задорнова В.Я. Восприятие и интерпретация художественного текста. – М.:“Высшая школа”, [Zadornova V. Ja. Vosprijatie i interpretacija hudozhestvennogo teksta. – M.:“Vysshaja shkola”], 1984. – 152 с. 10. Комиссаров В.Н. Лингвистика перевода. – Москва, [Komissarov V.N. Lingvistika perevoda], 1980. 11. Комиссаров В.Н. Современное переводоведение [Komissarov V.N. Sovremennoe perevodovedenie]. – Москва: “ЭТС”, 1999.

12. Конурбаев М.Э. Теория и практика тембрального анализа текста. Дисс. ... доктора филол. Наук [Konurbaev M.. Teorija I praktika tembral'nogo analiza teksta. Diss. ... doktora filol. nauk]. – Москва, 1999. 13. Липгарт А.А. Лингвопоэтическое исследование художественного текста: Теория и практика. – Дисс. ... д-ра филолог. наук. [Lipgart A.A. Lingvopojeticheskoe issledovanie hudozhestvennogo teksta: Teorija i praktika. – Diss. ... d-ra filolog. nauk] – Москва, 1996. 14. ЛипгартА.А. Методы лингвопоэтического исследования [Lipgart A.A. Metody lingvopojeticheskogo issledovanija]. – Москва: Московский лицей, 1997. 15. Пушкин А.С. Избранная поэзия в английских переводах [Pushkin A.S. Izbrannaja pojezija v anglijskih perevodah]. – Москва: “Радуга”, 1999. 16. Рукописное наследие В.Ф. Шишмарева в Архиве Академии наук СССР. Описание и публикации [Rukopisnoe nasledie V.F. Shishmareva v Arhive Akademii nauk SSSR. Opisanie I publikacii.]. – М.-Л., 1965. 17. Чехов, Антон. Полное собрание сочинений и писем в тридцати томах. Том 5. [Chehov, Anton. Polnoe sobranie sochinenij I pisem v tridcati tomah. Tom 5] – Москва, 1984.

Ненарокова М.Р./ Maria Nenarokova

Детективный жанр как мост между культурами: детективы Р.ван Гулика о судье Ди / Crime fiction as a bridge between cultures. Robert van Gulick’s novels about judge Dee

Abstract:The article focuses on the problem of interaction and mutual influence of cultures and on the detective genre as a means of cultural dialogue. Historical crime fiction has become popular because of a reader’s feeling of being at a safe distance from what is going on, and of the universal interest in the past, characteristic of our days. R. van Gulick’s novels are not only interesting to read, they convey a lot of information about China, its history, culture, and society. They are written in English for both Western and Chinese readers, but, translated into Russian, they become a fact of the Russian culture.

Key words: the dialogue of cultures, crime fiction, historical crime fiction, Robert van Gulick, China, the West, Russia

Вспоминая свое детство и любовь к страшным историям, «королева детективного жанра» Агата Кристи писала: «Почему мне нравилось пугаться? Какую инстинктивную нужду удовлетворяет ужас? <…> Не потому ли это происходит, что в душе что-то восстает против слишком уж безопасной жизни? Не нуждаются ли люди в том, чтобы их жизни была присуща некая степень опасности? <…> Нет ли у вас инстинктивной потребности с чем-то сражаться, что-то преодолевать, доказать самому себе, если можно так выразиться, что ты чего-то стоишь? Однако, как и во многих других случаях, вам хочется испугаться немного, - но не слишком сильно»1. Потребность в «ужасах», скрашивающих серые будни «слишком уж безопасной жизни», вполне удовлетворяется чтением детективной литературы.

Другой потребностью человеческой природы, которая вызывает к жизни детективный жанр, является любопытство, и удовлетворение его может быть одной из наиболее мощных движущих сил в жизни человека2. В европейской детективной литературе «элементы интереса»3, по словам писателя-детективиста рубежа XIX-XX вв. Дика Донована, выражаются словами riddle и

1 Christie A. An Autobiography. London, 1977. рр.54-55. 2 A Companion to Crime Fiction. ed. Charles J.Rzepka, Lee Horsley. Oxford, 2010. – 630 p.р.222. 3 Donovan, Dick. Pages from an Adventurous Life. L., T. Werner Laurie , 1907. p.166. 36

mystery. Riddle – «загадка» - понимается как «вопрос, утверждение или описание, предназначенное для того, чтобы побудить человека усиленно думать над ответом»1, тогда как mystery - «тайна» - толкуется как «нечто/некое явление, причина или происхождение которого скрыты или же их невозможно понять»2. Иными словами, «загадку» всегда можно разгадать, если приложить определенные усилия, раскрыть или понять «тайну» можно далеко не всегда, здесь многое зависит от везения.

По наблюдениям исследователей, в наши дни все большую популярность завоевывают детективы исторические. Как полагает английский исследователь детективного жанра Рей Браун, это происходит по двум причинам. Во-первых, человек испытывает волнение, страх, возбуждение от расследования, находясь «на безопасном расстоянии»3 от происходящего. Гораздо более приятно, читая, представлять себе поединок на мечах, чем перестрелку или поножовщину в темных переулках современного города. Вторая причина заключается в пробуждении в наше время «всеобщего интереса к истории»4, особенно к истории повседневности. В этом случае исторический детектив становится «окном, которое традиционная историография может открыть нам в прошлое»5. Как образно пишет Рей Браун, «глядя сквозь иногда затемненное стекло, мы часто смешиваем то, что лежит за ним, с нашими собственными размышлениями»6. Иными словами, мы смотрим не только в прошлое, но и в самих себя и вольно или невольно осмысляем время, в котором мы живем, соотнося его с событиями древности.

Среди исторических детективов выделяются семнадцать книг Роберта ван Гулика, голландского дипломата, ученого-синолога и писателя (1910-1967), о судье Ди. Действие этих книг происходит в Китае, причем в Китае средневековом, тогда как большинство исторических детективов рассказывает о событиях, происходивших в Европе. Судья Ди является реальным историческим лицом. Он жил в 630-700 гг. в эпоху династии Тан (618-907). Карьера его была поистине блистательной: от судьи округа до министра и ближайшего советника императора. Даже если ван Гулик описывает Китай более позднего

1 Hornby A.S. Oxford Student’s Dictionary of Current English. Oxford, 1982. p.551. 2 op.cit., p.412. 3 A Companion to Crime Fiction. ed. Charles J.Rzepka, Lee Horsley. Oxford, 2010. – 630 p.р.222. 4 op.cit., р.222. 5 op.cit., рр.231-232. 6 op.cit.,рр.231-232. 37

времени – эпохи династии Мин (1368-1644), все равно читатель видит картины, разительно отличающиеся от его собственной повседневной жизни. Второй отличительной чертой детективов ван Гулика является то, что он преследовал иную цель, чем многие другие писатели- детективисты. В мемуарах многих писателей часто указывается, что они считали детективный жанр всего лишь средством быстрого заработка. Так, А.Конан Дойль отмечал, что в начале своей писательской карьеры он «писал рассказы, достаточно приличного качества, чтобы продавать их по невысокой цене – в среднем, за четыре фунта, - но недостаточно приличного качества, чтобы их воспроизводить [собрав в книгу]»1, а его современник Дик Донован (псевдоним Джойса Эмерсона Престона Маддока) открыто признавался в своей автобиографии: «Меня ввела в соблазн чековая книжка. Я открыто признаюсь в своей слабости и надеюсь на прощение»2. В отличие от них и других писателей ван Гулик хотел напомнить китайцам о великой культуре их страны, а европейцам стремился открыть тот Китай, который он сам страстно любил. Например, в послесловии к роману The Willow Pattern, (1965), название которого русскими переводчиками передается, как «Белая ваза с синим рисунком» или «Пейзаж с ивами», ван Гулик писал об истории одного из мотивов росписи фарфора, который в Европе считается заимствованным из Китая: «... хорошо известно, что декоративный мотив росписи по фарфору, представляющий собой [пейзажи с виллами и ивами], выполненный синим пигментом по белому фону, возник в Англии в XVIII веке. ... это один из самых распространенных мотивов росписи по керамике, когда-либо использовавшихся в Англии, в этой конкретной форме он мало известен в Китае. ... я надеялся, что западные читатели испытают удовлетворение, узнав тему, которая так часто встречается в [украшении] английской столовой посуды, а у китайских читателей пробудится интерес к западному развитию китайского декоративного мотива»3. Кроме того, ван Гулик был известным ученым-китаистом, который и в своих научных трудах учитывал «и китайского читателя, и западного синолога»4. Результаты его исследований, с одной стороны, оформлялись в научные монографии, с другой, становились материалом для его детективов.

Китайская тема присутствовала и присутствует в европейской детективной литературе, причем образ китайца, по выражению самого

1A.Conan Doyle, sir. Memories and Adventures. Oxford – New York, 1989. – p.408. р.72. 2 Donovan, Dick. Pages from an Adventurous Life. L., T. Werner Laurie , 1907. р.331. 3 van Gulik, R. The Willow Pattern. New York, 1965. – 174 p. p.171. 4 van Gulik, R. The Ch’an Master Tung-kao //Robert van Gulik.1910-2010. ed.Marco Huysmans. Zeeland (NB), 2010. – 262 p. p.131. 38

ван Гулика, используется «как средство, чтобы создать в повествовании экзотическую атмосферу таинственности с жутковатым оттенком»1. Чаще всего китаец в европейском детективе замешан в различных преступлениях: от содержания притонов для курильщиков опиума до жестоких и хладнокровных убийств. Так, например, в одном из рассказов Дика Донована расследование приводит героя в притон курильщиков опиума, хозяином которого оказывается китаец, «негодяй со злыми глазами, его желтое лицо было сильно изрыто оспой»2. В 1-ой пол.20 в. были популярны детективы английского писателя Сакса Ромера (псевдоним Артура Генри Ворда) (1883-1959), героем которых был зловещий доктор Фу-Маньчу, стремившийся разрушить западную цивилизацию (например, «Тайна доктора Фу-Маньчу» - The mystery of Dr. Fu-Manchu, 1913; «Доктор-дьявол, до сих пор не опубликованные приключения, имевшие место в жизни таинственного доктора Фу- Маньчу» - The devil doctor, hitherto unpublished adventures in the career of the mysterious Dr. Fu-Manchu, 1916; последняя книга, героем которой стал Фу-Маньчу, - «Император Фу-Маньчу», Emperor Fu Manchu - вышла в 1959 г.). Цель ван Гулика состояла в том, чтобы разрушить этот стереотипный образ, характеристику которому он дал в «Предисловии переводчика» к китайскому судебному роману «Знаменитые дела судьи Ди»: «явная чушь, которая навязывается многострадальной публике некоторыми авторами поддельных «китайских» историй, описывающих Китай и китайский народ, которые не существуют нигде, кроме их богатого воображения»3. Недаром все семнадцать книг о судье Ди заканчиваются так называемым «Колофоном», то есть послесловием, которое по традиции должно содержать сведения об авторе книги, о месте и времени ее написания. «Колофоны» ван Гулика обычно содержат краткие сведения о главном герое книг, судье Ди, об источниках сюжетов, использованных автором в той или иной книге, а также заключительный отрывок текста, который без изменений переходит из одного «колофона» в другой: «Отметьте, что в Китае фамилия ставится перед именем человека. Также и то, что во времена судьи Ди китайца не носили косы; этот обычай был навязан им в 1644 г. маньчжурскими завоевателями. Мужчины собирали свои длинные волосы в пучок, они носили шапки и в доме, и вне его. Они не курили,

1 Celebrated Cases of Judge Dee (Dee Goong An). An Authentic Eighteenth-Century Chinese Detective Novel. tr.,intr., notes by Robert van Gulik. New York, 1976. – p. XXIII, 237. p.II. 2 Donovan Dick. Found and Fettered. A Series of Thrilling Detective Stories. L., [1894]., р.96. 3 Celebrated Cases of Judge Dee (Dee Goong An). An Authentic Eighteenth-Century Chinese Detective Novel. tr.,intr., notes by Robert van Gulik. New York, 1976. – p. XXIII, 237. p.IХ. 39

табак и опиум были принесены в Китай много столетий спустя»1. Содержание заключительного отрывка «колофона» указывает на черты, которые прочно связывались в сознании среднего европейца с обычаями и культурой Китая. Если же читатель обращался к текстам книг ван Гулика, то по прочтении всей серии детективов он узнавал Китай, его культуру, как некий особенный мир, видя его с самых разных сторон. Исторические детективы, по выражению Рея Брауна, «делают нас историками культуры»2.

Перед глазами читателя проходит все китайское общество – нищие, крестьяне и простые горожане, представители трех религий – конфуцианства, даосизма и буддизма, купцы, военные, аристократия, императорский двор. Мы видим семью в разных слоях общества, узнаем о положении женщины в средневековом Китае, об отношении к старикам и детям, об образованных людях – мужчинах и женщинах. На этом фоне разворачивается деятельность судьи округа, причем подробно описывается система дознания, судопроизводства, наказания преступников.

Персонажи детективов ван Гулика живут в окружении предметов быта, которые с большой точностью описывает ван Гулик: это курильницы и фарфоровая посуда, лаковые ширмы, мебель, короба для хранения одежды и сама одежда, фонари и светильники, украшения. Вот как, например, описываются украшения, по которым судья Ди опознает жертву преступления в романе «Лаковая ширма» (The Laquer Screen): «Каждая сережка состояла из маленького цветка лотоса, отлитого из серебра и вставленного в замысловатую оправу из золотой филиграни, которая была украшена шестью рубинами, небольшими, но отличного качества. Браслеты были из чистого золота и имели форму змей. Глаза их были сделаны из больших зеленых изумрудов, горевших в свете свечи, словно злобный взгляд»3.

Не оставлена ван Гуликом без внимания и символика растений, знание которой расширяет понимание любой культуры, также и китайской. Так, описывая интерьер комнаты молодой девушки, писатель указывает на цветы сливы как на значимый элемент декора: они изображаются на портрете хозяйки комнаты, а также на ее одежде:

1 van Gulik, Robert. Judge Dee at Work. Eight Chinese Detective Stories. New York, 1967. – 174, [4] p. p.174. 2 A Companion to Crime Fiction. ed. Charles J.Rzepka, Lee Horsley. Oxford, 2010. – 630 p.р.222. 3 Gulik, R. van. The Laquer Screen. L., 1962. p.44. 40

«Мелкие белые цветы, покрывающие старую и искривленную, на вид мертвую ветвь, были традиционным символом весны, когда жизненная сила, которая дремала в течение зимы, снова проявилась в полном цвету»1. Сливу как символ весны находим в стихотворении поэта Лу Кая (III-IVвв.), который послал своему другу Фань Е цветущую ветвь сливы со следующим стихотворением: «Цветущую ветку/ вручаю почтовым гонцам - /Далекому другу/ пусть вестью послужит она./ Наверно, в Цзяннани/ он к поздним привык холодам,/ А с этою веткой/ у друга наступит весна»2. Слива имела несколько значений: это и «искренний друг»3, и «художник или музыкант»4. Поэт Линь Бу, живший в эпоху Северной Сун (960—1127), в стихотворении «Молодая слива в горном саду» «описывает сливу, словно человека, раскрывая ее скромный, спокойный, безукоризненный, но в то же время надменный образ»5. Многие поэты воспевали красоту сливы, ее тонкий аромат6. Весь комплекс значений, приписываемых сливе, не только дополняет характеристику героини (она музыкантша, любительница поэзии), но и показывает, какой она хотела бы стать или, по крайней мере, восприниматься своим окружением.

Особую роль в детективах играет живопись: с одной стороны, читатель узнает о традиционных темах картин, о том, какие краски и кисти используются, как оформляются готовые картины, с другой, произведения живописи и графики, описанные ван Гуликом, практически всегда являются ключом к преступлению, которое расследует судья Ди. Так, важной деталью романа The Chinese Maze Murders (1952), название которого передано русскими переводчиками как «Лабиринт», «Убийство в лабиринте» и «Китайский лабиринт», оказывается картина, изображающая некий пейзаж. Соотнеся изображение на картине с лабиринтом, устроенным в парке старинного поместья, судья Ди получает возможность не только пройти по тайным тропам, но и раскрыть несколько преступлений. В новелле «Два нищих» изображения орхидей, которые судья видит в комнате жертвы преступления, наводят его на мысль о личности убийцы.

В детективах о судье Ди много точных описаний китайской архитектуры, вписанной в пейзаж. Вот как, например, описывается

1 Gulik, R. van. The Monkey and the Tiger. NY., 1965. p. 105. 2 Ду Хуапин. Цветы и деревья как символы в китайской культуре. СПб., 2013. сс.135-136. 3 Указ.соч., с.58. 4 Указ.соч., с.58. 5 Указ.соч., с.118. 6 Указ.соч., с.142. 41

садовый павильон в новелле The Murder on the Lotus Pond (1967), (название переведено как «Убийство среди лотосов»): «Четверо мужчин спешились перед простыми бамбуковыми воротами. Два стражника, охранявшие вход, приветствовали приехавших, затем распахнули ворота. Прежде чем войти, судья Ди оглядел большой сад. Он не выглядел ухоженным. Цветущие кустарники разрослись вокруг пруда с лотосами, но они придавали саду какую-то дикую красоту. Несколько бабочек лениво порхали над лотосовыми листьями, покрывавшими гладь пруда. «Мен Лань очень любил этот сад», заметил Юань Као. Судья кивнул. Он глядел на узкий деревянный мостик, выкрашенный красным лаком, который был перекинут над водой к шестиугольному павильону, открытому со всех сторон. Стройные колонны поддерживали остроконечную крышу, покрытую зеленой черепицей»1. Садовые павильоны часто становятся у ван Гулика местом преступления благодаря своему уединенному расположению (например, новелла Five Auspicious Clouds («Пять благоприятных облаков»), роман The Red Pavilion «Красный павильон»).

Притом, что серия книг о судье Ди естественным образом изобилует китайскими реалиями, не стоит забывать, что ее автор был европейцем, хотя и прожившим много лет в Китае и прекрасно изучавшим эту страну и ее культуру. В предисловиях к романам ван Гулик иногда упоминает о тех европейских образцах, которые для него являются символами детективного жанра. Так, характеризуя судью Ди, ван Гулик сообщает, что «китайцы до сих пор считают его своим лучшим детективом, и его имя столь же известно у них, как имя Шерлока Холмса у нас»2, в то время как старый слуга судьи Ди становится при нем «кем-то вроде [доктора] Ватсона»3. Комнату, где судья Ди мог бы обдумывать сложные дела, его кабинет или библиотеку, ван Гулик называет «китайской Бейкер Стрит 221-Б VII века»4. Скрипке Шерлока Холмса у ван Гулика соответствует так называемая китайская «лютня» судьи Ди, причем, по утверждению писателя, судья «справлялся бы с ней лучше, чем Шерлок Холмс со своей скрипкой, потому что игра на этом инструменте была одним из умений, необходимых для каждого образованного чиновника»5. В

1 van Gulik, Robert. Judge Dee at Work. Eight Chinese Detective Stories. New York, 1967. – 174, [4] p. рp.76-77. 2 Gulik, R.H.van. Judge Dee at Work. Eight Chinese Detective Stories. NY, 1967. – p.174, [4]. 3 Celebrated Cases of Judge Dee (Dee Goong An). An Authentic Eighteenth-Century Chinese Detective Novel. tr.,intr., notes by Robert van Gulik. New York, 1976. – p. XXIII, 237. p. ХI. 4 op.cit., p. ХV. 5 op.cit., p. ХV. 42

«Предисловии переводчика» к китайскому роману «Знаменитые дела судьи Ди» он упоминает имена Эдгара Алана По, А.Конан Дойля, М. Леблана, С. ван Дайна, Рекса Стаута, Эрла С Гарднера1. Судя по тому, что ван Гулик посылал свои книги Агате Кристи, а она отзывалась о них в высшей степени благосклонно2, он хорошо знал и ее творчество.

При том, что ван Гулик выбрал местом действия для своих книг Китай, причем Китай эпохи Тан (618-907), поскольку именно тогда жил его герой – судья Ди (630-700), он создавал свои тексты, опираясь на ассоциации, которые могли возникать у его европейских читателей. Вот как, например, начинается роман ван Гулика «Лаковая ширма»:

Он остановился прямо в дверях своей библиотеки, чувствуя себя совершенно запутавшимся. В глазах у него стоял туман, он не осмеливался подойти к своему письменному столу. Прислонившись к косяку для опоры, закрыл глаза и, медленно подняв руки, сжал виски. Резкая головная боль сменялась тупой, пульсирующей. Звон в ушах прекратился. Теперь ему были слышны знакомые звуки на отдаленном заднем дворе его резиденции, производимые слугами, которые снова занялись делами по хозяйству после дневного отдыха. Вскоре придет его дворецкий с послеобеденным чаем.

С огромным усилием он взял себя в руки. Он заметил с облегчением, что его зрение улучшилось. Он быстро поднял руки и тщательно осмотрел их. Он не заметил на них следов крови. Он поднял глаза на свой большой письменный стол из массивного черного дерева. В его полированной крышке отражались цветы в вазе зеленого нефрита. Они увядали, он по инерции подумал, что его жене придется заменить их, она сама всегда выбирала цветы в саду. Внезапно он ощутил пустоту под ложечкой. Спотыкаясь, как в бреду, он ввалился в комнату, смог добраться до стола. Тяжело дыша и

1 op.cit., рp. I, II, V, ХII, ХХ. 2 Robert van Gulik.1910-2010. ed. Marco Huysmans. Zeeland (NB), 2010. – 262 p. рр.176, 220, 221. 43

опираясь на его гладкий край, он обошел стол и опустился в кресло1.

Содержание приведенного отрывка в достаточной мере нейтрально: некий человек, хозяин «резиденции» (residence – «большой и богатый дом»2), то есть человек обеспеченный, если не сказать богатый, входит в библиотеку, обычное место пребывания европейца, особенно английского джентльмена. Обстановка библиотеки – «большой письменный стол массивного черного дерева» (large writing-desk of massive blackwood) с полированной крышкой (polished top), кресло у стола - не содержит намека на то, что действие романа будет происходить в Китае эпохи Тан. С таким же успехом можно предположить, что герой романа находится в своем английском поместье и на дворе конец XIX или 1-ая половина ХХ века. Послеобеденный чай (the afternoon tea) приносит дворецкий, но даже употребление существительного steward вместо butler не много меняет, поскольку эти слова являются синонимами, хотя между ними и имеются различия: steward означает «управляющий/ человек, который управляет большим домом или поместьем»3, butler также отвечает за ведение хозяйства в помещичьем доме, он «главный слуга»4. Даже упоминание о «вазе зеленого нефрита» (the green jade vase) не способно изменить ситуацию: увлечение Китаем, его искусством и культурой возникло в Европе еще в XVIII веке.

О движении сюжета, характерном для европейского детектива, Агата Кристи писала в своей автобиографии так: «Весь смысл хорошей детективной истории состоял в том, чтобы было очевидно, кто преступник, но в то же время по какой-то причине, читатель вдруг обнаружит, что это не очевидно, что этот персонаж не мог совершить преступление. Хотя на самом деле, конечно, он его совершил»5. Двигателем сюжета, по ее мнению, становилась «изящная, маленькая, умело введенная улика»6.

Пример введения маленькой детали, которая, по мнению Агаты Кристи, способствует движению сюжета и, следовательно, раскрытию преступления, можно увидеть в новелле Five Auspicious Clouds («Пять

1 Gulik, R. van. The Laquer Screen. L., 1962. pp.1-2. 2 Hornby A.S. Oxford Student’s Dictionary of Current English. Oxford, 1982. р.719. 3 op.cit., р.847. 4 op.cit., р.115. 5 Christie A. An Autobiography. London, 1977. р.255. 6 op.cit., р.210.

благоприятных облаков») из сборника «Судья Ди за работой». Судье приходится раскрывать убийство жены господина Хо, почтенного секретаря министра юстиции, живущего на покое в маленьком городке Пен-Лай. Осматривая место смерти женщины, судья приходит к выводу, что это хладнокровное убийство, замаскированное под самоубийство. Необходимо установить время смерти женщины, тогда можно предположить, кто совершил это злодеяние. В павильоне, где была убита госпожа Хо, на столике судья обнаруживает «плоскую медную коробку»1, часы-курильницу, потушенную чаем из чайника, который был опрокинут, как кажется, во время преступления: «Она имела форму пятиугольника со скругленными углами, примерно фут в диаметре и в дюйм высотой. На медной крышке был прорезан узор из пяти соединенных спиралей. Сквозь прорезь был виден коричневый порошок, до краев наполнявший коробку»2. Судья понимает, каким образом можно установить время смерти госпожи Хо: «... чай, пролившийся из носика опрокинутого чайника, смочил центр третьей спирали, погасив благовоние примерно на половине узора третьей спирали. Если бы мы могли выяснить точно, когда эта курильница была зажжена и сколько времени потребовалось, чтобы огонь дошел до середины третьей спирали, мы могли бы установить приблизительное время» преступления3. Позже судья выясняет, что курильница была потушена нарочно с тем, чтобы он пришел к неправильному заключению о времени смерти госпожи Хо и подозрение пало бы на невиновного человека. Тем не менее, именно эта «изящная ... улика»4 помогает судье изобличить того, кто, как писала Агата Кристи, на первый взгляд «не мог совершить преступление. Хотя на самом деле, конечно, он его совершил»5.

Присутствие европейской традиции прослеживается и на лексическом уровне. Так, в новелле «Два нищих» из того же сборника действие происходит во время Праздника Фонарей, когда полагалось «созерцать фонари в лунном свете»6. Луна упоминается в тексте новеллы всего два раза, причем оба раза она связана с областью

1 van Gulik, Robert. Judge Dee at Work. Eight Chinese Detective Stories. New York, 1967. – 174, [4] p. p.4. 2 op.cit., p.4. 3 van Gulik, Robert. Judge Dee at Work. Eight Chinese Detective Stories. New York, 1967. – 174, [4] p. p.4. 4 Christie A. An Autobiography. London, 1977. op.cit., р.210.

5 op.cit., р.255. 6 Folk customs at traditional Chinese Festivities. Comp. by Qi Xing ; Transl. by Ren Jiazhen ; Ill. by Yang. Beijing, 1988. – р.126. р.18. 45

таинственного, сверхъестественного. В праздничный вечер судье сообщают об убийстве старого нищего, но по меркам китайского общества это столь незначительный человек, что судья не торопится начать расследование. Оставшись один в приемном зале, он внезапно видит призрак старого нищего, который, «прохромав через зал, кажется, быстро пролетел прямо сквозь большой шкаф для посуды, потом бесшумно ступил в сад»1. Сад при этом «освещен луной»2.

Второй раз о луне упоминается гораздо более подробно: «Большой фонарь, подвешенный к карнизу крыши, и фонари среди кустов в саду были погашены. Но полная луна освещала зал своим таинственным светом»3. Эпитет, который употребляет ван Гулик, - eerie – многозначен. Среди его значений и «зловещий», и «сверхъестественный», и «внушающий необъяснимый/ суеверный страх». Все эти значения заставляют вспомнить либо встречу с призраком, которая побудила судью Ди заняться поисками преступника в праздничный вечер, либо те чувства, которые Ди испытал, увидев призрак: «Невольно вздрогнув, он теснее запахнул на себе халат. Он увидел призрак умершего нищего»4.

В китайской литературе лунный свет не несет в себе таинственности с оттенком суеверного страха. Луна символизирует душевный покой и философские размышления, как у поэта Су Ши: «Дверь открыл и вижу: под дождем/ В озере купается луна. <...> Наша жизнь стремительна, быстра,/ Соткана тревогой и тоской,/ А отдохновенье - только миг,/ Незаметный в суете мирской»5 (Су Ши, «Ночная дума»); печаль, например, «Вслед за солнцем воссияет/ на небе луна,/ А душа моя печалью/доверху полна...»6 (Бао Чжао, «Господин мой, ты не видел птиц весенний перелет?...»), «У края дороги/стою в заходящих лучах,/ И все безутешней на сердце,/ и все тяжелей. <...> Равнина вокруг/ засияла под яркой луной,/ Не знает луна,/ что творится сегодня со мной...»7 (Шень Юэ, «В древнем духе»), и в то же время приносит человеку утешение: «А луна над утесом/ Плыла - и

1 van Gulik, Robert. Judge Dee at Work. Eight Chinese Detective Stories. New York, 1967. – 174, [4] p. p.97. 2 op.cit., p.97. 3 op.cit., p.110. 4 op.cit., p.97. 5 Китайская пейзажная лирика III-XIV вв. (Стихи, поэмы, романсы, арии). Сост. проф. В.И. Семанов,Л.Е. Бежин. Вступ. ст., комм. И.С. Лисевича. М., 1984// http://lib.ru/POECHIN/china_lyrics.txt 6 Указ.соч.// http://lib.ru/POECHIN/china_lyrics.txt 7 Указ.соч.// http://lib.ru/POECHIN/china_lyrics.txt 46

кругла и светла... <...> Свет луны одинокой/ Рассеял скитальца печаль...» 1 (Оуян Сю, «Утомленный, остановился на постоялом дворе»). Глядя на луну, человек тоскует о своей родине: «Там, над горами,/всходит луна в облаках,/ Воздух прозрачный/ в лунных струится лучах.<...> Долго ль еще скитаться/ в чужой стороне?» (Цзо Сы, «Стихи о всякой всячине»)2. Луна сопровождает мысли о далеком друге: «Когда же мы встретимся снова,/ мой друг дорогой! <...> С тех пор как уехал,/ минули и месяц и год,/ А доброму другу/ никак до меня не дойти. <...> Луна одиноко/ стоит у пустого окна./ Когда же я снова/ смогу тебя за руки взять,/ Прочесть тебе оду/ и выпить с тобою вина?»3 (Се Тяо, «В ожидании друга») и радость от встречи с друзьями, например, у Ли Бо: «Вековую скорбь долой -/ избываем свои беды! <...> Ослепительна луна.../мы не спим или она?/ С хмелю в горы забредем/ и возляжем, где попало,/ Изголовье - мир земной,/ небо - чем не одеяло!»4 (Ди Бо, «Ночлег с друзьями»). Обычно лунный свет определяется как «яркий», «ясный», «светлый», например, «По небесному своду/ Одинокая светлая-светлая проплывает луна...»5, освещая мирный пейзаж, который становится фоном для размышлений поэта (Су Ши, «Фу о Тайфуне»). Напротив, связь луны с ощущением таинственности, даже суеверного страха характерна для европейской литературной традиции, для детективного романа периода его становления. Немалую роль в связи луны и зловещих тайн сыграл готический роман. Так, загадочные происшествия в знаменитой книге А.Радклифф «Удольфские тайны», который иногда называют «прототипом детективной истории»6, происходят при свете луны: ночной путь героев освещает «дрожащий, неверный свет»7 луны, производивший «жуткое впечатление на Эмилию»8, главную героиню романа. В другом эпизоде романа героиня ночью входит в церковь, освещенную лишь луной: «Холодный воздух охватил ее и заставил вздрогнуть; глубокая тишина и обширность храма, слабо освещенного лунным светом, струившимся сквозь готическое окно, во всякое другое время навеяли бы на нее суеверный ужас; но теперь сердце ее было полно одной глубокой скорбью. <...> Вдруг ей показалось, что в полосе лунного света, падавшего поперек

1 Указ.соч.// http://lib.ru/POECHIN/china_lyrics.txt 2 Указ.соч.// http://lib.ru/POECHIN/china_lyrics.txt 3 Указ.соч.// http://lib.ru/POECHIN/china_lyrics.txt 4 Указ.соч.// http://lib.ru/POECHIN/china_lyrics.txt 5 Указ.соч.// http://lib.ru/POECHIN/china_lyrics.txt 6 Rzepka Charles J. Detective Fiction. Cambridge, 2005. р.10. 7 Радклифф А. Удольфские тайны. пер. Л.Гей (1905)//http://az.lib.ru/r/radklif_a/text_0020.shtml 8 Указ.соч.//http://az.lib.ru/r/radklif_a/text_0020.shtml 47

придела, промелькнула какая-то фигура»1. В самых ранних английских детективных романах, например, в «Женщине в белом» У.Коллинза, луна, лунный свет появляются в повествовании как знаки для читателя, подсказывающие, что вот-вот произойдет нечто необъяснимое, таинственное. Уолтер Хартрайт встречает странную незнакомку, которая «как если бы ... выросла из-под земли или спустилась с неба»2: «Я тихо брел по пустынной, озаренной луной дороге, беспечно думая о том, как выглядят обитательницы Кумберленда. Вдруг вся кровь моя оледенела от легкого прикосновения чьей-то руки к моему плечу»3, при этом «яркая луна плыла по темному, беззвездному небу, и холмистый простор, поросший кустарником, казался таким диким и безлюдным в таинственном лунном свете, как будто лежал за многие сотни миль от огромного города»4. В таком же контексте луна появляется и в произведениях А.Конан Дойля, например, в «Собаке Баскервилей». Так, в старинном манускрипте, который доктор Мортимер показывает Шерлоку Холмсу и доктору Ватсону, часто упоминается луна: при свете луны Гуго Баскервиль пускается в погоню за убежавшей от него девушкой5, «луна ярко сияла»6, когда друзья Гуго отправились за ним, по дороге повстречав пастуха, «обезумевшего от страха»7, поскольку он увидел «адскую собаку»8, гнавшуюся за Гуго, наконец, и они увидели страшную картину – два трупа, девушки и Гуго Баскервиля, и «мерзкое существо, черный зверь, похожий на собаку, но больше любой собаки, которую когда-либо видели глаза смертного человека»9, при этом над поляной «ярко светила луна»10. Преступление, которое удается предотвратить великому сыщику и его другу, также должно было произойти при «мягком, неверном свете луны»11. Как видим, в новелле ван Гулика воссоздается атмосфера китайского национального праздника, когда городом, украшенным фонарями, любуются при свете полной луны, но возникающие ассоциации связаны не с китайской культурой, а с европейской литературной традицией.

1 Указ.соч.//http://az.lib.ru/r/radklif_a/text_0020.shtml 2 Коллинз, У. Женщина в белом// http://modernlib.ru/books/kollinz_uilyam_uilki/zhenschina_v_belom/ 3 Указ. соч.// http://modernlib.ru/books/kollinz_uilyam_uilki/zhenschina_v_belom/ 4 Указ. соч.// http://modernlib.ru/books/kollinz_uilyam_uilki/zhenschina_v_belom/ 5 Conan Doyle A., sir. The Complete Sherlock Holmes. Long Stories. L.,1966. р.251. 6 op.cit., р.251. 7 op.cit., р.251. 8 op.cit., р.251. 9 op.cit., р.252. 10 op.cit., р.252. 11 op.cit., р.386. 48

Все детективы ван Гулика переведены на русский язык, и создалась любопытная ситуация: ван Гулик, рассказывая о китайской культуре, вынужден искать в английском языке такие слова и выражения, которые хотя бы приблизительно передают китайские культурные и бытовые реалии. Естественно, эти слова у англоговорящего читателя, не знакомого с китайской культурой, и для переводчика, знающего, пусть и отлично, английский язык, но не знающего китайский, вызывают иные ассоциации, чем у китайца и, возможно, чем у самого ван Гулика, который и много лет жил в Китае, и был синологом-исследователем. Переводы произведений ван Гулика на русский язык были сделаны, в основном, в 90-ых гг. ХХ в. Даже по одному сборнику, который был переведен сравнительно недавно – издан в 2009 г. – можно заключить, что переводы эти преследовали вовсе не просветительскую цель, которая была так близка и дорога сердцу ван Гулика, а цели чисто коммерческие. Если взять новеллу «Два нищих» (в переводе Е.Волковыского), то в ней можно найти немало примеров, когда требуется перевод с культуры на культуру, а не только с языка на язык.

Название новеллы Two Beggars переводится как «Два попрошайки»1. Английское существительное beggar, происходящее от beg - «просить (деньги, одежду, еду), жить милостыней/подаянием»2, имеет несколько значений, первым из которых является «человек, который живет милостыней/подаянием, выпрашивая деньги, одежду, еду; бедный человек»3. Как видим, английское значение существительного Beggar, с одной стороны, указывает на образ жизни и основное занятие человека, с другой, подчеркивает его материальный уровень. Негативной окраски это существительное, как кажется, не несет, что подтверждается, на наш взгляд, дальнейшим развитием его значения: «человек, который просит для других, на благотворительность и т.д.», например, He is a good beggar, то есть «удачлив в собирании денег на благотворительность»4, и «человек» (разг., с юмором или дружески), например, You lucky beggar! – «Ты счастливчик!»5 в ситуации, когда человек, к которому обращаются, что- то выиграл (соревнование, конкурс и т.д.). Как кажется, в русском языке английскому beggar соответствует «нищий», то есть человек, с одной стороны, «до крайности бедный, убогий, неимущий, скудный», с другой, «побирающийся, живущий Христовым именем, питающийся

1 Гулик, Р.ван. Судья Ди за работой. СПб, 2009. с.170. 2 Hornby A.S. Oxford Student’s Dictionary of Current English. Oxford, 1982. р.72. 3 op.cit., р.73. 4op.cit., р.73. 5 op.cit., р.73. 49

подаянием и т.д.»1. Как и у английского beggar, у русского «нищий» нет резко негативной окраски: «Скупой богач беднее нищего», «Нищего убить, не спасенье нажить», «У нищего взять, сумою пахнет»2. В русских поговорках скорее подчеркивается духовная составляющая, которая и формирует отношение к нищете в русской культуре: «Нищему данный кусок - Господу Богу оброк», «Нищий — человек Божий», «Подашь нищему, Господь вернет сторицею»3 и, наконец, решительное суждение: «Лучше нищий праведный, чем богач ябедный»4. Напротив, «попрошайка» в русском языке имеет негативную окраску, его поведение отличается назойливостью и некоторой неискренностью, он «выпрашивает, клянчит и канючит, не будучи прямо нищим»5.

С другой стороны, сам текст новеллы ван Гулика помогает понять, какое русское слово лучше выбрать для перевода заглавия. В содержание новеллы мастерски вплетена легенда о Бессмертном Нищем по имени Ли Те-гуай, то есть Ли Железная Клюка, одном из восьми героев «китайской даосской мифологии»6. Собственно говоря, новелла потому и получила такое название, что перед глазами читателя нищих двое: смертный человек и бессмертный небожитель, причем о первом он читает в тексте новеллы, а о втором должен вспоминать по ассоциации, опираясь на собственное знание китайской культуры. По сюжету новеллы, в день Праздника Фонарей убит старый нищий. Судья Ди полагает, что ему явился призрак убитого: в полутьме зала, где он обычно принимает посетителей, он видит «высокого старика», который «был одет в заплатанную одежду, его голова с длинными развевающимися волосами была непокрыта. Он молча прохромал через зал, опираясь на посох с загнутой ручкой»7. Судья Ди начинает расследование с осмотра тела. Согласно преданиям, отличительными чертами Бессмертного Нищего являются высокий рост, курчавые волосы и хромота8. Осматривая тело нищего, судья сначала видит те

1 В.Даль. Толковый словарь живого великорусского языка. Т.2. И-О. репр. М.,1989. с.548. 2 указ.соч., с.548. 3 http://www.smisl-zhizni.ru/poslovitsi-i-pogovorki/404-o-nischih 4 http://www.wisdoms.ru/poslovizi_i_pogovorki/15_6.html

5 В.Даль. Толковый словарь живого великорусского языка. Т.3. П. репр. М.,1989. с.303. 6 Мифы народов мира. т.1.А-К. М., 2008. с.247. 7 van Gulik, Robert. Judge Dee at Work. Eight Chinese Detective Stories. New York, 1967. – 174, [4] p. p.96. 8 Духовная культура Китая. т.2. Мифология , Религия. ред.М.Л.Титаренко, Б.Л.Рифтина и др. М., 2011.с.498.

внешние черты, которые должны указывать на сходство с типичным смертным нищим, с одной стороны, и с Бессмертным Нищим, с другой: заплатанная одежда, длинные распущенные волосы, посох, который нашли возле тела1, но затем обращает внимание на «мягкие руки без каких-либо мозолей и длинные, ухоженные ногти»2, на «белые ступни... подошвы ... мягкие»3 и заключает из этого, что перед ним вовсе не нищий бродяга. Так, вероятно, и Ли Железная Клюка кажется обычным нищим только на первый, невнимательный, взгляд.

Дальнейшее развитие сюжета подсказывает и другие параллели между двумя нищими, которые на самом деле таковыми не являлись: оба они образованные люди, обоими владела сильная страсть, которая привела их к потере состояния, однако Ли Железная Клюка искал бессмертия, а убитый, учитель по имени Ван, потратил все свое богатство ради прекрасной, но жестокой и бездушной женщине, которая его и убила, желая избавиться от надоевшего поклонника. Очевидно, что существительное «попрошайка» никак не соответствует ни первому, смертному, ни тем более второму, бессмертному, герою. Интересно, что Ли Те-гуай и по сей день является для китайцев одним из самых известных мифологических персонажей, но они воспринимают его не как «нищего» в европейском смысле слова, а как человека, добровольно принявшего на себя обет нищеты, даосского отшельника4. Если бы английское название новеллы было переведено на китайский язык, то акцент был бы смещен в сторону мифологического героя, и китайский читатель сразу понял бы, о чем будет идти речь, прочитав, например, заголовок «Бессмертный Хромец Ли и его земная тень».

Как уже упоминалось выше, в новелле «Два нищих» действие происходит во время одного из национальных китайских праздников, название которого ван Гулик передает как «the Feast of Lanterns»5. В переводе Е.Волковыского находим «Праздник Бумажных Фонариков»6. Такой перевод не совсем точен. Фонари для этого праздника делались и делаются не только из бумаги, но и из шелка, а в древности материал для них был еще более разнообразен: «фонари из цветного стекла, или даже из белого нефрита, различных странных форм. На этих фонарях

1 van Gulik, Robert. Judge Dee at Work. Eight Chinese Detective Stories. New York, 1967. – 174, [4] p. p.98. 2 op.cit., p.98. 3 op.cit., p.98. 4 Мифы народов мира. т.1.А-К. М., 2008. с.249. 5 van Gulik, Robert. Judge Dee at Work. Eight Chinese Detective Stories. New York, 1967. – 174, [4] p. p.110. 6 Гулик, Р.ван. Судья Ди за работой. СПб, 2009. с.170. 51

рисовали пейзажи, человеческие фигуры, цветы, птиц»1. Более того, «фонарик» предполагает небольшой размер, а на самом деле размеры фонарей различны. В переводах страноведческой литературы, выходящих либо по-английски в китайских издательствах2, либо в русских переводах, но под редакцией носителей китайского языка и культуры 3, этот день называется «Праздником Фонарей».

Сам ван Гулик, как кажется, тоже не всегда точно подбирал английские эквиваленты для китайских реалий либо руководствовался некими собственными ассоциациями, неявными для читателей и переводчиков. Новелла «Два нищих» начинается с упоминания о Празднике Фонарей и о том, что судья Ди смотрит, как «в сгущающихся сумерках три его маленьких сына играли среди кустов [в саду]. Они развешивали на ветвях зажженные фонари, расписанные изображениями Восьми Бессмертных»4. Группа самых известных - без преувеличения - героев даосской мифологии в английском тексте называется the Eight Genii5. Английское существительное genius (pl.genii) переводится как «демон, сверхъестественное существо»6, оно передает только один аспект значения общего наименования данного этой группе мифологических героев, а именно, их принадлежность к миру сверхъестественного. Неудивительно поэтому что Е.Волковыский перевел the Eight Genii7 как «Восемь Духов»8. Однако, согласно даосской мифологии, «Восемь Сверхъестественных существ/Genii» были не духами, а смертными людьми, которые обрели бессмертие9, поэтому, например, в научной синологической и страноведческой литературе они называются «Восемь Бессмертных»10.

Как видим, детективная литература в силу того, что она удовлетворяет две потребности, присущие почти каждому человеку, - жажду приключений и любопытство, востребована всеми слоями общества и потому может быть одним из средств, способствующих

1 Folk customs at traditional Chinese Festivities. Beijng,1988. р.21. 2 op.cit.,р.18. 3 Гу Цин, Чан Цзяньхуа. Китайские праздники. СПб, 2013. с.27 и далее. 4 van Gulik, Robert. Judge Dee at Work. Eight Chinese Detective Stories. New York, 1967. – 174, [4] p.p.94 5 op.cit.,p.94 6 Hornby A.S. Oxford Student’s Dictionary of Current English. Oxford, 1982. р.358. 7 van Gulik, Robert. Judge Dee at Work. Eight Chinese Detective Stories. New York, 1967. – 174, [4] p.p.94 8 Гулик, Р.ван. Судья Ди за работой. СПб, 2009. с.170. 9 Мифы народов мира. т.1.А-К. М., 2008. с.247-251. 10 Хуо Минкунь. Счастливые приметы в китайской культуре. СПб, 2013. с.176. 52

диалогу культур, особенно актуальному в наши дни. Поскольку основными элементами детектива являются наличие главного героя – сыщика, преступления и процесса расследования, время и место действия могут выбираться произвольно, что дает возможность создавать и произведения, рассказывающие о прошлом. Книги Р.ван Гулика, рассказывающие о судье Ди, могут быть вдвойне интересны современному читателю: не только сюжеты романов увлекательны, но попутно в доступной форме сообщается множество сведений о Китае, его истории, культуре, обществе. Детективы о судье Ди представляют собой редкий случай моста между тремя культурами: изначально, по замыслу их автора, они должны были открыть Западу – Европе и Америке – Китай, а китайцам напоминать о великой культуре их родины; переведенные на русский язык, книги ван Гулика открывают Китай и для русскоязычного читателя, становясь фактом российской культуры.

Филиппова М.М./ M.M. Philippova Филология и вечные ценности/Philology and Eternal Values (взгляд обывателя филологии)

Сейчас, когда из разных мест нашей страны доходят рассказы о закрытии филологических кафедр, о сокращении штатов и мест для поступающих на филологические факультеты университетов, когда общество всколыхнула дискуссия о нужности и полезности филологического знания, хочется высказаться и мне, среднему обывателю филологических сфер бытия.

Да, я — обыватель филологии — огромного массива человеческой культуры. Один, отдельно взятый человек никогда в жизни всего этого не освоит, даже если будет корпеть над трудами филологов предыдущих эпох всю свою жизнь. Даже просто освоить работы всех современных филологов не под силу одному человеку, и каждый филолог, как правило, выбирает (узкую или широкую) сферу своих собственных интересов. Филология — красивое и умное интеллектуальное занятие, накопившее массу интереснейших материалов, относящихся к самым разным сторонам человеческой жизни. И вот сейчас великие и могущественные считают, что нужно сократить доступ к этой специальности молодым людям, выбирающим себе профессию.

Какую роль филология играет в моей жизни? Мне кажется, я могу назвать филологию моей всегдашней опорой, тем стержнем, который поддерживает все. Она помогает осознать, чего я хочу от жизни, учит ставить задачи и решать их, учит понимать, каковы мои ценности. Филология и изучение литературы, языкознание и изучение языков – это один из эффективных способов познать мир и общество, уяснить суть человеческого общения, понять других людей и самого себя. Жизнь непредсказуема и невероятно сложна, зачастую просто брутальна; человек – сложное и запутанное существо; а общество – это просто непостижимое переплетение судеб людей разных наций, вероисповеданий, профессий, с самыми странными и необычными взглядами, установками и понятиями. Многим людям, мне в том числе, тяжело даже в самом обыденном смысле этого выражения «удерживаться в седле»: то есть сохранять здоровье, ясность ума, добрые отношения с окружающими, оптимистический взгляд на вещи, веру в добро, в высокое предназначение человека, в себя, наконец… Поддерживать осмысленность своей жизни, если хотите. И здесь помогает филология.

Одна из моих студенток (с подачи своего профессора) спросила, как я понимаю соотношение филологии и прагматизма, и этот неожиданный вопрос заставил меня задуматься. Прежде всего, почему профессор задает этот вопрос? Это надо понимать так, что он воспринимает филологию и прагматизм как понятия противопоставленные, как некую оппозицию: филология не прагматична, прагматизм в филологии или у филолога неуместен. Но, если посмотреть с общечеловеческой точки зрения, то прагматизм скорее, наверное, обычно противопоставляют идеализму. В нашем обществе, кажется, есть привычка, или традиция считать прагматизм чем-то отрицательным. Хотя, если подумать о его общем эффекте, прагматизм в хорошем смысле этого слова – это ведь не так уж и плохо. Когда мы говорим, например, что американцы — прагматичная нация, мы же одновременно помним о том, что они правят чуть ли не всем миром, они успешны в политике, экономике и проч. Я понимаю прагматизм как умение позаботиться обо всех практических сторонах жизни, что в наше время совсем не просто.

Поэтому мне кажется, что нельзя сказать категорически, что филология противоречит прагматизму. Я бы просто сказала, что у нее своя прагматика. В каком-то смысле филология прагматична, ведь она помогает увидеть и прагматику человеческих отношений, и их идеалистические стороны. Она подтверждает диалектический принцип: в прагматике есть идеальное, а в идеальном есть нечто прагматичное. Она, что, в общем, логично, еще раз доказывает, что не хлебом единым жив человек, позволяет соотнести теорию и практику, показывает, что одним прагматизмом жить скучно. Неслучайно Зигмунд Фрейд, например, говорил, что психоанализ выдумал не он, что его до него практиковали великие писатели, которые показывали мельчайшие нюансы человеческой жизни, малейшие движения человеческой души.

И про вечные ценности вопрос — это тоже подсказка того же профессора. Люди, которые выбрали своей профессией филологию, в первую очередь занимаются вечными ценностями. Они просто-таки вынуждены разбираться в них, потому что это, если хотите, часть их специальной подготовки. Для них глубоким значением наполнены такие понятия, как добро, красота, душевность, вечное, возвышенное, честь, совесть, благородство, правда, истина, щедрость, благо. И множество других понятий, разобраться в которых, осознать и вникнуть в которые помогает именно филология. Посмотрите, каким пышным цветом расцвела лингвоконцептология, причем прежде всего среди филологов. Это неслучайно – это потребность души: именно филологическая подготовка позволяет легко анализировать понятия любви, счастья,

воли, свободы, страха, тоски, красоты, здоровья, и т.д., и т.п. Филологи лучше других знают, где их искать: в произведениях классической и современной литературы, в современном языке, в языке прошлых эпох, в той речи, которая нас окружает… Они чутко относятся к бытованию этих понятий в современной жизни, потому что это часть того материала, с которым они обязаны работать, так сказать, «по долгу службы».

И филологи-прагматики тоже существуют, и в этом нет никакого парадокса. Мне кажется, филология просто помогает человеку лучше понять самого себя, и если у него в характере доминирует прагматизм, то он всего лишь быстрее осознает это и сможет поставить этот прагматизм на службу своим жизненным целям. Одним из достоинств филологии я считаю то, что она как раз и помогает человеку быть прагматичным в хорошем смысле этого слова. Я знаю многих филологов, про которых приятно сказать, что это люди, жизнь которых наполнена глубоким смыслом. Они поняли важную прагматическую истину: без возвышенного, духовного, душевного, без любви, сострадания, сочувствия жизнь, даже если она обставлена с роскошью и окружена богатством, будет лишена смысла. Они постигли, чего хотят в жизни, они ценят духовность, дружбу, человечность, гуманизм. Они не пытаются поставить свою духовность и душевность на службу голому прагматизму, потому что это означало бы насилие над собой, которое, как они знают, делает человека несчастным.

К сожалению, в наше время человек даже не винтик, он – объект манипуляций для кого угодно: для рекламщиков, для СМИ, для политиков и политтехнологов, да собственно для всех кому не лень. Неслучайно сейчас часто можно услышать, что эпидемия свиного гриппа – это продукт черного пиара, проводимого фармацевтическими компаниями. Средний человек не может компетентно оценить реальную угрозу этой эпидемии, он просто впадает в панику и бежит в аптеку покупать «Тамифлю» по какой угодно завышенной цене – жить-то хочется. Неудивительно, что и лексикончик в наше время соответствующий: «впарить кому-либо что-либо», «пилить деньги», «госбин» (то есть госслужащий с бизнес-интересами) и пр. Чего стоит одно название «черный риэлтор» или «черный юрист» — от одного такого слова мороз по коже! Филология учит внимательно относиться к слову, к речам и смотреть на то, что за ними стоит. Иными словами, она учит нас жизни, общению и навыкам выживания, которые всем так нужны.

Получается, что просто у филолога особый прагматизм, который выражается в том, что он знает: нельзя игнорировать эти 56

кажущиеся эфемерными, абстрактные, нематериальные сущности, управляющие поведением людей. Подумайте о таких понятиях, как постоянство, вера, доверие, стойкость, благородство, терпимость, толерантность, щедрость, и о их роли в современной жизни. Или, скажем, о понятиях экстремизма, агрессивности или насилия. Я уверена, каждый из нас может очень многое сказать по их поводу. Это значит, что они живут своей жизнью и оказывают влияние на массы людей.

Что можно сказать про прагматичные или идеалистические настроения поступающих на филологический факультет? Приятно думать, что те, кто поступают на филологический, делают это, инстинктивно или осознанно пытаясь присоединиться к этой богатейшей системе ценностей, чтобы затем черпать из нее силы, энергию, смысл для своей жизни. Мы ведь социальные существа – ценности сообщества для нас очень важны, без них мы превратились бы в зверей. Именно глубокие и осмысленные отношения человека с обществом в целом и отдельными людьми — друзьями, членами семьи — делают его жизнь осмысленной. Филолог изучает то, что во все времена волновало человечество, поэтому филологи способны разглядеть все эти вещи в самих себе, осознать, как они влияют на них самих. В повседневной жизни нам постоянно приходится делать выбор: между добром и злом, красотой и уродством, любовью и ненавистью, гармонией и диссонансом, вовлеченностью и отстраненностью (или отчужденностью), гуманностью и жестокостью… И даже между жизнью и смертью, как бы высокопарно это ни звучало. Освоение основ филологии (читай: сконцентрированного духовного опыта человечества) помогает нам до некоторой степени научиться предвидеть те последствия, которые могут быть результатом нашего собственного выбора.

В наше время довольно популярно филологически изучать системы понятий, то есть отражение систем понятий в языке и разных областях культуры. Зачем это нужно? Во-первых, обратите внимание на то, что само слово «понятие» в наше время очень распространено. Даже криминальные авторитеты живут и управляют своими братками «по понятиям». Заметьте, что можно даже охарактеризовать целую эпоху при помощи тех понятий, которые для нее были (или являются) самыми ходовыми и распространенными. Вы обращали, например, внимание на то, что такие понятия, как целомудрие, невинность, непорочность, да и порок тоже, непопулярны в наше время? Или понятие достоинства, например. Над понятием святости, мне кажется, многие просто станут смеяться. А ведь человечество неслучайно выработало эти понятия. То, что они в наше время практически не работают, многое говорит о

современности. Проведите над собой эксперимент: постарайтесь зарегистрировать те ассоциации, которые возникают у вас, когда вы думаете о слове «человечность». Многим приходит в голову мысль о цинизме. Как вы думаете, почему это?

Следующий вопрос, над которым размышляли мы с задававшей вопросы студенткой:

В.: А для самих филологов изучение понятий не вредно?

О.: По-моему, просто-таки полезно. Оно многое проясняет в нашей жизни, объясняет мотивы поведения людей, которое без такого анализа, без таких объяснений может показаться нелепым, абсурдным, немотивированным. Возьмем, скажем, такие понятия, как «человеческие ресурсы» или «нейролингвистическое программирование» (оба пришли к нам в потоке американизации). Первое предполагает, что людей можно рассматривать как ресурс (нечто вроде полезных ископаемых и других природных ресурсов) и пользоваться этим ресурсом по своему усмотрению, второе – что людей можно программировать (по-видимому, так же, как мы программируем машины и механизмы). Вот вам крайнее проявление прагматических установок человека. Вам приятно представлять себя чьим-то ресурсом? Вам приятно думать, что вас можно запрограммировать? И посмотрим на результат: конечно же, нас возмутит отношение к нам как к «человеческим ресурсам». Понятно, что когда мы чувствуем такое отношение со стороны работодателя, то «выкладываться» не будем, и очень сильно пострадает качество работы, качество отношений и т.п. В результате понизится производительность труда, пострадает бизнес. Станете вы работать на человека, который рассматривает вас как ресурс для себя? Сомневаюсь.

В.: А не вредно вообще копаться во всех этих смысловых нюансах? Может быть, лучше смотреть на вещи просто?

О.: Ну, наверное, если вы страус и любите закапывать голову в песок, то тогда, может быть, и вредно. Но жизнь показывает, что вот это самое отношение к вам как к ресурсу, подлежащему эксплуатации, или программируемому механизму все равно рано или поздно даст себя знать. Так, наверное, все-таки лучше раньше, чем позже, как вы думаете? Вот, например, представим себе, что вы модель – очень популярное и желанное занятие среди некоторой части современных девушек, которых просто-таки гипнотизирует гламур и все, что с ним связано. Посмотрите на слова «манекенщица» и «модель». «Манекенщица» все-таки вызывает в сознании представление о

женщине или девушке, в общем, о человеке женского пола. А вот «модель» можно сказать и об автомобиле, и о многих других механических устройствах. Мой сын, например, в детстве коллекционировал модели разных машин – получается как бы нечто из той же оперы, да?

В.: А есть ли у филологов недостатки?

О.: Главный недостаток филологов – это то, что они знают слишком много слов. И, к сожалению, не всегда знают вещи, обозначаемые этими самыми словами. Я, может, никогда в жизни эту самую сарсапариллу не видела, но слово я точно знаю. Когда я прихожу к мануальщику, а он мне говорит: «Мадам, у Вас вот тут и тут мио-фасциальные рестрикции», я про себя думаю: «Э, голубчик, да я еще и не такие слова умею переводить с русского на английский и наоборот». Филологи не боятся слов, они для них рабочий материал. И, в общем, да, знание всяких разных слов – это профессиональный недостаток и одновременно достоинство филологов, потому что если вы знаете необходимые слова, вы можете общаться с кем угодно и о чем угодно. Не зря филологи подпадают под категорию facilitators of communication – посредники в общении, которые делают общение более легким и простым. Конечно, в самом крайнем его проявлении этот недостаток доходит до некоторого цинизма, когда люди понимают, что слова – это всего лишь слова, что смотреть нужно на поступки людей, на их дела, а слов-то мы вам наговорим сколько хочешь, вы нам, главное, верьте.

В.: А не опасно ли это – знать так много слов?

О.: Да, опасно. Особенно если живешь в обществе, где люди не уважают свободу и суверенность другого человека. Особенно если вокруг много волюнтаристов, которые с удовольствием запретят называть вещи своими именами. И вот здесь уже вырисовывается важная идеологическая роль филологов. Филолог – он, конечно, не философ и не политолог, но идеологическую роль и функции языка он понимает очень даже хорошо. Это его профессиональная обязанность, если хотите – быть в состоянии вычленить тот компонент значения сказанных или написанных слов, который подскажет читающему или слушающему, что слова эти вписываются в идеологию того или иного «-изма»: коммунизма ли, или капитализма, идеализма, романтизма или прагматизма. Почему-то даже не хочется упоминать фашизм, сионизм, экстремизм, нацизм, национализм, а ведь все это существует в наше время. Это очень тонкие и болезненные вопросы, окруженные массой мифов, легенд и табу (прямых запретов). Дело в том, что приверженцы той или иной идеологии зачастую довольно жестко придерживаются 59

определенного набора слов, с одной стороны, а с другой, есть некоторые вещи, которые при них произносить нельзя, потому что это будет воспринято как оскорбление. Я, например, знакома с одним американским мультимиллионером, который, если его назвать капиталистом, жутко оскорбляется. Если подумать рационально: а кто он, собственно, такой? У него есть капитал, значит, он капиталист? Ничего подобного! Капиталист – плохое слово, а он – хороший, значит, не капиталист. Вот и все. И держите свою марксистскую логику при себе, пожалуйста. И марксист – это для него, конечно же, ругательное слово. Вы можете сколько угодно говорить, что раз теорию Маркса о прибавочной стоимости до сих пор признают многие ученые, значит, она отражает объективную истину. Ну да, как же, сейчас: раз я нажил свои капиталы на этой самой прибавочной стоимости (на ой какой хорошей прибавочной стоимости!), значит, этого упоминать нельзя – это для меня слишком деликатный вопрос (т.е. у меня по этому поводу совесть нечиста, но мне не хочется в этом себе признаваться). Вот вам и табу.

В.: Вы хотите сказать, что заниматься филологией опасно, потому что при некоторых людях нельзя произносить вслух некоторые вещи?

О.: Да не то чтобы опасно заниматься филологией. Просто нередко действительно бывает опасно называть вещи своими именами. А когда филолог знает название какой-то вещи, трудно удержаться и не назвать ее этим самым своим именем. Например, один психолог мне сказал: «Вы слишком болтливы». Я поняла это так: Вы обязаны хранить мои (не очень-то пристойные, или грязные, или недостойные) секреты. Или так: Вы обязаны хранить мои секреты, предназначенные только для узкого круга избранных, обслуживающие этот узкий круг избранных. То есть: если я с Вами плохо обращаюсь, Вы не должны этого никому говорить. На это я могу сказать следующее: вы знаете, «гласность – основа демократии» – это, конечно, упрощенный лозунг, но в нем что- то есть. Мы же все прежде всего люди, и умение понять другого – это одно из главных свойств человека, и поделиться с собратом своим опытом – это тоже человеческое свойство, которое способствует взаимопониманию и передаче этого опыта, так же как и здоровью и процветанию общества. Тот психолог фактически мне говорил: если Вы благодаря мне набили себе какие-то шишки, Вы не имеете права это разглашать. Я отвечу так: а что, если я вижу свою миссию в жизни в том, в частности, чтобы передать другим свой, пусть даже и негативный местами опыт, может, это кому-то поможет не набить таких же шишек? Разве это плохо? И что бы с нами со всеми было, если бы мы не делились друг с другом своим опытом? Что, каждый человек заново

должен бы был осваивать все, что нужно для жизни, не надеясь, что с ним поделятся опытом другие? Но тогда мы, наверное, вернулись бы в каменный век. Ведь даже животные обучают молодняк навыкам выживания, не так ли?

Да, есть такой грех у филологов – называть вещи своими именами. Но если посмотреть с другой стороны, это ведь и благо тоже: когда названо все, что можно назвать, и сообщество не возражает против тех названий, которые даны вещам, это значит, что все согласны, значит, в сообществе есть этот самый консенсус, согласие, гармония и порядок. И роль филолога во всем этом заключается в том, чтобы найти правильные названия вещам, то есть найти такие названия, с которыми все согласятся. Поэтому так важна политкорректная речь, так важны парламентские нормы речи.

В.: Значит, именно в этом заключается роль филологов в современной жизни?

О.: У филологов много разных ролей. Филологи в настоящем, высоком смысле этого слова – хранители культуры, просветители, педагоги. Филологи сегодня широко востребованы как письменные и устные переводчики, редакторы, коммуникаторы (т.е. специалисты по общению между людьми), медиаторы (т.е. посредники в общении). Сейчас появились (вернее, всегда были, но так не назывались) спичрайтеры (люди, которые пишут речи для политиков и т.п.) и копирайтеры. Копирайтеры – это либо специалисты, которые пишут рекламный текст, либо специалисты, которые пересказывают для простого пользователя обыкновенным человеческим языком то, что техническому эксперту, например, какому-нибудь программисту, лень излагать, потому что он все это может сказать гораздо проще, короче и компактнее своим специальным, профессиональным языком, правда, тогда простые люди его не поймут.

Про редакторов вообще особая речь: многие люди в своем невежестве не понимают, насколько важен редактор для того, чтобы книга, издание имели должный вид. Хороший редактор умеет, что называется, «причесать» книгу, удалить из нее нелепости, ошибки, опечатки, проследить за тем, чтобы язык был ясным и понятным, даже отследить логические несуразности, чтобы текст был логичным, последовательным, легким для понимания. Так вот, сейчас даже некоторые издатели этого не понимают, они из соображений экономии убирают редактора из издательского процесса, причем с катастрофическими последствиями: книги выходят неряшливо изданные, их неприятно читать. Ведь даже если книга интересная, но в 61

ней на каждом шагу встречаются ошибки и опечатки, это очень раздражает. Это многое говорит и об авторе – о том, что он, возможно, неграмотен, а возможно, плевать, что называется, хотел на этого самого читателя.

Жаль, что многие в наше время просто-напросто не знают слово «филология». Мне очень нравится рассказ одной нашей студентки о том, как они в одиннадцатом классе обсуждали вопрос о том, кто куда хотел бы пойти учиться. Яна сказала: «А я хочу стать филологом, я хочу изучать филологию». Ее подружка переспросила в недоумении: «Фило… чё?»

В.: Может быть, многие люди не знают, что такое филология, потому что она отстает от современности?

О.: Мы живем в век технократии, который характеризуется особым бездушием и почти полным отсутствием каких-либо гуманистических принципов в социальных взаимоотношениях. В наше время все «затехнологизировано», т.е. есть разработанные технологии для чего угодно: пиарщики «раскручивают» знаменитостей (невзирая на то, достойны они этой славы или нет), предприятия захватываются «рейдерами», олигархов «убирают» (я уж не говорю о то ли неугодных, то ли в чем-то провинившихся журналистах), смещают со своих постов безукоризненных, толковых руководителей просто потому, что кому-то более «прожорливому» понадобилось их кресло. Имущество «отжимают», сотрудников «торпедируют»... Если судить по Москве, общество аутистично, никому ни до кого нет дела. Нередко даже соседи по лестничной площадке практически не знают друг друга. Знаете, меня потрясла история в газетах о гибели маленького ребенка. Они с отцом жили вдвоем, и в один злополучный день у отца случился инфаркт, и он умер. Он не успел обратиться к врачам, и умер прямо у себя на кухне. Бедный ребенок громко плакал, и это слышали соседи, но не сочли возможным вмешиваться, и ребенок умер от голода. При этом дверь в квартиру была приоткрыта, соседи понимали, что что-то не в порядке, но либо предпочли «не совать свой нос не в свой вопрос», либо не захотели брать на себя ответственность за последствия своих действий. Именно филология, просто в силу того, что она изучает язык и литературу, служит напоминанием о человеческих отношениях, о человеческой слабости, о хрупкости всего живого, о необходимости гуманного отношения к окружающим, каким бы очевидным это ни казалось. Т.е. я хочу сказать, что наше время просто-таки нуждается в благотворном влиянии филологии.

В.: Какие особенности филологического образования могли бы принести особую пользу в наше время?

О.: Филологи могли бы играть гораздо бόльшую роль в жизни общества, могли бы помочь в его улучшении и усовершенствовании. Многие беды современного общества, мне кажется, проистекают от неумения людей общаться, от неумения найти общий язык. В нашем обществе много талантов пропадает впустую, огромное количество энергии уходит на негативные, деструктивные вещи. Вот, например, вы задумывались когда-нибудь, зачем люди ломают телефонные будки? Эти несчастные не могут найти применение своей энергии, не понимают самих себя, не знают, куда деть весь этот негатив, который накапливается у человека от всяческих уродств и перекосов нашей жизни. При этом филология накопила множество материалов, методов, подходов к осмыслению жизни и даже к решению жизненных проблем, которые могли бы пригодиться очень многим. Но дело в том, что на освоение всего лишь даже азов филологии нужно положить много труда. Хорошо сказано: «Основ науки мало, но чтобы их понять, надо много знать». Меня не удивляет, когда люди говорят, что именно с филологами они отдыхают душой. Просто филологи понимают всякие тонкие, трудно улавливаемые вещи, бытование всяких эфемерных понятий. Но здесь мы, собственно, возвращаемся к вопросу о вечных ценностях и прагматизме филологов.

Synopsis

This article (partly in the form of questions asked by a student and answers given to them by the author) is about the role of philology, linguistics and the study of language and literature in our life. It was provoked by a heated discussion of the role of philology in the life of our society in the wake of shutting-down of some philological departments across the country.

The author is saying that philological knowledge is an extensive body of highly relevant and useful information about human society accumulated over thousands of years. It shouldn't be ignored. It can serve as an excellent support system for anyone caring to study it, it helps us to become aware of what our aims in life are, it teaches us to pose questions and answer them, to understand our values. The study of literature and languages is a most efficient (even if time-consuming) way to learn about the society around you, to get to the essence of human contact, to understand yourself and others. Life in modern and post-modern society can be unpredictable and quite brutal, human beings have complex personalities, and society is a highly complicated and often impenetrable network of people of different

nationalities, with clashes of ethnic backgrounds, confessions, vocations, with strange, inexplicable views, concepts and patterns of behaviour. Many people, author included, find it difficult to stay attuned to reality in the most primitive sense of the word: to retain mental, spiritual and physical health, clarity of vision, healthy relationships with those around us, optimism, belief in Man's higher mission, and even self-respect. In the face of all this complexity and impenetrability we often find it difficult to maintain meaningful lives. And it is here that philology helps us.

The article considers the relationship between philology and pragmatism, asserting that philology and pragmatism are not opposites. You can find a lot of pragmatic philologists. There's nothing paradoxical about it: knowledge of philology promotes self-understanding and self-realization, which means a philologist achieves self-understanding faster and more efficiently than the next man and, if it so happens that the dominant feature of his/her personality is pragmatism, they will realize it sooner than others and will live in harmony with it, making it achieve goals for them, in contrast to those who are confused about their own attitudes and aims. It may be one of great merits of philology that it helps people to be pragmatic in a better sense of the word. Many philologists are aware of this important pragmatic principle: that without sublime, spiritual things, without love, compassion, commiseration life becomes meaningless and no amount of wealth, comfort and luxury can make it worth living. They know what they want from life, they value spirituality, friendship, companionship, humane attitude to people. They are aware of an important principle: if you serve naked pragmatism, that will amount to violence towards your softer and more vulnerable side that deals with the ideal, and you will make yourself unhappy.

The article also deals with the issue of eternal values. It is true that philologists deal exactly with those – different values such as beauty, good and evil, the eternal, the sublime, honour, conscience, spirituality, the truth, generosity, grace, etc. All these and other concepts have profound meaning for whole societies and individuals, and philology helps to discover and clarify that meaning. It isn't accidental that we have recently been witnessing great popularity of linguoconceptual studies. Philology thus answers to profound needs of our souls, because philological knowledge, philological training and philological methods of investigation are uniquely appropriate to conducting studies of this kind. Philologists have been quite busy analyzing such concepts as love, happiness, freedom, fear, beauty, health, some culture- specific concepts such as 'privacy' and 'understatement' in the English- speaking cultures and some specifically Russian cultural concepts such as воля (volja), тоска (toska), быт (byt), соборность (sobornost’)... And philologists know best where to look for them: in works of classical and

modern literature, in contemporary language and speech, as well as in those of past epochs. They are very sensitive to how these concepts function in contemporary life, because working with such materials is something that constitutes their professional duties.

So philologists have their own special kind of pragmatism which tells them that you cannot ignore these ephemeral, abstract, immaterial entities which actually govern people's behaviour. Think about such concepts as constancy, faith, trust, perseverance, courage, honour, tolerance, generosity, and about their role in contemporary life. Or, e.g., think about extremism, aggression or violence. Each of us is can say a lot about them. And this means these concepts live their own lives influencing great masses of people.

Unfortunately, human beings nowadays are an object of manipulations by all kinds of forces: politicians, journalists, advertisers, PR professionals, spin- doctors... The vocabulary reflects this situation: in Russian we hear such words as «впарить кому-либо что-либо», «пилить деньги», «госбин» (i.e. госслужащий с бизнес-интересами) and others. It's enough to hear once such expressions as «черный риэлтор» or «черный юрист» to live in mortal fear of such professionals for the rest of your life. And 'черный пиар' destroys people's reputations irrespective of whether they are good or bad – just because it's business, just because some customer of those who engage in this business wants someone else's reputation to be destroyed. These examples illustrate very clearly that philology is right to teach us to be attentive to words, to people's speaking habits; to try and see what lies behind them.

As for pragmatic or idealistic tendencies of those who enroll for a course of studies at the faculty of philology, it seems reasonable to suppose that those who enter the faculty do so in order to join, either consciously or instinctively, this richest value system and derive from it strength, energy and meaning. Positive community values are very important for us as social beings, without them we would be like animals. It is exactly man's profound and close relations with others – friends, members of his family, his teachers and disciples – that make his life meaningful. Philologists study what has worried and concerned humanity in all epochs, so they find it easy to discern these things in themselves, to become aware of how they influence them. In our everyday lives we are constantly called on to make choices: between good and evil, beautiful and ugly things, love and hatred, harmony and dissonance, being involved in something and being detached from it, humaneness and ruthlessness. And even between life and death, however pompous it may sound. Assimilation of fundamentals of philological knowledge, i.e. mankind's concentrated spiritual experience, helps us to a

certain extent to learn and foresee the consequences of our choices.

To further characterize the study of how systems of concepts are reflected in language and different cultural spheres, let's ponder the question, what do we need it for? One answer is that we can even characterize whole epochs with the help of those concepts that were particularly widespread in them. The reader may have noticed that some concepts such as innocence, virginity, integrity, chastity on the one hand, and vice or viciousness on the other, are not popular nowadays. Or the concept of dignity, let's say. Does it mean they are irrelevant? Or is it that people don't want to think about them at all? If you start talking about saintliness, many people will just laugh at you. However, it's not accidental that mankind has created all these concepts. The fact that they play no role in contemporary life says quite a lot about our time. You can conduct your own individual experiment by trying to register those associations that arise in your mind when you think about the word 'humane', for example. Paradoxically, many people start thinking about cynicism. Why? Language has been used to achieve all kinds of aims in different epochs, but it is put to especially many uses nowadays. Our time is when a woman with loose morals calls herself 'Madonna', when the word 'Virgin' is used to denote a firm selling clean tapes on which nothing has been recorded yet – that's the use of the word 'virginity' for you!

Philology thus teaches us useful skills. Linguistic analysis makes many things clearer to us, it explains motives of people's behaviour which without such explanations may seem absurd and inexplicable. Take, for instance, such notions as 'human resources' and 'neurolinguistic programming'. The former presupposes that people can be considered as a resource (something like mineral resources) and used, exploited to achieve one's own aims and purposes. The latter implies people can be programmed — presumably like we do with machines, mechanisms and computers. Thus, what we observe here is an extreme manifestation of pragmatic attitudes to people as objects to be manipulated, as things that can be exploited for our own benefit. But will you find it acceptable to be someone's resource they have at their disposal and dispose of as they see fit? And do you like the thought that you can be programmed by some clever adept of neurolinguistic programming who will thus control your behaviour to their satisfaction? Normally not: if we discover such an attitude on our employer's part, the least we'll do is keep ourselves as our own resource. The same with neurolinguistic programming: if you discover someone wants to program you, you'll want to get rid of your programmed behaviour. Luckily, it's philological skills, linguistic analysis, attentive attitudes to words and nuances of their meaning that help us to discover these attitudes.

Семантика, семиотика

Патенкова Т.А./Tatiana Patenkova

Краткий обзор изменений в английской судебной терминологии в соответствии с Правилами гражданского судопроизводства 1998 г.

Abstract: This article concerns the development of terminology in English civil proceedings. The Civil Procedure Rules 1998 have affected the language of justice. New terms were introduced to denote new concepts. Most Latin terms were replaced by English words to make the legal language precise and to improve access to justice by making legal proceedings easier to understand for non-lawyers. Some old terms still applied but with a different meaning. The invalidation of some concepts resulted in the obsolescence of a number of terms. The Civil Procedure Rules 1998 underlie the current civil proceedings. They are constantly being updated, which signifies further evolution of the language of justice. Those who have to deal with legal English cannot but take into account its development.

Key words: Civil Procedure Rules 1998, development of the language of justice, new terms in English civil proceedings, claim form, track, replacement of old terms, Latin terms, certiorari and quashing order, case management, obsolete terms.

Юриспруденция развивается, отражая реалии меняющегося общества. И, как следствие, эволюционирует язык юриспруденции - какие-то понятия устаревают и постепенно исчезают из юридического языка. Возникают новые термины для обозначения новой реальности, или же понятие продолжает существовать, но старый термин заменяется новым, более точным. Стоит отметить, что юридический язык, как любой язык, развивается постоянно, но этот процесс неравномерный. На ключевых этапах развития правовой системы язык меняется особенно заметно. Одним из самых важных событий в современной истории правовой системы Великобритании, и в частности гражданского процессуального права, явилось принятие Правил гражданского судопроизводства (Civil Procedure Rules) в 1998 году, разработанных на основе предложений лорда Вульфа. Как отмечает профессор Е.В. Кудрявцева в работе «Гражданское судопроизводство Англии», по существу это было завершением первой реформы или первого этапа реформы процессуального права, которая выразилась в глобальном пересмотре всего процессуального права. Почему эта реформа была необходима? Она назрела, поскольку существовавшая система правосудия не отвечала требованиям времени. По существу она устарела, была слишком сложной, громоздкой, 67

малопонятной для обывателя, который был вынужден иметь с ней дело. В результате реформы были внедрены современные методы рассмотрения дел. Как следствие изменений в системе правосудия, произошли изменения и в самом языке правосудия. Рассмотрим некоторые изменения в терминологии гражданского процесса, основываясь на Правилах гражданского судопроизводства 1998 года (ПГС). Истец стал именоваться не plaintiff, а claimant. (В скобках отметим, plaintiff продолжает использоваться в американской правовой системе). Ранее процессуальные, или состязательные, бумаги назывались pleadings, теперь используется термин statement of case. Согласно Oxford Dictionary of Law, statements of case включают в себя claim forms, particulars of claim, defences, counterclaims, replies to defences, statements of truth. Рассмотрим более детально терминологию, обозначающую некоторые виды состязательных бумаг. Начнем с понятия claim form. Oxford Dictionary of Law определяет claim form как formal written statement setting out details of the claimant, defendant, and the remedy being sought. (официальное письменное заявление, содержащее информацию об истце, ответчике и о том, каких средств правовой защиты требует истец). Исходя из данной дефиниции, claim form - это исковое заявление, с которого начинается гражданское судопроизводство в соответствии с новыми правилами. Однако стоит отметить, что лицо, которое желает получить постановление суда по какому-то вопросу до разбирательства спора по существу, подает в суд не исковое заявление, а ходатайство (application). Все предыдущие методы начала процесса, например writ of summons (приказ о явке ответчика в суд), originating summons (судебное извещение), plaint (исковое заявление в судах графств), считаются устаревшими. Итак, теперь существует единая форма начала процесса — claim form, которая переводится на русский язык как исковое заявление. Однако следует отметить, что содержание claim form в английском судопроизводстве несколько отличается от содержания искового заявления в российском процессуальном праве. В claim form излагаются исковые требования кратко, а детальная информация представлена в подробностях иска (particulars of claim). В российском процессуальном праве нет подобного разграничения, есть единое исковое заявление. То есть понятия claim form в английском праве и исковое заявление в российском праве совпадают не полностью. Сам термин particulars of claim является нововведением. Ранее использовался термин statement of claim. Безусловно, словосочетание particulars of claim точнее отражает суть понятия, чем statement of claim, и проще для восприятия. Далее хотелось бы остановиться на некоторых терминах, касающихся управления движением дела (case management). Е.В.

Кудрявцева в своей работе «Гражданское судопроизводство в Англии» использует и другой термин — судебное управление. Сам термин case management существовал и до 1998 года, но после принятия Правил гражданского судопроизводства наполнился новым содержанием. Управление движением дела — это предварительная стадия судебного разбирательства. Одна из главных новелл реформы 1998 года заключается в том, что управление движением дела поручается судье. Принимая во внимание этот факт, термин судебное управление вполне оправдан. Одной из главных составляющих управления движением дела является совещание по управлению делом (case management conference), на котором судья рассматривает вопросы, связанные с подготовкой судебного разбирательства. Все представители сторон (legal representatives) должны присутствовать на этом совещании. В соответствии с частью 26 ПГС после заполнения каждой из сторон анкеты для определения типа судопроизводства (allocation questionnaire) имеет место распределение дел по способам их рассмотрения (allocation). В апреле 2013 года были внесены поправки в ПГС. В частности, термин allocation questionnaire был заменен на directions questionnaire. Введение трех способов рассмотрения дел, а именно small claims track, fast track, multi-track, также считается одной из главных новелл ПГС. Перевод термина track на русский язык еще не устоялся. Используются такие варианты, как способ, порядок, процедура и даже трек. Хотелось бы подробнее остановиться на термине multi-track. Если с переводом терминов small claims track, fast track проблем не возникает (порядок рассмотрения малых исков, ускоренный порядок рассмотрения дел соответственно), то в случае с термином multi-track не все так очевидно. В качестве вариантов перевода предлагаются универсальная или обычная процедура рассмотрения дела, универсальный или стандартный порядок. Возможно, данный перевод не совсем удачный, поскольку он не отражает значения первой части термина multi-, что значит много. Oxford Dictionary of Law следующим образом определяет multi-track: the track to which a civil case is allocated when the claim is more complex and/ or for a higher amount than those catered for in the fast track. … Unlike the small claims track and the fast track, the multi-track uses tools of case management rather than standard procedure to process. Those tools include the use of case management conferences and pretrial reviews. (Способ рассмотрения гражданского дела, применяемый для более сложных исков и/или когда размеры суммы требований превышают суммы, рассматриваемые в ускоренном порядке... В отличие от порядка рассмотрения малых исков и ускоренного порядка, multi-track скорее предполагает использование

средств управления движением дела, а не стандартную процедуру разбирательства. К таким средствам относятся совещание по управлению делом и досудебное совещание). Исходя из данной дефиниции, возможно, этот термин стоило бы переводить как поэтапная, или многоступенчатая, или расширенная процедура рассмотрения дела. Далее хотелось бы уделить внимание термину disclosure and inspection of documents, который был введен ПГС. До 1998 года употреблялся термин discovery and inspection of documents. Следует заметить, что последний продолжает использоваться в американском процессуальном праве. Существуют разные варианты перевода disclosure — это и раскрытие имеющихся по делу документов, или просто раскрытие документов, и разглашение содержания документов, оглашение документов. В ПГС дается разъяснение понятия disclosure: a party discloses a document by stating that the document exists or has existed. (Сторона раскрывает документ путем заявления о том, что документ существует или существовал). Исходя из данной формулировки, можно согласиться с такими вариантами перевода, как раскрытие документов, оглашение документов. Что касается варианта разглашение содержания документа, то, вероятно, он неприемлем в силу того, что противоречит юридической формуле в ПГС. Также не совсем точен перевод раскрытие имеющихся по делу документов, поскольку по существу не соответствует определению disclosure. Что касается перевода второй части понятия, а именно inspection of documents, то наиболее распространенный вариант перевода осмотр документов не совсем стилистически удачен, скорее здесь больше подойдет вариант проверка документов. Одной из отличительных черт реформы судебной системы является замена латинских терминов на английские как одна из мер по упрощению языка судопроизводства. В качестве примера можно привести используемый в гражданском судопроизводстве до принятия ПГС латинский термин ex parte. Юридическая конструкция ex parte application to the court означала обращение в суд без уведомления об этом другой стороны. Сейчас вместо ex parte в этом значении используется without notice. У термина ex parte было и другое значение — on behalf of, то есть от имени. Именно в этом значении ex parte используется в названии дела R v Secretary of State for the Home Department ex parte Smith. В русском варианте это будет звучать как Корона возбудила дело против Министра внутренних дел по заявлению г-на Смита. После реформы 1998 года формулировка названия дела меняется на R (on the application of Smith) v Secretary of State for the Home Department, или на R (Smith) v Secretary of State for the Home Department. Последняя является наиболее употребительной.

Совершенно очевидно, что язык формулировок значительно упростился и может быть понятен каждому. В части 54 ПГС рассматривается процедура судебного контроля (judicial review). В этой части рассматриваются три типа судебных приказов: quashing order, mandatory order, prohibiting order. До введения в действие ПГС quashing order (приказ Высокого Суда об истребовании дела из производства нижестоящего суда с возможной последующей отменой решения нижестоящего суда или, для краткости, приказ об истребовании дела) назывался латинским термином certiorari. Вместо mandatory order (приказ Высокого суда о выполнении решения) использовался латинский термин mandamus. Термин prohibiting order (запретительный судебный приказ) заменил prohibition. Prohibiting order издается Высоким Судом, например, для предотвращения рассмотрения дела нижестоящей инстанцией. Запрет имеет место, когда, например, рассмотрение дела находится вне компетенции нижестоящего суда. Еще одним примером, иллюстрирующим упрощение языка судопроизводства, является замена термина Mareva injunction на freezing injunction – вид запрета, позволяющего суду заморозить активы ответчика. Новый термин непосредственно отражает суть запрета. Даже не зная термина freezing injunction, можно догадаться о его значении. Для справки: запрет получил название Mareva injunction по названию дела Mareva Compania Naviera S.A. v International Bulkcarriers SA (1980). В качестве подобного примера можно привести термин search order (приказ суда о проведении обыска), который является одним из временных средств правовой защиты. До введения ПГС данный приказ был известен как Anton Piller Order по названию дела Anton Piller K G v Manufacturing Processes (1976). С введением ПГС термин interlocutory был заменен на interim. Теперь в словосочетаниях interlocutory appeal, interlocutory injunction, interlocutory judgment, interlocutory proceedings вместо interlocutory употребляется interim – interim appeal, interim judgment и т. д. В русском языке interim означает «в ходе судебного процесса», то есть действие в гражданском судопроизводстве, которое имело место после возбуждения дела, но до вынесения окончательного решения. Например, interim injunction — промежуточный судебный запрет или предписание; interim relief – предоставление временных (промежуточных) средств защиты и т. д. Рискну предположить, что замена interlocutory на interim вновь была продиктована стремлением сделать язык судопроизводства ясным и понятным, ведь interim в общем английском языке как раз и означает временный, промежуточный, в то время как interlocutory употреблялся в данном значении только в юридическом контексте до принятия ПГС.

Статья 1 части 1 Правил гражданского судопроизводства 1998 г. провозглашает главной целью «нового процессуального кодекса» создание условий для отправления справедливого правосудия. Правила 1998 года заложили фундамент всего английского гражданского судопроизводства и служат основой для дальнейшего совершенствования системы гражданского процесса. Они постоянно дополняются и расширяются. Так, в 2000 — 2004 годах Правила были дополнены статьями, регламентирующими деятельность апелляционных инстанций, исполнительное производство. В апреле 2013 года был внесен ряд поправок с целью совершенствования судопроизводства. Как следствие всех изменений, изменилась и судебная терминология. В результате реформы системы гражданского судопроизводства появились новые понятия, новые процедуры, а значит новые термины, их обозначающие (claim form, track). Более того, по мере совершенствования гражданского процесса эти новые термины могут заменяться на другие, например, в 2013 году в качестве поправки в ПГС термин allocation questionnaire был заменен на directions questionnaire. С тем чтобы сделать юридический язык более точным и доступным для простых граждан, что, в конечном итоге, должно содействовать главной цели реформы — обеспечению справедливого правосудия, многие латинские термины были заменены на английские. Так, вместо certiorari теперь употребляется quashing order, вместо mandamus mandatory order. Кроме того, были заменены малопонятные термины на термины, суть которых отражается в самой формулировке термина. Вместо Mareva injunction теперь используется freezing injunction, вместо Anton Piller Order search order. Другая ситуация, когда термин продолжает использоваться, но с новым содержанием (case management). Некоторые понятия перестали существовать, и поэтому термины, их обозначающие, теперь считаются устаревшими (writ of summons, originating summons, plaint). Реформа гражданского процессуального права неизбежно ставит новые проблемы перед переводчиками, преподавателями юридического английского языка — это огромный объем новой терминологии, продолжающиеся изменения в терминологии, неустоявшийся перевод многих терминов, наполнение новым содержанием некоторых старых терминов. Важно не потеряться, тщательно продумывать перевод каждой реалии. Необходимо постоянно отслеживать нововведения, при замене старых терминов на новые знать те и другие, поскольку старые термины будут встречаться в делах, рассмотренных судами до 1998 года. Кроме того, многие английские юристы по привычке могут пользоваться старой терминологией, например, использовать термин

pleadings вместо statements of case для обозначения состязательных бумаг. Список литературы 1. The Civil Procedure Rules 1998 www.legislation.gov.uk 2. www.justice.gov.uk 3. Oxford Dictionary of Law, 7th edition 4. Кудрявцева Е.В. «Гражданское судопроизводство Англии»- Издательский Дом «Городец», 2008

Перцев Е.М.

Семантическая эквивалентность при переводе глаголов физического действия: от базовых значений к производным

Многие глаголы с первичным значением «базового» физического действия обладают значительным потенциалом для расширения семантики за счет возникающих производных значений, переносимых на аналогичное эмоциональное воздействие, либо связанных с языковой метафоризацией (перенос признаков «простого» физического действия на более сложное/комплексное): ср.: «резать колбасу – резать слух – резать студентов на экзамене». Если рассматривать процесс зарождения семантической производности в двух или более языках параллельно, представляется интересным проследить, до какой степени эквивалентность основной глагольной пары, например, «резать - cut» может быть распространена на всю систему производных значений и не наблюдаются ли какие-либо семантические сдвиги: ср., напр., «Солнце режет глаза. - The sun is glaring right in my eyes», - в качестве эквивалента выступает глагол, производный от английского слова «glass - стекло» (а не «cut»). Рассматривая систему глагольных переводческих эквивалентов, необходимо учитывать наличие в русском языке специфичной видовой семантики, «представляющей действие как целостный акт, в отличие от представления действия как процесса в его длительности или повторяемости» (ср.: «висеть, НСВ, длительность – вешать, НСВ, повторяемость – повесить, СВ, однократность, «предельность» действия) (см. Грамматика-80, § 1386). Для английских эквивалентов требуется определить значимость/незначимость видо-семантических различий, существующих у русских глаголов применительно к каждой группе их значений, и связать грамматическую семантику с лексической

– набором ключевых сем, позволяющих сгруппировать систему значений каждого из глаголов по каким-либо критериям. В качестве материала для анализы нами, по сложившейся традиции, были выбраны новейшие газетные статьи (2014 г.), содержащие примеры соответствий, существующих между русскими/английскими глаголами. Материалы взяты из регулярной авторской рубрики в газете The Moscow Times, которую ведет известная переводчица-билингв Мишель Берди. Лексикографическими источниками для настоящей статьи послужили наиболее полные онлайн-версии авторитетных словарей, фиксирующих употребление слов как в британском (ODO), так и в американском варианте языка (Merriam), а также толковый словарь под ред. С.А. Кузнецова, который, как считается, наиболее адекватен современному состоянию разговорного варианта русского литературного языка. Список рассматриваемых в статье единиц: выступать/выступить; резать/срезать/обрезать/подрезать; висеть/вешать. Выступать (04.04.2014) Осуществляя анализ переводческих соответствий для глаголов «выступить/выступать» (на материалах статьи М. Берди «A Real Coming Out»), сформулируем в начале некоторые видовые и видо- семантические особенности этих 2-х глаголов, а также классифицируем основные группы их значений.Грамматическая категория глагольного вида проявляется в ограничении действия «абстрактным внутренним пределом» (СВ) (См.: Грамматика-80, § 1386), либо в отсутствии такого ограничения (НСВ). Образования видовой пары глаголов «выступить – выступать» не происходит, поскольку в случае с глаголом СВ («выступить») можно говорить о непредельном значении основы, т.е. об отсутствии «достижения действием предела как некоей критической точки, после чего действие, исчерпав себя, должно прекратиться» (Грамматика-80, § 1386). Таким образом, нельзя говорить о существовании видовой пары тождественных глаголов, отличающихся только грамматической семантикой вида. Непредельность основы по- разному проявляется для разных значений глагола «выступить»: в значении «проявиться/появиться» - в ограничении действия одним актом его проявления; в значении глагола движения – в фиксации лишь начала действия («Войска выступили в направлении…») и т.п. С точки зрения видо-семантических классов глагол НСВ «выступать» относится к адинамичным, а глагол СВ «выступить» - к динамично-моментальным глаголам (подр. см.: Гиро-Вебер). В плане лексической семантики целесообразно будет разделить значения глагола «выступать» на следующие группы, учитывающие как возможные категории переводческих эквивалентов, так и обозначенные

выше видо-семантические его особенности. Во-первых, рассмотрим интересующий нас глагол со значением «появления/проявления с фиксацией определенного стабильного положения», т.е. как позиционный предикат. Сравним: «У меня некрасиво выступает живот. - My belly is sticking out unattractively» (сохр. позиционного предиката и в англ. варианте); «У сына верхняя челюсть намного выступает над нижней. - My son has a pronounced overbite» (удаление позиционного предиката с заменой типа синтаксической конструкции). Примеры аналогичного значения в случае с жидкостями: «Пот выступил на лбу. - Sweat stood out on his forehead» (сохр. позиц. пред.); «Слёзы выступили у меня на глазах. - My eyes filled with tears»; «Вода выступает из берегов озера. - Water is overflowing the banks of the lake» (в обоих случаях – замена на динамичный глагол). Ср. также: «Сыпь выступила на руке. - A rash has broken out on my hand». В качестве глагола движения «выступить» может обозначать, как указывалось выше, начало непредельного действия (аналогично – и «выступать»), либо однократность действия (только «выступить»). См. варианты перевода: общий комментарий М. Берди: «выступать means that people go out together»; «Войска выступили раним утром. - The troops marched out early in the morning»; «Он выступил вперёд и сказал: Я пойду. - He stepped forward and said, "I'll go"» (комментарий к данному подвиду значения: «one person breaks away from the crowd»). Отдельно выделим группу значений, связанных с речевой/творческой деятельностью и/или выражением собственного мнения. «На фестивале его группа выступила последней. - His group performed last at the festival»; «Несмотря на возраст, он продолжал выступать в печати. - Despite his age, he continued to be published» (в переводе изменен тип инфинитива). В подобных примерах выбор английского эквивалента обусловлен конкретизацией (имплицитной/эксплицитной) типа выступления с одновременным отказом от использования обобщенного обозначения данного вида деятельности (каким в РЯ является слово «выступать»). Также см. семантическую подгруппу с общим значением «to make one's views known»: «В последнее время она очень активно выступала в связи с Крымом. - Recently she has made a lot of statements about Crimea». В случае с сочетаниями «выступать за/против» возможно использование структурно тождественной конструкции «come out for/against», либо её смысловых однословных эквивалентов, напр., «support». В ситуации «расщепленного» предиката, т.е. когда глагол семантически неотделим от сочетающегося с ним именного «добавления», реализуется выбор из 3-х типов английских эквивалентов: аналогичный неполнозначный глагол («act as»)/глагол «to be»/однословный полнозначный предикат. Приведем иллюстрации

Берди (порядок соответствует классификации выше): «Государство стремится выступать в качестве организатора правил игры. - The state tries to act as the organizer of rules of the game»; «Исследователь и практик часто выступают в одном лице. - <…> are one and the same person»; «Представитель по правам человека выступил с требованием расследовать обстоятельства гибели корреспондента. - The human rights representative demanded <…>». Резать/срезать/обрезать/подрезать (22.05.2014) Система значений глагола «резать», анализируемая в статье М. Берди «Cutting to the Chase», отличается сложной переходностью от прямых к небуквальным, «метафорическим» значениям: от физического действия (разделение на части/удаление чего-л.) к переносу на физический/эмоциональный эффект на основе аналогии (напр., резать слух) и в дальнейшем к новой группе значений «препятствование/блокирование какой-либо деятельности» в речевом аспекте/аспекте развития, успешности (напр., резать студентов на экзамене). В системе выбираемых английских соответствий полной функциональной тождественности, естественно, быть не может, однако мы проследим отдельные примеры, когда одна и та же основа (напр., «clip») применима и для буквальных, и для переносных значений глагола «резать». Во второй части статьи мы рассмотрим семантические модификации, реализуемые при добавлении различных префиксов к основе «рез-». Буквальное соответствие «резать - to cut» очевидно, однако и в случае базового физического действия (удаление/отделение/разделение) можно обратить внимание на некоторые «несоответствия» в переводе: «Нож не режет! - The knife is dull» (меняется тип предиката: с глагольного на именной); если речь идет о хирургической операции (= operate): «Его завтра режут. - He is going under the knife tomorrow» (функционально аналогичная, но иная по форме англ. идиома). Для следующей ступени производных значений – «вызывать неприятные эмоциональные/физические ощущения; причинять страдания» (БТСРЯ) – система английских эквивалентов соотнесена с иными по форме «метафоризируемыми» физическими действиями (также неприятными/болезненными): «something that stings, cuts or burns». См. примеры: «Его исполнение песни режет слух. - His rendition of the song grates on me» (= ‘Have an irritating effect’, ODO; этимологически восходит к основе германского происхождения «kratzen 'to scratch'», т.е. царапать); «Ветер резал лицо. - the wind stung my face» (глагол «sting» и произв. от него сущ. со знач. ‘A small sharp-pointed organ at the end of the abdomen of bees, wasps, ants, and scorpions, capable of inflicting a painful or dangerous wound by injecting poison’, ODO); «Солнце режет глаза. - the sun is glaring right in my eyes» (= ‘to shine with

a harsh uncomfortably brilliant light’, Merriam; этимологическая справка там же: «Middle English glaren; akin to Old English glæs glass», т.е. свет, режущий наподобие стекла). Префиксы «под-», «об-», «с-» модифицируют буквальное значение основы «резать» с точки зрения полноты/степени реализации обозначаемого действия (ср. «подрезать волосы» = незначительно укоротить; «обрезать» = «подровнять по краям/равномерно по всей поверхности» (БТСРЯ); «срезать» = «полностью удалить»; иногда «срезать» и «обрезать» могут быть тождественны). Эквиваленты «подрезать» - «to cut a bit off, to trim» (= ‘Make (something) neat or of the required size or form by cutting away irregular or unwanted parts’, ODO; допустим и общий эквивалент «clip»: см. толкование «trim» в Merriam: ‘to make trim and neat especially by cutting or clipping‘). Cм.: «Хочу, чтобы вы только подрезали волосы чуть-чуть — буквально один сантиметр! - I want you to just trim my hair a tiny bit <…>». Следует обратить внимание, что идиома «подрезать крылья», так же как и разговорное значение «подрезать» = «помешать движению автомобиля, резко перестроившись в другой ряд», переводятся с помощью конструкций, содержащих один и тот же глагол «clip», который обозначает либо блокирование с помощью зажимов и т.п., либо срезание чего-л. См.: «Он хороший певец, но ему всё время подрезают крылья и не дают раскрыться. - He is a good singer, but they are clipping his wings and not letting him develop his talent» (толкование Берди: «holding someone back from success or fulfillment»; БТСРЯ допускает использование «обрезать» в эквивалентном значении в составе той же идиомы); «Вот этот гад резко повернул направо и чуть не подрезал меня. - That creep made a sharp right turn and almost clipped me» (ср. несколько иное толкование Merriam: ‘hit, punch; especially: to strike in passing ’). «Обрезать» (= «to trim around or all over»): «… помыть собаку и аккуратно обрезать ей когти - to wash your dog and carefully trim her nails», т.е. эквивалент аналогичен существующему для «подрезать». Идиоматическое сочетание «в обрез», если относится к деньгам, имеет иную по форме компонентов эквивалентную идиому («У меня денег в обрез. - I am down to my last dime»), а в отношении времени – сходную в большей степени («Времени в обрез — сеанс начинается через минут пять. - We are cutting it close <…>»). Глаголы «срезать» и «резать» в разговорном значении «поставить неудовлетворительную оценку на экзамене» будут иметь такой перевод: «Срезали его по математике. - They flunked him in math» (= ‘Judge (an examination candidate) to have failed to reach the required standard’ ODO). Для «Срезать» со значением «прервать/оборвать говорящего» (БТСРЯ) или в возможном более общем значении

«поставить в тупик в споре/лишить возможностей контраргументации» Берди предлагает эквивалент «snub», что некорректно, т.к. данный глагол имеет значение «намеренно игнорировать» (= ‘to treat with contempt or neglect’, Merriam). Висеть (18.09.2014) В отличие от группы позиционных предикатов, рассматривавшихся нами ранее (Перцев-2012) («стоять – сидеть – лежать»), глагол «висеть» в подавляющем большинстве своих групп значений соотносим с единственным эквивалентом «hang», включая возможный набор устойчивых глагольно-предложных сочетаний (напр., «hang over» и т.д.). Единственное значение, где данного рода соответствие регулярно не реализуется, - «обременять/отягощать кого- л.» (БТСРЯ). Ср.: «На шее у него висят студенческие долги - He's got student loans weighing him down»; «Куда мои родственники пойдут! Повиснут у меня на шее! - Where are my relatives going to go? I'll never get them off my back» (т.е. эквиваленты «weigh» – ‘Be oppressive or burdensome to someone’, ODO; «back» – ‘A person’s back regarded as carrying a load or bearing an imposition’, ODO). Единственность эквивалентной пары распространяется и на случаи однокоренных глаголов (в русском языке), различающихся и лексически и по видовой семантике: «висеть – вешать – повесить - hang»: глаголы НСВ обозначают непредельное действие, рассматриваемое либо процессуально («висеть»), либо с возможностью неоднократной повторяемости «вешать»; глагол СВ обозначает однократное предельное действие. Ср.: «Её отца повесили за убийство. – her father was hanged for murder». Сгруппируем примеры, приводимые в статье М. Берди «You've Got to Get the Hang of Russia», в соответствии с основными значениями глагола «висеть». Первое значение: «Будучи прикрепленным, находиться в вертикальном положении без опоры внизу» (БТСРЯ): «Лампа висит над столом - A lamp hangs over the table»; «Ещё Чехов писал, что если во время спектакля на стене висит ружьё, оно обязательно должно выстрелить - It was Chekhov who wrote that if a gun hangs on a wall during a play…» (во втором случае - оттенок значения: ‘Attach or be attached to a hook on a wall’, ODO). Однако см.: «На стене над ней висел металлический шкафчик - On the wall a metal cupboard loomed over her («loom over» - ‘to appear in an impressively great or exaggerated form’, Merriam, т.е. в восприятии акцентируется сильно выдающееся положение и/или возможная угроза получения травмы при ударе о шкафчик). Интересно, что и положение висячих замков воспринимается вне сферы позиционного предиката: «На всех дверях висят замки - All the doors are padlocked».

Второе значение: «быть чрезмерно свободным/широким (об одежде)» (БТСРЯ). Ср.: «Она так резко похудела, что платье просто висит на ней. - She lost so much weight that the dress just hangs on her»; «Платье висит на тебе как мешок. - The dress just hangs on you like a sack». Возможны и другие эквиваленты: «Платье странно висит сзади. - The dress sags strangely in back» (= ‘Hang down loosely or unevenly’, ODO, т.е. имеется и соотв. с «hang»). Третье значение: «быть/казаться неподвижным». Ср.: «Луна висела над собором. - The moon hung above the cathedral». Но: «Вертолёт висел над посадочной площадкой. - The helicopter hovered over the landing pad» (= ‘to float in the air without moving in any direction: to hang fluttering in the air or on the wing’, Merriam). Четвертое значение: «угрожать своей близостью/неотвратимостью» (БТСРЯ). Ср.: «В воздухе висело слово, которое все так боялись произнести. - The word that everyone was so afraid to say out loud hung in the air»; «Угроза терроризма висит над всем регионом. - The threat of terrorism hangs over the entire region». Фраза «висеть на телефоне» не имеет эквивалентов, связанных с «hang» или иными позиционными предикатами: ожидание на линии может иметь лишь аналог «hold» на основе семантического переноса «базового» физического действия-процесса.

Список литературы 1. ODO (Oxford dictionaries online): http://oxforddictionaries.com. 2. Merriam - Webster's Third New International Dictionary, Unabridged: онлайн-версия: http://www.merriam-webster.com. 3. БТСРЯ - Большой толковый словарь русского языка. /Под ред. С.А. Кузнецова. СПб., 1998. 4. Гиро-Вебер - Гиро-Вебер М. Вид и семантика русского глагола /Вопросы языкознания. М., 1990. № 2. С. 102-112. 5. Перцев-2012 - Перцев Е.М. Смена предикатов во фразовых эквивалентах на уровне синтаксических единиц (при переводе)/ Английский язык на гуманитарных факультетах: Теория и практика. М., МАКС Пресс, 2012. С. 73-81. 6. Грамматика-80 - Русская грамматика. Т. 1: Фонетика. Фонология. Ударение. Интонация. Словообразование. Морфология / Н. Ю. Шведова (гл. ред.). М.: Наука, 1980.

Поцыбина Е.П.

Метафора как универсальное средство создания лексических значений слов (Сопоставительный анализ метафорики лексических единиц тематической группы «Процессы земледельческого труда» на материале английского и русского языков)

Феномен метафоры так специфичен и занимателен, что он постоянно привлекает внимание исследователей. Тайны метафоры не полностью раскрыты, хотя ею занимались крупнейшие мыслители: Аристотель, Руссо, Гегель, Э. Кассирер, Х. Ортега-и-Гассет. Многие современные лингвисты продолжают изучать метафору. Метафоры - это ментальные единицы, которые образуют значительную часть национальной концептосферы. Концептосфера формируется в процессе познавательной деятельности нации. Концептосфера создает концептуальную картину мира (Стернин). Создавая образ и апеллируя к воображению, метафора порождает смысл, воспринимаемый разумом. Естественный язык умеет извлекать значения из образа. Метафора – это естественное и универсальное проявление языка и мышления, связанное со способностью человека к обобщению. Через метафору человек отражает мир, широко используя образы, заимствованные из сферы его деятельности, общественно- исторического и индивидуального опыта. Для каждого языка характерно свое собственное языковое членение мира, языковое упорядочение предметов и явлений, что приводит к появлению специфики национального когнитивного сознания. Язык через систему своих значений выражает свою национально- культурную специфику, поэтому значительная часть исследований метафоры проводится методом сопоставления для установления общих закономерностей, а также специфики метафорики сопоставляемых языков. С целью обнаружения общего и специфического в метафорике русского и английского языков, выявления тождественных / интегральных/ и дифференциальных признаков сравниваемых лексических единиц была выбрана тематическая группа «Процессы земледельческого труда ». Выбор земледельческой лексики для проведения сопоставительного анализа был обусловлен тем, что эта группа слов относится к древнейшему пласту лексической системы, диахронически устойчива, отражает важные процессы в жизни человека и общества, в интерлингвальном значении является универсальной и относится к наиболее продуктивным тематическим группам сравниваемых языков. Глаголы, обозначающие процессы

земледельческого труда, являются лексическими константами. Земледельческая лексика отражает насущные для жизни общества процессы, относится к разряду частотной. Это оказывает влияние на развитие ее семантики, способствует созданию образных, метафорических значений. В языке, как отмечается в теории лингвистики, слова, обозначающие важные социальные явления, приобретают большую семантическую активность, расширяют сферу использования (Гак, Шмелев).Метафорические переносы наименований наиболее интенсивно затрагивают те группы лексики, которые связаны с наиболее насущными в данный период жизни общества явлениями (Шмелев).Известные лексикологи отмечают, что метафоризации подвергаются прежде всего слова, обозначающие наиболее известные понятия и предметы из ближайшего окружения человека (Гак). В проведенном контрастивном анализе рассмотрен план выражения и план содержания лексических единиц тематической группы, использован семасиологический и ономасиологический подход. Семасиологический подход предусматривает изучение семной структуры метафоры, выявление специфики денотата метафоры, характера коннотативных элементов. Ономасиологический подход позволяет рассматривать метафору с точки зрения ее предметной отнесенности, освещает соотношение языковых единиц с внеязыковыми объектами. Изучение ограниченной лексической группы имеет свои преимущества. В современной лингвистике признается более эффективным проведение сопоставительного исследования в рамках ограниченной лингвистической группы. При сопоставлении малых систем в двух языках предоставляется возможным определить лексический элемент каждой системы в его функциональных связях с другими элементами системы. Такое сопоставление позволяет выявить моменты совпадения и различия семантических контуров слов, имеющих одинаковую предметную отнесенность в сопоставляемых языках (Ярцева). Известно, что тематическая группа представляет собой объединение слов, основывающихся на классификации самих предметов и явлений (Филин). Состав тематических групп наиболее адекватно отражен в тематических словарях. В исследуемую тематическую группу «Процессы земледельческого труда » были включены лексические единицы, выделенные на основе тематических словарей русского языка и тематических словарей английского языка. В результате в тематическую группу, представляющую русскую лексику, вошли глаголы: бороздить, бороновать, выращивать, грести, жать, копать, молотить, пахать, сажать сеять. Английскую лексику в рассматриваемой тематической группе представили глаголы: to cultivate, to dig, to furrow, to harrow, to mow ,to plant, to plough, to rake,

to reap, to thrash. Следует отметить, что слова рассматриваемой тематической группы в сопоставляемых (русском и английском) языках эквивалентны. Эквивалентными в теории лингвистики являются слова с межъязыковыми лексическими понятиями, то есть понятиями, которые присутствуют в двух этнокультурных общностях и без искажения информации адекватно выражаются на двух разных языках (Верещагин, Костомаров). Однако эквивалентность исходных значений слов еще не означает эквивалентность их метафорических значений. В результате целого ряда исследований было установлено, что слова с одним и тем же семантическим ядром могут обладать различными переносными значениями (Гак). Сопоставление метафорических значений эквивалентных земледельческих глаголов дает возможность проследить избирательность семантических переходов внутри каждого из языков и выявить общие (универсальные), характерные для обоих языков метафоры , образующие лексические параллели. Лингвистический анализ дает возможность также определить метафоры, передающие национально - культурную специфику сопоставляемых языков. Выбор языковой метафоры, а не речевой для проведения семантического анализа обусловлен тем, что этот тип метафоры имеет системный характер, объективно отражает коллективно осознанные предметно-логические связи, выполняет коммуникативную функцию, узуален, воспроизводим.В исследуемой тематической группе « Процессы земледельческого труда» проводится сопоставительное изучение языковой глагольной метафоры. Глагольная метафора имеет свою специфику. Эта специфика проявляется в том, что при характеризации какого- либо явления глагольная метафора включает денотативные или коннотативные элементы содержательной структуры глагола, а также отдельные признаки слов окружающего контекста. В актуализации глагольной метафоры значительную роль играют актанты. Глагольная метафора семантически связана. Она относится к функционально обусловленному типу лексического значения (Виноградов). От исходного значения слова глагольная метафора отличается комплексом признаков, в котором указание на способ действия, на субъект или объект действия носит обязательный характер. Наличие этих признаков является главным условием актуализации глагольной метафоры. Проводя ономасиологический анализ тематической группы «Процессы земледельческого труда», следует отметить, что она относится к разряду циклических: все лексические единицы, входящие в ее состав, передают определенную последовательность действий. Это дает возможность, в целях проведения детального исследования, объединить лексемы этой тематической группы в небольшие подгруппы по принципу соответствия последовательности

земледельческих процессов. Вся лексика изучаемой тематической группы была разделена на три подгруппы:  В первую подгруппу были включены лексические единицы, обозначающие основные обработки земли: пахать- to plough, бороновать -to harrow, бороздить – to furrow, копать – to dig;  Вторую подгруппу образуют слова, обозначающие процесс посева и выращивания сельскохозяйственных культур: сеять-to sow, сажать-to plant, выращивать- to cultivate;  Третью подгруппу образуют глаголы, описывающие ход сбора урожая: жать- to reap, косить –to mow, молотить–to thrash, грести(собирать) –to rake. Такая организация лексики в пределах тематической группы позволит: 1) установить, какие процессы земледельческого труда более активно используются в качестве ‘доноров’ метафоры; 2) определить тематику ассоциативных полей, возникающих на основе взаимодействия денотативных и метафорических групп в пределах анализируемой тематической группы. В статье описана метафорика одной пары глаголов, обозначающих процессы обработки земли: to plough - пахать. Сопоставительный анализ тождественных тематических групп является наиболее объективным, так как дает возможность проследить элементы сходства и различия в четком бинарном противопоставлении. Изучение семантики рассматриваемой пары глаголов проведено с помощью метода компонентного анализа, который дает возможность выразить значение большого числа лексических единиц с относительно небольшого набора сем. Применение метода компонентного анализа к исследованию семантических полей наиболее оправдано, поскольку само семантическое поле выделяется на основе какого-либо семантического компонента, общего для всех входящего в него лексических единиц. Результаты лингвистического исследования, проведенного на основе метода компонентного анализа, показали, что глаголы, обозначающие процессы обработки земли, ‘to plough-пахать’ являются источником нескольких метафорических значений в сопоставляемых языках. В семантической структуре английского глагола to plough выделяется целый ряд метафорический значений, которые в словарной статье принято обозначать пометой trans.или fig: To plough: 1.To cut and turn up the soil, to make furrows in the earth with a plough. 2.trans.- to gash, to tear up any surface “The Bagradas… ploughed the rich and yielding mould with its rapid stream”. 3.trans. – to cleave the surface of the water / of a ship, boat, swimming animal/:

“The steamer… ploughed her way across the blue and rushing waters of the Minch”. 4. trans.- to wrinkle face, to furrow face: “Her face rough and ploughed with wrinkles”. 5. trans. /slang./ - to reject a candidate as not reaching the pass standard in an examination: “My young friend was undeservedly ploughed” (OED, vol. VII: 1006 – 1007). Каждое из этих метафорических значений имеет свою мотивирующую сему, объединяющую исходное и метафорическое значение. Смыслообразующую нагрузку в метафорических значениях выполняют также дифференциальные семы, отражающие отличный от основного значения глагола способ действия, а также указывающие сопутствующие ему субъекты и объекты действия. В первом из перечисленных выше метафорических значений “to plough to gash any surface” в качестве мотивирующей выступает одна из ядерных сем основного значения “to cut any surface”. Ядерные семы – это такие компоненты значения, которые отражают обязательные признаки предмета, и обычно составляют основу исходного значения слова (Стернин, 1979).Актуализация этой семы сопровождается присоединением новых сем, что приводит к появлению переносного значения. Реализация метафоры происходит в определенном контексте: “His dog… snatches up the drifted snow with ivory teeth and ploughs it with his snout” (OED. Vol.VII: 1006). Отличительной чертой этой глагольной метафоры является способ действия иной, чем в исходно значении глагола, он представлен в контексте имплицитно. В метафорической рамке эксплицитное выражение получают лишь актанты глагольной метафоры: субъект действия (his dog), объект действия (snow), инструмент/ орудие (with his snout). Они значительно отличаются от нормативных актантов глагола в основном значении. Нарушение нормативного семантического окружения глагола выступает как существенный признак метафорического сдвига. В метафорическом значении “to plough– to cleave the surface of water” символ метафоры выражен мотивирующей семой, ‘семой внешних признаков’, передающей зрительно воспринимаемое сходство двух действий: движение водоплавающих объектов (корабля, лодки, птицы, животного и т.д.) по поверхности воды и движение плуга по поверхности земли. a) “Vain men who plough the seas, With dangerous pains another earth to find” (OED,vol.VII:1006); b) “the ship ploughed through the waves” (НАРС,Т. 2 : 377). В семантической структуре русского глагола ‘пахать’ тоже существует метафорическое значение, обозначающее ‘способность передвигаться по водной поверхности’. Правда, это значение в русском

языке не относится к числу широкоупотребительных, поэтому не зафиксировано в словарях. Оно иногда встречается в литературных произведениях и разговорной речи. « Далеко твои простерлись дали Ты за них спокоен или горд. Корабли пахать моря устали И передохнуть заходят в порт» (Прокофьев « Здравствуй, Мурманск»). Лексическая параллель, устанавливаемая на основе этого метафорического значения в сопоставляемых языках, непосредственно связана с общим зрительно воспринимаемым признаком, одинаково актуализируемым в эквивалентных словах русского и английского языков. Еще одно метафорическое значение глагола ‘ to plough - to leave some marks on the face, to cover face with wrinkles’ имеет зрительно- ассоциативную основу. Ассоциативная сема ‘to crease –to get lines on smth’, актуализируемая в этом значении, устанавливает сходство между бороздами и морщинами. Это сходство воспринимается зрительно: а) “Jealous and pride ploughed no furrow across her face”.б) “Has fifteen years so ploughed a wrinkled face that you have often viewed” (OED, vol.VII :1006). В русском языке понятие ‘покрывать морщинами ‘ передается элементами словообразовательного гнезда глагола «пахать»,эквивалентного глаголу ‘ to plough’. В литературных произведениях были найдены примеры: «Выпуклый лоб глубоко распахан морщинами, на голове буйно торчат жесткие клочья седых волос» (А.М. Горький. Ветеринар). Таким образом, можно констатировать тот факт, что рассматриваемые эквивалентные глаголы ‘ to plough - пахать‘ из неблизкородственных языков образуют семантические параллели на основе данного метафорического значения. В семантической структуре эквивалентных глаголов ‘ to plough– пахать’ существуют и специфические метафоры, встречающихся только в одном из сопоставляемых языков. Так, метафорическое значение глагола ‘ to plough- to reject a candidate ‘ характерно только для английского глагола. Интерпретация этого метафорического значения вызывает определенные трудности. Это переносное значение представляет тот случай, когда вопрос о том, какая именно сема выбрана как tertium comarationis (мотивирующая сема) может поставить в тупик исследователя- лингвиста. Поскольку представления и ассоциации, связанные с окружающим миром могут быть разными, то и при интерпретации данной метафоры могут быть предложены различные варианты. Наш вариант интерпретации сводится к тому, что

основу метафорического значения образует актуализация вероятностной семы ‘to throw away smth аs useless, worthless’. Вероятностная сема отражает признаки, присущие объекту с той или иной степенью вероятности (Стернин1985: 57). Чтобы определить связь предлагаемой вероятностной семы с основным значением глагола, необходимо выделить все возможные семы, описывающие процесс вспашки. Известно, что вспашка представляет собой разрыхление земли и переворачивание земляных пластов. Этот процесс сопровождается очищением почвы от всего лишнего, ненужного. Каждый из этих признаков находит отражение в семантической структуре глагола ‘to plough’. Некоторые из них являются ядерными и используются при толковании слова в словаре: ‘to plough – to cut and turn the soil’. Вероятностная сема “to throw away as worthless” имеет имплицитный характер, ее присутствие в семантической структуре слова ощущается, прогнозируется как возможное следствие, из действия, обозначенного исходным значением глагола: “To plough – to cut and turn up the soil and as the result of this to throw away from the soil worthless things”.Следовательно, возникновение метафорического значения сопровождается переосмыслением одного из признаков процесса обработки земли, имеющего вероятностный характер. Это переосмысление приводит к тому, что вероятностная сема в переносном значении изменяет свой «статус», становится ядерной, смыслообразующей, переходит из зоны коннотации в денотативную зону. В результате такого семантического сдвига и появляется значение: to plough – to reject a candidate as not reaching the pass standard in an examination: “It is impossible for them to plough me”. “ That adds to my chance of being ploughed for small” (OED, vol. VII : 1007). Это один из возможных вариантов интерпретации рассматриваемого метафорического значения. Итак, каждое метафорическое значение в семантической структуре глагола “to plough” имеет мотивирующую сему и свои дифференциальные семы. Значительную роль в актуализации любого метафорического значения играет контекст. Работа контекста сводится к двум последовательным актам: отбор нужного в данной ситуации значения и его актуализация. Метафорические значения являются не следствием актуализации, а ее предпосылкой. Актуализация метафорических значений возможна лишь после того, как акт отбора уже выделил определенное значение. Следовательно, в метафоре мыслительный акт является первым шагом на пути к ее созданию, а контекст является вспомогательным фактором актуализации значения (Кацнельсон 1965). В семантической структуре эквивалентного глагола «пахать» выделяется несколько метафорических значений, но не все они

находят отражение в словаре. Это происходит потому, что семантика слова превосходит все то, что обычно отражается в словарях (Верещагин, Костомаров, 1980 : 29). В словарях русского языка в семантической структуре глагола «пахать» выделяется в основном одно метафорическое значение: «пахать – добросовестно трудиться» (СО, 1990: 494). Например: «Я очень устал, так как целый день паха на огороде» (Короленко. История моего современника). Эти метафорическое значение в языке используется как экспрессивный синоним лексических единиц, передающих понятие «работать, совершать какой-либо род деятельности». От единиц этого синонимического ряда метафора «пахать» отличается своей богатой коннотацией. В ней находят отражение элементы оценки: оценивается интенсивность труда. Как правило, выделяются такие характеристики: «упорный», «тяжелый» «длительный, продолжительный» труд. Основу метафоры глагола «пахать» образуют ассоциации, отождествляющие обозначаемый род деятельности с тяжелым изнурительным трудом земледельца, пахаря. Основу метафорического значения глагола «пахать» образуют представления, связанные с тем уровнем земледельческого труда, когда использовались примитивные способы обработки: лошадь и плуг. В английском языке в семантической структуре эквивалентного глагола отсутствуют значения, отражающие подобные ассоциации. Это может быть объяснено различием условий конкретной культурно- исторической среды. В семантической структуре глагола «пахать», кроме вышеописанного значения, есть и другие, не получившие отражение в словаре. Некоторые из них образуются при помощи частичных метафор. Частичная метафора, как отмечает В.Г.Гак, образована от производных слов. Это лексическая единица с переносным значением, отличающаяся от производящего слова с прямым значением морфологически, за счет словообразовательных аффиксов (Гак, 1997: 119). К числу частичных метафор глагола «пахать» относятся: «Лицо распахано морщинами, вспахать тишину» и т.д. В целом метафорику глагола «пахать» и его производных образуют следующие значения: 1. взрыхлять почву (при помощи машины или тягловой силы) (СО, 1990 :494); 2. перен. – действовать, работать на совесть. «В лаборатории мы пахали вчера целый день». 3. перен. – передвигаться по водной поверхности. «Траулерам буря не беда. Рыбаки моря глубоко пашут. Круглый год качает их волна» (Прокофьев. Во имя мира).«Броненосец шел своим ходом, распахивая воды чужого моря» (Новиков - Прибой. Цусима).

4. перен. – нарушать какую-либо поверхность, среду, пахать снег (СО, 1990: 494); «Ковалев, став ногой на заднюю стенку, спрыгнул и побежал по балке, вспахивая снег» (Фадеев. Молодая гвардия). Частичные метафоры глагола «пахать» используются также для характеристики внешности человека:«Маленький он, сухой, личико костлявое, щеки глубоко вспаханы оспой, а лоб почти не тронут его…» (А.М. Горький. Лето). Метафорика глагола «пахать» в значительной степени обогащается за счет его производных. Словообразовательное гнездо русского глагола состоит из приставочных глаголов. В этом проявляется специфика русской словообразовательной системы: влияние синтетического строя русского языка. Из всего многочисленного ряда производных глаголов, представленного в словообразовательном словаре русского языка, способность к метафоризации отмечается у глаголов: «вспахать, отпахать, пропахать, распахать, перепахать» (Тихонов, 1990 : 225). Метафорические значения этих глаголов отражают те же понятия, которые имеются в семантической структуре исходного глагола «пахать», но с некоторой семантической модификацией, возникающей под влиянием формантных элементов. Лингвистический сопоставительный анализ лексических единиц тематической группы « Процессы земледельческого труда» дает возможность сделать вывод о том, что метафора как вид регулярной полисемии представляет один из основных способов семантического обогащения языка. Итогом процесса метафоризации являются категории языковой семантики. Изучение метафоры помогает познать процесс создания новых лексических значений.

Список литературы 1. Верещагин Е.М., Костомаров В.Г.Лингвострановедческая теория слова. –М: Русский язык, 1980. – 320 с. 2. Виноградов В.В. Основные этапы лексических значений слова//ВЯ, 1953,№5.С. 3-29. 3. Виноградов В.В. Лексикология и лексикография. М.: Наука, 1977. -310 с. 4. Выготский Л.С. Избранные психологические исследования. Мышление и речь. Проблемы психологического развития ребенка. Под ред. А. Н. Леонтьева и А.Р. Лурия.- М.:Изд-во Академии Наук РСФСР, 1956г. 5. Гак В.Г. Сопоставительная лексикология. –М.,1977. – 264с. 6. Гвишиани Н.Б. Современный английский язык. Лексикология (Modern English Studies. Lexicology). -М: Юрайт,2013.-273 с. 7. Иванова Е.В. Лексикология и фразеология современного английского языка (Lexicology and Phraseology of Modern English). -М: Изд. центр «Академия», 2011. -352 с.

8. Кацнельсон С.Д. Содержание слова, значение и обозначение. –М.– Л.: Наука, 1965. -110 с. 9. Лексическая основа русского языка//П/ред. Морковкина. – М., 1984. С.505 – 506. 10. Материальная культура.- М.: Наука,1989. – 222с. 11. Ожегов С.И. Словарь русского языка. – М., 1990. (СО). 12. Стернин И.А. Лексическое значение слова в речи. – Воронеж, 1985. – 171 с. 13. Стернин И.А. Проблемы анализа структуры значения слова.–Воронеж, 1979.-156 с. 14. Филин Ф. П. О Лексико-семантических группах слов //Езыковедски изследования в чест на академик Стефан Младенов.- София,1957.С 523-638. 15. Шмелев Д.Н. Современный русский язык. Лексика. – М., 1977. – 335 с. 16. Ярцева В.Н. О сопоставительном методе изучения языков //НДВШ, Филолог,1960, №1. С.3-15. 17. BlassA. Englischer Wortschatzin Sachgruppen. Munchen,1957 18. Gvishiani N. B. An Introduction to Contrastive Lexicology (English – Russian Cross –Linguistic Correspondences). Moscow, Librokom, 2010.- 288p. 19. Longman Dictionary of Contemporary English// Harlow// Essex,1981. 20. The Oxford English Dictionary (OED). – Oxford, 1978. Vol. I –XII.

Ф.М.Достоевский – художник и публицист

Казимова Г.А.

О хронотопе в текстах разных жанров

Понятие «хронотопа» как соотношения пространственных и временных координат изначально употреблялось в естественно-научной сфере (А. Эйнштейн, А.А. Ухтомский)1. Выдающийся литературовед XX в. М.М. Бахтин был первым, кто начал использовать это понятие в гуманитарных исследованиях, в частности, при анализе творчества Ф.М. Достоевского2. В работах многих современных исследователей международных отношений, работающих в рамках постструктурализма3, одним из ключевых является понятие «хронополитика», которое вводится в качестве замены понятия «геополитика», т.е. «хронос» вводится в качестве доминанты вместо «геи», которая является «топосом».

С методологической точки зрения, сопоставление понятийного аппарата научных работ по теории литературы и по теории международных отношений представляется возможным, т.к. последняя во многом пользуется аппаратом, разработанным в таких областях гуманитарного знания, как философия, лингвистика и литературоведение, куда, в свою очередь, какие-то понятия могут попадать из естественнонаучных исследований. Более того, постструктуралистские работы в качестве своей аргументации активно используют различные культурные артефакты, будь то художественные произведения, кинофильмы, обычаи, т.д.4

Если следовать логике Р. Барта, то различные социальные языки, или социолекты, которые он, исходя из их основополагающей политической

1 Ухтомский А.А. Доминанта. СПб, Питер, 2002. С. 342, 347. 2 Бахтин М.М. Собрание сочинений. Т. 6. М., Языки славянской культуры, 2002. С. 387; Бахтин М.М. Формы времени и хронотопа в романе. Очерки по исторической поэтике// Бахтин М.М. Вопросы литературы и эстетики. М., Худож. лит., 1975. С. 234-407; Бахтин М.М. Проблемы творчества Достоевского (1929 г.). 3 Baylis, J., Smith, S., and Owens, P. The Globalization of World Politics. Sixth Edition. Oxford University Press, 2014. Pp. 169-183. 4 Der Derian, James, The (S)pace of International Relations: Simulation, Surveillance, and Speed. International Studies Quarterly (1990) 34, 309. 90

оценки, подразделяет на энкратические и акратические1, имеют возможность сообщаться в процессе производства письменной речи. Как пишет Р. Барт, «в условиях нашего общества с его разделенностью языков письмо становится ценностью, заслуживающей непрестанного обсуждения и теоретической разработки, так как в нем осуществляется производство неразделенного языка».2 Под письмом Р. Барт понимает именно текст, а не произведение: «… текст, идущий на смену произведению, есть процесс производства письма; его потребление в обществе далеко не нейтрально…, зато его производство абсолютно свободно …».3 Исходя из этого, сравнительный анализ отдельных аспектов научных текстов по различным гуманитарным дисциплинам может быть оправдан тем, что все анализируемые произведения могут рассматриваться как тексты.

В своей статье «Пространство/Скорость международных отношений: имитация4, наблюдение и скорость» Джеймс Дер Дериан5 так пишет об основных глобальных силах современности, под которыми, в частности, понимаются имитация, наблюдение и скорость: «Они не определяются традиционными или относительно новыми понятиями, существующими в теории международных отношений – геополитикой реализма, структурной политической экономикой неореализма, неолиберальным институционализмом, потому что их сила более «реальна» во времени, чем в пространстве, ее источником является, скорее, обмен знаками, чем товарами, она транспарентна и дуффузна в большей степени, чем материальна и дискретна».6

1 Барт Р. Разделение языков /Барт Р. Избранные работы: Семиотика: Поэтика: Переводы с франц. Составление, общая редакция и вступит. статья Г.К. Косикова. М., Прогресс, 1989. С. 528-533; Барт Р. Война языков / Барт Р. Избранные работы: Семиотика: Поэтика. С. 536-537. На предложенную Р. Бартом дихотомию текстов обратила мое внимание Л.А. Чижова, доцент каф. общего и сравнительно-исторического языкознания филологического ф-та МГУ имени М.В. Ломоносова, которой я приношу искреннюю благодарность. 2 Барт Р. Разделение языков. / Барт Р. Избранные работы: Семиотика: Поэтика. С. 533. 3 Барт Р. Война языков / Барт Р. Избранные работы: Семиотика: Поэтика. С. 539. 4англ. simulation в данном контексте не имеет такого оттенка значения, как «притворство», характерного для рус. «симуляция». Поэтому, на наш взгляд, уместнее переводить этот термин как «имитация». Далее в статье речь идет о технических устройствах, имитирующих реальность. В русском языке фиксируются такие названия некоторых из них, как «имитатор полета», «имитатор ядерного взрыва», т.д. 5 Der Derian, James, The (S)pace of International Relations: Simulation, Surveillance, and Speed. International Studies Quarterly (1990) 34, 295-310. 6 Der Derian, James, Ibid. P. 295. Перевод с англ. автора – Г.К. 91

В свою очередь, Дж. О’Тоал в работе «Геополитика постмодерна? Геополитические представления эпохи модерна и современность» 1 указывает на то, что одним из основных отличий геополитики эпохи постмодерна от геополитики эпохи модерна является различие в представлении и описании пространства: если геополитика модерна основывалась на картах, то геополитика эпохи постмодерна оперирует копьютерной Географической Информационной Системой (ГИС), представляющей собой телеметрическую визуализацию пространства.2 Возможности телеметрии, компьютерной имитации выдвигают проблему скорости и времени на первый план3.

В постструктуралистских текстах Дер Дериана и О’Тоала проблема хронотопа – центральная. Тот факт, что в них не ставится проблема целеполагания - для чего скорость? что достигается с ее помощью? - может быть связан с тем, что авторов преимущественно интересует проблема описания той реальности, которую они наблюдают. Являясь текстами энкратической природы, они, если использовать характеристику Р. Барта, действуют «подавляюще (своей массированной эндоксальностью…)».4 Доксой5, т.е. общим мнением, в данном случае является абсолютная уверенность авторов во все более усиливающемся перевесе временных характеристик над пространственными, вызванным появлением новых технологий. У читателя, по сути, не остается выбора, ему предлагается считать, что этот процесс будет лишь беспрерывно ускоряться вне зависимости от каких бы то ни было переменных факторов. По мысли Р. Барта, такое свойство характерно для любого социального языка, или социолекта. Он пишет: «На самом деле, социолекты … не имеют отношения к […(искусству (греч.) – Г.К.)] убеждения – во всех них содержатся фигуры устрашения (пусть даже и кажется, что акратический дискурс более резко террористичен). Любой социолект (энкратический или акратический), будучи порожден расслоением общества, живя среди воюющих друг с другом смыслов, сам стремится не дать говорить чужим; таков удел даже либерального социолекта. Оттого в разделении двух основных типов социолектов противопоставляются друг другу всего лишь два разных типа устрашения, или, если угодно, два способа

1 O’Tuathail, Gearoid, Postmodern geopolitics? The modern geopolitical imagination and beyond/ Rethinking Geopolitics. Ed. by Gearoid O’Tuathail and Simon Dalby. London, Routledge, 1998. P. 16-39. 2 O’Tuathail, Gearoid, Ibid. P 28. 3 O’Tuathail, Gearoid, Ibid. P 28. 4 Барт Р. Разделение языков. /.Р. Барт. Избранные работы: Семиотика: Поэтика. С. 532. 5 Барт Р. Разделение языков. /.Р. Барт. Избранные работы: Семиотика: Поэтика. С. 529. 92

давления. Энкратический социолект действует подавляюще …; акратический же социолект, находясь вне власти, вынужден прибегать к прямому насилию и действует подчиняюще, пускает в ход наступательные фигуры дискурса, призванные, скорее, принудить, нежели завоевать другого»1. Далее Р. Барт отмечает: «Социолект не только устрашающе действует на тех, кто оказывается вне его …, он также и принудителен по отношению к тем, кто его разделяет… . Со структурной точки зрения, это результат того, что на уровне дискурса социолект представляет постоянную языковую систему. Якобсон вслед за Боасом справедливо отметил, что язык определяется не тем, что он позволяет, а тем, что он заставляет сказать, - точно так же и во всяком социолекте есть «обязательные категории», обобщающие стереотипные формы, вне которых носители социолекта не могут говорить (мыслить)»2.

М.М. Бахтин, размышляя о хронотопе в литературном произведении на примере романов Ф.М. Достоевского, различал хронотоп жанра, хронотоп образа, хронотоп читателя и др. Он писал: «Если бы хронотоп образа совпал бы с хронотопом читателя (слушателя, зрителя), то он превратился бы в реальное событие его, читателя, жизни»3.

В отличие от М.М. Бахтина, сторонника концепции диалогизма, тексты о хронополитике, созданные в соответствии с языковой компетенцией4 авторов, по сути, представляют собой своеобразный диктат текстового хронотопа, подавая его как единственно возможный и заставляя читателя принять в качестве своего собственного. Проблема различения хронотопов, например, автора, текста, читателя, в них не ставится, при этом вряд ли можно признать, что она объективно не существует, т.к. научный текст, представляя собой некую отвлеченную рабочую конструкцию, базирующуюся на доказательствах, может быть разной природы, которая зависит не только от разного способа исследования и разного набора аргументов За каждым хронотопом стоит свое представление о реальности и свое представление о ее имитации (simulation). Указанные тексты о хронополитике исходят из положения, что реальность меняется вместе с изменением эпох: если постмодернизм – это господство компьютерной имитации, то

1 Барт Р. Разделение языков. /.Р. Барт. Избранные работы: Семиотика: Поэтика. С. 532. 2 Барт Р. Разделение языков. /.Р. Барт. Избранные работы: Семиотика: Поэтика. С. 532- 533. 3 Бахтин М.М. Собрание сочинений. Т. 6. М., Языки славянской культуры, 2002. С. 387. 4 термин Н. Хомского. См.: Хомский Н. Язык и мышление. М., Изд-во Московского университета, 1972. С. 15. 93

модернизм - это картографическая география, гораздо более статичная, чем GIS. Исходя из примеров, приводимых авторами, можно сделать вывод о том, что различение хронотопов в них меняется на их смешение и унификацию, чем может объясняться апеллирование к артефактам в качестве доказательной базы для наблюдений над реальностью.

Между тем, проблема имитации (simulation) вовсе не чужда художественным произведениям, причем созданным задолго до эпохи постмодерна.1 Не говоря уже о произведениях античности, с их мотивом перехода в другой мир, т.е. трансформированную реальность, можно вспомнить мотивы сна, перевоплощений, переодеваний героев, как, например, в комедиях У. Шекспира «Сон в летнюю ночь», «Укрощение строптивой», драме П. Кальдерона «Жизнь есть сон», др. В качестве одного из наиболее ярких и хрестоматийных примеров имитации можно привести «Легенду о Великом Инквизиторе» из романа Ф.М. Достоевского «Братья Карамазовы». Автор и рассказчик «Легенды» Иван Карамазов в качестве хронотопа выбирает шестнадцатый век, Испанию, Севилью, в которой свирепствует инквизиция. Это фон, на котором разворачиваются события, представляющие собой отторжение имитационного продукта, в данном случае, инквизиции, как она предстает в «Легенде», от подлинника. Используя внешние атрибуты христианства как прикрытие для своих истинных намерений, инквизиция построила имитационную систему, основанную на, как говорит великий инквизитор, «чуде, тайне и авторитете»2, отвергнув свободу воли. В конце своей речи старик-инквизитор обращается к неожиданно пришедшему в город и неожиданно сразу узнанному всеми Христу: «То, что я говорю тебе, сбудется, и царство наше созиждется. Повторяю тебе, завтра же ты увидишь это послушное стадо, которое по первому мановению моему бросится подгребать горячие угли к костру твоему, на котором сожгу тебя за то, что пришел нам мешать. Ибо если был, кто всех более заслужил наш костер, то это ты. Завтра сожгу тебя. Dixi»3. Инквизитор ждет, что Христос что-то скажет в ответ, «хотя бы горькое и страшное»4, но тот слушает его «проникновенно и тихо, смотря ему прямо в глаза и, видимо, не желая ничего возражать»5. Потом Христос «вдруг молча приближается к старику и тихо целует его в его бескровные девяностолетние уста. Вот и весь ответ. Старик

1 См.: Лиотар Ж.-Ф. Состояние постмодерна. Пер. с фр. Н.А. Шматко. М., Ин-т экспериментальной социологии. СПб., Алетейя, 1998. 2 Достоевский Ф.М. Собр. соч. в 12-ти томах. Т. 11. М., Изд-во «Правда», 1982. С. 303. 3 Достоевский Ф.М. Собр. соч. Т. 11. С. 306. 4 Достоевский Ф.М. Собр. соч. Т. 11. С. 309. 5 Достоевский Ф.М. Собр. соч. Т. 11. С. 309. 94

вздрагивает. Что-то шевельнулось в концах губ его; он идет к двери, отворяет ее и говорит ему: «Ступай и не приходи более… не приходи вовсе… никогда, никогда!»1 Инквизитор-имитатор отвергает подлинник, причем, как говорит Ивана Карамазова, отвечая на вопрос Алеши, «поцелуй горит на его сердце, но старик остается в прежней идее»2. Причину этого Алеша разгадывает сразу: «Инквизитор твой не верует в Бога, вот и весь его секрет!»3

Романы Достоевского характеризуются Бахтиным как полифоничные. Они принципиально не имеют четкого завершения. Но эта полифоничность не хаос, не ситуация полного разномыслия и непонимания, не тот апогей разобщенности, или ересей, который побудил Христа в «Легенде о Великом инквизиторе» «по безмерному милосердию своему» посетить «детей своих и именно там, где как раз затрещали костры еретиков»4. Как отмечал М.М. Бахтин, Достоевский первым среди прозаиков второй половины XIX в. понял, что истина «не может быть раскрыта в пределах одного индивидуального сознания. Она не вмещается в одном сознании. Она раскрывается, притом всегда лишь частично, в процессе диалогического общения многих равноправных сознаний.»5 Бахтин считал, что мысль о том, что «конец диалога был бы равносилен гибели человечества …, в зачаточной форме была выражена еще в философии Сократа. Но наиболее глубокое и полное воплощение, воплощение художественное, она получила в романах Достоевского.»6

1 Достоевский Ф.М. Собр. соч. Т. 11. С. 309. 2 Достоевский Ф.М. Собр. соч. Т. 11. С. 310. 3 Достоевский Ф.М. Собр. соч. Т. 11. С. 308. 4 Достоевский Ф.М. Собр. соч. Т. 11. С. 292. 5 Бахтин М.М. Собр. соч. Т. 6. С. 458. 6 Бахтин М.М. Собр. соч. Т. 6. С. 458. 95

Anna Petrakova

Dostoyevsky's Views of Art and Politics on the Eastern Issue

Abstract: The article is devoted to the political views expressed by F.M. Dostoevsky in his masterpiece “The Brothers Karamazov”. The matter of the article’s special interest are the so called Eastern Issue, i.e. a complex of international conflicts, connected with the control over the holy territory, the Orthodox Christians’ fight for independence and confrontation between great states, which played a very important role in the life of Slavs in the second half of the XIXth century. Keywords: the Eastern Issue, “The Brothers Karamazov”, the Russian- Turkish War of 1877-1878, the axiological method, the empirical method, the views of art and politics.

F.M. Dostoevsky is known as the Great Russian writer. But it is worth saying that he is also a political thinker because most of his masterpieces touch upon the political issues actual for his lifetime. F.M. Dostoyevsky tried to find out how those events were forming both rational and irrational aspects of people’s behavior. Most of his interests lied in such a problem of the world politics as The Eastern Issue, which influenced many people’s lives, especially of Slavs. The Eastern issue is the name for a complex of international conflicts in the XVIIIth - XXth centuries, connected with the fight of the Balkan peoples against ottomans. The issue also includes the contention between great states – Russia, France, Great Britain, Austria and others. For Dostoevsky, the Eastern Issue was a complex idea of the Orthodox mission. In his publicistic works, in particular, in “The Writer’s Diaries” of 1876- 1878 (F.M. Dostoevskij «Sobranie sochinenij v pjatnadcati tomah». «Nauka», Leningradskoe otdelenie, 1989-1996., S.-Petersburg. V. 13,14) Dostoevsky revealed his political and civil position describing the military actions with great scrutiny. His approach to the understanding of the Eastern Issue can be expressed with the help of the empirical method. Dostoevsky provides the comparative analysis of the countries, their policies, makes forecasts and so on. He says that the Eastern Issue is a storm and a trouble of our present and our future times. We should remember that Dostoevsky as the great master was able to use various methods to express his opinion. This article is an attempt to analyze how the writer with the help of the artistic means of expression describes different political views in his novels. An attempt to study the Eastern Issue on the basis of Dostoevsky’s literary works can’t ignore the peak of the writer’s literary activity – the novel “The Brothers Karamazov” written in 1879-1880, soon after the end of the

Russian-Turkish War of 1877-1878 (Dostoevskij F.M. «Sobranie sochinenij v pjatnadcati tomah». «Nauka», Leningradskoe otdelenie, S.-Petersburg, 1989-1996. V. 9,10). “The main category of Dostoevsky’s artistic views was not the idea of becoming, but of coexistence and interaction. He saw the world created by him as mainly spatial, not temporal.” (M.M.Bahtin. Sobranie sochinenij v semi tomah. Tom 6. Problemy pojetiki Dostoevskogo. Jazyki slavjanskoj kul'tury, Moscow, 2002. 637:36). Taking into consideration these words written by the famous Russian philosopher and literature theorist Michael Bakhtin, I would say that the Eastern Issue in the novel with the actual political context creates a wide field for the development of the author’s main ideas. As for the events of the Russian- Turkish War of 1877-1878, they become an illustrative example, a part of the writer’s view on deep social contradictions. I suppose Dostoevsky didn’t intend to include the events of the Russian-Turkish War of 1877-1878 in his novel. But the war had begun and , in my opinion, the new events of political life helped Dostoevsky express his attitude to that important political fact indirectly, with the help of an absolutely unique and innovative artistic polytonal method, which includes talks and disputes of the novel’s characters. To my mind, in chapters “Rebellion” and “The Great Inquisitor” Dostoevsky makes a projection of his political ideas to his primary philosophical conception. Besides, he makes the space of these arguments and contradictions wider and more flexible. The dialogue between Alyosha and Ivan is the argument between feelings and mind. It is an expression of everlasting confrontation between different attitudes, views and methods of actions or inactions. In “Rebellion” the author reminds of a historical event in the context of the difficult and confused ideological discourse about Good and Evil and shares with the reader his attitude to the states taking part in the creation of a new ‘just’ world. By these states he means France and Great Britain which governments try to protect human rights, liberal ideology and so on. They follow universal liberal principles and are ready to impose them on others. “To my mind, Christ-like Love is a miracle for men and an inability for cruel reality” (Garnett C. F.M.Dostoyevsky. The Brothers Karamazov, The Lowell Press, New York, 2009. 981:288). With these words the famous rebel and apostate Ivan Fyodorovich Karamazov begins his reasoning in the novel “The Brothers Karamazov”. The character’s speech is addressed to the problem of the world’s sufferings. Any wars and conflicts cause victims: “These Turks took a pleasure in torturing children, too; cutting the unborn child out of the mother's womb, and tossing babies up in the air and catching them on the tops of their bayonets in front of their mothers' eyes” (Garnett C. F.M.Dostoevskij. The Brothers Karamazov, The Lowell Press, New York, 2009. 981:290). The child’s death and the mother’s tears are the sacrifice and the price paid for

establishing the world’s balance, harmony and order, which had not been reached by The Balkan countries and other states during the Russian-Turkish War. People were just useless and unjustified victims and the war became one of the cruelest actions of evil and violence: “… the absurd is only too necessary on earth. The world stands on absurdities, and perhaps nothing would have come to pass in it without them” (Garnett C. F.M.Dostoyevsky. The Brothers Karamazov, The Lowell Press, New York, 2009. 981:296). The main political absurd consists of the fact that, on the one hand, some people wish to be united and undivided, live in peace; on the other hand, there are some people who follow only their own mercenary interests and vanity. Despite the political attempts of keeping peace and union in the Balkans, the confrontation between the states’ interests and aims causes the local ethnic fragmentation. In this region the geopolitical problems are deepened by the religious and cultural conflicts that hinder the move to the ideal order. Dostoevsky, in the context of The Eastern Issue, formulates his primarily religious view on the relations between the Slavic countries. He also mentions the role of Russia in this civilization interaction. Dostoevsky’s reasoning puts the situation up to the high ideals, which are not limited by down-to-earth things; they rise to the supernal sphere, because the real politics is no longer an effective instrument for solving the Balkan conflict. Dostoevsky calls the states to use the moral principles in working out the strategy of international relations. In this episode of the novel Dostoevsky notably expressed the two different ideological positions concerning the possible solution to The Eastern Issue. Ivan Karamazov thinks that human nature doesn’t deserve any mercy because everybody has their own beast, and the human beast is more dangerous than of wild animals: “People talk sometimes of bestial cruelty, but that's a great injustice and insult for the beasts; a beast can never be so cruel as a man, so artistically cruel” (Garnett C. F.M.Dostoyevsky. The Brothers Karamazov, The Lowell Press, New York, 2009. 981:290), advocates the character ironically. The judgment is shooting. Anybody who tasted the “sinful fruit” and lost the ticket to the Heaven cannot deserve any mercy. The rebellious character calls his brother Alyosha to support his position of the ruthless challenge to all offenders who sinned against blameless children: “While there is still time, I hasten to protect myself, and so I renounce the higher harmony altogether. It's not worth the tears of that one tortured child who beat itself against the breast with its little fist and prayed in its stinking outhouse, with its unexpiated tears to ‘dear, kind God’! It's not worth it, because those tears are unatoned for. They must be atoned for, or there can be no harmony” (Garnett C. F.M.Dostoevskij. The Brothers Karamazov, The Lowell Press, New York, 2009. 981:298). Alyosha hardly takes it: “To be shot! … What I said was absurd, but …” (Garnett C. F.M.Dostoyevsky. The Brothers Karamazov, The Lowell Press,

New York, 2009. 981:296). But the radical position of his brother isn’t acceptable for him. His belief in the forgiveness is the most powerful weapon against the evil and the “absurd” happening in the world. And the revenge only means weakness. Dostoevsky, by this way, raises the idea of universal humanity that is the core of the international politics of Russia. The Balkan peoples are the crying children who want to live in peace and harmony. But they have to suffer from the Turkish salacity. And the “just” Europe-patron is looking forward to judging and always wants to be the main judge. Dostoevsky doesn’t imagine the rescue with the help of revenge, he is sure Russia’s mission is the Orthodox and merciful policy in the Balkan region. Russia should cope with the world’s suffering by creating the Slavic Union and strengthening the common faith. Dostoevsky writes in his publicist notes about the true Russian national role which is the movement towards the Slavic empathy: “all Russian people sympathizing with the downtrodden Christians know absolutely that they are right …” (Dostoevskij F.M. «Sobranie sochinenij v pjatnadcati tomah». «Nauka», Leningradskoe otdelenie, S.-Petersburg, 1989-1996. V. 14. 515:250). So, the Russian declaration about the war against the oppressors of the Slavic peoples, opponents of the Slavic independence and aggressors, had a great benefit. It really expressed the idea of universal humanity and showed the peacekeeping role and the Orthodox mission of Russia. As for the novel, the artistic means of expression help to understand the unique political position of Dostoevsky as a publicist. Dostoevsky expressed his attitude to the political events in his novels’ characters. Certainly, it’s not possible to say that Dostoevsky analyzed the Eastern Issue in his literary works. But it’s possible to view his publicist and literary works as a kind of an absolutely unique alteration and combination of the two different approaches and methods. Besides, the Dostoevsky-artist doesn’t contradict the Dostoevsky-publicist, but they both complement the political and cultural conception of the unique way common to Slavic peoples.

References

Bahtin, M.M. Sobranie sochinenij v semi tomah. Tom 6. Problemy pojetiki Dostoevskogo. Jazyki slavjanskoj kul'tury, Moscow, 2002.

Dostoevskij, F.M. «Sobranie sochinenij v pjatnadcati tomah». «Nauka», Leningradskoe otdelenie, S.-Petersburg, 1989-1996.

Garnett, C. F.M.Dostoyevsky. The Brothers Karamazov, The Lowell Press, New York, 2009.

Прокудин Б.А.

Панславизм Ф.М. Достоевского

Панславизм, как идея исторического единства славянских народов, основанная на родстве языков, древней литературы и общности судеб возник не в России, а на европейском континенте, точнее, в Чехии и Словакии в начале XIX в. Он был ответной реакцией западных славян на укрепление позиций пангерманизма. В это время, благодаря произведениям Я. Коллара, Ф. Палацкого, П. Шафарика, и других деятелей так называемого «славянского возрождения», славяне осознают свою национальную идентичность и этноязыковое родство.

В России интерес к славянскому миру появился по сути как протест интеллектуалов против нездорового увлечения западничеством в правительственных кругах и дворянской элите страны. Изначальные русские варианты теории славянской взаимности возникли в творческом союзе славянофилов и ученых-славистов. Это 40-50-е годы XIX века. Первые выводили необходимость славянского единства из представлений о необратимом противостоянии между романо- германским и греко-славянским «мирами», вторые – на основе изучения культуры, языков, фольклора славянских народов.

Важную роль в развитии русского панславизма сыграл процесс институциализации панславистского движения. Появившиеся в 1858 и 1868 гг., Московский и Петербургский славянские благотворительные комитеты стали центрами интеллектуальной и общественной активности, которые распространяли идеи славянского братства, формировали общественное мнение по так называемому «восточному вопросу».

В своем понимании панславизма русские мыслители сразу разделились на тех, кто призывал к сближению славянских народов в первую очередь в области культуры и тех, кто предполагал их государственное объединение. Соответственно самая простая классификация идей славянской взаимности в России делит их на идеи «культурного» и «политического» панславизма. Разумеется, эту классификацию нельзя считать безупречной, по крайней потому, что те сторонники славянской взаимности, которые никогда не выдвигали программы политического объединения славянских стран, а ратовали лишь за культурное сближение, в далекой перспективе все-таки

100

предполагали возможность объединения славянских народов в одно государство.

Развитие теории панславизма тесно связано с событиями на Балканском полуострове во второй половине XIX в. и политикой России в отношении славянских народов1. Можно выделить три основных этапа в становлении панславизма. Первый – после окончания Крымской войны (1856 г.) до так называемого «восточного кризиса» (1875 г.), второй – от восточного кризиса и Русско-турецкой войны до Берлинского мира (1878 г.), и третий – после Берлинского мира.

В первый период, после поражения в Крымской войне, во внешней политике России произошли серьезные изменения. Россия вынуждена была существовать в условиях международной изоляции. Условия Парижского мира были унизительны (уступка части Бессарабии и запрет на восстановление по сути уничтоженного Черноморского флота), однако в 1860-е гг. Россия не готова была вести крупную войну с Османской империей. Условно этот период можно назвать периодом культурного панславизма. В те годы образовывались славянские благотворительные комитеты, укреплялись связи русских ученых и публицистов со славянскими деятелями, положение балканских народов активно обсуждалось в печати. Вместе с тем о политическом решении славянского вопроса не могло идти и речи. Одной и основных фигур, ярко характеризующих умонастроение этого периода, можно назвать В.И. Ламанского.

В период восточного кризиса Россия попала в сложную политическую ситуацию. Ведомство Горчакова пыталось всеми способами найти решение балканских проблем мирным путем (Россия все еще не была готова к большим войнам). Но после неудачи дипломатии и вступления Сербии и Черногории в войну с Турцией, российское правительство, не желавшее терять традиционное влияние на Балканах, было вынуждено объявить войну Османской империи. Немаловажную роль в окончательном решении правительства сыграли славянские благотворительные комитеты и панславистские публицисты, подогревавшие порыв общественной солидарности с южными славянами.

1 См. Прокудин Б.А. Идея славянского единства в политической мысли России ХIХ века (генезис, основные направления и этапы развития): автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата политических наук / Московский государственный университет имени М.В. Ломоносова. Москва, 2007. С. 23-29. 101

Период восточного кризиса можно так же с долей условности назвать периодом именно политического панславизма в России. Впервые появилась возможность воплотить в жизнь панславистские мечты об изгнании турок с Балкан. Теперь подавляющая часть теоретиков славянского единства открыто призывали к политическому объединению славян. Характерными представителями этого течения в русском панславизме были и генерал Р.А. Фадеев и Н.Я. Данилевский, А.И. Васильчиков.

Берлинский конгресс поставил крест на планах и мечтаниях панславистов относительно полного освобождения южных славян. Время после конгресса можно назвать периодом стагнации панславистского движения. В интеллектуальной среде, связанной и с деятельностью славянских комитетов, возобладали мессианские и религиозно-нравственные идеи. Их выразителем явился Ф.М. Достоевский.

«В славянском мире Достоевский является самым большим пророком и самым ревностным апостолом славянства. Славянская идея является одним из главных его пророчеств и одним из главных его благовестий»1, – писал в 1931 г. сербский богослов Иустин Попович в книге «Достоевский о Европе и славянстве». Но у Достоевского нет ни одной работы, в которой была бы представлена какая-то панславистская доктрина или изложена законченная система воззрений по славянскому вопросу. Что же позволяет сербскому мыслителю называть его «апостолом славянства», и о каком «благовестии» идет речь?

Основу взглядов Достоевского на всеславянство мы можем найти в двух работах, написанных им от имени Славянского благотворительного общества2. Эти два произведения –

1 Прп. Иустин (Попович). Достоевский о Европе и славянстве. М.-СПб., 2002. С. 224. 2 Санкт-Петербургское Славянское благотворительное общество – первоначально московский кружок историка-слависта М.П. Погодина. В 1858 г. из этого кружка возник Славянский благотворительный комитет, целью которого определяется оказание материальной помощи славянским народам «из добровольных пожертвований». В 1868 г. было создано Петербургское отделение комитета (в дальнейшем, общества). Направления деятельности общества сводились к поддержке православных церквей, школ в славянских землях; развитию литературной и художественной деятельности; обучению славян, приезжающих в Россию; содействию распространения в России сведений о славянах, а в славянских странах – о России и русского языка; выдаче пособий лицам славянского происхождения. Ф.М. Достоевский активно участвовал в жизни Славянского 102

поздравительный «адрес» Александру II, составленный им к 19 февраля 1880 г. – 25-летию царствования императора, и известная речь Достоевского на открытии памятника Пушкину в июне 1880 г. в Москве. Свои взгляды по славянскому вопросу Достоевский высказывал также в номерах «Дневника писателя»1.

«Мы, Славянское общество, – пишет Достоевский в «адресе» Александру II, – стоим в наших убеждениях крепко и противоположно – и малодушию столь многих отцов, и дикому безумству детей их, уверовавших в злодейство и искренно ему поклонившихся. <…> Мы твердо веруем, что вопрос славянского единения, равно как и всего Востока, в конечных целях своих есть вопрос и высшего объединения духовного, есть вопрос православия и великих судеб его уже во всем человечестве. Ибо мы, вместе с великим народом нашим, веруем и в то, что православие, объединясь в народах, его исповедующих, явит и в силах явить в конце концов истинный и уже неискаженный лик Христов даже всему остальному человечеству, измученному неверием и духовным распадением своим»2.

Придававший православию как основе русской и общеславянской культуры гораздо большее значение, чем другие теоретики славянской взаимности, Достоевский предлагает оригинальную трактовку целей и задач панславизма. С помощью православной идеи он хочет спасти не только славян, но и Европу, и весь остальной мир. То есть объединение славян для Достоевского не самоцель. Это лишь промежуточный этап на пути к братскому единению народов всего мира.

По Достоевскому, «освященное Христом» славянство становится своеобразным «мостом» к «всечеловечеству». Всеславянство обретает свое значение в мировой истории только через Христа с его «жертвенным служением всем людям», без каких бы то ни было национальных предпочтений, ради всего человечества. Более того, единение славян (панславизм), по Достоевскому, возможно и необходимо только для «всеслужения человечеству».

благотворительного общества. В 1880 г. он стал товарищем (заместителем) его председателя К.Н. Бестужева-Рюмина, и, по сути, являлся идейным лидером общества. 1 См.: Петракова А.В. Роль и значение «Дневника писателя» в русской политической мысли // SCHOLA-2012: Сборник научных статей факультета политологии Московского государственного университета имени М.В. Ломоносова. М., 2013. С. 128-129. 2 Достоевский Ф.М. Адрес Александру II, написанный Достоевским от имени Славянского благотворительного общества // Достоевский Ф.М. Полн. собр. соч. в 30 т. М., 1990. Т. 30. Кн. 2. С. 47-48. 103

Для людей прагматического склада ума, то есть для римо- католической цивилизации, такая программа, по мысли Достоевского, может выглядеть лишь утопией, но для православного человека она является непосредственным выводом из Евангелия.

Основную роль в объединении славянского мира, как и в дальнейшем служении человечеству, Достоевский отводил русскому народу. «Россия несет внутри себя драгоценность, – писал он, – которой нет нигде больше – Православие, она хранительница Христовой истины, но уже истинной истины, настоящего Христова образа, затемнившегося во всех других верах и во всех других народах»1. По сути дела, Достоевский считал, что основная идея русского народа, или «русская идея», есть православие. А «истинная сущность Православия – во всеслужении человечеству, к чему оно предназначено»2.

«Стать настоящим русским, стать вполне русским, – произносит Достоевский в своей «Пушкинской» речи, – может быть, и значит только (в конце концов, это подчеркните) стать братом всех людей, всечеловеком, если хотите»3. «Стать настоящим русским и будет именно значить: стремиться внести примирения в европейские противоречия уже окончательно, указать исход европейской тоске в русской душе, всечеловечной и всесоединяющей, вместить в нее с братскою любовию всех наших братьев, а в конце концов, может быть, и изречь окончательное слово великой, общей гармонии, братского окончательного согласия всех племен по Христовому евангельскому закону!»4.

Почему Достоевский все надежды возлагал на православие? В «Дневнике писателя» за 1877 г. в статье «Три идеи» Достоевский писал о том, что в мире противоборствуют три глобальные идеи. Это идея католицизма, которому, по его мнению, нужен не столько Христос, сколько мировое господство. Вторая идея – протестантский пангерманизм, верящий, что «выше германского духа слова нет иного в мире», и именно благодаря Германии европейское человечество может встать на путь обновления. И третья идея – «идея славянская, идея

1 Достоевский Ф.М. Дневник писателя // Достоевский Ф.М. Собр. соч. СПб., 1894. Т. 10. С. 224. 2 Достоевский Ф.М. Дневник писателя // Достоевский Ф.М. Собр. соч. СПб., 1894. Т. 10. С. 225. 3 Достоевский Ф.М. Пушкин // Достоевский Ф.М. Собр. соч. в 10 т. М., 1958. Т. 10. С. 457. 4 Достоевский Ф.М. Пушкин // Достоевский Ф.М. Собр. соч. в 10 т. М., 1958. Т. 10. С. 458. 104

нарождающаяся, содержащая в себе способности разрешения судеб человеческих в Европе»1.

То есть, для Достоевского будущее восточного вопроса определялось православно-мессианской идеей, потому что этот восточный вопрос – «есть в сущности своей разрешение судеб православия. Судьбы православия слиты с назначением России»2. Достоевский отдавал себе отчет в том, что корни католицизма глубоки в славянских странах, однако он глубоко верил в историческое предназначение именно православия для судеб славянских народов.

Православие, по Достоевскому, – это та сила, которая на глобальном уровне может противостоять антихристианскому католицизму и экспансионистскому протестантизму, «двум смертным болезням Европы», более глубоким недугам, чем историческое притеснение славян.

Цель православной цивилизации, согласно писателю («православное дело» или «славянская идея»), – это «жертва, потребность жертвы даже собою за братьев, и чувство добровольного долга сильнейшему из славянских племен заступиться за слабого… великое всеславянское единение во имя Христовой истины, то есть на пользу слабых и угнетенных в мире… Вот потому-то, что народ русский сам был угнетаем и перенес многовековую крестную ношу, – потому-то он и не забыл своего «Православного дела» и страдающих братьев своих, поднялся духом и сердцем с совершенной готовностью помочь всячески угнетенным»3.

Панславистская концепция Достоевского, по сути, не имела прикладного характера. Писатель не призывал к расширению русского культурного влияния в славянских странах, как это делал В.И. Ламанский и не вдохновлял русское общество на окончательное изгнание турок из славянских земель, как это делали Н.Я. Данилевский, Р.А. Фадеев и А.И. Васильчиков. Вопрос славянского единения в 1880-е годы перестает быть политическим, становится «вопросом высшего объединения духовного» и уже не для защиты России или Русско-

1 Достоевский Ф.М. Дневник писателя за 1877 г. // Достоевский Ф.М. Собр. соч. в 14 т. СПб., 1995. Т. 14. С. 10. 2 Достоевский Ф.М. Дневник писателя за 1877 г. // Достоевский Ф.М. Полн. собр. соч. Т. 26. Л., 1984. С. 85. 3 Достоевский Ф.М. Дневник писателя // Достоевский Ф.М. Собр. соч. в 14 т. СПб., 1995. Т. 13. С. 273. 105

Славянской цивилизации, а для защиты всего человечества от католической и протестантской угрозы.

В интернациональности советских людей мы можем узнать архетип русского «всечеловека», которого впервые заметил Достоевский. Основная идея писателя: «Всеславянский человек. Его высший идеал, его главная тайна – всечеловеческое братство людей в Богочеловеке Христе»1 причудливо воплотилась в ХХ веке. В советском пространстве, как писал А.С. Панарин, действовало нигде в мире не предусмотренное правило «социалистического строительства»: больше ресурсов, льгот и преференций роста получают те республики (регионы), которые временно отстали и находятся в более трудном положении2. Действительно, простой экономической выгодой невозможно объяснить огромные усилия советской страны по ускоренной индустриализации собственных «отсталых» республик, а также стран Азии, Африки и Латинской Америки. Но не это ли еще в 1880 году имел в виду Достоевский: «Нет таких трудов и подвигов, на которые бы не согласился Христов человек, только бы они вели к цели: всечеловеческому братству»?3

Таким образом, архетип русского «всечеловека», подмеченный Достоевским, проявился в советских людях, причем призвание «служить каждому человеку и всем людям ради Христа»4, осуществлялось через социальную справедливость. То была идея, призванная просиять над всем миром, в котором уже нет места угнетению человека человеком, где «бедные люди» уже не будут «униженными и оскорбленными».

Советский человек сумел также впервые объединить славян в рамках социалистического содружества. Однако это объединение, основанное на коммунистических идеях, не выдержало испытания временем. Разумеется, такое содружество имело мало общего с идеями Достоевского, не предполагавшего пути к «всечеловечеству» через борьбу мировых общественно-политических систем. Остается заметить, что если идеологии достаточно быстро исчерпывают себя и уходят с

1 Прп. Иустин (Попович). Достоевский о Европе и славянстве. М.-СПб., 2002. С. 233. 2 См.: Панарин А.С. Стратегическая нестабильность в ХХI веке. М., 2003. С. 106. 3 Прп. Иустин (Попович). Достоевский о Европе и славянстве. М.-СПб., 2002. С. 233. 4 Прп. Иустин (Попович). Достоевский о Европе и славянстве. М.-СПб., 2002. С. 233. 106

мировой сцены, то архетипы в историческом плане куда более устойчивы.

Список литературы

1. Достоевский Ф.М. Адрес Александру II, написанный Достоевским от имени Славянского благотворительного общества // Достоевский Ф.М. Полн. собр. соч. в 30 т. М., 1990. Т. 30. Кн. 2. С. 47-48. 2. Достоевский Ф.М. Дневник писателя за 1877 г. // Достоевский Ф.М. Полн. собр. соч. Т. 26. Л., 1984. С. 85. 3. Достоевский Ф.М. Пушкин // Достоевский Ф.М. Собр. соч. в 10 т. М., 1958. Т. 10. С. 457. 4. Панарин А.С. Стратегическая нестабильность в ХХI веке. М., 2003. С. 106. 5. Петракова А.В. Роль и значение «Дневника писателя» в русской политической мысли // SCHOLA-2012: Сборник научных статей факультета политологии Московского государственного университета имени М.В. Ломоносова. М., 2013. С. 128-129. 6. Прокудин Б.А. Идея славянского единства в политической мысли России ХIХ века (генезис, основные направления и этапы развития): автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата политических наук / Московский государственный университет имени М.В. Ломоносова. Москва, 2007. С. 23-29. 7. Прп. Иустин (Попович). Достоевский о Европе и славянстве. М.-СПб., 2002. С. 224.

107

Методика преподавания

A.B. Mourza, T.L. Alfyorova

Video-course for two films: “Pride and Prejudice” and “Jane Eyre”

This video-course is based on two films: “Pride and Prejudice” (directed by Simon Langton, 1995) and “Jane Eyre” (directed by Franco Zeffirelli, 1996). The chosen films have been repeatedly shown to students and always provoked their lively interest. The films are screen versions of the novels written by the famous British writers – Jane Austen and Charlotte Bronte. Before seeing the films, the students are recommended to read some fragments of the books, which facilitate the oral perception of the films, especially as the film script often follows the text of the literary work. The exciting content, humorous dialogues, famous actors’ performance can promote a lively discussion about some characteristic features of British history and social life, its ways and traditions, the woman’s status in this country in the late 18th and the early 19th centuries. The system of exercises seeks to help students perceive the text of the film, its separate phrases, dialogues, idiomatic expressions, and original grammar constructions. The exercises are given in two main rubrics: “Before Watching the Film” and “After Watching the Film”. The concrete assignments depend on the film content. Thus, before seeing “Pride and Prejudice” the students are supposed to think over such phenomena as “Sentimentalism” and “The 18th century novel”, or the secret of the writer’s popularity with contemporary readers. Before seeing “Jane Eyre” the students are asked to recollect some important social events which took place during the author’s lifetime in the world and Victorian Britain; what is characteristic of both Romantic writers’ works and of the new realistic direction in the 19th century art. The “pre-watching” exercises introduce some expressions and sentences necessary for understanding of the film. A lot of animals, trees, sounds are mentioned in the films. The exercise assignments propose that the students memorize animals’ family-nouns or match the animals and the sounds they make. It seemed appropriate to provide the examples of some sayings, allusions, maxims and comparisons for the students to better understand them while watching the films.

108

The “post-watching” lexico-grammatical exercises are traditional for the training genre and mainly work through some complexities of the film vocabulary. The questions are constructed in such a way that the viewers are to discuss both the plot of the film and some social and ethical issues which are the basis of the heroes’ actions and dialogues. With the same aim another assignment proposes that the viewers should write their own essays on the chosen theme such as “The Danger of Non-conformity”, “Passionate Feelings versus Common Sense”, “English Hierarchical Society and Personal Freedom” and likewise. Therefore, working on the text of the films, students can broaden both their linguistic abilities and socio-cultural knowledge.

Pride and Prejudice (1995)

Before Watching the Film

Assignment 1. Read the information about the writer and the film:

Jane Austen (1775-1807) was born in the village of Steventon, near Basingstoke, in Hampshire. The seventh of eight children of the Reverend George Austen and his wife, Cassandra, she was educated mainly at home and never lived apart from her family. She was very familiar with eighteen- century novels, including the works of Richardson and Fielding. In the period between 1811 and 1817 Jane Austen wrote her six major novels: “Sense and Sensibility” (1811), “Pride and Prejudice” (1813), “Mansfield Park” (1814), “Emma” (1816), “Persuasion” (1818) and “Northanger Abbey” (1818). In the period when Jane Austen wrote great changes were occurring in Europe. The French Revolution was followed by the Napoleonic wars. In England, too, this was a period of political and social unrest. Music, literature and painting were also undergoing change in the form of the great Romantic Revolution. There is hardly any mention of these events in Jane Austen’s novels. Her novels deal with the relationships between families and individuals in a rural setting. She herself said, “Three or four families in a country village is the thing to work on”. She confined her writing to the world she knew from first-hand experience. The traditional values of the middle and upper classes such as property, money and marriage are her major concerns. Jane Austen is probably best remembered for her analysis of character and conduct. Her commitment to reason and common sense rather than great passions links her work to the eighteenth-century tradition of classicism. 109

Irony, wit, the lively dialogue have made Jane Austen’s novels excellent material for theatre and cinema adaptation. In fact, in recent years the writer has enjoyed renewed popularity thanks to hugely successful films and television series based on her novels. The main characters of the novel and the film are: Mr and Mrs Bennet; Elizabeth, Jane and Lydia Bennet, three of the Bennets’ five daughters; Charles Bingley, a neighbour to the Bennets; Darcy, Charles’s friend; Mr. Collins, a clergyman and the Bennets’ cousin; Lady Catherine de Bourgh, Darcy’s aunt and one of the richest people in the area.

Film: “Pride and Prejudice”, 1995

“Pride and Prejudice” is a six-episode 1995 British television drama, adapted by Andrew Davies from Jane Austen’s 1813 novel of the same name. Critically acclaimed and a popular success, “Pride and Prejudice” was honoured with several awards, including a Television Award for Jennifer Ehle for “Best Actress” and an Emmy for Costume Design. The serial inspired author Helen Fielding to write the popular Bridget Jones novels. Directed by Simon Langton, Screenplay by Andrew Davies, Music by Karl Davis, Cinematography – John Kenway

Cast Jennifer Ehle as Elizabeth Bennet Colin Firth as Mr Darcy Benjamin Whitrow as Mr Bennet Alison Steadman as Mrs Bennet Susannah Harker as Jane Bennet Julia Sawalha as Lydia Bennet Polly Maberly as Kitty Bennet David Bamber as Mr Collins Crispin Bonham-Carter as Mr Bingley Adrian Lukis as George Wickham Anna Chancellor as Mr Bingley’s sister Caroline Bingley Barbara Leigh-Hunt as Lady Catherine de Bourgh Emilia Fox as Darcy’s young sister, Georgiana

Assignment 2. Discuss the following questions:

1. What are the main peculiarities of the literature of sensibility or sentimentalism? Have you read any works written by Horace Walpole, Thomas Gray, Lady Mary Wortley Montagu, Samuel Richardson, Anne Radcliffe, Lawrence Sterne?

110

2. Sentimentalism gave an impetus to the development of a new literary genre, the novel. What “moral” purposes mainly characterized the eighteenth century novel?

3. Have you read Jane Austen’s novels? What are the main themes of her works?

4. For what reasons has Jane Austin enjoyed renewed popularity nowadays?

Assignment 3. Put down the following expressions and sentences that you’ll need to understand the film:

1. a man of large fortune – человек с большим состоянием

2. to marry for love – жениться по любви

3. a proud disagreeable man – гордый неприятный человек

4. She is not handsome enough to tempt me. – Она не так хороша, чтобы привлечь меня.

5. to inconvenience smb – причинять кому-то неудобство.

6. a confined, unvarying society – ограниченное, неинтересное общество.

7. to take a turn about the room – пройтись по комнате.

8. You never dropped a word. – Вы так и не проронили ни слова.

9. a humble abode – скромное жилище.

10. He has done me great wrong. – Он поступил со мной очень несправедливо.

11. You make me feel envious. – Я начинаю вам завидовать.

12. a dissolute life – распутный образ жизни.

13. She acknowledged the whole plan to me. – Она призналась мне во всем.

14. He decided to revenge himself on me. – Он решил мне отомстить.

111

15. I wish I could think so well of people. – Хотела бы я думать о людях так хорошо, как ты.

16. My knowing him better improved my opinion of him. – Я узнала его лучше и стала думать о нем лучше.

17. He is less formally attired. – Он одет менее официально.

18. The temptation is not worth the risk. – Игра не стоит свеч.

19. I’m sure she meant well. – Я уверена, у неё были хорошие намерения.

20. It was kindly meant. – Намерения были самые добрые.

21. Modesty adds to your other perfections. – Кроме прочих достоинств, вы обладаете скромностью.

22. a wilful deceit – gреднамеренный обман.

23. Life is full of these trials. – В жизни много таких испытаний.

24. In declaring myself thus I’m aware that I will be going expressly against the wishes of my family… and my own better judgment. – Раскрывая свои чувства столь искренне, я сознаю, что я определенно поступаю против желания моей семьи… и своего собственного трезвого суждения.

25. The relative situation of our families makes any alliance between us a reprehensible connection. – Неравное положение наших семей делает такой союз между нами достойным порицания.

26. Was this not some excuse for incivility if I was uncivil? I have every reason in the world to think ill of you. – Разве это не является некоторым оправданием моей невежливости, если я, действительно, была невежлива? У меня были основательные причины плохо о вас думать.

27. Could you expect me to rejoice in the inferiority of your connections? – Неужели вы думаете, что неравное положение наших семей должно меня радовать?

28. the charges laid at my door – обвинения, предъявленные мне

112

29. I pointed out to him the certain evils of his choice of your sister as a prospective bride. – Я указал ему на некоторые недостатки его выбора вашей сестры в качестве будущей невесты.

30. I’m quite put out. – Я очень расстроена.

31. dreadful slander – ужасная клевета

32. untamed beauty – дикая красота (природы)

33. to run up debts – наделать долги

34. He shuns us. – Он избегает нас.

Assignment 4. Put down the following Russian expressions and phrases. When you listen to the text of the film try to catch their English equivalents. (The key-words are given in brackets):

1. Одинокий мужчина с большим состоянием должен стремиться к женитьбе (single; in possession of a good fortune).

2. Он считается законной собственностью одной или другой из их дочерей (the rightful property).

3. Лиззи не очень-то много потеряла из-за того, что не соответствует его представлениям (to suit his fancy).

4. Ты никогда ни в ком не видишь недостатков (to see a fault).

5. Ты никогда ни о ком не говоришь плохо (to speak ill of smb.).

6. Тщеславие и гордость – разные вещи (vanity). Гордость больше имеет отношение к нашему мнению о самих себе, тщеславие к тому, что бы нам хотелось, чтобы о нас думали другие (relates more to…; we would hove others think).

7. Счастье в семейной жизни – целиком дело случая (entirely a matter of chance).

8. Лучше знать как можно меньше о недостатках человека, с которым вам предстоит провести жизнь (the defects of the person; to pass your life).

9. Ничто не является более обманчивым, чем видимость смиренности (deceitful; the appearance of humility).

113

10. Смейтесь, сколько вам угодно, но и ваш смех не заставит меня отказаться от своего мнения (you will not laugh me out of my opinion).

11. Вы должны позволить мне судить об этом самой и верить, что я, действительно, говорю то, что думаю (give me leave; judge for myself; I mean what I say).

12. Я говорю то, что у меня на сердце (the truth from my heart).

13. Она ему очень подойдет. Она будет ему достойной женой (will do for him; she will make him a very proper wife).

14. У меня нет таланта, каким обладают некоторые люди, легко вести беседу с теми, кого я никогда раньше не знал (people possess; to converse easily).

15. Позвольте мне сказать вам, как горячо я восхищаюсь вами и люблю вас (ardently; admire).

16. Я не могу сказать, одобряет ли ваш племянник ваше вмешательство в его дела, но вы, безусловно, не имеете права вмешиваться в мои (approve of your interference; affairs; concern yourself in…).

17. Мне дали хорошие принципы, но позволили следовать им с гордостью и самомнением (тщеславием) (left to follow them; in conceit).

After Watching the Film

Assignment 5. Say whether the statement is true or false. Correct the false one:

1. Mr and Mrs Bennet are very happily-married. Their characters are a good match.

2. Elizabeth inherited both her father’s sense of humour and his ability to make light of awful situations.

3. Mr Darcy’s cold exterior masks a passionately romantic man who can make great efforts for the sake of love.

4. Elizabeth thinks that marriage can be a one-way ticket to unhappiness. (Jane Austin herself, by the way, was never married).

114

5. Rejecting Mr Collins, Elizabeth places her own judgement over social pressures to conform. It was easier to do in Austen’s time than it is today.

Assignment 6. Report the sentences in Indirect Speech. Don’t use the word “said”, instead try to use such words as “thought, believed, explained, asked, warned, wondered,” etc.. Who said these words to whom? Under what circumstances?

1. She is tolerable, but not handsome enough to tempt me.

2. He is a most disagreeable, horrid man, not at all worth pleasing.

3. It is better to know as little as possible of the defects of the person with whom you are to pass your life.

4. Mr Wickham is blessed with such happy manners as may ensure his making friends.

5. Can I speak plainer? Do not consider me now as an elegant female, intending to plague you, but as a rational creature, speaking the truth from her heart.

6. How far your nephew might approve of your interference in his affairs, I cannot tell.

7. Have you heard that Netherfield Park is let at last?

8. Do not you want to know who has taken it?

9. Is he married or single?

10. Is that his design in setting here?

11. Could you expect me to rejoice in the inferiority of your connections?

12. What is to become of all us?

13. Are we to be invaded by any Bennet?

14. Will you do me the honour of reading this letter?

15. Where will you change horses?

115

16. Do you care for fishing?

17. Let’s take the shorter way back.

18. Was this not some excuse for incivility if I was uncivil?

19. Could you expect me to rejoice in the inferiority of your connections?

20. More things have been ruined than Lydia’s reputation.

21. Why do you keep winking at me?

Assignment 7. Paraphrase the following sentences from the film:

1. Mrs Bennet was a woman of mean understanding, little information, and uncertain temper.

2. She is tolerable, but not handsome enough to tempt me.

3. Vanity and pride are different things, though the words are often used synonymously.

4. Happiness in marriage is entirely a matter of chance.

5. My temper would perhaps be called resentful. My good opinion lost is lost forever.

6. I hear such different accounts of you as puzzle me exceedingly.

7. My courage always rises at every attempt to intimidate me.

8. Think only of the past as its remembrance gives you pleasure.

9. Are you out of your senses?

10. He makes people uneasy.

11. Her complexion has no brilliancy.

12. Music drowns all dialogue.

13. They seem to have been designed for each other.

14. He was going to make the church his profession.

116

15. He cares three straws about her.

16. My knowing him better improved my opinion of him.

17. What she says is not consistent with his (Mr Darcy’s) behaviour to Mr Wickham.

18. You make me feel envious.

19. His choice is disinterested.

20. The temptation is not worth the risk.

21. I’m sure she meant well.

22. Modesty adds to your other perfections.

23. I have to set the example of matrimony.

24. You give your opinion very decidedly.

25. A passionate admiration has overcome every rational objection.

26. I’ll come back tomorrow week.

27. It must be injurious to all her sisters.

28. He ran up a lot of debts.

29. It exceeds your income.

Assignment 8. Open the brackets and use the right form of the verb:

1. This truth is so well (fix) in the minds of the surrounding families, that he (consider) the rightful property of some one or other of their daughters.

2. You never (see) a fault in anybody. All the word (to be) good and agreeable in your eyes. I never (hear) you (speak) ill of a human being in your life.

3. A person may (be) proud without (be) vain.

4. I (meditate) on the very great pleasure which a pair of fine eyes in the face of a pretty woman can (bestow).

117

5. I could wish, Miss Bennet, that you (to be) not to sketch my character at the present moment.

6. I thank you for the honour you (do) me in your proposals, but (accept) them (to be) impossible.

7. The more I (see) of the world, the more I (to be dissatisfied) with it.

8. As a child I (teach) what (to be) right, but I (not to be taught) to correct my temper.

9. I wish I never (speak) of this to Mr Darcy.

10. Almost from the earliest moments of our acquaintance I (come) to feel for you a passionate admiration.

11. I never (desire) your good opinion.

12. I not long (to be) in Hertfordshire before I (see) that Bingley (admire) your sister.

13. I cannot (blame) myself for (to have done) thus much.

14. I not (know) you a month before I (feel) that you (to be) the last man in the world whom I could be prevailed on to marry.

15. With these words he hastily (leave) the room, and Elizabeth (hear) him the next moment (open) the front door and (quit) the house.

Assignment 9. Answer the following questions:

1. What is the setting of the actions in the film?

2. What are your first impressions of Mr and Mrs Bennet and their daughters?

3. What conclusions can you draw about Mr Darcy’s character?

4. What can you account for Mr Darcy’s transformation into a kind and polite man?

5. Did Darcy change for love, or was his true nature revealed under Elizabeth’s influence?

118

6. Why did marriage seem so important in the early 19th century England? What options could a young lady like Elizabeth Bennet have after turning down Mr Collins?

7. Does Elizabeth always do well following her own intuition? Why does she side with Wickham against Darcy?

8. What is your opinion of the film ending? Does it seem true to life or does it remind you of a fairy tale?

Assignment 10. Describe some most important events of the film. The words, expressions, sentences given in brackets will help you:

1. The newcomers at Netherfield: Charles Bingley and Mr. Darcy.

(To settle down; to marry off one’s daughters; to refuse to stand up with anyone; poor impression of someone’s character; caring for the sick sister).

2. Mr William Collins visits his cousins, the Bennets.

(The entailed heir of Longbourn; to marry smb.; to keep the property in the family; Elizabeth gets acquainted with Mr George Wickham; to cheat smb. of his inheritance; a dance offer at a ball; to propose to smb.; to reject smb.; Mr Collins stays at Lucas dodge).

3. Darcy proposes to Elizabeth.

(Jane departs for London; Elizabeth leaves for the Collinses’ home in Kent; Rosing, the estate of the formidable Lady Catherine de Bourgh; unexpectedly; Darcy’s direct responsibility for Jane and Bingley’s separation; ardent admiration and love; Elizabeth’s inferior family connections; to flatly reject smb.; arrogant, disagreeable character; failed romance; Mr Wickham’s misfortune).

4. Darcy justifies his previous actions in a letter.

(to expose smb. as a gambler; to elope with Georgiana; to obtain smb’s inheritance).

5. Elizabeth visits Pemberley, Darcy’s estate.

(Elizabeth joins the Gardiners on a sightseeing trip; to be greatly impressed by smth.; the immense scale and richness of the estate; the housekeeper’s earnest tales of her master’s lifelong goodness; an

119

unannounced journey home; to take a swim; an unexpected and awkward encounter, an unusual degree of friendliness and politeness).

6. Lydia elopes with Wickham.

(An invitation to Pemberley; to share significant glances; upon digesting the bad news, Darcy appears more remote and takes his leave; to deal with the possible scandal; under the Gardiners’ care; the issue has been resolved).

7. Bingley and Darcy return to Netherfield in the autumn.

(Darcy’s involvement in Lydia’s wedding; the errant couple; to pay for all the expenses; give one’s blessing for the couple to wed; Lady Catherine de Bourgh pays Elizabeth an unannounced visit; Elizabeth does not rule out a future engagement; to reconfirm one’s feelings for smb.; the complete transformation of one’s feelings; take smb. by surprise; a double wedding in the winter months).

Assignment 11. Write down your own essay on one of the themes given below:

1. Reason and common sense versus great passions in Jane Austen’s novels.

2. The traditional values of the middle and upper classes in the early 19th century England as they are shown in the novel and the film.

3. Why has Jane Austen enjoyed renewed popularity nowadays?

4. The scene you like best in the film “Pride and Prejudice” (and why).

5. Draw character sketches of Mr and Mrs Bennet, Elizabeth and Jane Bennet, Mr. Collins, and Mr. Darcy.

“Jane Eyre” (1996)

Before Watching the Film

Assignment 1. Read the information about the writer and the film:

Charlotte Brontë (1816-1855) was born in the small isolated village of Haworth on the Yorkshire moors where she lived with her father, who was

120

the local vicar, her mother, four sisters and a brother. In 1821, when Charlotte was just five, her mother died, and all five sisters were sent to live in an orphanage. Due to the harsh conditions in the orphanage two elder sisters, Mary and Elizabeth, fell ill and consequently their father brought all five of them back to the family home. Soon the elder sisters died. Charlotte’s father was of Irish extraction, a poor peasant’s son. Being of this plain origin he was able to graduate from Cambridge, but it didn’t widen much his social perspectives. He was dreaming of a military career but could only become a clergyman. The Brontë children were avid readers of Shakespeare, Milton, Byron, Scott, the Classics and the Bible. They showed an early gift for writing, and as a form of amusement they wrote miniature books about fantasy worlds of their own creation. In 1835 Charlotte left family home for Brussels where she took up a position as a teacher. Emily attended the school where her sister taught for a short period, but soon returned home suffering from homesickness. Charlotte worked for a time as a governess before returning and setting in Haworth. In 1846 Charlotte, Emily (1818-1848) and Anne (1820-1849) published at their own expense a selection of their poems under the male pen names of Bell. The following year Charlotte’s “Jane Eyre”, Emily’s “Wuthering Heights” and Anne’s “Agnes Grey” were published and well received, and the response to “Jane Eyre” was particularly enthusiastic. Jane Eyre is a new type of woman in the English novel. Women characters had been portrayed as victims in the tradition of Samuel Richardson’s “Pamela”, or totally dependent on men and marriage as in the novels of Jane Austen. Charlotte Brontë created a new type of heroine, an independent, self-confident and passionate woman. The author expressed her main argument writing in her preface to the second edition of the novel: “Conventionality is not morality”. At the same time the novel has a distinctly Gothic atmosphere. Both the setting (a mansion with a mysterious attic) and Rochester’s mad and violent wife create mystery and suspense. In fact, “Jane Eyre” was a sensational success, both popular and critical, immediately following its publication. “Jane Eyre” is a 1996 American, British, French and Italian romantic epic and dramatic feature film adaptation of Charlotte Brontë’s 1847 novel of the same name. This Hollywood version, directed by Franco Zeffirelli, is similar to the original novel, although it compresses and eliminates most of the plot in the last quarter of the book (the running away, the trials and tribulations, new found relations, and a new job) to make it fit into a 2-hour movie.

121

Film: “Jane Eyre”, 1996

Directed by Franco Zeffirelli Screenplay by Hugh Whitemore, Franco Zeffirelli Cinematography – David Watkin Music by Claudio Capponi, Alessio Vlad

Cast Charlotte Gainsbourg as Jane Eyre William Hurt as Edward Rochester Anna Paquin as young Jane Eyre Fiona Shaw as Mrs. Reed John Wood as Mr. Brocklehurst Geraldine Chaplin as Miss Scatcherd Amanda Root as Miss Temple Leanne Rowe as Helen Burns Joan Plowright as Mrs. Fairfax Josephine Serre as Adele Varens Elle Macpherson as Blanche Ingram Maria Schneider as Bertha Mason Samuel West as St. John Rivers Charlotte Attenborough as Mary Rivers

Assignment 2. Discuss the following questions:

1. What great social events of the late 18th and early 19th centuries gave birth to the new period in literature called Romanticism?

2. What Romantic poets and writers have you read? Who is your favourite?

3. What philosophy generated many concepts of Romanticism?

4. What events was the Victorian Age marked by?

5. What writers contributed to the development of the realistic novel in Great Britain and in other countries?

6. What details create Gothic atmosphere, mystery and suspense in sisters Brontë’s novels?

Assignment 3. Put down the following expressions and sentences that you’ll need to understand the film. The vocabulary is divided according to the main parts of the film:

122

At Gateshead Hall and at Lowood Institution

(Orphanage)

1. цillful, obstinate nature – своенравный, упрямый характер

2. to keep well and not die – быть здоровой и не умереть

3. to tame her unruly spirit – укротить её неуправляемый дух

4. Be on your guard against her. – Остерегайтесь ее.

5. Fetch me the birch. – Принесите мне розгу.

6. slovenly habits – привычки неопрятного человека

7. Her hair curls naturally. – Ее волосы вьются от природы.

8. Remove far from me vanity. – Пусть тщеславие не коснется меня.

At Thorfield

1. She flew away to the Holy Virgin. – Она улетела от нас к Святой Деве Марии.

2. How many of these sums have you got right? – Сколько примеров ты сделала правильно?

3. to mount the horse – взобраться на лошадь

4. Get hold of my horse’s bridle. – Возьмите мою лошадь под уздечку.

5. Hand me my hat and crop. – Дайте мне мою шляпу и хлыст.

6. You bewitched my horse. – Вы околдовали мою лошадь.

7. to sprain one’s ankle – растянуть лодыжку

8. to play harmonious notes – играть правильно; to play off-key (notes) – ошибаться (брать не те ноты); to play scales – играть гаммы

9. You’ve taken great pains with her. – Вы не жалели усилий, обучая её.

123

10. That wounds your pride. – Это задевает вашу гордость.

11. Wrap yourself in my cloak. – Завернитесь в мое пальто (накидку).

12. You must be tenacious of life to have survived that place so long. – Вы, должно быть, цепко держитесь за жизнь, если так долго продержались в таком месте.

13. Could you draw me a picture of him? – Вы могли бы нарисовать для меня его портрет?

14. Do you think me handsome? – Вы считаете меня красивым?

15. You have the air of a little nun, quaint, quiet, grave, and simple. – Вы похожи на маленькую монахиню, странную (необычную), тихую, строгую (печальную) и простую.

16. You rap out a reply, which if not blunt, is at least brusque. – Вы отвечаете сразу, и ответ ваш если и не грубый, то всё-таки резкий (слишком прямой).

17. Very few masters would trouble themselves to inquire whether or not their paid employees were offended. – Как правило, хозяева не беспокоятся по поводу того, обижены ли оплачиваемые ими работники.

18. You are not naturally austere any more than I am naturally vicious. – По природе своей вы не более строги (чисты), нежели я порочен.

19. I once had a heart full of tender feelings. – Когда-то в сердце моем было так много нежности.

20. to grow accustomed to it – привыкнуть к этому

21. a brainless viscount – безмозглый виконт

22. I left a bullet in his feeble wing, gave her my purse, and ordered her away from me. – Я всадил ему пулю в бок, дал ей денег и приказал убираться от меня подальше.

23. You are soaked. – Вы промокли.

24. He fell asleep with a candle lit and the curtains got on fire. – Он уснул с непогашенной свечой, и занавески загорелись.

124

25. He woke up in time to put the flames out. – Он проснулся как раз во время, чтобы загасить пламя.

26. What persuaded you to take charge of this little creature? – Что побудило вас взять под свою опеку эту малышку?

27. You can always tell a governess at first glance. – Гувернантку узнаешь с первого взгляда.

28. I have suffered a martyrdom in their incompetence. – Чего я только не вытерпела из-за их некомпетентности.

29. It will bring tears to your eyes. – Вы вот-вот заплачете.

30. You don’t turn sick at the sight of blood? – Вам не станет плохо при виде крови?

31. Dress the wound and get him out of here. – Перевяжите рану и увезите его отсюда.

32. Mrs Reed cast me off when I was a child. – Миссис Рид бросила меня (отказалась от меня), когда я была ребенком.

33. Then why must you go rushing off to see her? – Зачем же тогда бросаться к ней по первому зову?

34. I can’t ignore her dying wish. – Я не могу проигнорировать её предсмертное желание.

35. I’m not quite up to it. – Я не очень то в этом искусен.

Сoming back to Gateshead Hall.

(At Mrs Reed’s)

1. He ruined his health with bad company. – Он разрушил здоровье из-за плохих друзей.

2. My mind is much troubled by two wrongs I have done you. One is in breaking the promise I made to my husband that I would bring you up as one of my own. – Душа моя обеспокоена из-за двух зол по отношению к тебе. Первое – это то, что я нарушила обещание, данное мужу, что я воспитаю тебя как своего собственного ребенка.

125

3. As I’m unmarried and childless, I wish to adopt her during my life and bequeath her at my death whatever I may have to leave. – Поскольку я неженат и бездетен, я хочу удочерить её при жизни и завещать ей всё, что имею, после смерти.

4. This is dated 3 years ago. – На нем дата трехлетней давности.

5. You were born to be my tormentor. – Ты родилась, чтобы стать моим мучителем.

6. I’m not vindictive. – Я не мстительна.

7. You have my full and free forgiveness. – Я от всей души Вас прощаю.

8. What is on your mind? – Что у Вас на уме?

Returning to Thornfield

1. It’s a long way off. – Это так далеко.

2. Sometimes I have the strangest feeling about you, especially when you’re near me, as you are now. It feels as though I had a string tied here under my left rib where my heart is tightly knotted to you in a similar fashion. And when you go to Ireland with all that distance between us I’m afraid that this cord will be snapped and I shall bleed inwardly. – Иногда я испытываю странное ощущение, особенно когда вы рядом, вот, как сейчас. Мне кажется, что какая-то струна тянется от меня, из-под левого ребра, где сердце, к вам. И когда вы уедете в Ирландию, так далеко от меня, я боюсь, эта связь оборвется, и я истеку кровью.

3. I was not trampled on. I wasn’t excluded. – Меня (здесь) не подавляли. Я не чувствовала себя посторонней.

4. I’m no caged bird. – Я не птица, помещенная в клетку.

5. You made fun of me. – Вы надо мной смеётесь.

6. I mean what I say. – Я, действительно, так думаю (Я говорю то, что думаю).

7. I have noticed Mr Rochester’s growing fondness. – Я замечала, что мистер Рочестер испытывает к вам всё большую привязанность.

126

Mr Rochester's secret is revealed.

1. We are gathered together here in the sight of God to join together this man and this woman in holy matrimony. – Мы собрались здесь перед лицом Господа Бога, чтобы соединить этого мужчину и эту женщину священными узами брака.

2. I declare an impediment. – Я объявляю о препятствии (к заключению брака).

3. A copy of the wedding certificate is now in my possession. – В моем распоряжении есть копия брачного свидетельства.

4. Stay away of the way, Grace. – Уйди с дороги, Грейс.

5. She is a bit snappish. – Она не очень спокойна (она в раздраженном состоянии).

6. Three generations of violent lunacy. – Три поколения буйного помешательства.

7. My father had made a suitable match, one that would prop up his dwindling fortune. – Мой отец нашел подходящую пару, брак, который поддержал бы его приходящее в упадок состояние.

8. It was cleverly done. – Это было задумано по-умному.

9. … she is better off here than she would be in a lunatic asylum. – … за ней здесь ухаживают лучше, чем в сумасшедшем доме.

10. … she stands so grave and quiet at the mouth of Hell. - … она стоит у самого входа в ад, такая грустная и тихая.

At Gateshead Hall.

(At St John Rivers’ House)

1. You’re his only surviving relative. – Вы его единственная живая родственница.

127

2. My thoughts were constantly drawn back to the past. – Мои мысли постоянно возвращались к прошлому.

3. Undoubtedly, enough of love would follow upon marriage to render the union right, even in your eyes. – Без сомнения, любовь последует за женитьбой, и это сделает наш союз правильным, даже в ваших глазах.

Coming back to Mr. Rochester

1. The dream vanishes and flies away. – Сон исчезает, улетает.

2. I am no better than a ruined tree that the lightning struck and decayed. – Я не лучше сломанного дерева, в которое попала молния и разрушила его.

3. He recovered his sight. – Зрение вернулось к нему.

4. … when our firstborn was put into his arms, he could see that our child had inherited his eyes, as they once were. – … когда он взял на руки нашего первенца, он смог увидеть, что глаза нашего мальчика такие, как когда были у него.

5. We are truly devoted. – Мы искренне преданы друг другу.

Assignment 4. There are a lot of different animals’ species named in the film. Learn the following family-nouns:

a) a pack of wolves (of dogs) – стая волков (свора собак);

a swarm of bees – рой пчел;

a school (a shoal) of fish – косяк рыб;

a flock of birds – стая птиц;

a flock of sheep – отара овец;

a herd (a drove) of horses – табун лошадей;

a herd of cows (elephants, deer) – стадо коров (слонов, оленей);

128

a pride of lions (tigers) – семейство львов (тигров).

b) Match the animals with the sounds they make: birds snort (фыркать) сrickets (сверчки) neigh (ржать) sheep bark ducks grunt dogs quack horses bleat geese chirp (чирикать, пищать, звенеть)

c) Learn some other sounds corresponding to some certain things, which are also named in the film captions.

1. A clock (a bell) can chime, toll, ring, jingle.

2. Keys (a carriage) can rattle.

3. The door hinges (floorboards) can creak.

4. The wind can howl.

5. A latch can click.

6. A window can bang or quake.

7. Fire or wood can crackle (потрескивать) or creak (скрипеть).

d) There are a lot of trees named in the film captions like the following. Learn them.

Birch – береза; beech – бук; yew – тис;

poplar – тополь; lime (tree) – липа;

elm (tree) – вяз; fir (tree) – ель;

asp(en) (tree) – клен; oak (tree) – дуб;

pine (tree) – сосна; ash (tree) – ясень; maple (tree) – клен.

129

Assignment 5. Read and translate the following maxims, allusions, sayings, comparisons which sound in the film. Say what you understand by them:

1. … in jest or in earnest

2. What ye sew ye shall reap.

3. The mountain will never come to Mahomet, so all you can do is to aid Mahomet to go to the mountain.

4. The shadows are as important as the light.

5. None of us is without some fault to hide.

6. I’m hard and tough as an India rubber ball.

7. The roses have thorns.

8. Lucky at cards, unlucky in love.

9. You hit the nail straight on the head.

10. You’re like a wild bird clawing at its cage.

11. All is not gold that glitters.

Assignment 6. Put down the following Russian expressions and phrases. When you listen to the text of the film, try to catch their English equivalents (The key-words are given in brackets):

1. Я не лгунья (deceitful).

2. Торнфилд – красивое старое здание, несколько запущенное в последние годы (rather neglected of late years).

3. Я не оставлю вас, пока не пойму, что вы можете взобраться на лошадь (to mount the horse).

4. Он уснул с зажженной свечой (fall asleep; with his candle lit).

5. Я даю вам полчаса на перевязку раны (to dress the wound).

6. Я нарушила обещание, данное мужу (to break the promise).

7. Я хочу удочерить её, пока я жив (to adopt).

130

8. Я очень эмоциональная, но не мстительная (passionate; vindictive).

9. С присущей вам сообразительностью вы попали прямо в точку (acuteness; hit the nail straight on the head).

10. Вы так плохо знаете мужчин (to be little acquainted).

11. Не все то золото, что блестит (glitter).

12. Тени так же важны, как и свет (shadows; light).

13. Везет в карты, не везет в любви (lucky; unlucky).

14. Эта тема для нас – яблоко раздора (an apple of discord).

15. Я тверд, как резиновый мяч (an India rubber ball).

16. Это задевает вашу гордость (wound).

17. Занавески загорелись (to get on fire).

18. Он смог загасить пламя (to put out).

19. Я не птица в клетке (I’m no caged bird).

20. Зрение вернулось к нему (recover; sight).

After Watching the Film

Assignment 7. Say whether the statement is true or false. Correct the false one.

1. Jane Eyre as a child is stubborn and deceitful.

2. Mr Brocklehurst has a philosophical train of mind. He is fond of quoting the Bible and discussing its statements.

3. Helen Burns was Jane Eyre’s first true friend. She did a lot of good to her thanks to her kind and sincere nature.

4. Mr Rochester and Jane Eyre fell in love with each other since their first meeting.

5. St John Rivers wants to marry Jane Eyre as he dearly loves her.

131

Assignment 8. Report the sentences in Indirect Speech. Don’t use the word “said”, instead try to use such words as “thought, believed, explained, asked, warned, wondered, etc…” Who said these words to whom? Under what circumstances?

1. “I am not deceitful: if I were, I should say I loved you; but I declare I do not love you”.

2. “I am so glad you have come; it will be quite pleasant living here now with a companion.”

3. “I cannot think of leaving you at so late an hour, in this solitary lane, till I see you are fit to mount your horse.”

4. “Is there a flood?”

5. “Take care of him… and keep him at your house till he is quite well: I shall ride over in a day or two to see how he gets on. Richard, how is it with you?”

6. “Must I leave Thornfield?”

7. “I grieve to leave Thornfield: I love it, because I have lived in it a full and delightful life.”

8. “Is it better to drive a fellow-creature to despair than to transgress a mere human law, no man being injured by the breach?”

9. “St John… you have introduced a topic on which our natures are at variance - … the very name of love is an apple of discord between us.”

10. “Do you mean to go one way in the world, and to let me go another?”

11. “What delusion has come over me? – What sweet madness has seized me?”

Assignment 9. Translate the following sentences from English into Russian. Analyse the grammatical structure of the sentences:

1. My look or something else must have struck her as offensive, for she spoke with extreme though suppressed irritation.

2. If I were a liar I would say I loved you.

132

3. When you came on me in Hay Lane last night, I thought unaccountably of fairy tales, and had half a mind to demand whether you had bewitched my horse.

4. I am sure, I should never mistake informality for insolence.

5. If I had time… I would know what all this means… but understand that so long as my visitors stay, I expect you to appear in the drawing-room every evening.

6. I shall have to leave you in this room with this gentleman for an hour.

7. Keep him at your house till he is quite well.

8. I have twice done you a wrong.

9. Now act as you please: write and expose my falsehood as soon as you like.

10. Many a time, as a little child, I should have been glad to love you if you would have let me.

11. And if God had gifted me with some beauty and much wealth, I should have made it as hard for you to leave me, as it is now for me to leave you.

12. I have been waiting for you long, and listening: yet not one movement have I heard, nor one sob.

13. Laws and principles are not for the times when there is no temptation: they are for such moments as this, when body and soul rise in mutiny against their rigour.

14. Little Jane’s love would have been my best reward.

15. Cease to look so melancholy, my dear master, you shall not be left desolute, so long as I live.

16. He was a very good man. I could not help liking him.

17. Plants will grow about your roots, whether you ask them or not, because they take delight in your bountiful shadow.

18. If any listener had heard me, he would have thought me mad.

133

19. I wish you could come with me.

20. I wish I’d never been born.

21. I wish I’d never come to Thornfield.

22. If I were you I’d get into the habit of bolting my door.

23. It was his death that brought on your aunt’s illness.

24. It is time you were in bed.

25. The more I knew the better I loved them.

26. There was ice on the roadway, sir. It was that which caused your horse to slip.

27. I do honour my obligations.

28. Let’s try the cape on, shall we?

29. I must have been dreaming.

30. I will have a portrait painted.

31. I happened to be awake.

Assignment 10. Answer the following questions:

1. What is the time, place and setting of the film?

2. Which of the characters do you like, dislike, feel sorry for? Say why.

3. What have you learned about institutions like Lowood School (meals, accommodation, and kind of children living there)?

4. What is your opinion of Jane Eyre’s outlook on life? What conclusions can you draw about her character?

5. What kind of reception did Jane Eyre get from Mrs Fairfax? Why?

6. Describe the personality of Mr Edward Rochester.

7. Why do you think Mr Rochester and Jane Eyre fell in love with each other?

134

8. Do you think Jane Eyre would be happy if she became Mr St John’s wife and went to India with him?

9. Can you explain why Jane Eyre comes back to Mr Rochester in the end though she doesn’t know about his wife’s death. What influences her decision?

Assignment 11. Write down your own essay on one of the themes given below:

1. The scene you like best in the film “Jane Eyre” (and why).

2. Draw character sketches of Jane Eyre, Mr Rochester, Mr Brocklehurst, Helen Burns, Mrs Reed, Mrs Fairfax, and Mr St John Rivers (or one of them).

3. There are English proverbs: “Love cannot be forced” and “Beauty is in the lover’s eyes”. How do you understand them? Does Charlotte Brontë’s novel prove these words. Give reasons for your answer.

4. The Dangers of Non-conformity.

5. English hierarchical society and personal freedom.

Further recommended reading

1. Jane Austen “Sense and Sensibility”, 1811 “Pride and Prejudice”, 1813 “Mansfield Park”, 1814 “Emma”, 1815 “Northanger Abbey”, 1818 “Persuasion”, 1818 2. Charlotte Brontë “Jane Eyre”, 1847 “Shirley”, 1849 “Villette”, 1853 3. Emily Brontë “Wuthering Heights”, 1847 4. Anne Brontë “Agnes Grey”, 1847

135

Сазонова Н.А., Криштоф Е.М.

Изучение художественного произведения на уроке английского языка (на примере романа Ф.С. Фицджеральда «Великий Гэтсби»)

Обращение к художественной литературе при изучении родного языка знакомо нам со школы. В любом учебнике по русскому языку можно найти упражнения, иллюстрирующие тот или иной вопрос с помощью примеров из художественных произведений. На уроках литературы мы также обращаем внимание на языковые средства, которые использует автор. Однако же очевидно, что изучение художественного произведения на уроках иностранного языка имеет свою специфику. Здесь мы не просто читаем художественное произведение, мы изучаем его и, возможно, более внимательны к тому, что носитель языка воспринимает как данность. Читая художественное произведение, мы изучаем его на всех уровнях языка, кроме того, такая работа создает определенный эмоциональный фон: к новым для нас словам привязываются образы, ассоциации, за ними в нашем воображении рождаются картины.

Рассмотрим ряд примеров из романа Ф.С. Фицджеральда «Великий Гэтсби» с точки зрения лексики и словообразования. Э. Тернбулл пишет: «Талант Фицджеральда /…/ носил в основном вербальный характер. Он умел что-то такое делать со словами, что проявлялись их полутона, «вычерпывать их смысл до дна», как однажды он сам выразился, «чтобы с их помощью вызвать образ, пробудить чувство или очаровать»1. Вспомним описание встречи Гэтсби и Дэзи у Ника. Но вначале – ожидание Дэзи: «An hour later the front door opened nervously, and Gatsby /…/ hurried in. He was pale, and there were dark signs of sleeplessness beneath his eyes.

/…/ ‘What grass?’ he inquired blankly. /…/ He looked out the window at it, but, judging from his expression, I don’t believe he saw a thing.

‘Looks very good,’ he remarked vaguely.

/…/ Of course, of course! They are fine!’ and he added hollowly,’…old sport.’

1Тернбулл Э. Фрэнсис Скотт Фицджеральд: биография. М., 2013 С. 288. 136

/…/ Gatsby looked with vacant eyes through the copy of Clay’s Economics /…/. Finally he got up and informed me in an uncertain voice, that he was going home.

/…/ He sat down miserably, as if I had pushed him /…/». Появляется Дэзи. Автор описывает чувства Гэтсби, Дэзи и Ника:

Gatsby Daisy Nick

«Gatsby, pale as death, «/…/ followed by «It wasn’t a bit funny. /…/ was standing in a Daisy’s voice on a Aware of the loud puddle of water glaring clear artificial note: beating of my own tragically into my eyes. heart I pulled the door ‘I certainly am awfully against the increasing /…/ from this position glad to see you again.’ rain. his distraught eyes stared down at Daisy ‘We haven’t met for /…/ My own face had /…/». many years,’ said now assumed a deep Daisy, her voice as tropical burn». matter-of-fact as it could ever be».

В этом описании мы видим уязвимость, ранимость Гэтсби, глубину его чувств. Еще в самом начале романа Ник говорит о невероятном даре надежды, о романтической восприимчивости, об интенсивности чувств Гэтсби. Именно поэтому он желал, чтобы Дэзи сказала Тому: «Я тебя никогда не любила!»

Говоря о впечатлении, которое произвел визит Тома на одной из вечеринок Гэтсби, автор прибегает к абстрактным существительным, здесь Фицджеральд создает описание несколькими штрихами: «Perhaps [Tom’s] presence gave the evening its peculiar quality of oppressiveness – it stands out in my memory from Gatsby’s other parties that summer. There were the same people, or at least the same sort of people, the same profusion of champagne, the same many-coloured, many-keyed commotion, but I felt an unpleasantness in the air, a pervading harshness that hadn’t been there before». Еще один пример – использование прилагательных с отрицательными приставками для описания волнующего, иллюзорного мира вечернего Нью-Йорка: «Forms leaned together in the taxis as they waited, and voices sang, and there was laughter from unheard jokes, and lighted cigarettes 137

made unintelligible circles inside. Imagining that I, too, was hurrying toward gaiety and sharing their intimate excitement, I wished them well».

Рассмотрим несколько отрывков с точки зрения перевода. «/…/ My eyes fell on Gatsby, standing alone on the marble steps and looking from one group to another with approving eyes. His tanned skin was drawn attractively tight on his face and his short hair looked as though it were trimmed every day. I could see nothing sinister about him. I wondered if the fact that he was not drinking helped to set him off from his guests, for it seemed to me that he grew more correct as the fraternal hilarity increased».

Перевод Е. Калишниковой1: «/…/ Я вдруг увидел Гэтсби. Он стоял на верхней ступеньке мраморной лестницы и с довольным видом оглядывал группу за группой. Смуглая от загара кожа приятно обтягивала его лицо, короткие волосы лежали так аккуратно, словно их подстригали каждый день. Ничего зловещего я в нем усмотреть не мог. Быть может, то, что он совсем не пил, и выделяло его из толпы гостей – ведь чем шумней становилось общее веселье, тем он, казалось, больше замыкался в своей корректной сдержанности».

С выделенными фрагментами сложно согласиться. Гэтсби говорит Нику, что не любит вечеринок: «Извините, я не очень хороший хозяин». Его сложно найти в толпе гостей, и потом мы узнаем, что вечеринки он устраивает в надежде, что Дэзи зайдет на одну из них.

«Это была книга о богатстве, безумном веселье и … одиночестве. О белой вороне, затесавшейся в стаю серых сородичей…», – пишет Н.Я. Надеждин2. Предлагаем свой вариант перевода:

«/…/ Я увидел Гэтсби, стоявшего в одиночестве на мраморных ступеньках и переводившего доброжелательный взгляд с одной группы на другую. У него было загорелое, чётко очерченное молодое лицо, и его короткие волосы, казалось, подравнивали каждый день. В нём не было ничего зловещего. Я подумал, что, наверно, он выделялся

1 Фицджеральд Ф.С. Великий Гэтсби. Ночь нежна: Романы / Пер. с англ. Е. Калишниковой. – М., 2005, с. 84. 2 Надеждин Н.Я. Фрэнсис Скотт Фицджеральд: «Времена Гэтсби». – М., 2008, с. 110. 138

среди гостей тем, что не пил, и чем шумнее становилось всеобщее веселье, тем сдержаннее и пристойнее он себя вел».

Проанализируем перевод еще одного отрывка: «/…/ I turned away and cut across the lawn toward home. I glanced back once. A wafer of a moon was shining over Gatsby’s house, making the night fine as before, and surviving the laughter and the sound of his still glowing garden. A sudden emptiness seemed to flow now from the windows and the great doors, endowing with complete isolation the figure of the host, who stood on the porch, his hand up in a formal gesture of farewell».

Перевод Е. Калашниковой1:

«/…/ Я повернулся и прямиком по газону пошел домой. По дороге мне вдруг захотелось оглянуться. Облатка луны сияла над виллой Гэтсби, и ночь была все так же прекрасна, хотя в саду, еще освещенном фонарями, уже не звенел смех и веселые голоса. Нежданная пустота струилась из окон, из широкой двери, и от этого особенно одиноким казался на ступенях силуэт хозяина дома с поднятой в прощальном жесте рукой».

Чтобы проанализировать перевод, обратимся к словарю. Слово survive имеет несколько значений: survive verb [intransitive or transitive] *** 1 to stay alive despite an injury, illness, war etc

2 to continue to exist, especially in a difficult or dangerous situation

3 to manage to deal with something difficult or unpleasant

(© Macmillan Publishers Ltd. 2002) Как мы видим, слово survive ассоциируется с чем-то сложным и неприятным, так что в английском тексте, скорее, противопоставляется красота ночи и смех и шум освещенного сада Гэтсби. Переводчик же использует союз со значением уступки хотя, что, на наш взгляд, искажает исходный текст.

1 Фицджеральд Ф.С. Великий Гэтсби. Ночь нежна: Романы / Пер. с англ. Е. Калишниковой. – М., 2005, с. 90. 139

Наш вариант перевода:

«/…/ Я отвернулся и через лужайку пошёл домой. Я посмотрел назад. Луна сияла над домом Гэтсби, делая ночь прекрасной, как раньше, пережив смех и шум его всё ещё освещённого сада. Неожиданная пустота, казалось, лилась теперь из окон и главных дверей дома, очерчивая одинокую фигуру хозяина, стоявшего на крыльце с поднятой в прощальном жесте рукой».

Кроме того, не стоит забывать о том, что знакомство с художественными текстами дает студентам еще одну, не менее ценную, возможность, увидеть, как и какие лексические средства употребляются в описании живых драматических ситуаций. Особенно это относится к диалогической речи, употреблению идиоматических выражений и разговорной лексике вообще. Обратившись к другим аспектам того же классического романа «Великий Гэтсби», мы можем привести несколько примеров использования разговорной лексики и грамматических оборотов, которые нам, как иностранцам, было бы трудно самим использовать в разговоре, если бы мы не познакомились с примерами из «натурального» английского языка. Вот самые простые из этих примеров:

«Isee»–возможный перевод - «Понятно», «Да»

«SureIdid!» - «Ну конечно», «А как же»

«Right you are» - «Вы, конечно, совершенно правы»

Определенная лексика показывает нам, каков уровень образования героев романа или кем они хотят казаться. Например, Дэзи говорит про Тома: «Tom is getting very profound!»

Другие примеры, наоборот, говорят о том, что говорящий не принадлежит к образованному классу: «Wha? Who is this Gatsby ANYHOW? »

В тексте употребляется довольно много идиом, которые не устарели и могут быть очень полезны для того, чтобы сделать наш английский более динамичным и выразительным, например: «I don’t want to put you to any trouble!», или «I’ve got my hands full», или«I don’t want to do anything out of the way!»

В этой статье мы проанализировали несколько отрывков из романа Фицджеральда «Великий Гэтсби». Стоит повторить еще раз, что

140

на уроке мы изучаем тот или иной вопрос в контексте всего романа. Кто-то найдет другие примеры, которые могут показаться более убедительными. Такая работа учит вниманию к словам, такая работа и есть преимущество изучения художественного произведения на уроке иностранного языка.

Список литературы

1. Надеждин Н.Я. Фрэнсис Скотт Фицджеральд: «Времена Гэтсби». – М., 2008. 2. Тернбулл Э. Фрэнсис Скотт Фицджеральд: биография. – М., 2013. 3. Фицджеральд Ф.С. Великий Гэтсби. Ночь нежна: Романы / Пер. с англ. Е. Калишниковой. – М., 2005. 4. Fitzgerald F.S. The Great Gatsby.М., 2002. 5. Macmillan English Dictionary for advanced learners. Macmillan Publishers Ltd. 2002.

141

РАЗДЕЛ 2. ПРОГРАММЫ УЧЕБНЫХ И СПЕЦИАЛЬНЫХ КУРСОВ

G.A. Kazimova

The City of London and its role in the UK economy, politics and culture

Elective course for the 3d and 4th –year students of political science

Main topics:

I. The City of London: Survey of the History

1. The History of the City of London from the ancient times to the late of the 16th century 2. 1565 - the foundation of the Royal Exchange by sir Thomas Gresham; a centre of commerce for London’s merchants 3. 1571 –The Royal Exchange gained Royal Patronage; formed the geographical centre of the City’s core of banking and financial services 4. 1691 – Lloyd’s Coffee House moved into the site, now the world- leading insurance market 5. 1734 – the Bank of England moved to its present site 6. 1986, October 27th - “Big Bang” – a set of new rules for the financial-services industry; The City of London as Europe’s dominant financial centre

II. The City of London governance:

1. The City of London corporation – the municipal governing body of the City of London:

a) The Lord Mayor b) The Sheriffs c) The Court of Aldermen  Wards  Beadle  The Ward motes d) The Court of Common Council e) The Freemen f) Livery companies, Liverymen, Common Hall

142

g) Coat of arms h) Motto

III. Traditions, Architecture and Education:

1. The Lord Mayor’s Show; Lord Mayor’s Banquet; PM speeches 2. 1708 – St Paul’s Cathedral was completed by sir Christopher Wren 3. Contemporary Square Mile Architecture (Norman Foster, etc.) 3. Educational institutions:  Gresham College  The City University  Guildford School of Music and Drama  The City of London School for Boys  The City of London School for Girls  The City of London Freemen’s School

IV. The City of London and the 2008 world crisis:

1. Tobin tax – a financial transaction tax; “Robin Hood” tax 2. The City of London and the government of the UK against the introduction of Tobin tax 3. the UK vs. the EU

References: http://www.cityoflondon.gov.uk; wikipedia.org/wiki/City_of_London; wikipedia.org/wiki/History_of_local_government_in_England#The_City_of_ London; wikipedia.org/wiki/City_of_London_Corporation; David Cameron’s speech at Lord Mayor’s Banquet: http://www.newstatesman.com/uk-politics/2011/european-british-world- russia; “Banged about. London as a financial centre” – www.economist.com/node/21534818; “Save the City. Global finance”: www.economist.com/node/21542417; “Is London losing its appeal as a financial centre?” – www.economist.com/economist- asks/london_losing_its_appeal_as_a_financial_centre; www.theguardian.com/business/2012/feb/19/tobin-tax-quiet-crusader; www.theguardian.com/law/2013/apr/19/uk-legal-challenge-financial- transaction-tax; http://www.economist.com/blogs/bagehot/2011/12/britain-and-eu-0; 143

www.e-architect.co.uk/london/city-of-london-buildings; Mollan,Simon and Michie, Ranald (2012) The City of London as an International Commercial and Financial Center since 1900/Enterprise and Society, The International Journal of Business History. Volume 13 Item 3. Pp. 538-587. Cambridge University Press; Ackroyd, Peter (2012) London.The Concise Biography. Vintage, P. 617

Кочетова М.Г.

Практические занятия по английскому языку.

Программа общего курса.

(для студентов 1 курса философского факультета и 1 курса факультета политологии МГУ имени М.В. Ломоносова)

Настоящий курс практического английского языка предназначен для студентов 1 курса философского факультета и 1 курса факультета политологии МГУ имени М.В. Ломоносова, но его использование возможно также и на других факультетах как языковых, так и неязыковых вузов.

Цели курса

Программа настоящего курса ставит перед собой следующие цели:

- привести занятия по английскому языку на первом курсе в систему, отвечающую современным требованиям преподавания иностранного языка;

- обеспечить в полном объеме студентов и преподавателей необходимым учебным материалом в контексте поставленных учебно- методических задач;

- обучить студентов 1курса гуманитарных факультетов основам английского языка;

- подготовить студентов к освоению профессионального английского языка и языка для специальных целей.

144

Объем дисциплины и виды учебной работы

Продолжительность курса – 2 семестра (1-й и 2-й семестры) по 4 часа в неделю или 6 часов в неделю в зависимости от учебного плана.

Метод преподавания – семинарские занятия.

Общая трудоемкость дисциплины – 216 часов (в режиме 4 часа в неделю) или 324 часа (в режиме 6 часов в неделю) в 1-ом семестре и 192 часа (в режиме 4 часа в неделю) или288 часов(в режиме 6 часов в неделю) во 2-ом семестре.

Семинарские занятия – 72 часа (в режиме 4 часа в неделю) или 108 часов (в режиме 6 часов в неделю) в 1-ом семестре и 64 часа (в режиме 4 часа в неделю) или 96 часов (в режиме 6 часов в неделю) во 2-ом семестре.

Самостоятельная работа – 144 часа (в режиме 4 часа в неделю) или 216 часов (в режиме 6 часов в неделю) в 1-ом семестре и 128 часов (в режиме 4 часа в неделю) или 192 часа (в режиме 6 часов в неделю) во 2- ом семестре.

Содержание курса

Предусматривает обучение различным видам коммуникации и определяется требованиями профессиональной направленности практического владения языком и выбранных учебно-методических материалов.

1. Фонетический аспект

- изучение особенностей артикуляции звуков в английском языке;

- изучение произношения английских слов;

- изучение правил чтения;

- изучение интонационных особенностей в различных коммуникативных типах высказывания.

2. Грамматический аспект

- глагол: правильные и неправильные глаголы, времена английского глагола, согласование времен, прямая и косвенная речь, неличные формы глагола (инфинитив, герундий, причастие), фразовые глаголы;

145

- имя существительное: countable/uncountable nouns, образование форм множественного числа;

-прилагательные и наречия: образование сравнительной и превосходной степени;

- артикли: основные правила употребления;

- предлоги;

- местоимения;

- модальные глаголы: особенности употребления;

- страдательный залог;

- условные предложения;

- другой грамматический материал.

3. Лексический аспект

Определяется выбранным учебно-методическим материалом и усваивается в ходе отработки навыков общения в различных коммуникативных ситуациях.

Курс построен на сочетании теоретической подготовки на занятиях с практическим использованием освоенного материала. Определенный акцент делается на развитии студента как личности и совершенствовании навыков самостоятельной работы и решения поставленных задач.

Учебные пособия, предлагаемые к изучению в рамках данного курса, признаны и одобрены как в зарубежных, так и в российских университетах.

Данный курс предполагает использование инновационных коммуникативных методов обучения: проведение презентаций, участие в дискуссиях, круглых столах, дебатах; целенаправленное использование современных информационных ресурсов и достижений в области аудиовизуальной и компьютерной техники и т.д.

Данный курс предполагает также получение и усвоение студентами страноведческой информации в контексте необходимости со-изучения языка и культуры англоязычных стран. Студентам предлагается

146

самостоятельно выбрать страноведческий материал и представить его на занятии в виде подготовленного доклада с использованием мультимедийных технологий.

По завершении данного курса студенты должны достигнуть предполагаемого программой уровня практического владения английским языком, что проверяется в ходе зачетов и экзаменов.

Формы контроля

Текущий контроль: написание текущих контрольных лексико- грамматических работ, тестов, представление письменных и устных коммуникативных заданий.

Промежуточный контроль: написание промежуточных контрольных лексико-грамматических работ, подготовка устных коммуникативных заданий.

Итоговый контроль: зачет или экзамен.

Содержание контроля

Текущий: по каждой пройденной теме студенты пишут контрольные работы, тесты, готовят устные сообщения.

Промежуточный: представляет собой лексико-грамматический тест и устное коммуникативное задание.

Итоговый: состоит из лексико-грамматической письменной работы, краткой монологической речи студента и устной беседы на одну из пройденных тем.

Требования к уровню освоения предмета

В конце курса студент должен уметь (по видам речевой деятельности):

Чтение

Воспринимать текст на английском языке, пользуясь навыками изучающего чтения; полно, адекватно и детально понимать тексты различной тематической направленности; проникать в суть излагаемого материала. Свободно владеть изучаемым лексическим материалом.

147

Устная речь

Свободно и грамотно общаться на английском языке, использовать в речи освоенный лексический и грамматический материал. Освоить навыки коммуникативной устной речи, научиться естественно- мотивированным высказываниям в форме монологической и диалогической речи (в виде пояснений, определений, аргументаций, оценки, обобщений, противопоставлений, выводов и т.д.).

Аудирование

Воспринимать на слух тексты на английском языке.

Письмо

Выработать умение грамотно излагать мысли на английском языке, писать письма, рассказы, статьи, заметки, отчеты, тексты и пр., используя изученный лексический и грамматический материал.

Распределение часов курса по темам и видам работы

Предлагается в качестве примера для базового учебного пособия: Nick Kenney Jacky Newbrook, Richard Acklam “CAE Gold Plus”, Pearson Longman.

Практические занятия в режиме 4 часа в неделю:

Темы Академические часы Недели

1 Tuning in 8 1,2

2 Spend it or save it 8 3,4

3 What makes us tick 12 5-7

4 Pushing the boundaries 12 8-10

5 Thrills and skills 12 11-13

6 Family ties 10 14-16

7 Creative talents 8 16-18

8 What keeps us going 10 18-20

148

9 On the road 8 21,22

10 Close to nature 12 23-25

11 Always on my mind 12 26-28

12 A matter of time 8 29,30

13 A way with words 8 31,32

14 It’s how you tell it 8 33,34

Практические занятия в режиме 6 часов в неделю:

Темы Академические часы Недели

1 Tuning in 12 1,2

2 Spend it or save it 12 3,4

3 What makes us tick 18 5-7

4 Pushing the boundaries 18 8-10

5 Thrills and skills 18 11-13

6 Family ties 12 14,15

7 Creative talents 18 16-18

8 What keeps us going 12 19,20

9 On the road 12 21,22

10 Close to nature 18 23-25

11 Always on my mind 18 26-28

12 A matter of time 12 29,30

13 A way with words 12 31,32

14 It’s how you tell it 12 33,34

149

Содержание курса

Тема 1. Tuning in

Текст – “Send in the clones.”

Фразеология – фразовые глаголы и устойчивые словосочетания по теме.

Грамматика – времена английского глагола и дополнительный грамматический материал в рамках программы курса.

Аудирование - прослушивание текстов на английском языке, выполнение заданий и упражнений.

Письмо – написание писем.

Тема 2. Spend it or save it

Тексты multiple choice.

Фразеология – фразовые глаголы и устойчивые словосочетания по теме.

Грамматика – придаточные предложения, артикли и другой грамматический материал.

Аудирование - прослушивание текстов на английском языке, выполнение заданий и упражнений.

Письмо – написание писем.

Тема 3. What makes us tick

Текст – “The power of saying sorry.”

Фразеология – фразовые глаголы и устойчивые словосочетания по теме.

Грамматика – модальные глаголы, герундий, инфинитив и дополнительный грамматический материал в рамках программы курса.

Аудирование - прослушивание текстов на английском языке, выполнение заданий и упражнений.

150

Письмо – Information sheet.

Тема 4. Pushing the boundaries

Текст – “ Murphy’s law.”

Фразеология – фразовые глаголы и устойчивые словосочетания по теме.

Грамматика – условные предложения и дополнительный грамматический материал в рамках программы курса.

Аудирование - прослушивание текстов на английском языке, выполнение заданий и упражнений.

Письмо - написание статей.

Тема 5. Thrills and skills

Текст – “Thrills and skills”.

Фразеология – фразовые глаголы и устойчивые словосочетания по теме.

Грамматика – образование сравнительной и превосходной степени прилагательных и наречий, дополнительный грамматический материал в рамках программы курса.

Аудирование - прослушивание текстов на английском языке, выполнение заданий и упражнений.

Письмо – A reference.

Тема 6. Family ties

Текст – “Be home by 9.30.”

Фразеология – фразовые глаголы и устойчивые словосочетания по теме.

Грамматика – Wish (hypothetical meaning) и дополнительный грамматический материал в рамках программы курса.

Аудирование - прослушивание текстов на английском языке, выполнение заданий и упражнений.

151

Письмо –Competition entry.

Тема 7. Creative talents

Текст – “Good game but is it art?”

Фразеология – фразовые глаголы и устойчивые словосочетания по теме.

Грамматика – способы образования будущего времени и дополнительный грамматический материал в рамках программы курса.

Аудирование - прослушивание текстов на английском языке, выполнение заданий и упражнений.

Письмо - Review.

Тема 8. What keeps us going

Текст – “My dream job.”

Фразеология – фразовые глаголы и устойчивые словосочетания по теме.

Грамматика – прямая и косвенная речь, reporting verbs и дополнительный грамматический материал в рамках программы курса.

Аудирование - прослушивание текстов на английском языке, выполнение заданий и упражнений.

Письмо - Proposal.

Тема 9. On the road

Текст – “How to be a good traveller.”

Фразеология – фразовые глаголы и устойчивые словосочетания по теме.

Грамматика – повторение времен английского глагола, эмфатические конструкции и дополнительный грамматический материал в рамках программы курса.

Аудирование - прослушивание текстов на английском языке, выполнение заданий и упражнений.

152

Письмо – написание Competition entry.

Тема 10. Close to nature

Текст – “A safari to save the big cats.”

Фразеология – фразовые глаголы и устойчивые словосочетания по теме.

Грамматика – имя существительное, образование множественного числа, дополнительный грамматический материал в рамках программы курса.

Аудирование - прослушивание текстов на английском языке, выполнение заданий и упражнений.

Письмо - написание отчета.

Тема 11. Always on my mind

Текст – “Where is my mind?”

Фразеология – фразовые глаголы и устойчивые словосочетания по теме.

Грамматика – модальные глаголы, эмфатические конструкции, дополнительный грамматический материал в рамках программы курса.

Аудирование - прослушивание текстов на английском языке, выполнение заданий и упражнений.

Письмо - написание статей.

Тема 12. A matter of time

Тексты, multiple choice.

Фразеология – фразовые глаголы и устойчивые словосочетания по теме.

Грамматика – страдательный залог и дополнительный грамматический материал в рамках программы курса.

Аудирование - прослушивание текстов на английском языке, выполнение заданий и упражнений.

153

Письмо - написание эссе.

Тема 13. A way with words

Текст – “The ghost writers.”

Фразеология – фразовые глаголы и устойчивые словосочетания по теме.

Грамматика – Participle clauses, страдательный залог и дополнительный грамматический материал в рамках программы курса.

Аудирование - прослушивание текстов на английском языке, выполнение заданий и упражнений.

Письмо - Proposal.

Тема 14. It’s how you tell it

Текст – “Planning to take an exam?”

Фразеология – фразовые глаголы и устойчивые словосочетания по теме.

Грамматика – возможные грамматические ошибки.

Письмо –особенности письма на английском языке.

Рекомендуемая литература (обязательная)

Определение целесообразности выбора учебных материалов и эффективности тех или иных форм работы в каждой конкретной группе студентов остаётся на усмотрение преподавателя.

1. Nick Kenney, Jacky Newbrook, Richard Acklam. “CAE Gold Plus”, Pearson Longman. 2. Jacky Newbrook, Judith Wilson, Richard Acklam. “FCE Gold Plus”, Pearson Longman. 3. Michael Black and Wendy Sharp “Cambridge English Objective IELTS”, Cambridge University Press. 4. John and Liz Soars. “New Headway”, Oxford University Press. 5. Azar, B.S., Matthies, B.F. “English Grammar”, Longman. 6. Raymond Murphy “English Grammar in Use”, Cambridge University Press.

154

Рекомендуемая литература (дополнительная)

1. “Collins Cobuild English Grammar”, Collins. 2. “LTP dictionary of selected collocations”, LTP, 1999. 3. Michael Swan “Practical English Usage”, Oxford. 4. Michael McCarthy “Vocabulary”, Oxford University Press. 5. “The BBI combinatory dictionary of English”, John Benjamins Publishing Company. 6. Кунин А.В. “Англо-русский фразеологический словарь”. М., 2000. 7. Тер-Минасова С.Г. “Язык и межкультурная коммуникация”. М., 2000. 8. Яковлева Е.Б. “Better English. A remedial course of English phonetics”, М., 2009. Другие учебные материалы (на усмотрение преподавателя в зависимости от степени языковой компетенции студентов в группе).

Другие средства обучения

В рамках данного курса предполагается широкое использование различных аудио и видео материалов, как предполагаемых выбранным учебным материалом (см. раздел «Рекомендуемая литература»), так и в виде дополнительных источников учебной информации на английском языке (фильмы, выступления известных людей, учебные программы и пр.). Студентам также предлагается самостоятельно выбирать сопутствующие видеоматериалы на английском языке при подготовке выступлений по теме страноведения.

Необходимость и актуальность данного курса

Современные требования общества к высшему образованию, владению иностранными языками, к уровню профессиональной подготовленности будущего специалиста и развития его как личности отражаются на содержании обучения.

В условиях развития науки и техники, экономики и общественных связей появилась необходимость подбора учебного материала, который отвечал бы самым высоким требованиям времени и общественных отношений. Учебные пособия, предлагаемые к изучению в рамках данного курса, признаны и одобрены как в зарубежных, так и в российских университетах.

155

Данный курс предполагает использование инновационных коммуникативных методов обучения: проведение презентаций, участие в дискуссиях, круглых столах, дебатах, выступление с докладами перед аудиторией; целенаправленное использование современных информационных ресурсов и достижений в области аудиовизуальной и компьютерной техники и т.д.

Кочетова М.Г.

Английский язык для специальных целей

(Связи с общественностью).

Программа курса

Настоящий курс практического английского языка предназначен для студентов старших курсов языковых и неязыковых ВУЗов, специализирующихся в области связей с общественностью. Курс посвящен специфике английского языка в сфере Public Relations (PR).

Цели курса

Целью настоящего курса является обучение людей, владеющих английским языком, а также основами философии, экономики, теории и практики связей с общественностью, теории коммуникации, социологии, английского языка делового общения и пр., принципам и методам работы в области связей с общественностью на английском языке.

В процессе обучения предполагается освоение студентами специальной английской терминологии в области связей с общественностью и стилистических особенностей ее употребления, развитие профессиональных навыков английской устной и письменной речи, а также формирование менеджмента коммуникации на английском языке.

Объем дисциплины и виды учебной работы

Продолжительность курса – 2 семестра по 4 часа в неделю.

Метод преподавания – семинарские занятия.

156

Общая трудоемкость дисциплины – 216 часов в первом семестре и 192 часа во втором семестре курса.

Семинарские занятия – 72 часа в первом семестре и 64 часа во втором семестре курса.

Самостоятельная работа – 144 часа в первом семестре и 128 часов во втором семестре курса.

Распределение часов курса по темам и видам работы

Практические занятия

Темы Академические часы Недели

1 Общие положения теории 16 1-4 связей с общественностью

2 Маркетинг 20 5-9

3 Коммуникационный 20 10-14 менеджмент

4 Творчество и PR 8 15,16

5 Реклама 16 17-20

6 Работа со средствами 16 21-24 массовой информации

7 Написание речей 12 25-27

8 Ораторское искусство 12 28-30

9 Психология связей с 8 31,32 общественностью

10 PR и этика 8 33,34

157

Содержание курса

Предусматривает обучение различным видам коммуникации на английском языке в сфере связей с общественностью и определяется требованиями профессиональной направленности практического владения английским языком.

Тема 1. Общие положения теории связей с общественностью.

История PR. Особенности английской терминологии. Основные положения и понятия.

Тексты (определяются выбранным учебным материалом).

Тема 2. Маркетинг.

Основные понятия и их взаимоотношения. Marketing Mix, Communications Mix,

Communications tools, IMC (Integrated Marketing Communications), Sostac ®, DAGMARиAIDA и другие понятия.

SWOT анализ и PEST анализ.

Пирамида Маслова (Maslow’s hierarchy of needs), Boston matrix, Модель 3P (People Performance Potential model) и другие модели.

Маркетинг в современных мировых условиях глобализации: проблемы и перспективы.

Тексты (определяются выбранным учебным материалом).

Работа с кейсами (case study): обсуждение кейсов, предложенных учебным пособием или выбранных самостоятельно преподавателем или студентами.

Тема 3. Коммуникационный менеджмент.

Межкультурная коммуникация. Невербальная коммуникация.

Особенности вербальной и невербальной коммуникации; ее роль для специалиста в области связей с общественностью.

158

Тексты (определяются выбранным учебным материалом).

Работа с кейсом (case study): обсуждение кейса, предложенного учебным пособием или выбранного самостоятельно преподавателем или студентами.

Тема 4. Творчество и PR.

Творческий подход в области связей с общественностью. Понятие креативности. Теория и применение на практике.

Тексты (определяются выбранным учебным материалом).

Тема 5. Реклама.

Теория и практика рекламы на английском языке. Рекламные агентства, структура, типы агентств. Работа с агентствами.

Типы рекламы, функции рекламы, требования, отличительные черты, принципы и цели рекламы.

Тексты (определяются выбранным учебным материалом).

Тема 6. Работа со средствами массовой информации.

Основы взаимодействия специалиста в области связей с общественностью с прессой. Средства массовой коммуникации и Интернет. Теория и практика на английском языке.

- общая стратегия отношений с прессой (отношения как двусторонний процесс);

- связи с общественностью в кризисных ситуациях, антикризисное управление;

- виды документов для работы с прессой, написание писем;

159

- пресс-релизы, пресс-конференции;

- презентации;

Современные зарубежные СМИ.

Тексты (определяются выбранным учебным материалом).

Тема 7. Написание речей.

Особенности английской устной и письменной речи. Подготовка выступления, формулировка проблемы, развитие темы и аргументация на английском языке. Грамматические и лексические нормы. Экспрессивная лексика. Фразеологизмы. Лингвистические особенности публичного выступления на английском языке.

Практика написания речей.

Тема 8. Ораторское искусство.

Подготовка текста выступления, освоение навыков невербальной коммуникации. Различие письменной и устной речи.

Интервью (теория и практика). Медиа-интервью.

Практика выступлений.

Тема 9. Психология связей с общественностью.

Психология и связи с общественностью. Современные PR- технологии, применение на практике. Понятие манипуляции.

160

Тексты (определяются выбранным учебным материалом).

Тема 10. PR и этика.

Морально-этические вопросы в области связей с общественностью и способы их решения.

Тексты (определяются выбранным учебным материалом).

Формы контроля

Текущий: написание контрольных работ по пройденному материалу, подготовка и выполнение коммуникативных заданий (индивидуальных и групповых), подготовка и презентация проектов на английском языке.

Промежуточный: написание теста, выполнение коммуникативных заданий.

Итоговый: устный зачет или экзамен.

Содержание контроля

Текущий контроль осуществляется в виде контрольных работ, тестов, письменных и устных творческих коммуникативных заданий на английском языке с использованием медиа-ресурсов. Промежуточный контроль аналогичен по видам деятельности текущему контролю. В течение каждого семестра курса студентам необходимо сделать презентацию проекта на английском языке с использованием медиа- технологий. Итоговый контроль в виде зачета или экзамена состоит из письменной работы, краткой монологической речи студента и устной беседы на одну из пройденных тем.

Требования к уровню освоения предмета

По завершении курса студенты должны овладеть теоретическим и практическим материалом в области связей с общественностью на английском языке, а также профессиональными приемами и навыками

161

устной и письменной английской речи, необходимыми им как будущим специалистам в области связей с общественностью.

Рекомендуемая литература (обязательная)

1. P R Smith, Jonathan Taylor “Marketing communications”, Kogan Page, 3-rd edition, 2002. 2. Philip Henslowe “Public Relations. A practical guide to the basics”, Kogan Page, 1999. 3. Otis Baskin, Craig Aronoff and Dan Lattimore “Public Relations. The Profession and the Practice”, McGraw Hill. 4. Patricia J. Parsons “Ethics in Public Relations. A guide to best practice”, CIPR, Kogan Page, 2-nd ed., 2008. 5. Andy Green “Creativity in Public Relations”, CIPR, Kogan Page, 4- th ed., 2010. 6. Sandra Oliver “Public Relations Strategy”, CIPR, Kogan Page, 2-nd ed., 2007. В качестве дополнительного материала используются видеоматериалы, представленные в Интернете.

Рекомендуемая литература (дополнительная)

1. Dan O’Hair, Gustav W. Friedrich, John M. Wiemann and Mary O. Wiemann “Competent communication”, St. Martin’s Press, New York. 2. Deirdre Breakenridge and Thomas J. DeLoughry “The New PR Toolkit. Strategies for Successful Media Relations”, Financial Times, Prentice Hall, 2003. 3. Mark L .Knapp, Anita L. Vangelisti “Interpersonal Communication and Human Relations”. 4. “The Management of Creativity in the Public Relations Process”, Parker, Wayne & Kent Ltd., 2005. 5. “New Media, New Influencers and Implications for Public Relations”, SNCR Press, 2008. 6. Michael Regester and Judy Larkin “Risk Issues and Crisis Management in Public Relations. A Casebook of Best Practice”, CIPR, Kogan Page, 4-th ed., 2008. 7. Ronald D. Smith “Strategic Planning for Public Relations”, Lawrence Erlbaum Associates Publishers, 2-nd ed., 2005.

162

8. Минаева Л.В. (в соавт.) “Учебный словарь языка связей с общественностью”, Русский язык – Медиа (Дрофа), М., 2010.

Другие средства обучения

В рамках данного курса предполагается широкое использование Интернета, различных аудио и видео материалов в виде дополнительных источников учебной информации на английском языке (учебные программы, фильмы, видеосюжеты, выступления известных людей, телеинтервью и пр.). Студентам также предлагается самостоятельно выбирать сопутствующие видеоматериалы на английском языке при подготовке домашних заданий и проектов.

Кочетова М.Г.

Английский язык делового общения.

Программа курса

Настоящий курс практического английского языка делового общения предназначен для студентов 2 курса философского факультета МГУ имени М.В. Ломоносова, обучающихся по специальности «Связи с общественностью», а также для студентов гуманитарных факультетов языковых и неязыковых ВУЗов, владеющих основами английского языка.

Цели курса

Целью данного курса английского языка является обучение студентов основным особенностям устного и письменного языка делового общения, развитие практических навыков деловой межкультурной коммуникации, обучение самостоятельной коммуникационной работе в деловой сфере на английском языке, способности правильно решать поставленные задачи, а также развитие у студентов аналитических способностей и творческого потенциала.

163

Объем дисциплины и виды учебной работы

Продолжительность курса – 2 семестра (3-й и 4-й семестры) по 4 часа в неделю.

Метод преподавания – семинарские занятия. Общая трудоемкость дисциплины – 216 часов в 3-ем семестре и 192 часа в 4-ом семестре. Семинарские занятия – 72 часа в 3-ем и 64 часа во 4-м семестре. Самостоятельная работа – 144 часа в 3-ем семестре и 128 часов в 4-ом семестре.

Распределение часов курса по темам и видам работы

Практические занятия

Темы Академические часы Недели

1 Presentations 16 1-4

2 Communication 8 5,6

3 Companies, markets, 8 7,8 money

4 Success 8 9,10

5 Professions and jobs 8 11,12

6 Meetings 16 13-16

7 Business correspondence 8 17,18

8 Telephoning 8 19,20

9 Non-verbal 8 21,22 communication

10 Negotiations 16 23-26

11 Problem solving 12 27-29

164

12 Job interview 12 30-32

13 Business etiquette 8 33, 34

Содержание курса

Тема 1. Presentations

Общие положения. Обучение основным навыкам делового общения.

Презентация. Виды презентаций, цели, учет целевой аудитории, оценка эффективности презентации. Структура презентации. Языковые особенности. Подготовка и проведение презентации. Особенности представления аудиовизуального материала. Работа с раздаточным материалом. Психологический аспект.

Работа с текстом (определяется выбранным основным учебным пособием).

Работа с кейсом (case study): представление, обсуждение, анализ. Кейс, предлагается учебным пособием или выбирается самостоятельно преподавателем или студентами.

Тема 2. Communication

Знакомство. Представление себя и компании. Описание компании.

Устойчивые языковые выражения и клише.

Работа с текстом (определяется выбранным основным учебным пособием).

165

Тема 3. Companies, markets, money

Структура компании. Типы компаний. Место компании на рынке. Должности, ответственность и обязанности в компании. Денежные отношения. Понятие конкуренции.

Работа с текстом (определяется выбранным основным учебным пособием).

Тема 4. Success

Продвижение продукции на рынке. Понятие успеха и успешности. Примеры успеха на рынке. Пути к успеху. Социокультурный и психологический аспект. Примеры успешных людей в истории.

Работа с текстом (определяется выбранным основным учебным пособием).

Тема 5. Professions and jobs

Профессии. Фразеология английского языка делового общения: фразовые глаголы, устойчивые выражения, современные идиомы и клише. Ситуативные особенности их употребления.

Работа с текстом (определяется выбранным основным учебным пособием).

166

Тема 6. Meetings

Деловое совещание. Язык делового совещания; цель совещания, формулировка проблемы, особенности проведения делового совещания, проблемы и пути их решения. Факторы, определяющие конструктивность делового совещания. Подготовка и проведение совещаний.

Работа с текстом (определяется выбранным основным учебным пособием).

Тема 7. Business correspondence

Деловая корреспонденция. Виды, особенности официальной письменной речи. Написание писем. Электронное письмо.

Работа с текстом (определяется выбранным основным учебным пособием).

Тема 8. Telephoning

Разговор по телефону. Основные правила коммуникации. Языковые особенности. Социокультурный аспект.

Работа с текстом (определяется выбранным основным учебным пособием).

Тема 9. Non-verbal communication

Вербальные и невербальные средства коммуникации. Виды невербальной коммуникации. Социокультурные особенности

167

невербальной коммуникации. Психологическая основа невербальной коммуникации.

Работа с текстом (определяется выбранным основным учебным пособием).

Тема 10. Negotiations

Переговоры. Язык деловых переговоров, стадии переговорного процесса, стратегия и тактика переговоров. Развитие темы и аргументация. Подготовка и проведение переговоров. Лингвостилистические особенности межкультурной коммуникации.

Работа с текстом (определяется выбранным основным учебным пособием).

Тема 11. Problem solving

Определение и формулировка проблемы. Способы преодоления проблем. Нахождение решений. Пути к успеху.

Работа с текстом (определяется выбранным основным учебным пособием).

Тема 12. Job interview

Интервью при приеме на работу. Цели и языковые особенности интервью. Подготовка к интервью. Возможные проблемы и способы их преодоления. Трудные вопросы и как

168

на них реагировать. Вербальная и невербальная коммуникация. Подготовка и проведение интервью.

Работа с текстом (определяется выбранным основным учебным пособием).

Тема 13. Business etiquette

Деловой этикет. Национальные особенности делового этикета и межкультурная коммуникация. Проблемы и способы их решения.

Работа с текстом (определяется выбранным основным учебным пособием).

Усвоение и повтор английской грамматики, а также отработка произношения проводятся в тесной связи с изучаемым тематическим материалом.

Формы контроля

Текущий: написание контрольных работ по пройденному материалу, выполнение коммуникативных заданий и подготовка творческих проектов.

Промежуточный: написание контрольной работы, выполнение устных интерактивных заданий.

Итоговый: письменная работа, интерактивный кейс и устный зачет или экзамен.

Содержание контроля

Текущий контроль осуществляется в ходе моделирования и решения на занятиях определенных задач в сфере делового общения (case-study), а

169

также в виде контрольных работ, тестов, письменных и устных творческих коммуникативных заданий, а также самостоятельных творческих проектов. Промежуточный контроль аналогичен по видам деятельности текущему контролю. В течение первого семестра курса каждому студенту необходимо сделать бизнес-презентацию, а в течение второго семестра – провести совещание и организовать и провести переговоры (в своей группе студентов).

Итоговый контроль в виде зачета или экзамена состоит из письменной работы, краткой монологической речи студента и устной беседы на одну из пройденных тем. Обязательной частью итоговой аттестации студентов каждой группы является интерактивный кейс (в конце второго семестра курса) – организация, подготовка и проведение деловых переговоров с другой группой студентов.

Требования к уровню освоения предмета

В конце курса студенты должны:

- владеть навыками делового общения на английском языке;

- уметь правильно и адекватно строить коммуникативные отношения с зарубежными коллегами;

- знать стратегии, тактики и особенности делового общения.

Рекомендуемая литература (обязательная)

1. David Cotton, David Falvey, Simon Kent “Market Leader”, Pearson Longman. 2. David Cotton “Keys to management”, Longman. 3. Ian MacKenzie “English for business studies”, Cambridge University Press. 4. Tonya Trappe, Graham Tullis “Intelligent business”, Pearson Longman. 5. English, L.M., Lynn, S. “Business across cultures. Effective communication strategies”, Longman.

В качестве дополнительного материала используются периодические издания Великобритании и США и видеоматериалы, представленные в Интернете.

170

Рекомендуемая литература (дополнительная)

1. Kate Baade, Christopher Holloway, Jim Scrivener and Rebecca Turner ”Business Result”, Oxford University Press. 2. John R. Bittner “Fundamentals of communication”, Prentice Hall, Englewood Cliffs, New Jersey 07632. 3. Drew Rogers “English for International Negotiations. A cross- cultural case study approach”, Cambridge University Press.

Другие средства обучения

1. Harvard Business Review http://hbr.org/

В рамках данного курса предполагается широкое использование различных аудио и видео материалов, как предполагаемых выбранным учебным материалом (см. раздел «Рекомендуемая литература»), так и в виде дополнительных источников учебной информации на английском языке. Студентам также предлагается самостоятельно выбирать сопутствующие видеоматериалы на английском языке при подготовке своих выступлений.

171

Павлова Е.К.

ПРОГРАММА ДИСЦИПЛИНЫ ПО ВЫБОРУ «СОЦИОЛИНГВИСТИЧЕСКИЕ АСПЕКТЫ ГЛОБАЛЬНОЙ ПОЛИТИКИ (НА АНГЛИЙСКОМ ЯЗЫКЕ)»

для студентов IV курса социологического факультета

На современном этапе глобализации экономики и политики влияние политического дискурса в СМИ на общественное сознание и политические процессы стало определяющим, поэтому изучение социолингвистических аспектов глобальной политики необходимо для формирования квалифицированных специалистов в сфере социологии и политологии. Знание особенностей современного политического дискурса необходимо для эффективного применения лингвистических методов изучения общественного сознания и воздействия на него, особенно в свете современных информационных войн. Кроме того, многие проблемы современной мировой политики порождаются и усугубляются не только конфликтом интересов различных стран, партий и движений, но и недостатком взаимопонимания между народами вследствие лингвокультурно обусловленных различий языковых картин мира в их массовом сознании.

Спецкурс «Социолингвистические аспекты глобальной политики» преподаётся студентам IV курса социологического факультета МГУ имени М.В.Ломоносова на английском языке с целью совершенствования у студентов навыков профессионального общения на английском языке и углублённого изучения англоязычных политических текстов.

I. Название дисциплины: СОЦИОЛИНГВИСТИЧЕСКИЕ АСПЕКТЫ ГЛОБАЛЬНОЙ ПОЛИТИКИ (на английском языке)

II. Шифр дисциплины 040100.62 - социология

III. Цель и задачи дисциплины

Цель дисциплины: сформировать у обучающихся представление о роли публичного политического дискурса в глобальной политике, проблемах взаимопонимания в глобальном политическом дискурсе, взаимообусловленности политического дискурса и политического сознания народов. 172

Задачи: – проанализировать процессы глобализации экономики и политики как базис формирования глобального политического дискурса; – рассмотреть роль в глобальной политике публичного политического дискурса, осуществляемого через СМИ; – типологизировать языковые средства выражения политических интересов, национального менталитета и стереотипов политического сознания в дискурсе; – ознакомить обучающихся со специфическими методами перевода политических текстов; – усовершенствовать у обучающихся навыки восприятия и продуцирования устной и письменной речи на английском языке. IV. Место дисциплины в структуре ООП - Дисциплина по выбору «Социолингвистические аспекты глобальной политики» относится к вариативной части профессионального цикла и изучается на 4 курсе в 8 семестре. - Исходной базой для усвоения материала курса являются знания, полученные в ходе изучения дисциплин «Политическая социология», «Английский язык». - Общая трудоемкость дисциплины составляет 1 зачетная единица – 36 часов. - Форма промежуточной аттестации – промежуточный контроль – эссе (8 семестр), экзамен (8 семестр). V. Формы проведения: Лекции (ЛК) – 20 академических часов, самостоятельная работа (СРС) – 16 часов. Формы текущего контроля – устный опрос.

173

VI. Распределение трудоемкости по разделам и темам, а также формам проведения занятий с указанием форм текущего контроля и промежуточной аттестации

№ Наименование разделов и тем Трудоемкость (в ак. часах) по формам Формы п/п дисциплины занятий (для дисциплин) и видам контроля работ (для практик)

Аудиторная работа (с Само- разбивкой по формам и стоя видам) тель- Лек- Прак- Лабора- ная ции тические торная рабо- (ЛК) занятия работа та (ПЗ) (КСР) (СРС) 1. Глобализация и глобальная 2 2 Устный политика. Актуальные проблемы опрос глобальной политики. 2. Глобальная политическая 2 2 Устный коммуникация и проблемы опрос взаимопонимания в глобальном политическом дискурсе. 3. Языковые средства глобального 2 2 Устный политического дискурса. опрос 4. Стереотипы политического 4 2 Устный сознания. Языковые способы и опрос средства формирования стереотипов. 5. Манифестация стереотипов 4 3 Устный политического сознания в опрос дискурсе. 6. Язык как средство нападения и 4 3 Устный защиты в политической борьбе. опрос 7. Перевод как ключевой элемент 2 2 Устный глобального политического опрос дискурса. Промежуточный контроль Эссе Итоговый контроль Экзамен 20 16

VII. Содержание учебной дисциплины по разделам и темам. Аудиторная и самостоятельная работа Тема 1. Глобализация и глобальная политика. Актуальные проблемы глобальной политики. Понятие глобализации. Теории глобализации. Глобализация экономики, взаимосвязанность и взаимозависимость мира. Глобализация и регионализация. Антиглобализм. Становление многополярного мира. Необходимость диалога между цивилизациями.

174

Вопросы для самостоятельной проработки и обсуждения: - Что такое глобализация? Как вы думаете, приведёт ли она к процветанию национальных государств или к их деградации? - Может ли многополярный мир быть стабильным? - Открывает ли глобализация экономики новые возможности для всех или приводит к увеличению неравенства и создаёт угрозы безопасности? - Как вы думаете, Европейский Союз – это уникальное явление или образец для региональной интеграции? - Возможна ли реализация идеи мирового правительства? Как вы относитесь к этой идее? Тема 2. Глобальная политическая коммуникация и проблемы взаимопонимания в глобальном политическом дискурсе. Политическая коммуникация и политический дискурс. Публичная политика и публичный политический дискурс в СМИ. Глобальный политический дискурс и его особенности. Глобальные СМИ и их роль в становлении глобального политического дискурса. Взаимопонимание в дискурсе, дисгармония дискурса и её влияние на политику. Гармонизация дискурса. Вопросы для самостоятельной проработки и обсуждения: - Отражают ли СМИ общественное мнение или формируют его? Как вы думаете, укрепляют ли современные СМИ демократию или подрывают её? - Как современные глобальные СМИ изменили характер политической коммуникации? - Как вы думаете, чем больше озабочены современные политики – политической деятельностью или политической рекламой? - Что такое дисгармония дискурса? В каких случаях она может провоцировать конфликты между людьми и странами? Приведите примеры. Тема 3. Языковые средства глобального политического дискурса. Особенности языка публичной политики. Манифестация политического менталитета в языке и в дискурсе. Языки общения в глобальном дискурсе. Концепция "глобального английского языка" Д.Кристала. Английский язык и его варианты, модель Б.Качру. Вопросы для самостоятельной проработки и обсуждения: - Приведите примеры отражения национального менталитета в русском языке. Будут ли они понятны американцам? - Может ли использование одного языка гарантировать отсутствие дисгармонии дискурса? - Существует ли глобальный английский язык?

175

Тема 4. Стереотипы политического сознания. Языковые способы и средства формирования стереотипов. Стереотипы, их происхождение и когнитивные функции. Политические стереотипы как основа политического сознания. Публичный политический дискурс как средство формирования и поддержания стереотипов массового сознания. Языковые средства и дискурсивные практики формирования стереотипов политического сознания. Практика стереотипизации массового сознания СМИ США (на исторических примерах Уотергейта, Ирангейта, Моникагейта, войны в Ираке и Южной Осетии). Вопросы для самостоятельной проработки и обсуждения: - Чем отличается стереотип от убеждения? - Какова роль стереотипов в формировании картины мира в сознании современного человека? - Какие стереотипы характерны для политического сознания россиян и американцев? Тема 5. Манифестация стереотипов политического сознания в дискурсе. Стереотипные слова и выражения, политические клише. Стереотипная оценка политических событий и стереотипная эмоциональная реакция на них. Устойчивость стереотипов политического сознания (на примере политического дискурса США). Устаревшие стереотипы и их влияние на современную политику. Конфликт стереотипов как источник дисгармонии политического дискурса. Вопросы для самостоятельной проработки и обсуждения: - Какие языковые клише употребляют СМИ России и США? - Какие стереотипы времён "холодной войны" вновь используются в политическом дискурсе Россия – США? - Какие стереотипы политического сознания России и США взаимно несовместимы? Тема 6. Язык как средство нападения и защиты в политической борьбе. Приукрашивание действительности и сокрытие правды в политическом дискурсе, политические эвфемизмы. Эвфемизмы, смягчающие, скрывающие и искажающие правду. Использование эвфемизмов в публичном политическом дискурсе (на примере СМИ США). Политкорректность. Языковые средства, формирующие образ врага. Политические дисфемизмы и их использование в публичном дискурсе (на примере СМИ США). Информационные войны.

176

Вопросы для самостоятельной проработки и обсуждения: - Каковы положительные и отрицательные аспекты политкорректности? - Почему эвфемизмы нуждаются в постоянном обновлении? - Какова связь политических эвфемизмов и дисфемизмов со стереотипами политического сознания? Тема 7. Перевод как ключевой элемент глобального политического дискурса. Необходимость перевода в глобальном политическом дискурсе. Понятие эквивалентности перевода и критерии эквивалентности. Перевод как инструмент гармонизации глобального политического дискурса. Специальные методы перевода политических текстов. Вопросы для самостоятельной проработки и обсуждения: - Какие методы используются для перевода безэквивалентной лексики? - Возможна ли дисгармония дискурса при эквивалентном переводе? - Какие методы перевода применимы для гармонизации глобального политического дискурса? VIII. Учебно-методическое обеспечение самостоятельной работы студентов, оценочные средства контроля успеваемости и промежуточной аттестации: А. Учебно-методические рекомендации для обеспечения самостоятельной работы Для подготовки к занятиям необходимо ознакомление с рекомендованной литературой, а также с вопросами, выносимыми на обсуждение. Б. Примерный список заданий для проведения текущей и промежуточной аттестации. Темы эссе 1. Эссе «Проблемы текущей мировой политики в глобальных СМИ». 2. Эссе «Дискурс Россия – Запад: почему нет взаимопонимания?». 3. Эссе «Кто выступает против глобального английского языка и почему?». 4. Эссе «Стереотипы "холодной войны" в политическом дискурсе». 5. Эссе «Эвфемизация политических реалий Украины в СМИ США». 6. Эссе «Дисфемизация политики России американскими СМИ». 7. Эссе «Роль переводчика в гармонизации политического дискурса». IX. Учебно-методическое и информационное обеспечение дисциплины А. Литература (основная) 1. Allan K., Burridge K. Euphemism & Dysphemism: language used as a shield and weapon. – USA, NJ, Replica Books, 2000. – 264p.

177

2. Crystal D. English as a Global Language. Second edition. – London: Cambridge Univ. Press, 2003. – 212p. . Dijk T. А. van Discourse and Power. – UK: Palgrave Macmillan, 2008. – 256p. 4. Heywood A. Politics. Third Edition. – UK: Palgrave Macmillan, 2007. – 478p. 5. Kachru B.B. (Editor), Kachru Y. (Editor), Nelson C.L. (Editor) The Handbook of World Englishes. – MA: Blackwell Pub., 2009. – 811p. 6. Language and Public Policy, Hugh Rank, editor, NCTE Committee on Public Doublespeak. – Urbana, Illinois: 1974. – 248p. 7. Stiglitz J.E. Making Globalization Work. – NY: W.W.Norton & Company, 2006. – 384p. 8. Павлова Е.К. Проблемы взаимопонимания в глобальном политическом дискурсе. – М.: Изд-во МАКС Пресс, 2012. – 388с. 9. Чудинов А.П. Политическая лингвистика: учеб. пособие – М.: Флинта: Наука, 2006. – 256с. B. Литература (дополнительная) 1. Postman N. Crazy Talk, Stupid Talk. – N.Y.: Delta Books, 1976. – 270p. 2. Holder B.W. A Dictionary of American and British Euphemisms; the Language of Evasion, Hypocrisy, Prudery and Deceit, – Bath: Bath univ. press., 1985. – 282p. 3. Mikheev V. V. North East Asia Globalization (Regarding Russia, China and Korea). – М.: Памятники исторической мысли, 2003. – 240с. 4. Orwell G. Politics and the English Language. // Language Awareness. – NY: St. Martin’s Press, 1982. – P.41-52. 5. Шейгал Е.И. Семиотика политического дискурса. – М.: ИТДГК “Гнозис”, 2004. – 325 с. 6. Тер-Минасова С.Г. Война и мир языков и культур. – М.: АСТ: Астрель: Хранитель, 2007. – 286с. C. Программное обеспечение и Интернет-ресурсы 1. http://www.frameworksinstitute.org/assets/files/PDF_GII/metaphorical _thought.pdf – Lakoff G. Metaphorical Thought in Foreign Policy. Why Strategic Framing Matters. 2. http://www.nir.ru/socio/scipubl/socis.htm – «Социологические исследования» (социс). 3. http://www.inion.ru/index26.php – Электронная библиотека ИНИОН РАН. X. Материально-техническое обеспечение дисциплины: Учебно-вспомогательные аудитории: – научная библиотека МГУ; – библиотека социологического факультета МГУ; – компьютерный класс.

178

Старкова Н.Д., Рассошенко Ж.В., Ардельянова Я.А.

Рабочая программа дисциплины “Английский язык”

Шифр дисциплины 1Б-ОН Направление подготовки «Социология» (040001)

Приложение к распоряжению № 11от 7 февраля 2013 г.

Структура рабочих программ дисциплин, учебных и производственных практик I. Название дисциплины / практики (в соответствии с учебным планом): Иностранный (английский) язык. II. Шифр дисциплины / практики (присваивается Управлением академической политики и организации учебного процесса) 1Б-ОН; III. Цели и задачи дисциплины / практики: Целью обучения является формирование коммуникативной компетенции. При этом выделяются несколько её составляющих, такие как: лингвистическая, социолингвистическая, социокультурная, стратегическая, дискурсивная, социальная компетенции. Задачи:  развитие и совершенствование навыков фонетически правильного чтения и адекватного устного перевода текстов с английского языка на русский и наоборот;  развитие и совершенствование навыков письменного перевода оригинальных текстов, подобранных из произведений художественной литературы;  изучение грамматического материала и лексико-грамматических конструкций, преобладающих в устной и письменной речи;  формирование, развитие и совершенствование навыков монологической и диалогической речи;  изучение истории, культуры, системы образования, политической системы и средств массовой информации Великобритании.

IV. Место дисциплины / практики в структуре ООП: А. Информация об образовательном стандарте и учебном плане: — тип образовательного стандарта и вид учебного плана (МС – специалист МГУ; ИБ – интегрированный магистр МГУ, учебный план бакалавриата; ИМ – интегрированный магистр МГУ, учебный план магистратуры; ММ – магистр МГУ; ФБ бакалавр ФГОС); — направление подготовки: «Социология» (040100). Квалификация: Бакалавр (62). Образовательный стандарт: ОС_МГУ 179

(интегрированный). Срок обучения: 4 года. Проект учебного плана: 19_INT_040100_62_20120116.pdf. -направление подготовки: «Социология» (040100). Квалификация: Магистр (68). Образовательный стандарт: _МГУ (интегрированный). Срок обучения: 2 года. Проект учебного плана: 19_INT_040100_68_20120213.pdf. —направление подготовки: «Социология» (040100). Квалификация: Магистр (68). Образовательный стандарт: ОС_МГУ. Срок обучения: 2 года. Проект учебного плана: 19_MSU_040100_68_20120216.pdf. Б. Информация о месте дисциплины / практики в образовательном стандарте и учебном плане: — базовая часть,; — блок дисциплин: общенаучный. — модуль (не предусмотрено учебным планом); — тип: обязательный, — курс: 1 – 2; 1 (для ИМ) — семестр: 1 – 3; 1-2 (для ИМ). В. Перечень дисциплин, которые должны быть освоены для начала освоения данной дисциплины / прохождения данной практики: нет. Г. Общая трудоемкость (в ак. часах и зачетных единицах): бакалавриат –360 ч., 10 з.е.; интегрированная магистратура – 180 ч., 5 з.е. Д. Форма промежуточной аттестации зачет, экзамен (итоговый).

Трудоемкость (в ак. часах) по формам занятий (для дисциплин) и видам работ Наименован (для практик) ие разделов Аудиторная работа и тем (с разбивкой по формам и дисциплины видам) № п/п / Формы Практиче Самост Наименовани Лаборато контроля ские оятель- е разделов рная занятия ная (этапов) работа / Лекц (семинар Камераль работа практики ии ы) / Полевые ная работы работа

1 Раздел I. - 72 72 тесты, Общекомму письменные никативны работы (написание й курс текста), зачет английского языка

2 Тема 1. - 16 16 тест, «Видовреме нные формы выполнение

180

английского упражнений глагола»

3 Тема 2. - 16 16 письменные работы «Перевод (выполнение прямой речи упражнений) в косвенную. Обучение навыкам пересказа прочитанног о текста»

Домашнее чтение

4 Тема 3. - 16 16 тест, письменные Употреблени работы е (выполнение страдательно упражнений) го залога

Домашнее чтение

5 Тема 4. - 20 20 письменные работы «Инфинитив (упражнения), ». Круглый перессказ стол по текста, тест темам «История Великобрита нии», «История США».

Домашнее чтение

6 Раздел II. 64 80 Тест, Основы письменные знаний по работы, чтение ключевым и перевод разделам текстов, зачет социологии на иностранном

181

языке

7 Тема 5. - 6 8 письменные работы «Сложное (выполнение дополнение» упражнений),т . ест

“Sociological Research”,

статья №1

8 Тема 6. - 10 13 «Сложное подлежащее Sociological Method”, ”Steps in the Populations and Samples”.

Домашнее чтение.

9 Тема 7. 6 8 Выполнение «Страдатель упражнений, ный залог». чтение и перевод текста Communicati on and Social Interaction.

Статья №2

10 Тема 8. 8 10 Выполнение «Модальные упражнений, глаголы» . тест

Language.

Домашнее чтение

11 Тема 9 10 13 Подготовка Круглый докладов, стол по чтение и темам перевод «История текстов Великобрита нии»,

182

«История

США».

Social Interaction

Culture

Статья № 3

12 Тема10. « 14 15 Выполнение Модальные упражнений, глаголы тест, перевод текста The selective addition of culture traits.

The problem of cultural lag

Traits, complexes and patterns

Real and ideal patterns

Домашнее чтение

13 Тема 11. « 10 13 Эссе на тему Просмотр просмотренног лингвостран о фильма, оведческого чтение, фильма по перевод статьи истории Англии. История Великобрита нии »

Subcultures

Cultural variability

Статья №4

183

14 Раздел III. 54 18 Письменные Основы работы, чтение знаний по и перевод ключевым текстов, разделам экзамен социологии на иностранном языке

15 Тема 12. 10 3 Выполнение «Условные упражнений, предложения тест . Сослагатель ное наклонение

Bureaucracy

Immortality

Газетная статья № 5

16 Тема 13. 10 3 Выполнение «Причастия» упражнений, чтение и Organization перевод текста and behavior of bureaucracy

Organization and behavior in bureaucracy

Статья № 6

17 Тема 14. 14 4 Выполнение «Герундий» упражнений, тест Office and action

Government

Politics.

184

Protest

Газетная статья № 7

18 Тема 15. 10 3 Выполнение «Эмфатическ упражнений, ие тест конструкции . Основные трудности синтаксиса»

Статья № 8

Домашнее чтение

19 Тема 16. 10 4 Подготовка Конференци докладов я на тему «Проблемы молодежи в англоязычны х странах»

Домашнее чтение

V. Формы проведения:

- форма занятий с указанием суммарной трудоемкости по каждой форме:

практические занятия (семинары): 190 ч. для бакалавриата; -64 ч. для интегрированной магистратуры; самостоятельная работа: 170 ч. для бакалавриата; 116 ч. для интегрированной магистратуры; — формы текущего контроля: контрольные, письменные работы: перевод научного текста, написание обзорных лексико-грамматических тестов, изложение краткого содержания прочитанного текста, написание текста (доклада) по заданной теме, подготовка устных выступлений, ответ на контрольные вопросы на основе прочитанного текста.

185

VI. Распределение трудоемкости по разделам и темам, а также формам проведения занятий с указанием форм текущего контроля и промежуточной аттестации: - для программы бакалавриата (ИБ) общей трудоемкостью 360 ч. - для программы магистратуры (ИМ) общей трудоемкостью 180 ч.

1 (Раздел I) 32 40 подготовка к Специфическ устному ие выступлению, особенности подготовка научной ответов на коммуникаци контрольные и вопросы, выполнение упражнений, экзамен

Подготовка 2 Тема 1. 8 10 выступления в Понятие языка заданном научной научном специализации жанре. Social Выполнение Stratification упражнений Модальные глаголы

3 Тема 2. 8 10 Ответы на Специфика вопросы о социологическ специфическо ого дискурса м месте социологии в Social groups системе общенаучного Условные дискурса, предложения. Сослагательно Выполнение е наклонение упражнений

Подготовка/сб 4 Тема 3. 8 10 Ключевые ор материалов персоналии и для устной дискуссионные презентации. вопросы социологии Выполнение упражнений,

186

Sexual behavior тест

Причастия

Выполнение 5 Тема 4. 8 10 упражнений, The family тест

Герундий

Раздел 2 32 76 Основы знаний по ключевым разделам социологии на иностранном языке

Выполнение 6 Тема 5. 7 15 упражнений, Education тест

Эмфатические конструкции. Основные трудности синтаксиса

Выполнение 7 Тема 6. 7 15 упражнений, Religion тест

Выполнение 8 Тема 7. 6 15 упражнений, The Economic тест Order

Выполнение Тема 8. 6 15 9 упражнений, The Political тест Order

Выполнение 10 Тема 9. 6 16 упражнений, Social Change тест

187

VII. Содержание дисциплины / практики по разделам и темам (этапам) – аудиторная и самостоятельная работа:

Программа для бакалавриата ИБ - 360 ч.

Раздел I. Общекоммуникативный курс английского языка (соответствует уровню В2 по CEF) Тема 1. «Видовременные формы английского глагола»; «Употребление прошедшего, настоящего и будущего времени» Аудирование. Прослушивание текста на английском языке, ответы на вопросы, составление краткого содержания текста. Задания для самостоятельной работы: выполнение упражнений, тест. Тема 2.«Перевод прямой речи в косвенную. Обучение навыкам пересказа прочитанного текста». Домашнее чтение. Тема 3. Употребление страдательного залога. Домашнее чтение. Задания для самостоятельной работы: тест, письменные работы (выполнение упражнений), чтение и перевод текстов. Тема 4. «Инфинитив». Круглый стол по темам «История Великобритании», «История США».Домашнее чтение Задания для самостоятельной работы: письменные работы (упражнения), пересказ текста, подготовка докладов, тест, чтение и перевод текстов. Раздел II.Основы знаний по ключевым разделам социологии на иностранном языке статья №1 Тема 5. «Сложное дополнение», “Sociological Research”, стр. 20-22. Задания для самостоятельной работы: письменные работы (выполнение упражнений),тест, чтение и перевод текста. Тема 6.“Сложное подлежащее Sociological Method” стр. 23-25, ”Steps in the Populations and Samples”. стр. 26-29. Домашнее чтение Задания для самостоятельной работы: выполнение упражнений, тест, чтение и перевод текста. Тема 7. «Страдательный залог». Глава 3. ”Communication and Social Interaction”. Стр. 39-47. Статья №2 Задания для самостоятельной работы: выполнение упражнений, чтение и перевод текста. Тема 8.«Модальные глаголы» . Глава 3. Language. Стр.45-47. Домашнее чтение Задания для самостоятельной работы: выполнение упражнений, тест, чтение и перевод текстов.

188

Тема 9. Круглый стол по темам «История Великобритании», «История США».Глава3. Social Interaction. стр. 48-52.Глава 5. Culture стр 73- 76.Статья № 3 Задания для самостоятельной работы: подготовка докладов, чтение и перевод текстов. Тема10. « Модальные глаголы, Глава 5. “The selective addition of culture traits”.стр.77-80.“The problem of cultural lag”стр.80-83. ”Traits, complexes and patterns” стр.84-86. “Real and ideal patterns” стр. 86-89 Домашнее чтение Задания для самостоятельной работы: выполнение упражнений, тест, чтение и перевод текстов. Тема 11.« Просмотр лингвострановедческого фильма по истории Англии. История Великобритании », Глава 5. “Subcultures” стр. 90-92, Cultural variability стр 92-94, Статья №4 Задания для самостоятельной работы :эссе на тему просмотренного фильма, чтение перевод статьи Раздел III. Основы знаний по ключевым разделам социологии на иностранном языке Продолжение Тема 12.«Условные предложения. Сослагательное наклонение» Глава 6. “Bureaucracy” стр. 98-100. “Immortality” стр. 100-104, статья № 5 Задания для самостоятельной работы :выполнение упражнений, тест, чтение и перевод текстов. Тема 13.«Причастия» Глава 6.Organization and behavior of bureaucracy стр. 105-108.Organization and behavior in bureaucracy стр.109-111, Статья № 6 Задания для самостоятельной работы: выполнение упражнений, чтение и перевод текста. Тема 14. «Герундий» Глава 6.Office and action стр. 111-115, Глава 7. Government стр120-122, Глава 7 Politics стр 125-128, Глава 7. Protest 128-132, Газетная статья № 7 Задания для самостоятельной работы: выполнение упражнений, тест. Тема 15. «Эмфатические конструкции. Основные трудности синтаксиса», Статья № 8, Домашнее чтение Задания для самостоятельной работы: выполнение упражнений, тест. Тема 16. Конференция на тему «Проблемы молодежи в англоязычных странах», Домашнее чтение. Задания для самостоятельной работы: подготовка докладов, чтение и перевод текстов.

189

Программа для ИМ (интегрированной магистратуры) – 180 ч. (Раздел I) Специфические особенности научной коммуникации Тема 1. Понятие языка научной специализации Отличительные признаки, стилистические/лексические особенности языка научного общения. Social Stratification Модальные глаголы Задания для самостоятельной работы Подготовка выступления в заданном научном жанре. Подготовка выступления в заданном научном жанре. Выполнение упражнений Тема 2. Специфика социологического дискурса Общее представление о дискурсе в системе коммуникации: использование дискурсивных маркеров как элементов, обеспечивающих целостность научной коммуникации.Social groups.Условные предложения. Сослагательное наклонение. Задания для самостоятельной работы Ответы на вопросы о специфическом месте социологии в системе общенаучного дискурса. Выполнение упражнений. Тема 3. Ключевые персоналии и дискуссионные вопросы социологии Обзор основных научных трудов. Принципы организации дискуссии по социологическим проблемам: система рамочных конструкций, оформляющих субъективную позицию, согласие/несогласие, вводные/итоговые обобщающие суждения.Sexual behavior.Причастия Задания для самостоятельной работы Подготовка/сбор материалов для устной презентации. Выполнение упражнений. Тест. Тема 4 The family, Герундий Задания для самостоятельной работы: Выполнение упражнений, тест Тема 5. Education Эмфатические конструкции. Основные трудности синтаксиса Задания для самостоятельной работы: Выполнение упражнений, тест Тема 6.Religion Задания для самостоятельной работы :Выполнение упражнений, тест Тема 7. The Economic Order Задания для самостоятельной работы : Выполнение упражнений, тест Тема 8. The Political Order Задания для самостоятельной работы : Выполнение упражнений, тест Тема 9.Social Change Задания для самостоятельной работы : Выполнение упражнений, тест

VIII. Перечень компетенций, формируемых в результате освоения программы бакалавриата дисциплины / прохождения практики – по видам компетенций: ОНК – общенаучные компетенции; ИК –

190

инструментальные компетенции; СК – системные компетенции; ПК – профессиональные компетенции; СПК – специализированные компетенции (указываются компоненты компетенций, в формировании которых участвует данная дисциплина/ практика, – в соответствии с образовательным стандартом):

ОНК: владением иностранным языком на уровне, достаточном для разговорного общения, а также для поиска и анализа иностранных источников информации (ОНК-15) способностью анализировать социально-значимые проблемы и процессы (ОК-10); VIII. Перечень компетенций, формируемых в результате освоения программы магистратуры дисциплины / прохождения практики – по видам компетенций: ОНК – общенаучные компетенции; ИК – инструментальные компетенции; СК – системные компетенции; ПК – профессиональные компетенции; СПК – специализированные компетенции (указываются компоненты компетенций, в формировании которых участвует данная дисциплина/ практика, – в соответствии с образовательным стандартом): ОНК: способностью свободно пользоваться русским и иностранными языками как средством делового общения; владением навыками редактирования и перевода профессиональных текстов (ОК-3); IX. Используемые образовательные, научно-исследовательские и научно-производственные технологии:

A. Образовательные технологии: Технология постановки цели. Технология концентрированного обучения. Технология обучения как учебного исследования. Технология эвристического обучения. B. Научно-исследовательские технологии; C. Научно-производственные технологии: нет. X. Учебно-методическое обеспечение самостоятельной работы студентов, оценочные средства контроля успеваемости и промежуточной аттестации:

A. Учебно-методические рекомендации для обеспечения самостоятельной работы студентов.

191

Б. Чтение научной и учебной литературы в рамках прилагаемого к программе списка. Ведение записей, содержащих перевод ключевых лексических единиц/сочетаний, изученных во время практических занятий. Выполнение, с учетом индивидуально- психологических особенностей обучаемых, специальных упражнений, направленных на эффективное запоминание лексики. Использование специальных справочно-грамматических пособий для целенаправленного усвоения и последующего закрепления/самопроверки грамматических знаний. Чтение и перевод/реферирование современной научной литературы по специальности на иностранном языке. Регулярное использование толковых англо-английских «бумажных» и онлайн-словарей. В. Примерный список заданий для проведения текущей и промежуточной аттестации (темы для докладов, рефератов, презентаций и др. – по видам заданий): написание дискурсивного эссе, составление кратной биографии известного человека, подготовка ключевых слов и выражений для устной презентации, подготовка рефератов, устных выступлений по социологической тематике. Г. Примерный список вопросов для проведения текущей и промежуточной аттестации: 1. In what way was the French revolution of 1789 different from rebellions of previous times?

2. How did it affect the development of sociology?

3. What major social processes were triggered off by the ‘industrial revolution’ of the late eighteenth century?

4. What is ‘an institution’ in the sociological sense of the world?

5. Compare the definition of sociology given in your own sociology classes.

6. What place does sociology occupy among the other social sciences? Is the range of disciplines viewed as social sciences in this country the same as in the West?

7. What was Auguste Compte’s perspective on sociology?

192

8. How did Emile Durkheim’s sociological views differ from those of Auguste Compte?

9. In what two essential respects does sociology differ from the natural sciences?

10. What special forms of sensibility are indispensable for sociological analysis?

11. Make presentations on the historical, anthropological and critical aspects of the sociological imagination.

12. Project work: Do some library research into the life and work of a) Auguste Compte, b) Emile Durkheim and c) Charles Wright Mills. Make a presentation on one of them.

13. Sociologically, what is meant by the term invention? What determines the rate at which invention may occur in a society? Define the concept of cultural diffusion. What are the respective roles of invention and diffusion in the development of modern cultures?

14. Explain the statement ‘cultures grow selectively’. How is this fact related to the integration of culture?

15. Define the concept of culture. Approximately how many cultures are there, or have been, in the world? Differentiate, carefully, between the concept of culture and the concept of society.

16. Evaluate the argument that material culture changes more rapidly than nonmaterial culture. How useful, do you think, is the concept of culture lag? Defend your position.

17. Define the terms: culture trait, cultural complex and cultural pattern. Illustrate each and show the relationships among them. What ambiguities exist in these concepts?

18. What are cultural universals? Alternatives? Specialties? Of what utility are these concepts in understanding social behavior?

19. Distinguish between ‘real’ and ‘ideal’ culture patterns. How are both social order and social change facilitated by having discrepancies between the real and ideal patterns.

193

20. Define the concepts of subculture and contraculture, distinguishing as carefully as possible between them. Give illustrations of each from contemporary of each from contemporary American culture.

21. What is meant by the concept of cultural relativity? What are the implications of this concept for making cross-cultural comparisons?

22. Define the concept of ethnocentrism. Show how ethnocentrism helps to maintain social order. Show how it is involved in social change.

23. What does the chapter have to say about the way in which culture is transmitted from generation to generation? What is its thesis concerning the nature of cultural change?

24. What are the two traditional goals of sociology upon which virtually all sociologists agree? Describe each of them.

25. What is meant by ‘control’ as a goal of sociology? How do you think most sociologists stand on this issue?

26. List and describe, briefly, each of the steps in the sociological method.

27. What a hypothesis? How do hypotheses differ from theory?

28. What is meant by the term ‘overgeneralization’? ‘Undergeneralization’?

Why is each inimical to the development of science.

29. What is the difference between a population and a sample? What role does sampling play in sociological research?

30. Define the term ‘variable’. What is the difference between qualitative and quantitative variables?

31.Give one example of each of the four levels of measurement: nominal, ordinal, interval, and ratio.

32. Distinguish between descriptive statistics and inferential statistics. To what uses are inferential statistics put?

194

33. Make a brief presentation upon the issue of control as a goal of sociological inquiry. Are you more interested in affecting the development of sociology or the society you live in? State your position clearly.

34. Get the last issue of any sociological journal from your library. Choose a research article in the journal. Read the article carefully and see if you can detect each of the steps in the sociological method. Can you identify the population and sample involved? The descriptive and inferential statistics used?

35. How would you answer the argument that either cooperation or competition in the basic social process? Instead of trying to establish that one is more basic than the other, what kinds of question should properly be raised about them?

36. Specify the six different levels at which cooperation may operate. For each level, indicate the nature of cooperation parties. The type of relationship between them, the goals to be sought, and the rewards to be secured.

37. Indicate how social approval and disapproval attach to the processes of cooperation and competition. Is it a simple matter of one being approved over the others? Is either one approved in all situations?

38. What do sociologists mean by the concept of “ideal type”? Are ideal types directly descriptive of reality situations? If not, of what use are they, then, in social sciences?

39.Use pairs of ideal types to show how different societies over the world may give different emphasis to cooperation and competition. Has empirical research been of much help to us here? Why or why not?

40. What negative effects of competition generally lead societies to limit the scope of its operation? How are competition and conflict interrelated?

41.Assess both the positive functions and the negative functions of conflict in society. Prepare a presentation for a class debate on the proposition that war serves socially useful/destructive functions. Is war c continuation of politics by different means?

195

42. Define the term “accommodation”. List and define as many different forms of accommodation as you can. Have you included mediation or arbitration? Why or why not?

43. How is assimilation the ultimate solution to conflict? Is assimilation an individual process, group process, or both? Explain your answer.

44. What is meant by the concept of the “marginal man”? Give examples of situations that are likely to produce marginal man. With what problems are marginal persons plagued? What special advantages do they posses?

45.Evaluate the proposition that the former Soviet Union has served as a melting pot for persons of diverse racial, religious, and nationality backgrounds.

46. Can you talk about assimilation experiences of members of your own family? What do the assimilation experiences of members of your class tell you about the homogeneity or heterogeneity of your group? Try to relate this last feature to the climate of feeling that prevails within the class. How much hostility or good feeling is there?

47.What three institutions are most directly involved in the evolution of bureaucracy? What, in each epoch, were the contributions of each? How has bureaucracy contributed to the elaboration of each of these institutions?

48 .Is bureaucracy itself an institution? If not, what is its relationship with each of the major institutions?

49. Define the concept of bureaucracy as an ideal type.

50.What is the origin of bureaucracy?

51.Speak about the historical development of bureaucracy, and about later historical development of bureaucracy in particular.

52. Define the term 'core technology.'

52 .What are the conditions for the core technology to work properly and efficiently?

196

53. What strategies are rational responses to environmental contingen- cies?

54. What conceptual distinction is important in the analysis of bureaucracy?

55. Present yourself to an input component of a bureaucracy with an unusual problem or demand for processing. Note specific evidences of trained incapacity, the distortion or suppression of communiсation, insulation of the technical core, symbolic bureaucracy, tension between flexible problem — solving and routinisation and other characteristics of bureaucracy emphasized in this chapter.

56.Which problems of bureaucracy can be interpreted as involving deviance? Which theory of deviance is most compatible with these?

57.An office implies a role. Beyond that, what is special about it? How is it different from other kinds of roles?

58.List the several constraints or handicaps to rationality under which bu- reaucracies must operate. Subdivide your list into those primarily due to: a) the organization's operation in an environment, b) the fact that organizational action must be executed by individuals and c) structural weaknesses deriving from bureaucratic operation as such.

59.What factors in bureaucracy contribute to the legitimation of power? What is the special term for legitimate power? Speculate about the possibilities of legitimate power in other than bureaucratic settings. What conditions might cause its rise there?

60. Define 'sequential dependence.' What is the relationship between this and other principles of grouping in formal organizations?

61.Any social system bears the burden of contradictions between order and change. If bureaucracy must be seen as favouring one or the other, which way does it lean? Give evidence to prove your point of view.

62. How can social control in the country be provided?

63. Why is conflict among various interest groups inevitable? What agency is the arbitrator which can impose its judgment on the parties and how can it control conflicts of interest?

197

64 .What arc the four factors of the acceptance of power as legitimate power (according to Robert Nisbet)?

65. Some social agents other than governments may legitimately use force. One example is parents' right over their children. Give some other examples. How do all of these differ from government's license to use force?

66. What role, in society and in particular connection with government, does illegitimate force have?

67. What is bureaucratic efficiency related to? 68. What factors determine political boundaries of government? 69. Consider the four ‘branches’ of government — executive, legislative, judicial and administrative — as agents of social order and of social change. How deeply involved is each branch in each performance, and how efficient? 70. What are the matters of politics? 71. What definition of power can be found in this chapter? 72. What single resource in the political context have all eligible voters in democratic societies? 73. If you were going to vote in the next election, what sorts of pressure would be working to influence your vote? 74. Speak about different roles of parties in one-party, two-party and many-party countries. 75. What kinds of people are likely to be political party officials in the United States? 76. Review some of the material of this chapter on how different people view their government: the per cent of people who take pride in their nation's foreign policy, styles of approach to the bureaucracy, trust in police, etc. How might such variations affect the amount and form of political participation by those people? 77. List some social classes, minority groups or other social categories in your community. Describe how each of these might be 'special' in terms of its orientation toward the government, factors like those mentioned in question 76. 78. Consider a condition of unrest among: a) labour unionists or b) college students. What sorts of situations and what sorts of actions might lead to this condition being defined as one of protest, rather than rebellion or deviance? 79. . Deviance is a relative matter, because the determination of who is deviant varies from one social context to another.

198

80. Deviance signals a failure of social control. Social control is applied through the socialization process and through sanctions, which may be formal or informal, positive or negative. Some measures of deviance, however, reinforces social control by demonstrating the consequences of deviance to the rest of society. 81. All societies treat their members differently, and social inequality may result. In most societies inequality becomes built into the social structure. The consequences is social stratification, in which entire categories of the population have different life chances. 82. Stratification systems may be closed (caste) or open (class). In caste systems, such as that of India, the boundaries between strata are fixed, and status is lifelong and ascribed. In class system, such as that of Great Britain, the boundaries are flexible, and new statuses can be achieved. Some countries, such as the Soviet Union, claim to be classless but still have great inequality. 83. The amount of social mobility, especially intergenerational mobility, tells us how open a system is. Exchange mobility involves individuals displacing one another in the hierarchy; structural mobility involves general movement as a result of changing economic condition. 84. Marx argued that those who own and control the means of production are the dominant class; those who do not, and are exploited, are the subordinate class. Weber argued that class has three dimensions: wealth, power, and prestige, in practice, these variables con-elate strongly, and may be measured as socioeconomic status. 85. Stratification is maintained through control ol’ resources and through ideology. The upper stratum controls the resources necessary to uphold the system, but may be dislodged if the lower strata mobilize superior resources. An ideology legitimates inequality by making it seem right or natural, and is often accepted by the subordinate group. If that group rejects the ideology, class conflict will follow. 86. Functionalists argue that stratification serves the function of matching important role s with scarce talents. Conflict theorists argue that stratification arises from a struggle to control scarce resources. 87. Conflict theorists emphasize that the family is the main institution in which male dominance of females is expressed, and they argue

199

that the extraordinary degree of violence in the family is a symptom of its underlying tension. 88. Education is the systematic, formalized transmission of knowledge, skills, and values. Mass education is a recent historical development that has accompanied industrialization. 89. The sociological approach focuses on the social rather then the theological aspects of religion, and traces the interrelationships between religion and society. 90. The general rate of unemployment results from structural factors in the economy as a whole; specific rates result from factors that affect only certain categories of the population, as minorities, women, or blue-collar workers in decaying industries. 91. The political order in the institutionalized system through which some people acquire and exercise power over others. The highest level of power is that of the state, the institution that claims a monopoly on the legitimate use of force within a given territory. 92. Social change is the alteration in patterns of culture, social structure, and social behavior over time. The process is universal but occurs at different rates and in different ways. Social change is difficult to analyze because it involves so many factors.

XI. Учебно-методическое и информационное обеспечение дисциплины / практики:

Основная литература: 1 Ельникова Э.П., Зарубина З.В., Кудрявцева Л.А., Ширманова М.Ф. Keep Up Your English. Совершенствуйте свой английский. М., «Р.Валент», 2002. 2. Дроздова Т.Ю., Берестова А.И., Маилова В.Г. English Grammar: Reference and Practice. Учебное пособие-изд.10-СПб: Антология, 2006- 464с 3. I. Robertson. Sociology. Worth Publishers, 1977 Дополнительная литература: 1. Murphy R. English Grammar in Use. Cambridge University Press 1998, 2011 2. Alexander L. “For and Against». Longman, 1968 (учебное пособие, аудиоприложение) 3. Sheerin S., Seath J., White G. Spotlight On Britain. Oxford University Press, 1996 4. Farrel M. British Life and Institutions. Klett, 2000 (учебное пособие, аудиоприложение)

200

5. Mascull B. Key Words in the Media. Macmillan Education, 2000 6. Беспалова Н. П. Перевод и реферирование общественно – политических текстов.. Изд. 4-е, перераб; М: Изд-во РУДН. 2004. 7. Качалова К. Н., Израилевич Е. Е. Практическая грамматика английского языка. Изд-во «ЛадКом», 2007 г. 8. 'Selected Short Stories'; Maugham, W.S.; Изд-во: М.: Менеджер, 2005 г. 9. Брутян К. Л., Трофимова А. Л. Английский язык для социологов. Изд-во Кно-Рус 2007 г. 10. Рушанская И.С. About Sociology in English. Социология. Изд-во Флинт 2000. Интернет-ресурсы: 1. http://www.bell-labs.com/project/tts/index.html 2. http://www.washingtonpost.com 3. http://www.bbc.co.uk/worldservice XII. Материально-техническое обеспечение дисциплины / практики: A. Помещения: лаборатории устной речи. B. Оборудование: оборудование для воспроизведения CD, DVD- носителей; проекторы (OHT); лингафонное оборудование; телевизионная и компьютерная техника. C. Иные материалы: комплекты словарей.

201

РАЗДЕЛ 3. РАБОТЫ СТУДЕНТОВ, ВЫПОЛНЕННЫЕ ПОД РУКОВОДСТВОМ ПРЕПОДАВАТЕЛЕЙ КАФЕДРЫ

Marina Ekba

Khozhenie of Vasily the Guest to Asia Minor, Egypt and Palestine as a phenomenon of Middle-aged Russian people’s diplomacy

Khozheniye (walking) is a genre of the Middle-aged Slavic literature, formed at the beginning of the XIIth century. As a rule, walkings are pilgrims’ travel sketches containing the descriptions of holy places, objects of worship, relics. In addition to the story of the Christian shrines, the works include information about the crafts, life, trade, power relations of the peoples who inhabited the visited states. That’s why khozheniya are not only of cultural but also of socio-political importance. Travel sketches gave a possibility of getting the unique knowledge about far-off countries and allowed to study foreign diplomatic and church relations. Pilgrims often played a role of «scouts» and the information obtained by them was used by governors to construct their further foreign line of policy. Foreigners frequently saw Russian people as travellers to the holy places, for this reason pilgrimage may be called a distinctive form of diplomacy. The text which will be analyzed in this article is an excellent example of the walking undertaken for political purposes. Khozhenie of Vasily The guest, created in 1465-1466, is written in the form of brief notes of secular content. Though Vasily positions himself as a pilgrim, his walking doesn’t touch upon the Bible plots, and the descriptions of the holy places are rather short. There are no direct references to the goals of the travelling in the text. But while reading this work we realize that the author wasn’t concerned with the Eastern Christian attractions. On the contrary, Vasily’s walking had a diplomatic nature, attempting to establish trade relations. Some facts verifying this hypothesis arrest researchers’ attention. Firstly, Vasily wasn’t ordained. There are some reasons to suppose that he was a merchant. Secondly, his route would have been very illogical if the purpose of travel had been to visit the Christian holy sites: he was driving from the capital of Turkey Bursa not to Damascus and further to Palestine but to the East and the South via such Turkish towns as Enisher, Mudurlu, Tosya, Amasya and Tokat, then to Sivas and other towns of Ak-Koyyunlu. After that he appeared near the boundaries of Ak-Koyyunlu and the emirate of Karaman and at the territory of Egypt-Syria Mamluk sultanate, where he visited the cities of Antep, Aleppo, Hamu, Homs, Damaskus, and the port cities on the

202

cost of the Mediterranean sea- Gaza, Martor and Cairo. On his way back from Palestine, Vasily, for the second time, visited Aleppo, the emirate of Karaman ( Adana, Antioch, Konia and other towns) and Bursa. Vasily adduces the detailed information about the location of the cities, their water supply, trade relations, population and confession. We find some information about the distance between the cities as well as about strategically important objects. The traveller describes particularly the geographic location of the places he visited: “The city lies on the mountain very high. When the day is bright the city can be seen but when it is cloudy the city is invisible”.1 Knowing some peculiarities of objects’ location it is easier to get to them in case of urgency. It is surprising that pilgrim’s interest is drawn by military installations: fortifications and strengthenings. «This town stands on a plain. There are three iron gates in it and rather weak loopholes and high walls around them. There is a large strelnitsa (стрельница) in a shallow ditch and between them there are fences».2 It’s necessary to mention that at the time of Vasily’s walking in the region of Asia Minor and Egypt-Syria Sultanate the events of international importance - that excited Europe and Russia – took place. Turkey had a formidable opponent at the south- eastern borders - a state of Aq-qoyunlu, which ruler beat the Turks that weakened their aggressive ambitions in Europe. The aggressiveness of the Ottoman Empire was caused by the potential threat emanated from the emirate of Karaman and the Egyptian- Syrian Mamluk Sultanate. In conclusion, I would like to refer to the assumption of the Russian historian Nikolay Prokofiev that the guest Vasily and Vasily Mamyr who in 1470 was appointed by Ivan III to be a dyak of the Ambassador's prikaz was the same man.

References 1. Kniga hozhenij// pod red. Prokof'eva N.I. – M., Sovetskaja Rossija, 1984 2. Prokof'ev N.I.// Russkie hozhdenija XII-XV vv. – M., 1970 3. Saharov I.P.// Skazanija russkogo naroda t.II kN 8 – SPb, 1980

1 Книга хожений// под ред. Прокофьева Н.И. – м., Советская Россия, 1984 с. 361 // Kniga hozhenij// pod red. Prokof'eva N.I. – M., Sovetskaja Rossija, 1984, page 361

2 Книга хожений// под ред. Прокофьева Н.И. – м., Советская Россия, 1984 с. 352// Prokof'ev N.I.// Russkie hozhdenija XII-XV vv. – M., 1970, page 352

203

Dmitry Kukharsky

The idea of Orthodox monarchy in the Russian political thought

of the XVIIth century

What is the Russia's path in this world? This question which is so relevant in the XXIst century, was also fundamental for the Russian thinkers of the XVIIth century. Religious leaders and rulers, philosophers and clergymen, foreigners and provincial authors left a great amount of literary monuments testifying to an incredible rise of national spiritual and political thought. The questions of the future of the Russian Orthodox realm, an image of the true autocratic monarch and the Russia’s path caused the fundamental debates, characterized by an unprecedented number of the written sources. The idea of the Russian Orthodox monarchy was highly significant for the Russian thinkers of the XVIIth century. In this context, the review of the autocratic Orthodox idea in the sources of the XVIIth century is of particular interest to researchers, especially because this concept has been the ideological foundation of the Russian statehood and public policy for many centuries.

The XVIIth century was the time of the final formation of the Russian Orthodox monarchy, of the Time of Troubles, of ideological struggles, of the Church split, civil unrest and internal political intrigues. The “rebellious” century and the reign of the "quietest " tsars have long remained in the shadow of the XVIth and the XVIIIth centuries. However, the study of the historical sources of this period allows us to understand the uniqueness of the XVIIth century.

Considering the ideas of the Russian religious and philosophical thinkers we can note not only a huge variety of forms of expression of the spiritual and political ideas, but also a lot of general ideas that permeate the entire XVIIth century: it is the idea of troubles as of punishment for sins, the intercession of Virgin Mary and the Lord for the Russian land and the need for the Orthodox monarchy as the only proper form of governance. The complexity of studying this time period is in the lack of understanding the social consciousness of the XVIIth century, the image of which is often built into the spiritual and political thought through biblical analogies.

The Russian spiritual and political thought of the Time of Troubles being formulated in terms of the deepest crisis appeared to be able to propose solutions to the most significant historical dilemmas for Russia. So, the only escape from the fall of the Russian land was found in fast, prayer and repentance . And the regicide of the true Orthodox autocratic monarch prince Dmitry in Uglich was perceived as a terrible atrocity that marked the

204

beginning of the coming Time of Troubles1. It should be noted, that the spiritual and political thought of that period conveyed not only the idea of the need for a national uprising to save Russia, but also the idea of the absence of truth in serving people, clergymen and boyars2. In the textual sources of the first quarter of the XVIIth century we can find the reflection of the people's love for the true Orthodox autocracy, given by the Lord, and interrupted by Him for people’s sins3. That is why the idea of Mikhail Romanov’s election not by boyar aristocracy, but by the Holy Assembly (Sobor vseja zemli), which is characterized as a symbol of the Divine providence, was so important to legitimize a new dynasty4. The abundant evidence of visions and miracles testified not only to the wrath of God, but to the intercession of the Mother of God for the Lord's chosen people. Moscow is perceived not only as the Third Rome, but as a New Jerusalem, and the entire Russian land — as a new Israel. The idea of the Lord's kingdom, headed by the Orthodox autocratic sovereign, like a shepherd who leads his lambs to "the doors of a New Zion," was developed in the spiritual and political thought of the middle-second half of the XVIIth century.

An enormous layer of the Russian religious and political thought is presented by the sources of the period of the Schism of the Russian Church. That time was an extremely multifaceted phenomenon, which manifested itself in the confrontation between different ideological orientations, inseparably connected with the problems of rational and secular and spiritual authorities5. The reasons for the Schism were not in the correction of the religious books or ritual symbolism, but in the necessity to choose the future way for Russia. The need to choose the further way was caused by the

1 Zhitie carevicha Dimitrija Uglichskogo // Biblioteka literatury Drevnej Rusi. T. 14. — SPb.: Nauka, 2006. P. 93-95. 2 Plach o plenenii i konechnom razorenii Moskovskogo gosudarstva // Biblioteka literatury Drevnej Rusi. T. 14. — SPb.: Nauka, 2006. P. 170, 178.

3 Povest' o videnii nekoemu muzhu duhovnomu // Biblioteka literatury Drevnej Rusi. T. 14. — SPb.: Nauka, 2006. P. 185

4 Talina G.V. Vybor puti: Russkoe samoderzhavie vtoroj poloviny XVII-pervoj chetverti XVIII veka. — M.: Russkij Mir, 2010. P. 14.

5 Patriarh Nikon. Trudy // Nauchnoe issledovanie, podgotovka dokumentov k izdaniju, sostavlenie i obshhaja redakcija V.V. Shmidta. M., Izd-vo Moskovskogo universiteta, 2004. P.165-168. 205

strengthening of the state, the Orthodox autocracy1, and the relations with the western countries. Another reason was that the tsar was identified as the incarnation of the Lord's will. "We are guided by God's help " - writes in his letters Alexis Romanov2. In the second half of the century the Russian autocrat appears as a meek and humble, but powerful and formidable monarch.

Spiritual and political thought of the second half of the XVIIth century reflected the ongoing changes in the Russian society as well as the penetration of the Western philosophical ideas. That time brought a new perspective on the issue of the monarchy. In the works by G. Kotoshikhin3 and S. Polotsky the idea of autocracy continues to be perceived as given by the Lord4, then Yu. Krizhanich5 rejecting traditional religious and philosophical thought of the XVIth - XVIIth centuries, convinced that the monarchy was the most rational form of governance.

References

1. Zhitie carevicha Dimitrija Uglichskogo // Biblioteka literatury Drevnej Rusi. T. 14. — SPb.: Nauka, 2006.

2. Povest' o videnii nekoemu muzhu duhovnomu // Biblioteka literatury Drevnej Rusi. T. 14. — SPb.: Nauka, 2006.

3. Platonov S. F. Drevnerusskie skazanija i povesti o Smutnom vremeni XVII veka, kak istoricheskij istochnik. — SPb., 1888.

4. Plach o plenenii i konechnom razorenii Moskovskogo gosudarstva // Biblioteka literatury Drevnej Rusi. T. 14. — SPb.: Nauka, 2006.

5. Talina G.V. Vybor puti: Russkoe samoderzhavie vtoroj poloviny XVII- pervoj chetverti XVIII veka. — M.: Russkij Mir, 2010. — 448 s.

6. Tarnopol'skaja I.O. «Bozhestvennoe pravo korolej» i «kontraktnaja teorija»: monarhicheskaja ideja na Zapade i Vostoke Evropy v XVI-XVII

1 Zhitie protopopa Avvakuma, im samim napisannoe // Biblioteka literatury Drevnej Rusi. T. 17. — SPb.: Nauka, 2013. P. 64-108. 2 Pis'ma i poslanija carja Alekseja Mihajlovicha. Jelektronnyj resurs: http://www.portal- slovo.ru/history/41848.php 3 Kotoshihin G. O Rossii v carstvovanie Alekseja Mihajlovicha. Spb., 1884. P. 64. 4 Polockij S. Izbrannye sochinenija. Izdatel'stvo Akademii Nauk SSSR, 1953. P.15-16.

5 Krizhanich Ju. Politika. M., 1997. P 193-220. 206

vekah. // Car' i carstvo v russkom obshhestvennom soznanii. Mirovosprijatie i samosoznanie russkogo obshhestva. — M.: Institut rossijskoj istorii RAN, 1999 — 189 s.

7. Timofeev I. Vremennik. — M-L.: Akademija nauk SSSR, 1951. — 526 s.

8. Patriarh Nikon. Trudy // Nauchnoe issledovanie, podgotovka dokumentov k izdaniju, sostavlenie i obshhaja redakcija V.V. Shmidta. M., Izd-vo Moskovskogo universiteta, 2004.

9. Zhitie protopopa Avvakuma, im samim napisannoe // Biblioteka literatury Drevnej Rusi. T. 17. — SPb.: Nauka, 2013.

10.Pis'ma i poslanija carja Alekseja Mihajlovicha. Jelektronnyj resurs: http://www.portal-slovo.ru/history/41848.php

11. Krizhanich Ju. Politika. M., 1997.

12. Polockij S. Izbrannye sochinenija. Izdatel'stvo Akademii Nauk SSSR, 1953.

13. Kotoshihin G. O Rossii v carstvovanie Alekseja Mihajlovicha. Spb., 1884.

14. Slovesa dnej, i carej, i svjatitelej moskovskih // Biblioteka literatury Drevnej Rusi. T. 14. — SPb.: Nauka, 2006.

Список литературы

1. Житие царевича Димитрия Угличского // Библиотека литературы Древней Руси. Т. 14. — СПб.: Наука, 2006. — 760 c.

2. Повесть о видении некоему мужу духовному // Библиотека литературы Древней Руси. Т. 14. — СПб.: Наука, 2006 — 760 c.

3. Платонов С. Ф. Древнерусские сказания и повести о Смутном времени XVII века, как исторический источник. — СПб., 1888. — 372 с.

4. Плач о пленении и конечном разорении Московского государства // Библиотека литературы Древней Руси. Т. 14. — СПб.: Наука, 2006 — 760 c. 5. Талина Г.В. Выбор пути: Русское самодержавие второй половины XVII-первой четверти XVIII века. — М.: Русский Мир, 2010. — 448 с.

207

6. Тарнопольская И.О. «Божественное право королей» и «контрактная теория»: монархическая идея на Западе и Востоке Европы в XVI-XVII веках. // Царь и царство в русском общественном сознании. Мировосприятие и самосознание русского общества. — М.: Институт российской истории РАН, 1999 — 189 с.

7. Тимофеев И. Временник. — М-Л.: Академия наук СССР, 1951. — 526 с.

8. Житие протопопа Аввакума, им самим написанное // Библиотека литературы Древней Руси. Т. 17. — СПб.: Наука, 2013.

9. Письма и послания царя Алексея Михайловича. Электронный ресурс: http://www.portal-slovo.ru/history/41848.php

10. Патриарх Никон. Труды / Научное исследование, подготовка документов к изданию, составление и общая редакция В.В. Шмидта. М., Изд-во Московского университета, 2004.

11. Крижанич Ю. Политика. М., 1997.

12. Полоцкий С. Избранные сочинения. Издательство Академии Наук СССР, 1953.

13. Котошихин Г. О России в царствование Алексея Михайловича. Спб., 1884.

14. Словеса дней, и царей, и святителей московских // Библиотека литературы Древней Руси. Т. 14. — СПб.: Наука, 2006. — 760 c.

208

Vladislava Sheveljova GILLES LIPOVETSKY: apologia of the post (hyper-)modern

Gilles Lipovetsky (born 1944) is a French essayist and professor of philosophy at the University of Grenoble. His work focuses on the comprehension of the modern world from the late 20th century to the present. He states that the three periods can be viewed as distinguished epochs: “Marxist self criticism” (1965-1983), post-modern (1983-1991) and the hyper modern period from 1991 on. In his first book “The Era of emptiness”(1983) he declared the world to be post-modern, characterized by extreme individualism of narcissistic individuals, the shift from conviction to “seduction” in all spheres of human life and the dissolution of politics based on political parties and the sense of social. However, in his more recent book “Times of hypermodern” (2007) he proposed a new term to describe the world past 1991-“hyper-modern”, which represents the main paradox of our time: on the one hand, the postmodern individual is influenced by hypermarket indifferent hedonist, but on the other hande, he is more and more integrated in society and community policy. Hypermodern makes us see the difference between responsible and irresponsible individualism. Gilles Lipovetsky’s ideas connected with politics and culture are urgent and we will try to summarize them briefly.

Culture in the world of “hyperconsumption” reflects the collapse of Romantic model – it becomes a unit of consumption. We're no longer waiting for culture to change our life. What we expect from culture is entertainment, a slightly elevated form of amusement. What changes life today is basically capitalism, technology. Life is not only culture. Life is also politics – for us, democracy – our relationships with others, our relationship with ourselves, with our bodies, with pleasure and with many other elements. On that level, we may say that the society of the spectacle, consumer society, has massified behaviour patterns, has given a greater degree of autonomy to the individual, because it has meant the collapse of mega-discourses (see J.-F. Lyotard “The state of postmodern”), the grand political ideologies that confined individuals within a tight set of rules, and has replaced them with leisure, with cultural hedonism. People no longer want to submit to authority: they want to be happy and to seek that happiness with all the means at their disposal. The society of the spectacle has enabled individuals to become autonomous, creating a kind of society à la carte in which people construct their own lifestyles – generally, these are consensual societies founded on the democratic contract. We often associate the society of the spectacle with the disappearance of ideals - but it isn't the only aspect. In the new generations of

209

committed people there is a basis that is no longer political but linked to the imperative of generosity, of mutual aid. The contemporary society is not synonymous with total cynicism or nihilism. This may be its dominant aspect, but there are counter-tendencies: NGOs with volunteers, people who commit themselves, give their time and seek to do something for others rather than just for themselves. The society of the spectacle doesn't only create egoism, it creates other phenomena that allow us to balance the scales.

Given the disorientation of the contemporary world, what we have to do is to restore people's dignity and faith in action. Not just faith in the knowledge and the enjoyment of great works. High culture helps create an individual, but so does the fact that individuals are actors who construct their own world. That is why high culture is not permanently effective. The modern society has created something unheard of in history: an “art of the masses”.

Today, it is not only high culture that defends the values; television, cinema and a wide range of mass media products also celebrate human rights and dignity. They may not be works that will be consecrated by history, but despite everything they disseminate humanist ideology.

Consumer society, the society of the spectacle – the terms amount to much the same thing – has contributed to many things: it has created wellbeing, allowed people to share their opinions, destroyed the grand ideologies and given people more autonomy. But this is not enough. The society of the spectacle, which promises happiness, cannot fulfill its promise. We have to go with what is positive about this society – freedom, longevity, ways of life – but we also need to recognize, and here we're in agreement, that the world of consumption is incapable of fulfilling people's highest aspirations. Through the Internet and the new tools of communication we see a tremendous development of young amateurs who make things, create videos, short films, music. Not all this output is brilliant, but this activity tells us that what Nietzsche calls “the will to power” is today's will to create. This will is something consumer society hasn't destroyed, nor has it managed to turn people into entities that only want brand names. People continue to want to do something with their lives. This is what teaching has to do: provide the tools for people, wherever they are, to do something with their lives and not simply be consumers of brand names and fashions. We have a huge job on our hands.

210

These ideas represent the hypermodern manifest of Gilles Lipovetsky. In my opinion, what is the most valuable of Lipovetsky’s works is that they are as far from skeptic negativism of disillusioned intellectuals as from naïve optimism of an average democratically-orientated consumer. French philosopher tries to consider contemporary politics and culture as something more than decadence and inflation of value,s and offers us to share his view. Lipovetsky’s idea that “hypermodern” tendencies not only corrupt individuals but also stimulate them to create themselves actively seems to be an evolution of Michel Foucault ideas of Subject construction under the pressure of disciplinary society and it is worth considering if we really intend to properly analyze our era before it comes to an end together with our lives.

Daria Smirnova

Unfathomable mystique of Sting

Today it is no problem to find the music that answers your idea of the best performance and content. Modern musical industry suggests a wide range of styles, genres, currents and, of course, performing manner. If I had to choose the best performer according to my taste, it would be Sting with his all-time music. A day, week and any written article would be not enough to recount the long story of his triumph and all his gains. His songs with extremely exact and penetrative sense bring strong emotions in me every time. On the other hand, it is also due to his way of performance — reserved and confident, so that he doesn’t need to jump on the stage or organize some striking tricks as it is popular to do now to make an impression upon the public. He gains it with far more tactful, not epatage manner. It is the case when not the show is valued but the music, the voice and the sense as is. Since he was the frontman of “The Police” and till now he has been writing most of words himself and it makes his songs even more profound.

In 1985 he released his first solo album after the disintegration of “The Police”1. The album was named “The Dream of the Blue Turtles” after Sting’s own dream. Is it a pretty fiction or a real dream, that he has once seen, we will never know. But according to his own recollections, this dream woke him up on his first night in Barbados. He dreamed he was sitting in the walled garden behind his “house in Hampstead, under a lilac tree on a well

1http://en.wikipedia.org/wiki/The_Dream_of_the_Blue_Turtles 211

manicured lawn, surrounded by beautiful rosebushes. Suddenly the bricks from the wall exploded into the garden” and he “turned to see the head of an enormous turtle emerging from the darkness, followed by four or five others. They were not only the size of a man, they were also blue and had an air of being immensely cool, like hepcats, insouciant and fearless”. They didn't harm him but “with an almost casual violence” commenced to destroy his “genteel English garden, digging up the lawn with their claws, chomping at the rosebushes, bulldozing the lilac tree”. “Total mayhem”, he “woke up to the sound of Branford [meant Branford Marsalis, jazz saxophonist1] in the room upstairs, riffing wildly on his tenor sax, followed by his unmistakeable laughter”2.In the same 1985 came out a documentary film “Bring on the Night”3 thatfocuses on the jazz-inspired project and band led by Sting during the early stages of his solo career and on his first solo album.There are also shown the recording sessions of some songs which were releasedwith the album a couple of months later. The film won the Grammy Award for "Best Music Video, Long Form" at the 1987 Grammy Awards.The album included “Russians”, a track that became extremely popular in Sting’s motherland the UK. The song has amazing idea and its words make us feel that Sting knew what he was writing about. In the years of the cold war the words “There is no monopoly of common sense// On either side of the political fence” were true and strong. I think it was a sincere song. And it should not be regarded only as a thrust against USSR or against Russian people. More likely that the song carries belief in common values that don’t depend upon the line of policy and upon the different sides “of the political fence”. Perhaps, the most famous words from this song are “If the Russians love their children too” and it is the culmination of this faith. Another important fact is that the music was written by Russian composer Sergey Prokofiev4. Is it not a sign of truce? Though at the cultural, not political level.

Another famous song is “Shape of my heart”. Again nothing about love, though the title can be mistakenly interpreted this way. Actually, it’s about a card player, who plays not for money or respect, but to find “the sacred geometry of chance”. All the suits are metaphorically called “the swords of a soldier” (spades), “weapons of war” (clubs) and “money for war art” (diamonds).

1http://www.peoples.ru/art/music/jazz/branford_marsalis/ 2http://ru.wikipedia.org/wiki/The_Dream_of_the_Blue_Turtles 3http://en.wikipedia.org/wiki/Bring_on_the_Night_(film) 4http://music-facts.ru/song/Sting/Russians/

212

The album “Sacred Love” (2003) includes fascinating “Whenever I Say Your Name” which Sting sings in duet with Mary Jane Blige. The sounding is captivating, maybe due to the combination of male and female voices and of course due to Sting’s words. It reminds me of “Mad About You”, because in both songs clear and simple words are combined into inexpressible unity which sense seems to be above the human comprehension, really sacred. At the end of the song sound words “Whenever I say your name, whenever I say it loud, I’m already praying”. They appropriate not only to the sense of this track, but also to the title of the whole album. The track won Grammy in 20041.

In 2004 his song “You Will Be My Ain True Love” was nominated to Oscar as the best soundtrack of the film “Cold Mountain” starring Nicole Kidman, Renée Zellweger and Jude Law. Music and words were written by Sting himself2.

One of his best songs, to my mind, is “Mad about you” released in 1991 in the album “The Soul Cages” which title calls up with the sense of this song, with “the prison of life”. The music is magical and the sense, the tangle of words is, as always, inexpressible and unique. With the very first words “A stone's throw from Jerusalem// I walked a lonely mile in the moonlight” we find ourselves in another universe, maybe detached of us by hundreds of years. I think, this universe is described in the same song below: a planet with “every prison blown to dust”, “a distant planet//That whirls around the April moon//Whirling in an arc of sadness”. Is it not enchanting?

1http://ru.wikipedia.org/wiki/Sacred_Love 2https://en.wikipedia.org/wiki/Academy_Award_for_Best_Original_Song 213

Сведения об авторах

Алферова Татьяна Леонидовна – преподаватель кафедры иностранных языков экономического ф-та МГУ имени М.В. Ломоносова

Казимова Галина Александровна - ст. преподаватель кафедры английского языка для гуманитарных ф-тов ф-та иностранных языков и регионоведения МГУ имени М.В. Ломоносова

Конурбаев Марклен Эрикович - д.ф.н. профессор кафедры английского языкознания филологического ф-та МГУ имени М.В. Ломоносова

Кочетова Мария Германовна – к.ф.н. доцент, зав. кафедрой английского языка для гуманитарных ф-тов ф-та иностранных языков и регионоведения МГУ имени М.В. Ломоносова

Криштоф Елена Михайловна – к.ф.н. преподаватель кафедры английского языка для гуманитарных ф-тов ф-та иностранных языков и регионоведения МГУ имени М.В. Ломоносова

Кухарский Дмитрий – студент ф-та политологии МГУ имени М.В. Ломоносова

Мурза Александра Борисовна – к.ф.н. доцент кафедры английского языка для гуманитарных ф-тов ф-та иностранных языков и регионоведения МГУ имени М.В. Ломоносова

Ненарокова Мария Равильевна – д.ф.н. с.н.с отдела классических литератур Запада и сравнительного литературоведения ИМЛИ РАН

Павлова Е.К. – д.ф.н. доцент кафедры английского языка для гуманитарных ф-тов ф-та иностранных языков и регионоведения МГУ имени М.В. Ломоносова

Патенкова Татьяна Анатольевна – ст. преподаватель кафедры иностранных языков юридического ф-та МГУ имени М.В. Ломоносова

Перцев Евгений Михайлович – к.ф.н. доцент кафедры английского языка для гуманитарных ф-тов ф-та иностранных языков и регионоведения МГУ имени М.В. Ломоносова

214

Петракова Анна – студентка ф-та политологии МГУ имени М.В. Ломоносова

Поцыбина Елена Павловна – к.ф.н. доцент кафедры английского языка для гуманитарных ф-тов ф-та иностранных языков и регионоведения МГУ имени М.В. Ломоносова

Прокудин Борис Александрович – к.полит. н. доцент кафедры истории социально-политических учений ф-та политологии МГУ имени М.В. Ломоносова

Рассошенко Жаннетта Викторовна - ст. преподаватель кафедры английского языка для гуманитарных ф-тов ф-та иностранных языков и регионоведения МГУ имени М.В. Ломоносова

Сазонова Наталия Александровна – преподаватель кафедры английского языка для гуманитарных ф-тов ф-та иностранных языков и регионоведения МГУ имени М.В. Ломоносова

Смирнова Дарья – студентка филологического ф-та МГУ имени М.В. Ломоносова

Старкова Наталья Дмитриевна - ст. преподаватель кафедры английского языка для гуманитарных ф-тов ф-та иностранных языков и регионоведения МГУ имени М.В. Ломоносова

Филиппова Маргарита Михайловна – к.ф.н. доцент кафедры английского языкознания филологического ф-та МГУ имени М.В. Ломоносова

Шевелева Владислава – студентка ф-та политологии МГУ имени М.В. Ломоносова

Экба Марина – студентка ф-та политологии МГУ имени М.В. Ломоносова

215

Научное издание

АНГЛИЙСКИЙ ЯЗЫК НА ГУМАНИТАРНЫХ ФАКУЛЬТЕТАХ: ТЕОРИЯ И ПРАКТИКА

Сборник научных и научно-методических трудов

Выпуск 8

Отв. редактор Г.А. Казимова

Напечатано с готового оригинал-макета

Подписано в печать 16.04.2015 г. Формат 60х90 1/16. Усл.печ.л. 13,5. Тираж 100 экз. Заказ 104.

Издательство ООО “МАКС Пресс” Лицензия ИД N 00510 от 01.12.99 г.

119992, ГСП-2, Москва, Ленинские горы, МГУ им. М.В. Ломоносова, 2-й учебный корпус, 527 к. Тел. 8(495)939-3890/91. Тел./Факс 8(495)939-3891.